Я была уверена, что таких казусов у меня не будет. Спойлер: я ошиблась. Во всем были виноваты глухарь и лось.

Я приехала в Германию в нулевых годах, в черном пальто и с уверенностью, что знаю язык в совершенстве. Это самая прекрасная черта молодости (после упругой груди) – уверенность в себе, причем такая, что позитивные вибрации сбивают на лету птиц.

Так вот о птицах. Я решила удариться в воспоминания детства и рассказать, как мой дед охотился на глухарей в тундре. Они ж, когда токуют, ничего вокруг не замечают, и можно близко к ним подойти.

Важный нюанс – слову «глухарь» школа и институт как-то не учили. Очень досадный промах, ведь, согласитесь, слово крайне важное, просто каждый день нужное.

Интернет в нулевых был такой редкий, как и сам глухарь. В компьютере только. В общем, я попыталась включить логику и начала рассказ:

– Муж, ты знаешь такую птицу, которая глухая?

На немецком глухая это Taube.

Муж согласно кивнул.

Проблема в том, что таубе – это по-немецки «голубь». Не спрашивайте почему, но такого кульбита никто не ожидал, поэтому я рисовала картину маслом:

– Они ж здоровые, до пяти килограммов самец, начинают брачные игры когда, он хвост и бороду распускает и ТК! ТК! Можно подойти близко, и готова добыча! А так они людей боятся.

У мужа от ужаса встали дыбом усы. Он представил себе гигантского бородатого голубя в тундре и решил меня переубедить:

– Ну ты что! Они ж обычно маленькие, меньше кошки, и повсюду, от Берлина до Нью-Йорка, их бабушки подкармливают, а они на подоконниках срут! А некоторые их разводят в качестве почтовых птиц! Выставки вон целые есть!

Перед моими глазами возникла картина мегаполиса, где стаями летают маленькие глухари, бабушки кидают им булки, а те в ответ кидают им письма.

Я спросила мужа, не издевается ли он надо мной, но тот продолжал:

– А еще это ж птица мира! По легенде, именно ее выпустили с Ноева ковчега искать веточку.

Глухарь с веточкой, пролетающий над Всемирным потопом, был контрольным выстрелом в мою фантазию, и я сказала, что муж перепил.

Но решила дополнить историю, добавив, что там, где дедушка ловил глухарей, он охотился и на этих…

Лосей. Слово «лось» в институте мы тоже не проходили, поэтому в моем мозгу я поскребла по сусекам и нашла слово… Hirsch. Олень, то бишь. И стала активно рассказывать, что там, где летают огромные глухие голуби, есть еще губатые олени с большими ушами и висящей под горлом кожей, большие, до 500 килограммов.

Муж окончательно пришел в ужас от таких Бемби-терминаторов и ответил, что это какие-то чернобыльские твари.

Кстати, по-немецки глухарь это Auerhuhn, пойменская курица. А лось – Elch. Кто ж знал, немецкий иногда совершенно нелогичный язык.

Мышь, бог и пиво

Кошка принесла в подарок живую мышь и положила на ковер, торжественно поясняя: вот подарок, почти некусаный, bitte schön.

Фрау Мюллер не оценила роскошь подарка и заорала. Весьма невежливо с ее стороны.

Мышь была в шоке, но в хорошей физической форме, поэтому просто сдаваться не собиралась, а с победным писком рванула по периметру комнаты, вызывая визг у женской части.

Фрау Мюллер честно пробовала поймать ее веником, но не успела. Мышь юркнула в кошачий игрушечный лабиринт и была настроена не сдавать пост.

Когда херр Мюллер пришел домой с работы, втайне мечтая выпить бутылочку холодного медового пива, а потом включить газонокосилку и выйти на газон, его встретил женский хор.

– ААААОООООЫЫЫЫ, – верещал он. – МАААААУЗ!!!

Пиво и свежескошенный газон находились под угрозой, а траву всенепременно надо было косить. Немецкий газон – это такая же святыня для мужчины, как гараж или даже состояние дисков на автомобиле. Всем этим прекрасным атрибутам следует быть в полном орднунге, то есть в чистоте и порядке! Хотите потерять лучшего друга? Скажите ему, что у него диски грязные или газон зарос, и все, магия, нет у вас лучшего друга.

Херр Мюллер устало вздохнул, взял лабиринт в руки, вынес на траву и вытряхнул мышь. Та рванула в заросли газона с первыми одуванчиками, наверное, вознося благодарность своим мышиным божествам.

А фрау Мюллер подумала, что хорошо, когда кто-то может прийти домой и тебя спасти. Даже если это не совсем опасно, но все равно очень приятно. Ну вот как мышь выкинуть. Или банку с огурцами открыть (даже если ее уже открывали три раза, не важно). Быть немножечко кокетливо слабой даже приятнее, если в этом нет необходимости.

– Теперь газон косить нельзя, там мышь прячется. Пусть отдыхает! – заявила она.

А в другой вселенной Бог приходит домой, а там хор богинь орет: «Судьба притащила домой человека! Только потрепала сильно, а так он еще живой. Вон в углу сидит. Сделай что-нибудь!!!»

Бог устало вздыхает, выкидывает человека в траву, тот бежит домой и думает: «Боже, спасибо, теперь всю жизнь изменю, это ли не знак!»

А Богиня думает, как хорошо, что не все сама, ведь с этими людьми такая морока. И просит открыть банку небесных огурцов.

А что думает Бог?

Может, думает, что надо от этих людей как-то избавиться, в гараже уже покрышки погрызли.

Или он думает о том, что надоели все эти взрослые дела, дайте уже спокойно покосить райскую траву так, чтобы все архангелы пришли в восторг, и попить медовое пиво. В общем, что думает Бог, никто не знает.

Инопланетяне в парикмахерской

Если будете в Баден-Бадене, в самом центре, недалеко от музея Фаберже, есть небольшой косметический салон, который следует посетить, потому что там работают пришельцы. Например, мой парикмахер Инга.

Инга – инопланетянка. Иначе я не могу объяснить ее способность работать с краской для волос в белом платье и белых кроссовках и при этом ни разу не испачкаться. Вообще. Как будто все эти красящие средства, способные выжечь любую степень блонда или выкрасить в синий, черный, красный и зеленый, нейтрализуются, попадая в ее ауру.

Первые два посещения я вежливо молчала, но потом не выдержала и спросила, КАК можно работать в белом и притом оставаться в состоянии «нарядилась и красивая».

Инга одной фразой не то чтобы меня сразила. Она меня переиграла, уничтожила и испепелила, сказав:

– Да просто надо не пачкаться!

И добавила контрольным в мою голову с борщом на волосах:

– Я всегда была такая. Аккуратно хожу и работаю.

В моих жизненных достижениях было разное, но графы «аккуратно жить» не было никогда, с самого детства я приходила домой «изгвазданная», к ужасу бабушки. Пионерский галстук я либо припаливала утюгом, либо в задумчивости жевала кончики, ползала на коленях в канаве, ловя лягушек, расплачиваясь и колготками, и туфлями.

Да даже повзрослев, я обязательно буду махать руками во время еды, обрызгав бюст до пояса, обязательно смету что-то со стола и на меня прыгнет собака.

Когда я работала поваром, моя униформа рассказывала романы с элементами хоррора и триллера, потому что я была единственная, на кого падали куры гриль, брызгала томатная паста и проливался соус с куркумой.

Я хрюкнула от ужаса, тайком вытерев пальцы, которыми только что почесала борщ, и, разумеется, заляпала руку, шею и джинсы. Потянулась за салфеткой, задела рукавом чашку с кофе и опрокинула ее на сумку и туфли.

Надо будет написать в завещании, чтоб саван брали не белый. Мало ли, и там обляпаюсь.

Средний ребенок семьи Бекер

У семьи Бекер было трое детей, причем уже около почтового ящика было понятно, кто из них старший, а кто младший. Потому что старшего звали Даниель Илиан-Маркус, среднего – Франц Бенджамин, а младшего – Алекс.

Как будто родительские ожидания с каждым годом уменьшались прямо пропорционально количеству букв в алфавите. Или закончилась фантазия. Или и то и другое сразу, а тут еще у старших зубы режутся, портфель надо собрать и вообще не до изысков. Сам Алекс вспоминал известную шутку, что «первый ребенок – все стираем, гладим, кипятим! Второй ребенок – стираем, иногда гладим, смотрим, чтобы не ел из миски кота! Третий – если ребенок поел из миски кота, то это проблемы кота».

Кот у Бекеров действительно был, и его суровое выражение морды описывало всю серьезность положения. Кота звали Аристотель. Даже длиннее, чем Алекс. Он предусмотрительно ушел из дома после рождения первенца, но ушел частично – только к соседям и только спать. На кормление и справление нужды он всегда возвращался домой, брезгливо сидел на шкафу между кубков и вымпелов детских соревнований и смотрел на семью Бекер свысока.

А кубков на шкафу стояло ровно 24 штуки. Теоретически по восемь на ребенка, а практически… Как догадываетесь, не все было так просто. Даниель Илиан-Маркус как перворожденный отпрыск сразу после выписки из роддома был записан в секцию плавания, айкидо и в шахматный клуб. Его возили даже в музыкальный кружок для младенцев, потом в музыкальную школу на уроки фортепьяно, поэтому первые 14 наград пришлось на его участь.

Франц Бенджамин в начальной школе был отправлен играть в волейбол, потому что это было рядом с бассейном, и на уроки игры на тромбоне, потому что только он был свободен в то время, пока Даниель Илиан-Маркус бренчал на пианино, так что на его долю пришлось восемь отличий.

Алексу же дали в руки мяч и попросили пойти поиграть на улице с мальчиками. Каким-то чудом он все же попал в футбольную команду и принес домой две пластиковые фигурки «Участникам любительского турнира», но именно он радовался больше всего. Во-первых, все кроссовки и шорты старшего брата уже сносил средний и родителям пришлось купить новые бутсы и новенькую форму, а во-вторых, предки уже настолько устали от бесконечных проб, соревнований, заплывов, выездов и концертов, что не требовали никаких особенных успехов, а просто ели сосиски в булочках, радуясь, что футбольные матчи проходят на свежем воздухе и все спортзалы с запахом пота и бассейны с хлоркой минуют их теперь навсегда. И правила абсолютно понятны – в любом непонятном случае кричи «Судью на мыло!», вот и все хитрости.

Шишки и Нетфликс

Шишка – очень сложный предмет,
Вроде бы есть, но в лесу точно нет!

В этом году я решила заняться новогодним декором серьезно – nicht покупные венки и гирлянды, только своими руками и исключительно из натуральных материалов. Фантазия уже видела, как моя дверь попадает в пинтерест, модные журналы печатают фото с надписью «Рождественское чудо Баден-Бадена» и туристы делают селфи на ее фоне, а я… До этого фантазия не дошла, потому что оказалось, что шишки продают. 10 штук за 17 евро.

Это только шишки без елки! И без участка, на котором эти самые шишки росли!

От такой расценки мой внутренний куркуль умер от ужаса, и я решила пойти за шишками к матушке-природе.

Взяла рюкзак, термос чая, собаку для алиби и ушла в лес.

Шла 4 часа. Оказалось, что нужные мне шишки – сосновые, а здесь растут только ель и лиственница, то есть шишки как бы есть, но не те, что нужно.

Зашла куда-то далеко. Шишек нет. Допила чай. Стала вспоминать, где я в последний раз видела большие шишки, оказалось, на Майорке и в Карлсруэ. До Майорки не доплыву, а идти сто километров пешком до Карлсруэ с моим топографическим кретинизмом рискованно.

Фантазия тут же представила заголовок: «Женщина ушла в Шварцвальд за шишками и нашлась спустя полгода на Таймыре». Все печатают фото меня с мешком шишек и собакой, которая тоже с мешком шишек, Нетфликс снимает сериал «Женщина и шишки» с элементами мистики и хоррора…

Начало темнеть. Шишек сосны я так и не нашла, но видела оленя, лошадиный навоз и много красивых гор. На них росли ели и лиственницы. Их шишек, конечно, насобирала, но это не то.