Я невесело улыбнулась. Несмотря на исчезающе малое число блондинок, краситься в светлый никому не приходило в голову. В народной памяти еще не стерлись времена, когда за такой цвет волос вполне могли убить…

Даже теперь коренные жители Островов оставались почти бесправными.

– Думаю, вам позарез нужна травница, – безмятежно (настой действовал!) ответила я. – Потому что ваши медики годятся только лечить понос и резать трупы.

В полиции такие, как я, не работали – неблагонадежные. И это правда.

Зато очень, очень полезные. В ядах я точно разбиралась получше дипломированных врачей, хоть блондинам и не позволяли учиться в университетах.

А уж что касается черноголовника…

– Фу, как грубо, мисс Вудс! – поморщился лейтенант. – Хотя я и понимаю вашу обиду.

– Обиду? – переспросила я и усмехнулась. – Что вы, мистер Эллиот, какие могут быть обиды? Всего лишь попытка объяснить, что вы вместе с водой выплеснули и ребенка.

Эллиот пожал плечами.

Темные угли его глаз словно подернулись пеплом от усталости. Похоже, держался он из последних сил.

Он на мгновение смежил веки и сдался:

– Давайте отложим исторические диспуты на потом. Что вы можете рассказать об отравлении мистера Мастерса?

Он, похоже, был не так уж уверен в моей непричастности.

И почему бы ему не отволочь меня в старую каменную башню полицейского участка? Не хотел настраивать против себя или все же надеялся что-то здесь найти?

– Мистера Мастерса? – переспросила я, хотя догадаться было несложно.

Но я упрямо играла по правилам. И так столько ошибок наделала!

Лейтенант поморщился.

– Потерпевшего. При нем были документы.

– Я уже вам сказала. Скорее всего, черноголовник. Принят за два-три часа до смерти.

– Уже лучше, – одобрил Эллиот. – А подробности? Это порошок? Настойка? Таблетки? Какой вкус, цвет и запах? Могло ли это быть самоубийство?

– Проще всего ответить на последний вопрос, – усмехнулась я. Настойка валерианы, пустырника и мяты (и еще десятка не столь невинных ингредиентов) сделала меня спокойной, как слон. – Вряд ли это самоубийство.

– Почему вы так уверены? – он заинтересованно склонил голову набок.

Под темными глазами пролегли глубокие тени, и я не выдержала.

Что там церковники благословенных говорят о всепрощении? В общем, я отмерила три капли из крошечного фиала и разбавила простой кипяченой водой.

– Пейте! – велела я, сунув ему в руки стакан. – Не отравлю. Это на время снимет усталость.

Он хмыкнул – и махом проглотил горькую жидкость.

Сморщился и напомнил:

– Так что вы говорили о самоубийстве?

Зато на его высоких скулах почти сразу появился здоровый румянец, а глаза заблестели.

Я полюбовалась делом рук своих и сдалась:

– Считается, что черноголовник убивает насовсем. Полностью, понимаете?

Лейтенант застыл и побледнел.

– Убивает душу?

– Да, – тихо проронила я.

Уже понимая, что теперь он не отцепится.

Смерть души – самое страшное, что может случиться с благословенными. Они верят в перерождение, в бесконечное колесо жизни. Никто из них добровольно не пошел бы на такое.

– Проверим, – пообещал Эллиот. – А нечаянно? Можно его принять по ошибке? Вдруг потерпевший перепутал таблетку или взял не ту микстуру?

– Нет, – покачала головой я и потерла лоб, – это запрещенное зелье. Довольно горькое. Предупреждая вопросы – у меня его нет. Здесь, – я обвела рукой стеллажи, шкафы с множеством выдвижных ящиков и застекленные витрины, – только обычные травы, без капли магии.

Ложь, но безобидная. Ничего опасного тут точно не было. Да и уличить меня сумеет лишь такой же светловолосый.

Эллиот смотрел на меня так пристально, что хотелось отвернуться. Но я пересилила себя и ответила прямым взглядом.

– Насколько трудно добыть этот яд? – отрывисто спросил он. – И кому о нем вообще известно?

Я призналась нехотя:

– Добыть довольно легко. В лесах севернее Брайна такого добра хоть коси. Другой вопрос, что смертельно опасным его делает магия… – и добавила чуть слышно: – Наша магия.

Когда-то с его помощью лесные ведьмы убивали пленных.

Лейтенант обжег меня взглядом.

– Значит, мы ищем травницу?

– Не обязательно! – возразила я, сжав руки так сильно, что ногти вонзились в ладонь. – Черноголовник можно купить. Были бы деньги, – подумала и уточнила: – Большие деньги. Хотя додумается до такого не каждый…

Эллиот в раздумье побарабанил пальцами по стойке.

– Значит, не случайность и не самоубийство… Жаль.

Я молчала.

А лейтенант вдруг перебросил ноги через прилавок, спрыгнул рядом со мной и стиснул мое плечо.

– Вы так и не сказали, мисс Вудс, чего хотел от вас Мастерс?

– Да откуда я знаю?! – рассердилась я, с трудом сдерживаясь, чтобы не стряхнуть его руку. – Он и сказать толком ничего не успел. Вошел, попросил леденцы от кашля. А потом крикнул что-то про ведьму и упал!

– И вам ничего не показалось странным?

Лейтенант стоял так близко, что от его дыхания колыхались выбившиеся из моей прически волоски.

Нервировало, как легко и естественно Эллиот меня касался. Лишнего себе не позволял, но…

Хотя, может, это как-то усиливает его способности?

– Я не так часто встречаюсь с благословенными, чтобы хорошо в них разбираться! – я судорожно перевела дыхание и зажмурилась. – Простите. Я очень испугалась.

– Чего вы испугались, мисс Вудс? – очень тихо спросил лейтенант, и я быстро на него посмотрела.

Фыркнула и сказала устало:

– А вы сами не понимаете? Ему нечего было здесь делать. За простым средством от кашля он мог отправить слугу. А тут… вечер, я одна и…

Я не договорила.

Лейтенант не дурак, сам все поймет. Благословенным многое сходило с рук, а если жертва еще и светловолосая… Всегда ведь можно сказать, что я сама на него набросилась!

К его чести, Эллиот не стал переспрашивать, не я ли отравила Мастерса.

А ведь как ловко все выпытал!

Он вдруг осторожно погладил мое плечо.

– Тихо, тихо. Все уже прошло. Он вас не обидит.

Я вскинула на него глаза. Он успокаивал меня, как нервную лошадь.

– Спасибо! – язвительно ответила я. – А вы? Тоже не обидите?

Словно обжегшись, лейтенант отдернул руку. Шагнул в сторону и пообещал сухо:

– Не обижу. Поклясться?

Неизвестно, до чего бы мы договорились, если бы в дверь не постучали.

У входа переминался с ноги на ногу сержант. Интересно, что он успел увидеть сквозь стеклянную витрину?

– Там это… автомобиль нашли, – скомкано сообщил он, не зная, куда девать глаза. – Посмотрите, сэр?

Сержант явно проклял все на свете, что пришлось смущать начальство. Оно только-только к свидетельнице клинья подбило, а тут отвлекают! Вдруг обозлится?

– Конечно, – кивнул Эллиот спокойно. – Мисс Вудс, на сегодня вы свободны. Отдыхайте. Вы не будете возражать, если завтра я загляну к вам… скажем, в девять?

– Не буду, – буркнула я.

Можно подумать, я действительно могла возразить!

– До свидания, мисс Вудс, – он еле заметно поклонился и, прихватив по дороге шляпу, вышел.

А я обессилено опустилась на стул и уронила голову на руки…

Глава 1.2

***

Следующим утром я встретила лейтенанта во всеоружии.

Мурлыча под нос песенку, я помешивала стоящее на водной бане варево, довольно вонючее даже на мой несовершенный нюх.

И не обернулась, когда ровно в девять звякнул дверной колокольчик.

Проигнорировать табличку «Закрыто» мог только один человек.

– Что это за дрянь? – несколько гнусаво поинтересовался ранний гость.

Я обернулась и ослепительно улыбнулась. Эллиот старательно зажимал нос.

– О, лейтенант! Доброе утро. А это, – я последний раз помешала густеющую смесь, – всего лишь арника, календула, лавр, ним, лаванда… И еще кое-что по мелочи.

– И что это будет? – не особо доброжелательно осведомился Эллиот, снимая шляпу.

Он старательно дышал ртом.

– Мазь от ушибов. – Я выключила плиту и сжалилась: – Присаживайтесь. Сейчас окно открою.

Эллиот остался стоять, облокотившись на стойку.

В жилую часть дома я его не пригласила. Только этого не хватало!

– А почему сразу не открыли? – судя по бледному лицу лейтенанта, месть удалась на славу.

– Мне не мешает, – пожала плечами я. – Кофе будете?

– Если без этих ваших добавок, – лейтенант страдальчески поморщился и потер переносицу.

– Обещаю, просто черный, – примирительно улыбнулась я. – Или вы пьете с сахаром? Сливок сегодня нет.

– Черный, – коротко отозвался лейтенант, давая понять, что не настроен на дружескую беседу.

Он пристально следил, как я варю кофе. Густой аромат арабики мгновенно вытеснил все посторонние запахи, и лицо Эллиота порозовело на глазах.

– Боитесь, что отравлю? – бросила я через плечо, снимая с огня раскаленную джезву.

И тут же себя одернула. Тьфу! Что меня подзуживает его дразнить?

Я разлила по чашкам напиток и поставила на стойку.

– Я уже вчера пил ваше лекарство, – напомнил Эллиот, беря посуду наобум.

Он опять придвинулся слишком близко, но я пересилила желание отстраниться.

Нарочно ведь меня смущает!

– Точно, – я мелкими глотками цедила кофе, зато Эллиот проглотил свой махом. – Так что вам от меня нужно, лейтенант?

Он как-то странно усмехнулся, но ответил безучастно:

– Я ведь уже вчера сказал. Помощь в расследовании убийства.

– Но я не полицейский! – возразила я, с сожалением отставив опустевшую чашку. – И в таких делах не разбираюсь.

– Неужели? – бросил Эллиот, и мое сердце сорвалось вскачь.

– Именно так!

Я спокойно выдержала его изучающий (и одобрительный!) взгляд.

Любая женщина чувствует себя увереннее в красивом наряде, а нынешним утром я расстаралась. Темно-синее платье с длинными рукавами, перехваченное бантом у горла, делало мою кожу еще белее и придавало глазам густо-голубой оттенок.

Ни шляпки, ни тюрбана – золотистые локоны до подбородка свободно вились вокруг лица.

Откровенный интерес Эллиота был мне приятен.

И ведь знаю, что играю с огнем!

Не выдержав, я потянулась к грязным чашкам. Надо их перемыть и убрать. Отличный предлог отойти в сторону, ускользнуть хоть ненадолго…

– Мне нужен список всех аптек в городе, где можно купить этот яд! – заявил лейтенант твердо.

Я покосилась на него через плечо, продолжая греметь посудой.

Эллиот выглядел сосредоточенным и недобрым. Узкие губы напряженно сжаты, темные глаза прищурены.

– Хорошо, – согласилась я нехотя.

Понятное дело, тем самым я укажу на кого-то из «своих». Но куда деваться? Он уже ясно дал понять, что иначе спишет убийство на меня.

Я вытерла руки чистым полотенцем, вынула из ящика лист бумаги с тремя адресами.

– Вот то, что вам нужно, – и положила на стойку перед лейтенантом. – Это все?

Он покачал головой, не делая даже попытки взять список.

– Они ничего мне не скажут, – заметил он. – Во всяком случае, добровольно.

– А это уже ваши проблемы! – ответила я резче, чем собиралась.

И шагнула к распахнутому окну.

Движения я не заметила. Мгновение – и лейтенант цепко стиснул мое плечо.

– Посмотрите на меня, мисс Вудс, – попросил он негромко, как-то почти… интимно?

Я нехотя обернулась.

Вблизи Эллиот выглядел усталым и, кажется, сегодня не успел побриться. Но пахло от него хорошо – кофе и почему-то мятой.

– В записной книжке Мастерса был ваш адрес, – проговорил лейтенант. – Так что он не просто зашел в первую попавшуюся аптеку. А еще пометка «УМ». Что бы это значило, мисс Вудс?

– Понятия не имею, – твердо ответила я, борясь с желанием зажмуриться.

Надо же быть такой дурой, чтобы не сообразить обыскать карманы трупа!

Лейтенант поднял брови.