Я попросила парней помочь, мы отнесли ее в кафе, Лилия немного успокоилась. Все присутствующие гости тоже были в шоке от того, что увидели. Этот белоснежный брючный костюм со следами крови. А Лилия… Некоторые подходили, старались проявить сочувствие, но Лилия как будто никого не замечала. Ей нужно было время. Я ее оставила.

Потом Лилия вспоминала, что увидела, для следователя. Она увидела Павла, подходящего к кафе, и в тот момент, пока он шел по красивой, достаточно длинной аллее из живых цветов, организованной к празднику, он получил несколько пуль прямо в спину на глазах Лилии, которая стояла и видела все своими глазами. Видела, как на груди мужа расползаются алые пятна выходных отверстий. Некоторые гости, сидевшие напротив окон, выходящих на аллею, тоже что-то заметили, но Лилия видела все лучше всех…

Все произошло за считаные секунды. Никогда не знаешь, какое событие остановит ход всей твоей истории, твоей жизни… Конечно, никогда нельзя беспечно думать, но те прицельные выстрелы в спину и стремительная скорость, с которой убийца скрылся с места преступления, дали шанс и надежду, что сегодня уже никто не пострадает. Но были ли среди присутствующих люди, которые знали об этом плане? Какой мотив у убийцы? Я точно знала и видела одно: на белоснежном костюме Лилии теперь были огромные кровавые пятна как символ любви или смерти… Когда она пришла в себя, она ничего не понимала, была в полном шоке, даже не могла разговаривать какое-то время. Я вернулась в зал, взяла микрофон, попросила всех не расходиться до приезда всех служб реагирования и не покидать территорию кафе в целях собственной безопасности. Да, не в каждый день рождения, устроенный с таким размахом, происходит убийство.

– Сколько мы здесь еще пробудем? – спросил с тревогой в голосе один из гостей, друг Максима, Владислав.

– Мы здесь совершенно ни при чем. Мы пришли на день рождения, который к тому уже устроила Лилия! – даже с обидой сказала подруга Максима, Алла, его бывшая коллега с прошлой работы из службы спасателей. Максим, получив наследство, бросил работу, а с бывшими сотрудниками поддерживал приятельские отношения.

Алла, кажется, переживала за сорванный праздник. Или за Максима? Или все же за себя? В глазах ее были холодок и обида. Может быть, она сама хотела все организовать? Чтобы Максим был благодарен именно ей. А сейчас абсолютно все внимание Максима было направлено на Лилию. Но ведь должна же быть у людей какая-то эмпатия. Все же видели, в каком состоянии она была.

– Уважаемые гости и сотрудники, я понимаю ваше недовольство, но прошу вас понять, что это не просто событие, которое произошло где-то далеко от вас. Мы с вами все являемся непосредственными свидетелями уголовного преступления. Те, кто покинет сейчас это место, могут быть вполне справедливо переквалифицированы из свидетелей в подозреваемых. Поэтому отнеситесь к этому как к вашей возможности помочь лично следствию, ведь в преступлениях каждая деталь важна. Это ваш реальный шанс оказать помощь. Может быть, вы что-то вспомните, что поможет найти убийцу, раскрыть преступление. В любом случае, прошу вас оставаться на местах. Я уже вызвала все службы реагирования. В ближайшее время они приедут. И еще, если кто-то хочет торт, пожалуйста, обратитесь к официанту…

По плану у Лилии в конце вечера был огромный, с несколькими уровнями, красивый торт с фигурками собак. Его должны были выносить под музыку вместе с Луизой и Каем… Представляю, как бы они радовались… И я решила, что если вдруг кто-то хочет все-таки попробовать, пусть уже немного отвлекутся от такого страшного события. Ведь это сильный шок и для всех присутствующих, тем более если первый раз столкнулись с таким. Все питомцы были под присмотром, мне показалось, что владельцы на мгновение забыли про них после случившегося, но я старалась все контролировать, и себя тоже… Потому что я испытывала бурные эмоции: гнев на себя, что не докопалась до сути проблем Павла; злость на Павла, что он не сказал, что его беспокоит; жалость к Лилии – она была просто вне себя от страданий. Вы когда-нибудь видели человека с пустым и стеклянным взглядом? И так, в общем-то, ее состояние в последнее время не было абсолютно счастливым. Сейчас я хотела помочь этой семье, помочь следствию найти убийцу и обеспечить безопасность моей подопечной, ведь неизвестно, каков был его мотив.

Мы дождались все службы: приехали полиция, скорая… Врачи констатировали смерть, Павла накрыли. Вот только что шел успешный бизнесмен, статный мужчина за своей красавицей женой по аллее из цветов, мгновение, и вот его уже накрывают тканью для трупов и везут бездыханное тело в морг на следственную экспертизу.

Пока мы все ждали, я прошлась по территории. Всегда есть вероятность, что убийца где-то совершил ошибку, что-то оставил. Я посмотрела все внимательно, ничего не было, никаких следов. Никто не видел, выходил ли убийца из машины, могло ли что-то остаться вообще. Лилия видела только, как в спину Павлу попадает пуля, когда он идет по аллее. Из-за какого-то украшения вид на дорогу был закрыт. Но я все же кое-что нашла, что-то важное, что может помочь в установлении личности убийцы! В траве, на газоне, недалеко от места, где лежал Павел, я нашла гильзу. По гильзе можно определить владельца оружия! Это был шанс. Надо было, чтобы никто не ходил по этой территории, но несмотря на то что я всех предупредила, пока мы ждали все службы, некоторые гости все же выходили. Но это место я всегда контролировала. Я не могла забрать гильзу, иначе это было бы нарушением правил подтверждения улик и не было бы принято к материалам дела.

Приехали следователи и оперативники. Я сразу направилась к ним.

– Вы следователь?

– Вы кто? Я здесь вызываю свидетелей. – Полицейский напрягся.

– Пока мы вас ждали, я прошлась тут по периметру. У меня есть для вас важная информация.

– Вы представитесь?

– Я Женя, телохранитель Лилии, работала на Павла. Пока я вас ждала, я нашла улику. Давайте отойдем, я вам покажу место и то, что я нашла.

Мы прошли на место, где я нашла гильзу, она там и лежала.

– Спасибо, конечно, это нам очень поможет, но не стоило, это наша работа.

– Благодарность принимается. Я надеялась найти что-то посущественнее. Теперь эта гильза, по которой возможно определить владельца, может только опосредованно указать на след. Маловероятно, конечно, что убийца сегодня, с такими техническими возможностями, когда легко определить владельца оружия по гильзе, будет легально и на свое имя оформлять орудие убийства, но это улика тем не менее.

– Евгения, мы все проверим. Правда, спасибо вам большое. Сейчас эту территорию оцепят. Я прикажу команде забрать гильзу, проверить отпечатки и отследить владельца. А сейчас разрешите и мне делать свою работу, я вас вызову, хорошо?

– Договорились.

Следователи опросили всех возможных свидетелей: гостей, персонал кафе. Также зафиксировали данные всех гостей, все по протоколу. Вопросы были стандартные. Когда меня допрашивали, уже после того, как я показала на улику, я поняла, что старший следователь Владислав Евгеньевич Порошин, только что назначенный, в чем сам мне признался, волнуется. И это было заметно. Симпатичный парень с рыжеватыми волосами, взъерошенный, он от волнения шел темно-красными пятнами на скулах, прикусывал губу и ерошил и без того лохматую шевелюру. Меня посетила очевидная мысль, что его неуверенность в таком деле, как убийство, будет только мешать. Я пыталась что-то сказать, как-то направить следствие, и когда были совсем глупые, вдобавок еще и одни и те же вопросы. Я сказала, что не намерена больше отвечать, на что он мне уточнил, что подозреваемые все на той вечеринке, а я особенно, так как была непосредственно знакома с погибшим. На мои вопросы представители правоохранительных органов не отвечали, впрочем, были в своем праве. Да и знают они пока не намного больше, чем я. Я искала глазами Лилию, она сидела одна, на веранде, в спасательном одеяле. Но была ли она жертвой? Этот самый главный вопрос мне было даже неприятно формулировать, казалось, это просто невозможно. У меня в голове сейчас тоже было много мыслей относительно мотива.

– Как давно вы знакомы с Павлом? – Владиславу казалось, что он задает важные вопросы, а убийца тем временем был где-то на свободе.

– Я работала на него… – Я прикинула сроки. Приступила к работе я в начале мая, сейчас у нас август близится к концу, значит… – Четыре месяца или около того. Что-то еще? – ответила я, посмотрев на Лилию.

Она сидела так, как будто она одна для себя теперь в этом мире. Родственников у нее не было. Павел и был ее миром. С ним она делила всю свою жизнь. А мне казалось, эта жизнь так угнетала их обоих. Может, я застала их на таком этапе? Сейчас Лилия выглядела так, как будто потеряла часть себя. Гости подходили к ней, пытались как-то помочь, узнать, как она себя чувствует, но она никому не отвечала.

– Евгения, опрос закончится, когда я решу. Прошу вас проявить минимальное терпение и уважение, это в ваших интересах. И не задерживать других свидетелей. Кем вы работали?

– Я думала, это очевидно. Он нанял меня телохранителем своей жены.

– Мне всегда интересно, как вас находят для такой работы. Это, наверное, благодаря вашей безупречной репутации?

Если бы не ситуация, в которой мы оказались, то такое мнение априори было бы лестно для любого профессионала, даже от такого молодого и неопытного следователя. Но Владислав не дал мне шансов продлить этот момент.

– И все-таки как он вас нашел? У вас есть общие знакомые?

Я уже не совсем понимала, к чему ведет следователь, к чему этот опрос, ведь убийца скрылся с оружием и, может быть, в данный момент еще кому-то угрожает реальная опасность. Я и сама была бы рада помочь следствию, если кто-то так же, как и я, заинтересован в быстром поиске убийцы. В городе был объявлен перехват, но ни примет, ни номера и детального описания машины не было. Когда приехала полиция, я рассказала сотрудникам все, что видела, описала цвет машины, модель – серый внедорожник. Я готова была сама поучаствовать в поимке преступника. Но, возможно, он и машину уже поменял.

– А есть какие-то новости от патрульных о машине?

– Евгения, вы не являетесь сотрудником, я не могу разглашать тайны следствия. Вы, как профессионал, должны это понимать.

– Спасибо, что так изысканно распределили наши с вами роли, не в процессе, а в обществе. Ничего страшного, поверьте. Я волнуюсь – видимо, больше вашего – за поимку реального преступника, а не занимаюсь бесполезными расспросами. Здесь еще порядка сорока свидетелей. Вы всех собираетесь опрашивать? Сколько же у вас уйдет времени? Вы так видите пользу для общества?

– Вы снова только зря теряете время, Евгения. Я понимаю вас, эта трагедия и вас тоже коснулась. Но сами знаете, это необходимо. Здесь может быть если не сам убийца, то заказчик. Давайте вернемся к моему предыдущему вопросу.

Владислав говорил, конечно, очевидные для меня вещи, но не сдавался. Проявил даже сочувствие.

– Что касается вашего вопроса о том, как Павел вышел на меня, я не буду разглашать вам профессиональные тайны. Вдруг вы тоже захотите перейти в мою конкурентную сферу. Павел, когда звонил, так и сказал, что меня порекомендовали, – без лишней скромности ответила я. – Таких людей, как Павел, в нашем городе немного, поэтому информация у него обо мне была.

– Понял вас. Не бойтесь, на вашу деятельность посягать не буду. Мне нравится моя сфера. Больше ловить преступников…

Я уловила в воздухе логичное продолжение следующей фразы – а не защищать их.

– Как он вам объяснил, для чего ему вдруг четыре месяца назад понадобился телохранитель для жены? У него у самого телохранителя не было никогда, насколько мне известно.

Ох, Владислав, как бы я хотела точно знать ответ на этот вопрос! Ведь я же его задавала, и несколько раз. Но меня успокоил факт, что Павел действительно беспокоился за безопасность жены. У его знакомых телохранители были не только для членов семьи, но и для них самих, как правило.