Мы планировали собраться на следующей неделе, чтобы обсудить план разработки, но ни у кого и не нашлось времени. Дело близилось к концу семестра, а впереди маячила сессия. Пропущенные выходные давали о себе знать. Мне нужно было готовить три практических работы по разным предметам и навёрстывать курсовой проект. Ещё и навёрстывать упущенное по полётам. Парни вовсю работали на тренажёрах, чтобы весной сесть за штурвал двухмоторного «австрийца», а я здорово отстал. Пришлось подтягивать хотя бы теоретическую часть и надеяться, что моих навыков хватит, чтобы быстро освоиться на практике.

– Миша, не переживай, ты быстро схватываешь. К весне полетишь и на «австрийце», – успокаивал меня Смирнов, когда мы остались на практические занятия.

Не знаю как к весне, а на тренажёре получалось не очень хорошо. Нам приходилось не только отрабатывать взлёт и посадку, но и различные задания.

– Ничего, вы у меня к концу третьего года такие пируэты в воздухе выписывать будете, что хоть на парад отправляй! – грозился Иван Степанович, когда мы немного разобрались с новым управлением и освоились в кресле «австрийца».

– Да ладно, до весны ещё дожить надо, – отмахнулся Коля Золотов.

– А вы куда-то собираетесь? – смутился Смирнов. – Или боитесь сессию не пережить? Это вы зря. Хвостовки, может, и получите, но если академическую задолженность вовремя погасить, то никто вас не отчислит. А лучше готовьтесь на совесть, тогда и проблем таких знать не будете.

Легко сказать! Потому как готовиться пришлось заранее, и всё равно я боялся, что где-нибудь не смогу справиться. Например, с курсовым по теории механизмов и машин у меня возникли реальные проблемы.

– Чудинов, что у вас там? – поинтересовался препод, когда я пришёл на защиту с распечатанной курсовой работой и чертежами.

– Курсовая, расчёты, индикаторная диаграмма…

– Тема? – сухо поинтересовался Капустин.

– Тепловой расчет рабочего цикла двигателя.

– Отлично. Давайте, взгляну что вы там рассчитали.

Препод взял мою работу и принялся перелистывать страницы.

– Вижу, интернетом пользоваться вы научились. А вот с теорией механизмов и машин у вас не сложилось.

– Причём здесь интернет, если я брал для расчёта ваши данные номинальной мощности при номинальной частоте оборотов коленвала, рабочий объём двигателя, число цилиндров, степень сжатия и другие параметры? Обратите внимание, все данные из моего варианта.

– Ну, циферки подставлять большого ума не нужно, – хмыкнул Капустин и бросил на меня снисходительный взгляд. – Это ведь даже проще, чем решать тесты на олимпиадах, верно? Там нужно угадать один из вариантов, а тут всего лишь заменить одну цифру на другую.

Не понял, Капустин хочет сказать, что я прошёл в финал всероссийской олимпиады только благодаря тому, что угадал правильные ответы на открытом этапе? Что за чушь? Там хватало и таких вопросов, которые заставляли хорошенько подумать и писать развёрнутые ответы. Что за привычка судить о том, чего сам в глаза не видел и имеешь лишь отдалённое представление?

– Что это за коэффициент? – поинтересовался препод, ткнув в первую попавшуюся формулу, и раздражённо хмыкнул, получив правильный ответ. – Вы хорошо подготовились, Чудинов. На первый взгляд и не скажешь, что работа куплена.

– А с чего вы вообще взяли, будто я её покупал?

– А с того, что ваши промежуточные результаты я не видел уже целый месяц. Вам ведь некогда, у вас то конференции, то олимпиады. Вы слишком занятый молодой человек, чтобы посещать мои консультации, на которых я давал подробные инструкции и объяснял как делать подобные расчёты. Вы хотите сказать, что дошли до всего самостоятельно?

– Почему бы и нет? Справочники под рукой, методические указания также в свободном доступе.

– Разумеется! Вы ведь считаете себя великим учёным, которому не нужно тратить время на такие мелочи, как консультации по курсовой работе! Не слишком ли рано начали нос задирать?

– Константин Евгеньевич, а какое отношение к курсовой работе имеет моя научная деятельность? Ваши занятия я не пропускал, а консультации не были обязательными. Раз я справлялся и без них, значит у меня была такая возможность. Или вас волнуют мои успехи?

Да, самостоятельно сделать курсовой было сложно, но я ведь тоже не первый раз живу! Такие расчёты в прошлой жизни приходилось выполнять не один раз. Да я сам мог учить этого Капустина, но не буду же я это показывать! За полвека мало что изменилось, поэтому и пропущенные консультации не стали для меня большой проблемой. А вот эго нашего любезного препода пострадало, и сейчас он пытался выместить на мне свою обиду.

– Меня? Бросьте, Чудинов! Что меня может волновать? Положим, стали вы призёром олимпиады. Это не повод мнить себя величиной, потому как вы ещё ничего собой не представляете. А о ваших успехах скоро забудут, потому как ничем вы не выделяетесь среди ваших одногруппников. Вы даже курсовую работу защитить не можете, потому что эти бумажки скачаны из интернета. Работу я не принимаю. Придёте в следующем семестре за новым заданием.

– Позвольте, но работа выполнена мной и все расчёты правильные. Вы не имеете права просто по своей прихоти отказывать мне в защите.

– Довольно! Работу у вас я не приму.

Ну, это мы ещё посмотрим! Я поднялся с места, сгрёб в охапку листы с чертежами и направился к выходу. Да, может, Капустин и не примет у меня работу, но я знаю кто сделает это.

– Валерий Дмитриевич, можно? – я постучал в дверь куратора и заглянул внутрь.

– Миша, заходи! Минут через пятнадцать я убегаю на экзамен, но мы успеем поговорить. Что-то случилось?

– Случилось! – ответил я и вкратце изложил ситуацию.

– Ты только не горячись! – попытался успокоить меня Быков. – Не нужно рубить с плеча, как ты умеешь. Давай я поговорю с Капустиным и попрошу его пойти навстречу.

– Валерий Дмитриевич, не нужно за меня никого просить. Тем более, этого самодовольного нарцисса! Я хочу защищать курсовую работу перед комиссией.

– Комиссию, значит, хочешь? – улыбнулся Быков. – Ладно, сделаем!

Защита курсовой работы перед комиссией была назначена на среду, буквально за пару дней до окончания сессии, поэтому мне пришлось сосредоточиться на других предметах.

Иностранный язык снова сдал на четвёрку и твёрдо решил, что как только разгребусь со всеми проблемами, непременно вытяну его на пятёрку. Пусть в приложении к диплому всё равно будет невысокая оценка, но это дело принципа.

Экзамен по физике стал обыденностью. После того, как в расписании появились теоретическая механика, сопромат и материаловедение, физика перестала казаться таким уж сложным предметом. Даже немного жаль, что это был последний семестр, когда мы изучали эту дисциплину. Зато я поставил уверенную точку, получив девяносто один балл в зачётку на экзамене.

На физподготовке пришлось пересдать парочку нормативов Рязанцеву, чтобы улучшить свои результаты. Этого всё равно не хватило до пятёрки, но я не особо расстраивался из-за такого расклада. Впереди оставались ещё три экзамена, и мысленно я полностью сосредоточился на них.

Экзамены по сопромату и материаловедению принимал Пильщиков. К счастью, с Романом Валентиновичем у нас сложились хорошие отношения после поездки в Казань, да и сам он был человеком доброжелательным, поэтому проблем не возникло. Оба предмета я знал отлично и без труда занёс в зачётку ещё две пятёрки.

В среду подготовил костюм, в котором ездил на олимпиаду, и отправился покорять комиссию своими знаниями. Надеюсь, сегодня этот костюм принесёт мне удачу. На олимпиаде он неплохо справлялся. Хотя глупо верить в такие вещи, ведь по большей части удача заключается в знаниях и умении их применять. Перед самой комиссией, я заскочил на пару по русскому языку, чтобы выставить оценку.

Зачёт по русскому языку и культуре речи не предвещал ничего особенного. Никаких успехов на олимпиаде я не достиг, поэтому пришлось довольствоваться теми баллами, которые заработал в течение года.

– Чудинов, сасный прикид! – прокомментировала мой внешний вид Шевцова, когда я ввалился в аудиторию.

– Чего?

– Лук у тебя классный! – пояснила девушка.

– Нет у меня никакого лука, – отмахнулся я от неё, как от сумасшедшей, но та только прыснула от смеха.

– Шевцова, прошу без неологизмов в моей аудитории. И уж тем более, на занятиях по русскому языку и культуре речи! – вмешалась в наш диалог Тамара Васильевна. Преподша очень не любила разговорную речь на занятиях, особенно разные новые словечки, поэтому приходилось следить за словами.

– Тамара Васильевна, позвольте мне получить свои баллы по предмету и отлучиться. У меня через пятнадцать минут защита курсовой работы и экзамена перед членами комиссии.

– Конечно, Мишенька! – просияла женщина и многозначительно посмотрела на девчонок, заёрзавших на первой парте.

Женщина приняла из моих рук зачётку, уже открытую на нужной странице, сверилась с ведомостью и выставила семьдесят шесть баллов.

– Очень жаль, что вы не созрели для пересдачи контрольной работы, Чудинов, – с грустью в голосе произнесла преподаватель. – Думаю, у вас были все шансы получить более высокую оценку.

– Увы, иногда мы упускаем возможности, о которых впоследствии жалеем, – парировал я и спрятал зачётку в рюкзак, пока Панфилова не передумала. – Всего доброго, Тамара Васильевна!

– Удачной вам защиты, Михаил! – ответила женщина, а когда я добрался до выхода из аудитории, понизила голос и произнесла: – Вот, девочки, смотрите и выбирайте себе хорошего жениха. С Чудиновым вы будете как за каменной стеной. Хороший мальчик!

Вот не хватало мне ещё свахи, которая будет устраивать мою личную жизнь! Мне и так всего хватает в жизни, только бы новых проблем не добавилось.

Поднимаясь по ступенькам на верхний этаж корпуса, я уже выбросил эту историю из головы и постарался настроиться на рабочую волну. Сейчас был невероятно важный момент, от которого зависела не только моя стипендия, рейтинг, но и репутация.

К тому моменту, как мне нужно было сдавать экзамен и защищать курсовую работу перед членами комиссии, я решил вопросы с остальными предметами. В сумме у меня получилось три четвёрки и девять пятёрок. Преподаватель по инженерной графике, как и обещала, добавила мне пять баллов к итоговой оценке, и получилось девяносто два.

Я ненадолго остановился перед аудиторией, отключил звук на телефоне и решительно потянул на себя дверь. В комиссии сидели Быков, Рябоконь и Пильщиков. Увидев знакомые лица, я с облегчением выдохнул, потому как половина дела уже в шляпе. Ни за что не поверю, чтобы кто-то из них хотел меня завалить.

– Ну, Чудинов, начинайте! – скомандовал декан и беспокойно заёрзал на стуле.

– Тема курсовой работы: Тепловой расчет рабочего цикла двигателя. Цель работы: определить показатели экономичности и эффективности рабочего процесса, максимальное давление в цилиндре и переменные давления, создаваемые в зависимости от хода поршня, которые требуются для расчёта прочности деталей двигателя.

– И каким образом вы добивались поставленной цели? – поинтересовался Рябоконь.

– Рассчитал показатели по заданным числам, определил показатели давления, и на основании полученных расчётов предложил вариант повышения эффективности процесса.

– Это уже тянет не на курсовую, а на целый диплом, – ухмыльнулся Пильщиков и принялся изучать мои расчёты.

– Михаил, вот здесь ошибка в чертежах! – обратил моё внимание Рябоконь. – Вы используете системы СИ и СГС на одном чертеже. Нужно было привести все обозначения к единой системе, чтобы не возникало путаницы.

– Виноват, исправлюсь! – пообещал я, понимая, что сейчас уже ничего не исправить, но на будущее нужно учесть допущенные ошибки в оформлении. Обидно терять баллы и получать замечания на ровном месте, где этого можно было не допускать.