Попутно Вадим размышлял над убийством супругов Селивановых. С одной стороны, все это походило на банальный уголовный грабеж, но что-то подсказывало, что тут дело обстоит несколько иначе. Некто решил залезть в квартиру, чтобы вынести что-нибудь ценное, и нарвался на пребывавших дома хозяев. Понятно, почему Елена Алексеевна оказалась дома. А вот зачем ее супруг заезжал домой? Переодеться перед визитом в министерство? Ага, сменить одну рубашку на другую. Ну, если притянуть за уши, то можно – погода стояла жаркая. Начало августа, как-никак. А если нет, тогда зачем? Забрать какие-нибудь бумажки? Теоретически тоже возможно. Но Иноземцев говорил, что его начальник не носил домой никаких бумаг. Да и что бы он понес домой? Чертежи с ГОСТами? Так их тоже просто так с завода не вынесешь, будь ты хоть трижды главный инженер, начальник КБ или даже директор. Может, ему кто-то позвонил или что-то попросил? Старший лейтенант устало потер виски. Вопросов больше, чем ответов, которые неизвестно где надо искать.

На следующее утро оперативник, поставив Шумову задачу договориться с коллегами Селиванова, чтобы те навестили жилье покойного и сказали, что пропало, отправился в прокуратуру. Поздоровавшись с вахтером, он прошел по уже знакомой лестнице и коридорам, остановился у нужного кабинета и постучал. Потом дернул ручку. Дверь была закрыта. «Странно», – подумал Вадим. Перед выходом он снова набрал номер телефона Смолякова, но так и не дозвонился. Пожав плечами, Куликов решил зайти к Денисову.

На его счастье, Валера был на месте. Он сидел за столом и что-то писал.

– Привет, – улыбнулся оперативник.

– О, – обрадовался следователь, – привет, Вадик. Заходи, гостем будешь.

Старший лейтенант прошел в кабинет. Несмотря на открытые настежь окна, в воздухе витал легкий табачный запах.

– Уже накурил с утра, – притворно сморщился Вадим.

– Попрошу без этого, – поднял руку Денисов. – У меня вон природная вентиляция.

– Вижу я твою вентиляцию. Валера, а где у вас Смоляков? В отпуске?

– А зачем он тебе?

– Дело об убийстве Селивановых к нему попало?

– А вот и нет, Вадик. – Валера отложил ручку, откинулся на стуле и скрестил руки на груди. – У меня оно. Я над ним колдую.

– Ты? – удивился Куликов. – Надо же. А я думал, Грише отдадут. Ему же такие случаи перепадают.

– Так и было. До поры до времени. Но, как показывает опыт и практика, ничего постоянного и вечного в этой жизни не бывает. Потому что Гриша сам сейчас под дамокловым мечом ходит. Не сегодня завтра уйдет отсюда. Не по своей воле, разумеется.

– Батюшки… – Оперативник присел. – Что случилось?

– Вот сразу видно, что ты в отпуске был, давно к нам не заглядывал. Тут, друг мой, такие истории, что не снились и Александру Дюма. А то и самому Шекспиру.

Следователь был человеком начитанным. И, естественно, книги были его слабостью. Он даже охотился за всякими дефицитными изданиями и не упускал ни малейшего случая пополнить свою домашнюю библиотеку новой книгой.

– Ну, расскажи, что же у вас тут за интриги да страсти творятся.

– Тогда начну издалека. Ты Иду Литвинову знаешь? Журналистку.

– Ида Литвинова… – старший лейтенант призадумался. – Знакомое имя, где-то слышал, но не могу вспомнить где.

– Да в «Комсомолке» нашей городской криминальную хронику вела. Видел ты ее, такая невысокая, курносая, с рыжими кудряшками. Помнишь дело об ограблении музея?

Вадим помнил. Дело было действительно громкое: некие пронырливые товарищи забрались в фонды местного художественного музея и вытащили оттуда весьма ценные вещички. В том числе и ювелирные украшения. Воров, конечно, поймали и отправили в места не столь отдаленные.

– Еще бы не помнить, – ответил Куликов. – Дело-то громкое, да и было не так уж давно, в конце прошлой осени, кажется.

– Все правильно. Так вот, дело-то раскручивал Смоляков.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что он нашел эти ценности и втихаря продал что-то из них этой Литвиновой, а сейчас это все всплыло?

– Вадик, ну ты из меня сейчас идиота делаешь, по-другому не скажешь.

– Ну а как еще могут быть связаны Смоляков, Литвинова и ограбление музея?

– Да все проще пареной репы. Эта Ида тогда притащилась к Грише, мол, расскажите про это ограбление, такая ведь история, все дела. И как-то они быстро общий язык нашли, сговорились. А потом она стала ходить сюда к нам. Точнее, к Смолякову. По работе, разумеется. Сначала.

– Так, – непонимающе смотрел на собеседника старший лейтенант.

– Ох, какой же ты недогадливый. Роман они закрутили. Полгода или даже чуть больше друг на дружку таращились, глазками хлопали, разговоры разговаривали. А потом раз – и снюхались, как кот с кошкой. Целовались тут на глазах у всей прокуратуры.

– Слушай, но это же не преступление. Или там еще что-то было?

– Поначалу не было, а потом случилось, причем недавно. Отец у этой Иды – профессор, занимался научными разработками. Так вот, он… между нами только… – Денисов понизил голос, – стал «невозвращенцем».

– Ох ты ж, – покачал головой оперативник.

– Вот о чем и речь. Выбил себе загранкомандировку, поскольку был на хорошем счету, и привет… Иду, естественно, турнули из газеты – мол, дочка предателя. Естественно, не поверили, что семья не знала о планах папаши. Хотя они, похоже, действительно не знали. Но суть-то в том, что это и по Смолякову ударило. Дернули его и к начальству, и к парторгу, и еще много куда. Мол, с кем роман крутишь, давай бросай эту изменницу. А Гриша взял да и на дыбы встал: пошли вы все куда подальше, я сам решаю, кого мне любить и с кем спать. Вот после этого ему и сказали, что он вылетит отсюда с волчьим билетом, даже былые заслуги не помогут.

– Ну и дела, – вздохнул Вадим. – Не повезло, что Смолякову, что этой Литвиновой. Попали как куры в ощип.

– И не говори. Но знаешь, Вадик, я после этого Гришу даже зауважал. Хотя раньше считал его за дурачка, пусть и знающего свое дело. Когда ты готов рискнуть своей карьерой – а Гриша-то у нас карьерист еще тот – ради любимой женщины, это, знаешь ли, о многом говорит.

– Согласен. Ладно, Валера, давай оставим все эти романтические дрязги и вернемся к убийству Селивановых.

– Как скажешь. Что тебя интересует? Хотя чего я спрашиваю?.. – Валера вытащил из пачки сигарету и закурил. – Короче говоря, Вадик, там не знаешь, за что хвататься.

– Вот у меня, если честно, такое же ощущение. Я разговаривал с коллегами покойных, по соседям позавчера прошел. И мне нарисовали практически идеальную картинку. Мол, ни конфликтов, ни скандалов, ни ссор, ни с кем и нигде. Несмотря на то что коллеги рассказали, что Селиванов был довольно жестким начальником. Но справедливым.

– Ну, это еще ни о чем не говорит. Могла быть и какая-нибудь ссора, о которой мы с тобой не знаем. Пока не знаем.

– Вполне. Единственное – он своему младшему братцу пенял за пьянство. Брат ведь тоже на «Молоте» трудится, начальником отдела. Но, по словам сотрудников, Селиванов просто ему периодически пистоны вставлял, а тот только отмахивался.

– Понятное дело. Он взрослый человек, так что тут хоть брат, хоть сват, хоть отец родной – скажет, мол, не лезьте, сам во всем разберусь.

– Наш оперативник сегодня к нему поехал. Попробует поговорить, если тот в состоянии будет беседовать.

– Да уж, – усмехнулся следователь. – Если он действительно прикладывается к стакану, это проблематично. Тем более когда родственника близкого на тот свет отправили. Я, Вадик, честно тебе скажу, первоначально грешил на семейные дрязги. Убитая Селиванова была ведь второй женой.

– Да, второй. Первая в области живет, вместе с дочкой. Точнее, дочка-то здесь, в институте учится.

– Это я знаю. Вызвал ее на сегодня. Жене первой позвонить не смог, у них телефона нет.

– Да. Может, нам придется туда съездить, – заметил Куликов.

– Вот это было бы неплохо. Если не получится, сам съезжу. Что пропало из квартиры, выяснили?

– Пока что нет. Думаю, тоже свозим дочку. Она хоть пару раз, но бывала в квартире. Хотя, – старший лейтенант призадумался, – не факт, что могла знать, где лежат деньги или что-то ценное.

– Почему?

– По ее словам, с папашей у них отношения были не очень теплые. Из-за его второй жены. Отец, допустим, мог сказать, где лежат деньги, а вот если что-то у Селивановой уперли, то девчонка могла и не знать, где мачеха эти самые ценности хранит.

– Логично, – согласился Денисов. – Так что пока у нас с тобой вырисовывается убийство с целью ограбления. Странно, конечно, что технику не взяли. Импортная ведь, толкануть можно за неплохие денежки.

– Ох, Валера, тут у нас с тобой вопросов больше, чем ответов.

– В общем, как всегда. Хотя, Вадик, первый раз у меня такое дельце. И ты прав, раньше подобные сюжеты Грише доставались. Он их, кстати, очень удачно распутывал. А сейчас…

– Это его, что же, даже от работы отстранили?

– Формально пока что. Хотелось бы надеяться, что все обойдется, но там сам видишь, какая история. Неизвестно, чем закончится.

– Наверно, похлеще убийства Селиванова, – усмехнулся оперативник.

– Тут даже не знаешь, с чем сравнить.

– Ну, тогда и сравнивать ни с чем не будем. Ты сейчас чем займешься?

– Да как всегда. Допрошу дочку Селиванова, коллег. Все эти бумажки, елки-палки… Кстати, – Валера покрутил ручку в руках, – а чего это Селиванов средь бела дня, притом рабочего дня, дома был? И его жена тоже.

– Как мне сказали на заводе, жена в отгуле была, а муженек собирался в министерство, а по пути заскочил домой. Видимо, в этот момент убийца и пожаловал. Или убийцы.

– Скорее, убийца, – выделил окончание следователь. – Эксперты установили, что там один товарищ орудовал. Но довольно сильный. Потому что Селиванов-то тоже не доходягой был.

– Однако… – произнес Вадим. – Ну да, с мальчонкой да с бабенкой справиться проще, чем с крепким мужичком.

– Вот-вот. С министерством понятно, а зачем Селиванов домой заходил?

– Да вот я сам не понял. Коллегам он ничего не говорил. Точнее, не сказал, зачем именно домой поедет. А они, естественно, и спрашивать не стали.

– Надо – значит, надо, – улыбнулся Денисов.

– Что-то вроде того. Так что мы пока займемся братцем да родней. По картотеке проверим местных. Но сомневаюсь, что там местные орудовали.

– И правильно, что сомневаешься. Отпечатков пальцев, кроме хозяев, не обнаружили. Наверняка в перчатках работали. Или вытерли.

– Да, чисто сработали.

– Вадик, если мы на них выйдем, значит, не так уж и чисто. Рупь за сто даю, где-то они нет-нет, но наследили.

– Знать бы, где именно, – вздохнул Куликов.

– Вот это уже твое поле деятельности. Сыск – дело благородное, – схохмил Валера.

– Это уж точно. Ладно. – Старший лейтенант встал со стула. – Пошел я тогда сыскивать всех и вся.

– Давай. Если что – звони.

– И ты тоже.

* * *

Шумов снова отсутствовал. Не иначе как застал младшего Селиванова на месте. Либо сумел кого-то сводить на квартиру к убитым. Оперативник не стал гадать и ломать голову, чем Шумов занят. Придет Женя – сам все расскажет. А пока можно заняться делами насущными.

Однако мысли все равно возвращали старшего лейтенанта к двойному убийству. По сути, Куликов полностью разделял точку зрения следователя – в этом деле не знаешь, за что хвататься. Кто может быть подозреваемым? Местные? Сомнительно. Вадим хорошо знал свою «землю». Если бы кто-то решил что-то подобное сотворить, то уж точно не здесь. Все по принципу «где живу, там не гажу». Потому что именно судимые в первую очередь и попали бы под подозрение. Может, кто-то, кто раньше не попадал в поле зрения милиции, несудимый и непривлекавшийся? Вот это вполне может быть.