– В этом весь фокус. По словам Изобель, это излюбленное место городских парочек. Мы как на ладони у прохожих, поэтому никто не будет смотреть на нас с осуждением, ведь ничем постыдным мы заняться не сможем. Даже поцеловаться без свидетелей здесь нельзя. Зато никто не подслушает. – Адалина протянула булку Тристану и с невинной улыбкой спросила: – Будешь?

Тристан наклонился и откусил от сладкой выпечки, щедро сдобренной маковой начинкой.

– Не знал, что ты сладкоежка, – сказал он, слизнув крошки с губ.

Адалина задумчиво отщипнула кусочек и раскрошила мякиш на землю. К основанию дуба тут же слетелись бойкие воробьи и наглые голуби и стали искать крошки в траве.

– Мама запрещала мне есть мучное и сладкое, все боялась, что я располнею и меня не возьмет в жены какой-нибудь толстый «денежный мешок» вроде лорда Агелара. Но мы часто тайком сбегали в город с Эмильеном, моим младшим братом. – Адалина мечтательно улыбнулась, наблюдая, как птички боролись за хлебные крошки. – Ты когда-нибудь бывал в пекарне на Центральном рынке?

Тристан покачал головой.

– Там самые вкусные маковые рулеты! Даже слуги из Изумрудного дворца приходят туда и покупают выпечку для королевской семьи и свиты. Я бы все на свете отдала, чтобы еще разок прогуляться между торговыми лавками и съесть горячий рулет с маковой начинкой. – Она встряхнула головой и натянуто улыбнулась. – Но в этой булочной тоже неплохая сдоба.

Адалина протянула булочку Тристану так непринужденно, будто они каждый день сидели вот так, на ветке дерева, и делили одну сладость на двоих. Тристан откусил большой кусок, случайно коснувшись губами ее пальцев, и намеренно замер. Но Адалина не убрала руку. Ее смущение выдавала лишь мимолетная дрожь. Тристан лизнул кончиком языка подушечку ее пальца и только потом отстранился.

– Что мешает сходить на Центральный рынок? – спросил он как ни в чем не бывало. – В таком наряде тебя вряд ли кто-то узнает.

– Ты не слушал? Я же сказала, что в ту пекарню часто наведываются слуги Изумрудного дворца, вдруг кто-то из них узнает меня без дурацкого парика и грима? Я не могу так рисковать.

Тристан многозначительно выгнул бровь.

– А что насчет твоего рискованного решения задержаться в Аталасе? Городские ворота уже закрыли. Почему ты не уехала сразу?

Доев булочку, Адалина начала губами собирать с кончиков пальцев остатки сахара и мака. Когда дошла до среднего, который совсем недавно облизнул Тристан, она замерла, но, поймав его нахальный взгляд, приосанилась. Вызывающе посмотрела ему в глаза и медленно провела по пальцу языком.

Тристан, не отрываясь, наблюдал за ней. Даже с этой дурацкой прической Адалина была хороша собой и знала это. Бессовестно пользовалась своей красотой.

– Дорогуша, не пытайся меня соблазнить, мое внимание слишком дорого стоит – вовек не расплатишься.

– А я слышала, что вы настолько падки на женщин, принц Тристан, что готовы залезть под юбку к любой, кто поманит пальчиком.

– Во-первых, слухи врут, и кому, как не вам, леди Адалина, это знать. Во-вторых, я лезу под юбку лишь в тех случаях, когда женщина мне нравится или если связь с ней очень выгодна. А в-третьих, забудьте пока мое имя и зовите меня Крис. Как я могу к вам обращаться?

Адалина на мгновение задумалась, постукивая пальцем по подбородку.

– Трис… Крис… – пробормотала она себе под нос. – Адалина… Лина! Зовите меня Лина, – заявила она с таким энтузиазмом, будто они затеяли увлекательную игру.

– Хорошо, Лина. Почему ты осталась в Аталасе и зачем тебе нужен я?

– Мне нужно разыскать человека по имени Бернард Этир.

Тристан мысленно перебрал знатные фамилии Аталаса, но такой вспомнить не мог.

– Ты знаешь этого человека?

– Нет.

– У тебя есть о нем еще сведения, кроме имени?

Адалина поджала губы и покачала головой.

– Да уж, задача не из легких. Почему я должен тебе помочь? – Тристан настороженно прищурился. – Из прошлого нашего сотрудничества ты должна была усвоить, что деньги меня мало интересуют. Мне нужно нечто большее, чтобы я согласился на такую сомнительную авантюру.

Адалина закинула ногу на ногу и сложила руки на коленке. Она держалась с такой грацией и непринужденностью, словно сидела не на извилистой ветке, а на мягком бархатном пуфике.

– Я ведь написала, что мне известно, что именно ищет Стефан.

В этот момент Тристан решил выставить себя простофилей, чтобы выведать у Адалины побольше сведений. Он раздраженно цокнул и махнул рукой, отгоняя невидимых мух.

– Ты совсем меня за дурака принимаешь? Он ищет тебя.

Адалина раздосадовано покачала головой.

– Крис, – она выделила фальшивое имя особой интонацией, – я не считаю тебя дураком и именно по этой причине предлагаю взамен на твою помощь информацию. Ты прекрасно знаешь, что Стефан ищет не только меня, но и кое-что еще. Более важное и ценное для него.

Солнце почти скрылось за домами, и Горбатый переулок утопал в красноватом закатном зареве. Представление в театре уже началось, и людей на улице почти не осталось. Тристан прислушивался к дыханию Адалины, размеренному и спокойному, и гадал, как много тайн Стефана она знает. Как сильно замешана в них сама?

– Я помогу найти этого загадочного Этира. Но ты расскажешь мне не только о том, что ищет Стефан. Ты поведаешь обо всем, что знаешь о своем любовнике.

Адалина вздрогнула. Так резко и неожиданно, что потеряла равновесие и едва не свалилась с ветки, но Тристан быстро среагировал и, схватив ее за талию, прижал к себе. Адалина словно растеряла всю спесь и несколько мгновений выглядела такой напуганной, сбитой с толку и, казалось бы, чем-то обиженной.

– Он мне не любовник, – сквозь стиснутые зубы процедила она и сдула с лица выбившуюся из прически прядь.

– Ты больше полугода была его фавориткой. Хочешь сказать, за это время не посещала его покои?

Тристан еще крепче прижал ее к себе и, подцепив пальцем непослушный локон, заправил ей за ухо. Адалина не сопротивлялась, не пыталась отстраниться, лишь тяжело дышала, от чего ее грудь вздымалась и соприкасалась с грудью Тристана.

– Осуждаешь меня? – с горечью спросила она, но, осознав, что выдала свои истинные чувства, быстро натянула маску надменного равнодушия. Правда, Тристана ее актерская игра не впечатлила. Только отозвалась знакомой болью.

– Не мне, Порочному принцу, кого-то судить, маленькая Адалина. Меня не волнует, в чьих покоях ты была, кому дарила тело и для кого хранишь сердце. Все, что мне от тебя нужно, – это взаимопомощь.

Адалина отстранилась. Ее челюсть напряглась, будто своими словами он задел ее за живое.

– Хорошо, я согласна. Но мне тоже нужны гарантии, я не могу просто довериться тебе и выложить все, что знаю.

Тристан понимающе кивнул.

– Давай поступим так. Ты будешь делиться ценными сведениями постепенно. Каждая зацепка в поисках Бернарда Этира будет стоить одного твоего секрета. Договорились?

– Договорились, – после недолгих раздумий согласилась Адалина. Она уже собиралась слезть с дерева, как вдруг Тристан схватил ее за локоть.

– Плати аванс, дорогуша. – Он одарил ее своей самой вальяжной улыбочкой, от которой женщины готовы были бросить к его ногам белье, а мужчины впадали в бешенство.

Адалина тяжело вздохнула и демонстративно обхватила пальцами его запястье, чтобы убрать от себя.

– Перстень «Сердце Запада». Вот что ищет Стефан. И вот почему откладывает коронацию.

Глава 8

После отъезда Кристин и Флоренс во временной обители Тристана стало непривычно тихо. Ему не хватало постоянных ворчаний Кристин и непоколебимого спокойствия Флоренс. Изекиль целыми днями, а то и ночами пропадал по делам гильдии, поэтому Тристан чаще всего оставался один. Флоренс успела собрать по его поручению сведения о Ришелях, и он погрузился в изучение истории одной из самых влиятельных семей Аталаса.

Отец Адалины, Фредерик Ришель, занимал пост главного советника короля более двадцати лет и первое время жил в Изумрудном дворце вместе с женой и старшей дочерью. Адалине только исполнилось двенадцать, когда они вернулись в родовое поместье Ришель, находившееся на окраине города и занимавшее обширные территории с полями и лесами. Фредерик был очень богат, а его личная армия по мощи могла сравниться лишь с королевской гвардией.

Таннат поддерживал с ним довольно близкие, дружеские отношения и доверял ему. Но Стефан, в отличие от своего отца, не разделял симпатии к Ришелям и видел в них угрозу для короны. Поэтому, когда началась передачи власти от отца к сыну, отстранил лорда Ришеля от должности главного советника, объясняя свое решение тем, что закоснелому королевскому совету нужна свежая кровь. Такой дерзкий поступок должен был оскорбить чопорного лорда, но он продолжал упорно работать на благо королевства, довольствуясь титулом простого советника.

Однако за месяц до смерти короля Танната семью Ришель постигло ужасное несчастье. Фредерик, его супруга и сын погибли при пожаре, случившимся в летней резиденции. Их дочь в тот роковой день гостила у тетушки по материнской линии. После гибели родных Адалина, известная всему Аталасу скандальной репутацией распутной, вульгарной девицы, пропала. Вся знать Аталаса гадала, куда подевалась наследница рода Ришель, и даже строила безумные теории, что именно она подстроила пожар, чтобы прибрать к рукам богатство отца.

Флоренс удалось найти ответ и на этот вопрос.

Целый месяц Адалина жила в тайной резиденции Стефана и только после смерти Танната перебралась в Изумрудный дворец, где новоиспеченный король объявил ее своей фавориткой.

Тристан просматривал записи, сделанные витиеватым почерком Флоренс, и покачивал в руках бокал с вином. Терпкий виноградный аромат действовал на него умиротворяюще, но он не торопился пить любимый напиток. Лишь время от времени подносил бокал ко рту и смачивал губы – старая привычка, благодаря которой он заработал себе репутацию беспросветного пьяницы.

Гости на балах и светских раутах видели, что он постоянно прикладывается к бокалу, а потом разносили всюду сплетни, что принц Юга лакает вино бочками. Тристан никогда не опровергал слухи, наоборот, поддерживал навязанный обществом образ. Часто притворялся вусмерть пьяным и таким образом выведал множество секретов у самоуверенных идиотов, которые искренне думали, что на следующий день Порочный принц даже не вспомнит, о чем трепались при нем их длинные языки.

Тристан отбросил исписанные листы.

– Не сходится, – пробормотал он себе под нос, размышляя над прочитанным.

Всё в истории семьи Ришель казалось ему странным. По сведениям, пожар в резиденции начался из-за огня в камине, искры которого попали на ковер. Из-за невнимательности слуг сгорел целый дом, словно он был построен из соломы.

– Какой-то бред.

Он нахмурился и задумчиво прикусил кончик большого пальца. Он осознавал, что смерть лорда Ришеля и его семьи вовсе не была трагичной случайностью.

Его мысли прервал Изекиль, бесшумно вошедший в дом, словно тень.

– Господин.

– Прочти и скажи, что тебя смущает, – вместо приветствия сказал Тристан и подвинул к краю стола листки с записями.

Изекиль пересек комнату и опустился в старое кресло, которое жалобно застонало под его весом. Он быстро пробежался глазами по строчкам и выгнул темную бровь.

– Что делал лорд Ришель в летней резиденции в начале весны? – спросил Изекиль.

– Дальше, – задумчиво произнес Тристан и пригубил вино.

– И как никто не почувствовал запаха гари? – продолжал сыпать вопросами Изекиль. – Или все слуги и стражники уснули? Если так, то где другие пострадавшие? По отчетам городской гвардии, в сгоревшем доме нашли только три тела. Где же прислуга? Неужели они выбрались из горящего дома и даже не потрудились помочь семье господина?

Тристан поставил бокал на стол с тихим стуком и, наконец, посмотрел на Изекиля.