– А что такое? – прощебетала Мисси. – Чем ей кузен мужа грозит? Она, говорят, девушка вредная и надменная, любого на место поставит.

Да, чем он мне грозит?!

Я приоткрыла глаза, поморгала, разлепляя тяжёлые веки, и глубоко задышала. Лорд Карл о чём-то догадывается, а это значит, что меня вот-вот раскусят! Если уже не раскусили!

Нужно срочно бежать!

Я осмотрелась. Надо мной висел высокий белый балдахин, и я лежала на огромной кровати. В комнате, помимо меня, были две женщины: молоденькая девушка в серой вуали (не знаю, легко ли ей было работать с сеточкой на глазах) – она крутилась, протирая пыль на полках – и уже знакомая мне госпожа Фридрихсон, которая помешивала горячий бульон в глубокой чаше на подносе, стоя ко мне полубоком.

– Не говори плохо о леди Каролайн, Мисси. Никакая она не вредная и не надменная. Мне она показалась весьма милой. Ты бы видела, с каким самоотречением она взялась спасать Наследника, что сама себя погубила, перетрудив магический источник. А что касается лорда Карла, я видела, как глаза у него, как у кота, загорелись, когда леди несвойственную ей целительную магию применила, – госпожа Фридрихсон заговорила заговорщицким шёпотом. – И потом слышала, что он общался “по болталке” о подозрениях, что жену Георгу подменили, ведь не было у леди целительного дара – и вдруг появился! А в лицо её, кроме родителей, никто никогда и не видел, вот так.

– Думаете, её и правда подменили? – прошептала Мисси.

– Да вряд ли! Какой в этом смысл? Известно же, как долго леди Каролайн добивалась лорда Георга, два года роман в письмах длился. А что касается нового дара, то пусть господа маги сами разбираются, нам, неодарённым, сложно понять, что там за фокусы происходят.

– Ну да… пусть разбираются, – вздохнула Мисси. – Надо отдать должное лорду Карлу – он готов защищать своего кузена Георга даже от его собственной жены! Как собачка его охранная гавкает, – коротко хохотнула девушка. – Пожалуй, это одно из немногих его хороших качеств, ну, кроме красоты….

– Да, только Карлу поменьше следует лезть в жизнь Георга. Поскорее бы наш молодой лорд женился, глядишь и к служанкам бы лезть перестал!

–Нет, жениться он точно в ближайшее время не собирается, за замужней леди ухаживает… к тому же родственницей…

– За кем это?! – воскликнула госпожа Фридрихсон.

– За леди Алексией!

– Откуда ты знаешь, Мисси?!

– Я сама ей книгу стихов от него на прошлой неделе упаковывала и видела надпись на первой странице: “Нежной, как лепесток розы, леди Алексии”! Читать меня в храмовой школе научили, так что не смотрите так…

– И ты молчишь, рохля?! Мы должны немедленно рассказать лорду Георгу! Разве ты не знаешь, что у него с леди Алексией было?!

– Не знаю… А что было? Расскажите!

– Эх, тебя ещё на свете не было, когда та-а-акое было, но долго рассказывать! Нужно срочно доложить его светлости! – госпожа Фридрихсон приблизилась к столу оставить поднос, но Мисси бросилась к дверям и закрыла путь.

– Нет! Не смейте! Мне ведь тогда точно не будет житья от лорда Карла!

– Эх, Мисси… – вздохнула госпожа Фридрихсон, так и стоя с подносом. – Жалко тебя. Ладно, давай немного подождём, но если лорд Карл ещё что-то попросит тебя ей отправить – тогда немедленно расскажем Георгу!

Что же там было, интересно, у Георга с Алексией? От мыслей, что у них был роман, у меня на коже поднялись волоски и что-то противно-холодное разлилось в животе.

Неужели я ревную? Что за ерунда! Меня вообще не должна касаться жизнь генерала, ведь я даже не его жена!

– Ну вот, кажется, остыло, – проговорила госпожа Фридрихсон. – Иди сюда, Мисси, помоги мне покормить леди Каролайн? Бедняжка худеет день ото дня, как бы не отошла… Этого его светлость мне точно не простит… – госпожа Фридрихсон развернулась ко мне, помешивая ложкой бульон, и вскинула брови: – Хвала Создателю! Леди Каролайн! Вы очнулись!

– Здравствуйте, – проговорила я, приподнимаясь на подушках.

12

– Как вы себя чувствуете, ваша светлость? – заботливо проговорила госпожа Фридрихсон.

– Большая слабость. И очень хочу есть, – призналась я, бросая голодный взгляд на поднос с едой.

– Аппетит есть, значит, поправитесь! – обрадовалась женщина.

На счёт самочувствия преувеличила – чувствовала себя, на самом деле, хорошо, лишь в груди немного поднывало. Но пусть лучше окружающие считают меня беспомощной.

Главное, что никто не называет меня преступницей и чужачкой. Для всех я леди Каролайн, и это успокаивает.

Госпожа Фридрихсон присела на краешек постели, её руки и лицо осветились в лучах исходящего от меня света. Женщина принялась кормить меня с ложечки, но я не могла притворяться настолько беспомощной перед пожилой женщиной и сама попросила ложку.

Подняв руку, ощутила тяжесть на запястье – там висел массивный серебристый браслет. На второй руке – тоже, рядом с брачным, золотым.

– Что это такое? – хмыкнула я.

– Это антимагические кандалы, – проговорила госпожа Фридрихсон. – Его светлость одел их вам, чтобы вы случайно не применили магию, когда очнётесь. Вашему магическому источнику требуется полный покой для восстановления.

По нутру пронёсся колючий холодок, я ощутила себя полностью беспомощной. Меня заковали, как преступницу.

Без паники. Я жива и ещё не поймана, у меня есть шансы на спасение, главное действовать грамотно. Для начала нужно успокоиться и поесть, набраться сил. Они мне понадобятся.

После пары ложек рука от тяжести оков начала болеть, и всё-таки госпоже Фридрихсон пришлось меня докормить. Я съела весь бульон, он оказался божественно вкусным, но совсем жидким, без единого кусочка картошинки или мяска, и мало меня напитал. С такого питания, конечно, будешь худеть!

– А можно мне хлеба? – попросила я. – И от колбасы или сыра не откажусь.

Господи, как есть хочется – как будто неделю не ела!

– Что такое колбаса, ваша светлость? – пролепетала Мисси, с любопытством разглядывая меня, светившуюся на всю комнату, как какую-то диковинку.

– Колбаса это мясо, ну, или его подобие, которое можно положить на хлеб и есть, – ответила я и невозмутимо добавила: – У меня в семье так делали. А у Скаргардов не принято? Ну, ничего, я введу новую традицию.

Мисси сбегала за едой, и передо мной вырос целый пир: и грудинка горячая, видимо, только из печки, и сыры разные, с разными наполнениями – орехи, семечки. А ещё хлеб, тоже тёплый, душистый. Можно объесться! Но я переоценила свои силы и много скушать не смогла, заболел живот.

– Вы семь дней пролежали без сознания, кушайте понемногу, набирайтесь сил, – заботливо проговорила госпожа Фридрихсон.

Семь дней! Ого!

– Да, семь дней прошло… У вас разорвался магический источник, и вы чуть не погибли! Чуть не потеряли плетение лорда Георга. Но свершилось чудо, – женщина ласково улыбнулась, – вы пошли на поправку. Нужно немедленно сообщить лорду Георгу, чтобы приехал! Мисси, иди скорее! Скажи, чтобы передали!

Я проводила взглядом до двери юную девушку в вуали.

– А далеко он уехал? – поинтересовалась я.

– В столицу, ловить с инквизитором чужого духа, проникшего в наш мир. Вы, наверное, не слышали, прямо во время вашей свадьбы это произошло.

– Ясно, – кивнула я.

Значит, генерал ловит чужого духа и пока не догадывается, что этот дух в его постели? Ура! Значит, он ни о чём не догадался, и всё это были просто мои страхи!

Как же мне похорошело в этот миг!

– Вы не думайте, что его светлость вас бросил, – помотала головой госпожа Фридрихсон. – Лорд Георг сидел у вашей постели все эти дни и ночи, и только этим утром оставил, когда мэтр Бенедикт сообщил, что рана на вашем источнике затягивается, и вы начинаете идти на поправку. Лорд Фишер требовал его каждый день. Сложная там ситуация, в столице. Может, генерал теперь в Милтоне и не появится, пока духа не поймает.

По коже пробежал холодок, и я вздрогнула.

– Не волнуйтесь так, ваша светлость, – сказала госпожа Фридрихсон. – Ваш супруг уже почти неделю как поставил над имением защитный купол: ни один чужой дух, даже если он в чужое тело пробрался, сюда не проникнет! Такой купол только над императорским дворцом и у нас есть, и больше нигде в мире. Не переживайте!

Госпожа Фридрихсон и Мисси обе довольно улыбнулись. Им-то радость, а я, кажется, оказалась в клетке…

Я закусила нижнюю губу и обвела женщин испуганным взглядом.

Вот она я, чужой дух, сижу перед вами, но вы и не догадываетесь.

– Ну, отдыхайте, ваша светлость, – проговорила госпожа Фридрихсон, собирая тарелки на поднос.

– Подождите, скажите мне, а как себя чувствует мальчик… Эдвард, кажется? – я не переставала волноваться за ребёнка. – Он ведь здоров? Всё хорошо?

– Лорд Эдвард… э-здоров? Я думала, вы знаете…

13

Госпожа Фридрихсон поперхнулась, поглядев на меня с большим удивлением.

– Видимо, после болезни я подзабыла какие-то вещи… – протянула я, хаотично соображая, что как выкрутится из положения.

– Наследник болен неизлечимо, леди Каролайн, слабое сердце, – печально произнесла женщина. – Если бы он был здоров, мы все были бы очень счастливы.

– Мне очень жаль…

– Вы помогли мальчику выкарабкаться после сильнейшего приступа, благословит вас Создатель! Но такие приступы у него происходят часто. Теряет сознание, синеет, в прошлый раз остановилось дыхание, мы думали, что всё… Но тут пришли вы и вернули его с того света!

– Бедный мальчик!

– Как я забыла, леди Алексия прислала вам подарок за помощь племяннику, доставили сегодня утром. Я вам его сейчас же принесу!

Поклонившись, госпожа Фридрихсон оставила меня.

Наконец меня оставили одну. Я нервно покрутила головой по сторонам, думая, что делать. Над имением защитный купол, и это значит, что я, словно в тюрьме, и в кандалах ещё. Мне ни за что не сбежать. Выходит, остаётся только смиренно ждать, когда меня разоблачат?!

Хаос в мыслях прервали собачий лай за окном и детский смех. Я осторожно поднялась, прошагала на ватных ногах к окну и отодвинула штору. На лужайке гулял Эдвард в красивом голубом камзольчике. На сердце стало радостно, когда я увидела ребёнка в хорошем самочувствии!

Рядом с мальчиком крутились, виляя хвостами, два больших мохнатых пса: рыжий и белый. Собаки в холке были с него ростом, очень большие, волосатые, с шерстью до земли, что даже лап было не видно. Пёсики, конечно, были очень красивыми, расчёсанными, шерсть сияла. Но меня очень возмутило то, что маленькому мальчику, к тому же больному, позволяют играть с такими опасными животными! Они же запросто могут его укусить!

На дорожке рядом с лужайкой появился плывущий розовый зонтик, из-под которого выглянул длинный подол молочного платья. Шла девочка лет четырнадцати в шапочке с вуалью на лице. Она свернула с дорожки на лужайку к Эдварду, они о чём-то заспорили, а затем девочка толкнула мальчика так, что он упал и заплакал.

Я не смогла спокойно на это смотреть, руки сами раскрыли окно.

– Эй, там! Что происходит?! – выкрикнула я, грозя кулаком. – Ну-ка перестань его обижать!

Несмотря на слабость в теле, мой голос оказался неожиданно сильным – видимо, все резервы организма пришли на помощь. Девочка резко развернулась ко мне, сверкая гневным взглядом, и двинулась навстречу, под окошко.

Кулаки её яростно сжались. Хорошо, что я была на втором этаже, вероятно, только это уберегло меня от драки.

Какая воинственная и агрессивная девчонка!

– Да как вы смеете тыкать принцессе?! – рявкнула девица.

Откуда ж мне было знать, что она принцесса? Короны на голове не было!

Лица девочки под вуалью я не видела, но это и к лучшему. Я и так чувствовала, что она очень зла.

– Я пожалуюсь генералу Скарсгарду и попрошу вас наказать! – рявкнула она, подойдя под самые окна.