Пол Кофе: Бюро сновидений

© Пол Кофе, текст

В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com

© Д. Вдовиной, иллюстрация на обложку

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Посвящение

Когда-то давным-давно, будучи студентом-биологом, я регулярно погружался в загадочную страну сновидений прямо на лекциях, сидя за партой в аудитории.

Но был один пожилой и мудрый профессор, который предложил мне иной путь. Он так увлекательно рассказывал об устройстве головного мозга, о секретах разума и волнениях души, что я решил изучать сон, внимательно слушая его.

Профессор незаметно подсунул мне потрепанную книжицу, которая называлась «Тайны сна». И я отметил в ней цитату о том, как здорово было бы сорвать во сне цветок и проснуться с ним наяву.

Эта цитата на много лет осталась в моем сердце.

Как ученый, я понимал, что наука никогда не сможет совершить подобное, но для писателя нет ничего невозможного.

Прошли десятки лет, прежде чем идея романа «Бюро сновидений» пустила корни, превратилась в историю со множеством сюжетных ветвей. Но написалась она быстро, на одном дыхании, я только и успевал оглядываться, чувствуя рядом с собой верных попутчиков – готового на любую авантюру студента Дэна и находчивого профессора Нестора.

Нет такого мира фантазий, в который они не могли бы попасть, но тем ценнее для них становится мир привычный – наш мир.

Я посвящаю этот роман человеку с огромным сердцем и разумом – академику и профессору Александру Сергеевичу Батуеву. Теперь Вы бродите по другим мирам. Может быть, по Срединному или Центральному. Пусть это путешествие будет таким же увлекательным, как Ваши лекции.

Я посвящаю эту книгу всем тем, кто научил меня видеть дальше собственного носа, тем, кто не боится больших загадок и готов прожить свою жизнь, полностью проснувшись ото сна.

Пол Кофе

Пролог

Если бы некто смог погрузиться в райскую

страну сновидений и получил там цветок

в залог того, что его душа и вправду побывала там,

и обнаружил этот цветок в своей руке, пробудившись.

О! Что тогда было бы?

Сэмюель Тейлор Кольридж

…Тогда-то Дэн и понял, что совершает самый глупый поступок в своей жизни.

Аппаратный шлем гудел на голове, нагревался и, казалось, вот-вот взорвется.

Из него вылетали снопы искр, а иной раз он то ли стонал, то ли вопил: «За что?! За что вы меня мучаете!»

Конечно, шлем не мог обладать членораздельной человеческой речью, но в последнее время для Дэна говорящие предметы были не в диковинку.

Кажется, на том месте, где у нормального человека в мозге зона удивления, у Дэна теперь находилась большущая мозоль.

Материализатор «Сновидца» вопреки стонам шлема истошно кашлял. Дэн в очередной раз задумался: а из каких деталей и какого качества создано великое изобретение профессора?

Резонный вопрос, если учесть, что чужой аппарат прямо сейчас сканирует твой мозг и проникает в разум.

По лаборатории пробежала первая зеленая волна, предвещавшая погружение. Волоски на коже студента поднялись от статического электричества. Заломило в зубах, как будто хлебнул ледяной воды.

Подобное Дэн уже переживал раньше. Но легче от этого не стало. Как и прежде, он боялся, что сойдет с ума, получит рак мозга или все взорвется к чертям. И хотя профессор утверждал, что погружение в мир сновидений не страшнее легкого обморока, у него самого в эту минуту, тоже надевшего шлем, лицо было такое, как будто ученый муж сейчас лопнет: зубы сжаты, глаза зажмурены, огромные щеки трясутся, а всегдашнее пенсне болтается на цепочке под вторым подбородком.

Когда подкатила вторая волна – желтая, Дэн вцепился в поручни кресла, часто задышал и в последний раз посмотрел вокруг.

Комнату окутала легкая белесая дымка. Капибара Люся сидела в углу и, флегматично прикрыв веки, что-то жевала. Кажется, ее вообще ничего никогда не пугало и не волновало. И Дэн надеялся, что жует она не провод от синхронизатора, а пучок салата.

Туман сгущался, мигали лампочки на приборах. По комнате прокатилась третья, красная световая волна.

Дэн бросил нервный взгляд на подсвеченный круг, напоминавший круглый постамент или сцену, – материализатор смолк. Так и должно было быть или он вдруг решил сломаться?

Когда туман уже укутал всю лабораторию, Дэн успел еще раз взглянуть на их нового клиента. Еще молодого мужчину с гладко выбритым угловатым лицом и длинными, зачесанными назад блестящими волосами. Ощутив, что на него смотрят, клиент приоткрыл веки и остро блеснул глазками.

Дэну не понравился его взгляд. Очень не понравился. И в сон этого человека они должны будут погрузиться? Клиент явно не рассказал им чего-то важного, чего-то опасного…

В руке длинноволосый мужчина держал фотографию юной девушки. И вот эта-то фотография и была ответом на все вопросы. Раз увидев ее портрет – грустные большие глаза на бледном лице в венке вьющихся волос, – Дэн решил, что готов рискнуть всем, только бы разок увидеть ее. Желательно во сне, а еще лучше наяву.

Впрочем, как раз во сне он ее регулярно и видел, просто никому об этом не рассказывал.

Студент тяжело сглотнул и закрыл глаза. Сон медленно овладевал телом: тяжелела голова, руки и ноги сделались ватными…

Может быть, их новый клиент тот еще тип, но и они с профессором не сказали ему всего.

Еще никогда «Бюро сновидений» не возвращало из сна исчезнувшего человека.

Это вам не цветок достать или потерянный бумажник…

Книга первая
Дело о сбежавшей тени

Если ты хочешь любить меня – полюби и мою тень, Открой для нее свою дверь, впусти ее в дом. Тонкая длинная черная тварь прилипла к моим ногам. Она ненавидит свет, но без света ее нет.

Илья Кормильцев(песня группы «Наутилус Помпилиус» (стихи Ильи Кормильцева)

Глава первая
Бедный студент

(Годом раньше)

Дэн несся на пошарпанном самокате по мостовой Фонтанки. За спиной громоздился кубический рюкзак с чужими обедами. Неровные гранитные плиты делали его поездку похожей на пытку. Стучали зубы, подпрыгивал проклятый тяжелый куб, занемели плечи.

Но Дэн не жаловался – все его внимание было поглощено изучением карты навигатора, случайными пешеходами, попадавшимися по пути, и замысловатым узором плит, то здесь, то там подставлявших ему где кочку, а где канавку.

Да, по мостовой было ехать неудобно, больно, опасно. Но так выходило короче. Ну и еще, когда появлялась возможность, Дэн успевал разглядеть какой-нибудь нарядный фасад, катер, рассекающий канал, блики на воде, одиноко парящую чайку – в общем, все то, что туристы рассчитывают увидеть в Петербурге.

Его новая нехитрая работа не только давала возможность сводить концы с концами, но и освоиться в городе, который он за год учебы на медицинском почти не успел узнать.

Первый заказ у него забрала суровая женщина из офиса, попеняв на то, что еда остыла. Второй – группа подростков, отдыхающих на набережной после школы. На третьем заказе карта зависла, как случалось всякий раз, когда на старенький смартфон Дэна кто-нибудь звонил.

Парень остановился и раздосадованно чиркнул пальцем по треснувшему экрану.

– Алло!

– Дэн, ты где?

– В смысле где? На работе. Еду на самокате.

– А ты не забыл, что у нас сегодня экзамен, дырявая ты башка?!

Дэн почувствовал, как конечности холодеют, во рту пересохло, перед глазами забегали веселые мошки.

– Эй, ты там с самоката упал? Экзамен уже идет!

– Я… Я быстро.

Дэн сунул смартфон в карман, развернул самокат и помчался в противоположном направлении. Прямо к университету.

В коридорах перед аудиторией царил прохладный полумрак некрополя. По нему слонялись, как ожившие мертвецы, студенты, медленно ворочая головами и шепча какие-то заклинания из шпаргалок. Дэн сразу узнал ребят со своего курса. Они его – сначала нет: он вошел в здание в цветном плаще и с рюкзаком. После ожесточенных споров с охранником студенту пришлось оставить казенный самокат снаружи.

Однокурсники быстро окинули его взглядом и снова принялись бормотать свои заклинания, бессмысленно таращась в конспекты. Среди прочих Дэн остановил взгляд на Адель – загорелой белозубой блондинке, которая перешептывалась с подругами и рассмеялась, когда он вошел.

Вообще-то к блондинкам Дэн особого расположения не испытывал, но у Адели было одно интересное свойство: не задержать на ней взгляд, если она в одном с тобой помещении, – невозможно.

У входа в аудиторию Дэна встретил Карась – одногруппник, который заботливо напомнил ему об экзамене. Карась был похож на пожухлый осенний листок, выцветший от страха. На бледном лице чуть скособочились гаррипоттеровские очки. Глаза красные: то ли от конспектов, то ли от слез.

– Нашей группе попался Мясник, – промямлил он, в двух шагах от обморока.

Мясник – это прозвище преподавателя анатомии и физиологии, вспомнил Дэн. Но прозвали его так не за искусство анатомического театра, а за умение каллиграфическим почерком писать «неуд» в зачетках.

Дэн помрачнел. Мало того что его теперь убьют на работе за задержку и отмену заказов, так еще и Мясник разделает на куски. А у него и так было немного шансов сдать экзамен.

– Денис Абрикосов, – продекламировала его имя помидорного и заплаканного вида студентка, вышедшая из аудитории. – Ты следующий.

– Я?! – искренне удивился Дэн. На плечо ему лег утешающий плавник Карася.

– Прощай, друг.

Дэн нервно дернул плечом.

– Отстань. Как-нибудь выкручусь!

Он пошел к дверям, но Карась его окликнул.

– Ты что, пойдешь с этим?

Дэн остановился, посмотрел на очередь сомнамбул, задумался, снял тяжелый рюкзак и улыбнулся.

– Эй, народ! – громко позвал он. – Проголодались, наверное? Экзамен – дело нервное. А у меня тут горяченькая пицца…

В глазах блуждающих мертвецов зажглась жизнь. Дэн услышал даже, как у кого-то в конце коридора заурчал желудок.

– А это что – бесплатно? – робко предположила заплаканная студентка.

– Только для тебя, Даша. В качестве утешительного приза. Остальным, друзья, придется платить! Думаю, вы все понимаете: это топливо для ума предназначалось другим. А досталось вам. Вот и скиньтесь всем миром на заправку.

Он предложил сумму, которая превышала его сегодняшний заработок. По голодным глазам понял, что ему не откажут. Кивнул в сторону Карася:

– Деньги передайте моему личному банкиру, потом заберу. – Дэн им отсалютовал. – Увидимся на этой стороне!

Сделал вдох и шагнул в неизвестность.

Экзаменатор и впрямь напоминал мясника: тучная фигура, могучие руки, щетка рыжих усов, залысина. Не хватало только кожаного фартука, перепачканного кровью, и тесака. Зато он носил белый халат, в отличие от Дэна, и тот взгляд, который доцент бросил на студента, пришедшего без обязательного атрибута формы на медицинском, не сулил добра.

Образ мясника нарушали лишь квадратные очки в роговой оправе, от которых глаза преподавателя казались по-мультяшному огромными, да металлическая авторучка вместо тесака.

– Ну-с, – пробасил Мясник, переводя рентгеновский взгляд на кучку бледненьких студентов, готовящихся к ответу. – Присаживайтесь. Только сперва дайте мне зачетку…

Дэн остолбенел. Уже второй раз за день он попадал в ситуацию, по ощущению напоминавшую долгое падение в пропасть.

– Прошу прощения. Но, кажется, я ее забыл.