Добравшись до дома, в котором снял несколько комнат, Тристан обнаружил, что в окнах на втором этаже горит свет. Кристин наверняка ждала его возвращения и не могла уснуть, прислушиваясь к любому шороху, доносящемуся с улицы. Он отворил тяжелую дверь врученным хозяйкой ключом и, придерживаясь за шершавую стену, начал подниматься на второй этаж, где и располагались его комнаты. Старые половицы так жалобно скрипели под его сапогами, что это разбудило бы Кристин, даже если бы она спала.

Он вошел в гостиную, которую озарял приглушенный свет лампы, отражавшийся на отделанных лакированными панелями стенах. Мебель хоть и не отличалась новизной и лоском, но была чистой и удобной, что и стало главным аргументом в выборе жилья на время миссии в Аталасе.

– Как все прошло? – спросила Кристин.

Она сидела за круглым столом у окна и перебирала стопку с записями. Одета она была как горожанка из среднего сословия – в серое платье из недорогого льна, украшенное лишь кожаным ремешком да деревянными бусами. Густые светлые волосы она собрала шпильками в низкий пучок, оставив спереди короткие пряди, которые обрамляли ее не тронутое летним загаром лицо.

– Все хорошо, наша рыбка на свободе.

– Куда она направится?

– Не спрашивал.

Тристан прошел к буфету и взял с полки уже початую бутылку вина.

– Шутишь? Ты отпустил ее просто так? – Голос Кристин звенел от напряжения.

Тристан наполнил бокал до краев и повернулся, прислонившись поясницей к столешнице.

– Я отправил с ней нашего человека, который притворяется кучером. Он будет присматривать за ней какое-то время. К тому же у меня есть связь с ее служанкой Изобель. Она служит гильдии.

Кристин, успевшая разъяренно раздуть ноздри, немного успокоилась.

– Когда покидаем Аталас? Меня уже тошнит от местной еды, неотесанных горожан и вечной суеты, а их дурацкий праздник засел в печенках. Благо, хотя бы сегодня все отправились в центр, а то каждый вечер устраивают под окнами балаган, а мне в этом шуме работать.

Кристин бухтела как старая бабка, но Тристан лишь криво усмехнулся. Ее сварливый нрав был для него той неизменной и оттого успокаивающей частью жизни, которая не давала ему окончательно рухнуть в пропасть собственных страхов и тревог.

– Нам придется пожить здесь еще недельку, понаблюдать за событиями. Когда убедимся, что Адалина недосягаема для Стефана, тогда и уедем.

Кристин громко скрежетнула зубами и сжала перо в худых длинных пальцах так, что оно едва не разломилось пополам.

Тристан отпил арденийское вино, которое ему преподнес Рэндалл во время короткого визита в Арден. Мягкий пряный вкус осел на языке и раскрылся медовой сладостью, и Тристан издал блаженный стон. Желание жить словно вынырнуло из пучин отчаянья и беспросветной тоски и растеклось в груди, наполняя его теплом.

– Почему у нас везде горит свет? – спросил Тристан уже более добродушно и сделал новый глоток. – Для жены простого конюха ты слишком расточительна.

Кристин подняла на него недовольный взгляд и демонстративно поправила стопку просмотренных писем.

– А для простого конюха ты подозрительно вкусно пахнешь. Или в поместье Моро прислуге выдают душистое мыло?

– Это мой природный аромат, сестрица. И сегодня я был не конюхом, а загадочным гостем на бале-маскараде в Изумрудном дворце. Впредь тебе стоит быть более внимательной, чтобы не привлекать к нам лишнее внимание.

Кристин устало вздохнула, поднялась с кресла-качалки, прикрытого суконным покрывалом и, приблизившись к Тристану, налила себе вина.

– У нас гости вообще-то. Поэтому в других комнатах горит свет.

– Гости? – Тристан подобрался и вытянул шею, посмотрев в коридор.

– Мхм… – Кристин сделала медленный глоток, смакуя дивный вкус арденийского вина. – Гостья, если точнее.

– А-а-а, – понимающе протянул Тристан. – Миранда?

– Нет.

– Катарина?

– Нет.

Тристан нахмурился, напрягая память.

– Изаура?

Кристин с трудом подавила смешок и покачала головой, сбив Тристана с толка. У него закончились все варианты.

– А кто тогда? – в недоумении спросил он, с опаской теперь прислушиваясь к звукам за стеной.

Кристин допила вино и поставила бокал на столешницу с громким стуком, словно проводя черту в их игре «угадай-ка».

– Флоренс, дубина.

Тристан раздраженно фыркнул и, расслабившись, припал губами к наполовину опустевшему бокалу.

– А нельзя было сразу сказать? – недовольно проворчал он.

– Мне просто стало любопытно, скольких девиц ты успел оприходовать за время нашего нахождения в Аталасе, – съехидничала Кристин с приторной сладостью в голосе. – Всего три? Или ты теряешь хватку, братец, или стареешь.

– Стерва, – беззлобно бросил Тристан и уже направился к своей комнате, как вдруг дверной проем загородила высокая фигура.

– Леди Кристин ошиблась, точнее будет сказать «гости», – ровным тоном произнес мужчина. – Раз видеть вас в здравии, господин. – Он склонил голову в приветственном поклоне, и его белоснежные волосы с единственной темно-каштановой прядью на челке сверкнули в свете лампы.

Изекиль был одним из приближенных членов гильдии Тристана. Безродному мальчику из бедной деревушки земель Санривера посчастливилось попасть на воспитание к богатой знатной вдове, у которой не было ни детей, ни близких родственников. Однако, зная, как именно осиротел Изекиль, Тристан едва ли мог назвать это счастливым стечением обстоятельств. Пережитый в детстве ужас отпечатался на голове мальчишки кипенно-белой сединой.

Кристин смерила Изекиля презрительным взглядом.

– Я тараканов на кухне с большим удовольствием назову своими гостями, нежели тебя, седовласка. – Она гордой походкой вернулась к столу и притворилась, будто нашла в записях что-то невероятно увлекательное.

Тристан закатил глаза. Эти двое никогда не ладили.

Изекиль, едва ли умещавшийся в дверной проем из-за своего высокого роста, сохранил на лице безмятежное спокойствие.

– Вам подать бокал, леди Кристин? – учтиво спросил он.

– Зачем? Видимо, ты ослеп за время бесполезных странствий по континенту. Я уже допила вино.

Кристин полезла в ящик стола, очевидно, за своей курительной трубкой.

– Чтобы сцедить яд, моя королевская кобра.

Кристин злобно зашипела, словно подтверждая его слова, и Тристан устало покачал головой.

– Изи, помяни мое слово, однажды за свою дерзость ты поплатишься языком. Или членом. Поговорим позже. – Тристан похлопал его по плечу и направился в соседнюю комнату, желая поскорее увидеть самого мудрого, терпеливого и уравновешенного члена их гильдии. Флоренс.

* * *

Флоренс спала, укрывшись лоскутным одеялом, в глубоком кресле с торчащей из подлокотника пружиной. Ее растрепавшиеся волосы темными змейками извивались по спинке кресла, а под глазами растеклась сурьма. Очевидно, долгая дорога сильно вымотала ее, иначе она ни за что бы не допустила, чтобы кто-то увидел ее в таком виде. Хоть и родилась в семье простолюдина, Флоренс была аристократкой по духу.

Тристан присел на корточки перед креслом, поправил соскользнувшее одеяло и осторожно убрал проворную прядь с лица. Ему не хотелось тревожить сон Флоренс, даже если она привезла срочные вести. Как и Изекиль, за годы службы в гильдии она стала для него такой же семьей, как его родные братья и Кристин.

– Ваше Высочество, – прошептала Флоренс, не открывая глаз, – вы вернулись?

– Спи, Фло, тебе нужно отдохнуть. – Он погладил ее по волосам и уже собрался уйти, но Флоренс встрепенулась и схватила его за ладонь.

– Я не сплю, – заверила она хриплым ото сна голосом. – Просто задремала, лишь бы не слушать перепалки Изи и леди Кристин. Они же мертвого достанут!

– Почему ты остановилась в комнате Кристин? Могла бы занять мою, там большая и мягкая кровать, нам вдвоем будет очень удобно. – Тристан призывно облизнул нижнюю губу, и остатки сонливости покинули Флоренс, уступая место снисходительной усмешке.

– Опять вы за старое, принц Тристан. Я не стану с вами спать, даже если на этом свете не останется других мужчин.

– Ты забыла наш страстный поцелуй?

– Я тогда проспорила леди Кристин, поэтому была вынуждена вас поцеловать.

Она соскочила с кресла с резвостью горной козочки, так что лоскутное одеяло подлетело и длинная бахрома по краям хлестнула Тристана по лицу. Потом Флоренс стерла остатки сурьмы из-под глаз, расчесала пальцами пышные локоны и, взяв с туалетного столика какой-то свиток, протянула Тристану.

– Я отыскала семью той служанки, что пыталась вас отравить.

Игривость Тристана как рукой сняло. Он забрал свиток и опустился в кресло, в котором только что дремала Флоренс.

Тристан пытался выяснить, кем были те люди, которых подослали его убить, из какого они сословия и города, а самое главное, кому служили. Он пригласил художника, который нарисовал мертвую служанку, что хотела отравить его, проникнув в Гринкасл, а осознав, что ее разоблачили, выпила яд сама. Художник также написал со слов Тристана портрет мужчины, преследовавшего его в переулке.

Тристан безрадостно усмехнулся, вспомнив негодование Рэндалла, когда привез в Вайтхолл мертвого наемника, что напал на него на лесном тракте, и попросил написать его точный портрет. С ними Флоренс в сопровождении охранников из гильдии и объездила Южное и Западное королевство в поисках хотя бы крошечной зацепки.

В свиток были свернуты те самые портреты, вот только теперь рядом с ними были оставлены пометки мелким почерком Флоренс.

– Служанку и правда звали Илона. Повезло, что она назвала свое настоящее имя – ее мы отыскали быстрее всех. Ей было девятнадцать. Дочь владельца мясной лавки из деревни Олдельм на границе с Арденом. Два года назад она сбежала с приезжим купцом. По словам матери, он представился Дареном, выглядел лет на тридцать, весьма хорош собой. Илона сразу в него влюбилась, но ее отец даже слышать не хотел про чужеземца.

Тристан задумчиво потер подбородок. Что же сподвигло простую девушку оставить возлюбленного, встать на путь убийцы и покончить с собственной жизнью, лишь бы не выдать имя человека, подославшего ее в Гринкасл? Или тот возлюбленный вовсе не был купцом?

– Родители Илоны не знают, откуда он родом?

– Он говорил, что прибыл из Ардена. Внешность у него довольно броская. Темно-рыжий, зеленоглазый, с серьгой виде розы ветров.

Тристан ущипнул себя за переносицу и отложил портрет Илоны. На следующем листе был изображен убийца с лесного тракта.

– О нем тоже сумела разузнать?

Флоренс энергично закивала.

– Это Ульемо Фернандес, его опознали несколько жителей Тариона, провинции на севере Западного королевства. Ульемо был талантливым строителем и порядочным семьянином. Он отправился в Аталас в поисках достойной работы, чтобы прокормить жену и четверых детей, но год назад пропал без вести.

– А третий несостоявшийся убийца?

Плечи Флоренс поникли.

– Про него, к сожалению, ничего не выяснила.

Тристан скрыл досаду. Он с самого начала не строил никаких иллюзий, что они найдут сведения обо всех этих людях. Большой успех, что Флоренс сумела раздобыть что-то про двоих из них. Но третий – преследователь из Гринхилла, – возможно, до сих пор был жив. В тот вечер Тристан видел его издалека и плохо разглядел лицо, поэтому портрет не передавал его подлинный облик.

– Что ж, кое-что у нас все равно есть. Только вопросов стало больше. – Тристан скрутил портреты и постучал свитком по лбу. – Юг, Арден, Запад… Занимательная география получается. Либо человек, точащий на меня зуб, имеет влияние на всем Материке, либо Уилл растрезвонил о моей причастности к гильдии, и теперь против меня ополчились сразу несколько людей.

Флоренс устало привалилась спиной к стене и помассировала виски.

– Мы будем искать дальше, – заверила она. – Кроме того, если король Рэндалл выяснит точный состав ядов, которые вы ему передали, возможно, у нас появится больше зацепок и мы приблизимся к разгадке. Не время отчаиваться.

Тристан тепло посмотрел на нее.