Хотя Борис Ельцин родился в уральском селе Будка, а пик его карьеры пришелся на Москву, его имя стойко ассоциируется с Екатеринбургом, тогда еще Свердловском. Тут он прожил 35 лет – почти половину своей жизни, окончил строительный факультет Уральского политехнического института, строил заводские цеха, детские сады, школы, жилые дома. В 1976 году Ельцин возглавил всю Свердловскую область, став первым секретарем обкома КПСС, и оставался на этой должности вплоть до переезда в Москву в 1985 году.

Памятник первому президенту России стоит рядом с Ельцин-центром на улице его имени. Президентский центр Бориса Ельцина открылся в ноябре 2015 года в присутствии первых лиц государства. В здании из зеленого стекла и бетона разместились конференц-залы, библиотека, архив, образовательный центр, выставочные залы.

Ельцин-центр

Значительную часть центра занимает Музей первого президента России.

Его концепция была предложена режиссером Павлом Лунгиным.

Семь залов, расположенных по кругу, символизируют колесо времени и семь ключевых событий истории России в эпоху Ельцина: путч 1991 года, непопулярные экономические реформы 1992 года, события октября 1993 года и расстрел Дома Советов, война в Чечне, выборы 1996 года…

В музейное пространство перенесен рабочий кабинет Ельцина из 14-го корпуса Кремля и в мельчайших деталях воссоздан магазин начала 90-х, на полупустых прилавках которого только березовый сок и морская капуста.

Екатеринбург пешеходный

Есть у екатеринбуржцев и своя историческая улица – улица Вайнера, вернее, ее пешеходный километровый участок от проспекта Ленина до улицы Куйбышева. Прежде она называлась Успенской по церкви Успения Богоматери, которая была с нее хорошо видна.

В 1919 году улица получила свое нынешнее название в честь большевика Л. И. Вайнера, погибшего в Гражданскую войну. Но дух купеческого предпринимательства не выветрился с этой старейшей улицы города, хотя названия магазинов, их владельцы, да и сами здания кардинально изменились.

В середине прошлого десятилетия улицу полностью реконструировали, замостили плиткой, разбили цветники, поставили скамейки и фонари, которые роднят уральский Арбат с его московским тезкой. Но даже тот не может похвастаться таким обилием бронзовых скульптур. Самым первым на улице появился, конечно же, бронзовый коробейник с коробочками и флакончиками духов. Следом к коробейнику «подъехал» на бронзовом велосипеде тагильский мастер Ефим Артамонов – по версии екатеринбуржцев, изобретатель первого в мире двухколесного велосипеда. Компанию им составляют бронзовые влюбленные, присевшие на перила, герой телесериала «Счастливы вместе» Гена Букин с женской туфелькой в руке, Майкл Джексон, банкир, идущий из банка к своему бронзовому автомобилю, а на углу дома купца Телегина – екатеринбургский кузнец-философ Александр Лысяков, хозяин самой большой на Урале кузнечной мастерской.

Царский путь

Неважно, в каком статусе приезжают в столицу Урала гости. Все они, начиная от членов официальных делегаций до обычных туристов и паломников, стремятся посетить торжественный пятиглавый Храм-на-Крови во имя Всех Святых. Один из первых соборов новой России, который сами екатеринбуржцы называют Царской Голгофой, возведен на месте, где были расстреляны последний российский император Николай II и его семья.

Вид на Екатеринбург и Храм-памятник на Крови во имя Всех Святых, в земле Российской просиявших

По странному стечению обстоятельств история правления династии Романовых началась в Ипатьевском монастыре Костромы, а завершилась в Ипатьевском доме Екатеринбурга. По старым фотографиям хорошо можно представить себе, как выглядел этот красивый двухэтажный дом инженера Николая Николаевича Ипатьева. Он стоял на косогоре, его нижний этаж с одной стороны выходил в сад, а с другой – переходил в полуподвал. Когда в него из Тобольска привезли царскую семью, дом уже был обнесен высоким дощатым забором. В своей комнате, в проеме окна, императрица Александра Федоровна карандашом вывела дату: «17/30 апреля 1918» – день их прибытия в Екатеринбург.

В доме Ипатьева, который большевики переименовали в Дом особого назначения, императорская семья и ее приближенные провели свои последние 78 дней жизни. В ночь с 16 на 17 июля узников разбудили, приказали одеться и спуститься в полуподвал. Комендант дома Яков Юровский зачитал приговор. Раздались выстрелы. Царь и царица были убиты наповал. Детей добивали штыками. Чекисты не пощадили даже спаниеля царевны Анастасии, которому размозжили голову прикладом. Тела убитых вынесли из подвала, погрузили в грузовик и вывезли в урочище Четырех Братьев.

После окончания Гражданской войны дом приспособили под общежитие, а в 1923 году разместили партийный архив и открыли Музей Революции. Главным его экспонатом стала расстрельная комната в полуподвале. После войны в дом Ипатьева въехал учебный центр управления культуры, а в 1974 году ему был присвоен статус памятника всероссийского значения.

И все же «последний дворец последнего царя» не давал покоя советским властям. 4 августа 1975 года вышло секретное постановление ЦК КПСС «О сносе особняка Ипатьева в городе Свердловске». В нем говорилось: «…в последнее время Свердловск начали посещать зарубежные специалисты. В дальнейшем круг иностранцев может значительно расшириться и дом Ипатьева станет объектом их серьезного внимания. В связи с этим представляется целесообразным решить вопрос о сносе особняка в порядке плановой реконструкции города». На тот момент должность первого секретаря Свердловского обкома КПСС занимал Яков Рябов. Выполнять решение Политбюро он явно не спешил, и про «нехороший дом» вскоре позабыли. Когда же первым секретарем стал Борис Ельцин, о секретном постановлении вспомнили. В сентябре 1977 года дом Ипатьева снесли, а заодно и окружавшую его купеческую застройку.

Позже на месте гибели царской семьи установили деревянный крест, который затем заменили на металлический. В 2000 году началось строительство храма в русско-византийском стиле. Через три года, в очередную годовщину расстрела, его освятили в присутствии членов дома Романовых. О том, что храм поставлен на месте пролитой крови, напоминает внешняя отделка его фасада красным и бордовым гранитом на высоту до 9 метров. В нижнем заупокойном храме рядом с алтарем воссоздана расстрельная комната. Верхний храм с высоким 13-метровым мраморным иконостасом выглядит более светлым и радостным. Через специальный проем у иконостаса внизу можно видеть символическое место гибели царской семьи. По досадному стечению обстоятельств фактическое место расстрела Романовых находится за стенами храма.

На месте, где навсегда должны были исчезнуть тела царской семьи, теперь стоит монастырь Святых Царственных Страстотерпцев. В XIX веке, во времена золотой лихорадки, этот участок земли в урочище Четырех Братьев купил некий подрядчик по имени Гавриил, или попросту Ганя. Золота Ганя не нашел, зато нашел железную руду, и с тех пор самая большая разработка рудника стала называться Ганиной ямой. К началу XX века рудник в глухом лесу был давно заброшен. Шахты обвалились, а открытые разработки заполнились водой, превратившись в небольшие озера.

Именно сюда, в Ганину яму, после расстрела в Ипатьевском доме были привезены тела Николая II, его семьи и приближенных. Что произошло дальше, известно из «Записок» Юровского, 70 лет пролежавших в секретном архиве. Тела раздели, обезобразили лица и сбросили в шахту, заполненную водой, после чего шахту забросали гранатами, пытаясь ее завалить. Но тела были хорошо видны на дне шахты. Поэтому их решено было достать, перевезти в другое место, облить серной кислотой, сжечь, а несгоревшие останки захоронить в более глубокой шахте. Но грузовик, перевозивший тела, через несколько километров застрял в урочище Поросёнков лог, и было принято решение зарыть царскую семью там. Девять тел чекисты облили кислотой и сбросили в яму, вырытую прямо посреди дороги. Могилу сровняли с землей, завалили хворостом, положили шпалы и несколько раз проехали по ней грузовиком, чтобы утрамбовать землю. Двоих сожгли и закопали в отдалении.

Когда адмирал Колчак вошел в Екатеринбург, он поручил следователю Николаю Соколову расследовать обстоятельства убийства. Тот нашел шахту в Ганиной яме и собрал доказательства трагедии – мелкие вещи вроде пряжек от туфель, а на дне шахты – изуродованного спаниеля царевен. Но тел по понятным причинам Соколову обнаружить не удалось.

В 1981 году царская семья была канонизирована Русской православной церковью за рубежом, а в 2000 году – Московским патриархатом. В том же году в лесу на Ганиной яме был заложен монастырь в честь Святых Царственных Страстотерпцев – ансамбль из нескольких деревянных церквей. Семь из них построено в память членов царской семьи. Все они расположены вокруг трагического места – обвалившейся шахты, куда были сброшены тела Романовых и их слуг. Один из храмов срублен в честь Серафима Саровского, любимого святого Николая II и Александры Федоровны.

Гора на Северном Урале «Колчинский камень»

Что же касается Поросёнкова лога, то еще в 1978 году группа энтузиастов обнаружила в урочище захоронение Николая II, императрицы, трех великих княжон и царских слуг. Но предавать огласке находку тогда не стали. Вскрыли захоронение только в 1991 году. После проведения экспертизы, в 1998 году, останки царской семьи были перевезены в Санкт-Петербург и в присутствии первых лиц государства и членов дома Романовых перезахоронены в Петропавловском соборе. В 2007 году в Поросёнковом логе были найдены останки и двух других членов семьи – цесаревича Алексея и великой княжны Марии.

Поросёнков Лог и сейчас место довольно глухое. Никаких храмов и золотых куполов здесь не увидишь. Любители истории найдут в урочище только очень скромный Мемориал Романовых и простой деревянный крест.

Пермь

Пермь, как и многие города Урала и Предуралья, началась с завода. Частью горнозаводского Урала она стала в 1720-х годах, когда Василий Никитич Татищев заложил на Каме, в устье реки Егошихи, медеплавильный Егошихинский завод. В 1782 году императрица Екатерина II, будучи к тому же княгиней Пермской, оценив выгодное расположение заводского поселка, решила назначить его губернским городом и переименовать в Пермь. Так молодой промышленный город унаследовал топонимику Перми Великой – обширной территории всего угро-финского Предуралья. Вслед за губернским статусом Пермь получила свой первый градостроительный план с прямыми перпендикулярными улицами. Рядом с заводской Петропавловской церковью, ставшей собором, был построен дом для губернатора и гауптвахта для военного караула.

Великая Отечественная война превратила Пермь в крупнейший индустриальный центр. Сюда из западных регионов было перевезено более 60 промышленных предприятий. Сейчас в гуще современной застройки бывает трудно разглядеть губернскую Пермь, которую Борис Пастернак в романе «Доктор Живаго» описал как город Юрятин – «город на горе… дом над домом, улица над улицей, с большим собором посредине на макушке». На пересечении Сибирской и Петропавловской улиц в доме купца Смышляева располагалась когда-то общественная библиотека, где после долгой разлуки судьба свела Юрия Живаго и Леру. Пастернак, живший некоторое время в Перми, наверняка тоже бывал в ее читальне.