Мои големы тут же вступили в бой. Их нефритовые клинки рассекали Теней, оставляя за собой светящиеся зелёные следы. Твари визжали, шипели, пытались сопротивляться.

Я понимал, что времени у нас мало. Големы, хоть и были прочными, но всё же не были созданы для длительного пребывания в Теневом Плане. Я чувствовал, как их металл мгновенно начинает ржаветь, а камень – крошиться. Это место медленно, но верно, пожирало их.

Поэтому я сосредоточился на поиске главной цели – Командоре этой ячейки. Той самой Тени, которая управляла всеми остальными.

И я нашёл его.

В дальнем углу зала, скрытый за мерцающей завесой тьмы, висел огромный паук. Его тело, сотканное из теней, пульсировало. Длинные, когтистые лапы шевелились, как будто ощупывая пространство. Он наблюдал. Ждал.

Я сделал вид, что не замечаю его. Продолжал сражаться с Тенями, которые набрасывались на меня со всех сторон, уничтожая одну за другой. Но всё это время мой взгляд был прикован к нему, к Командору.

Наконец, когда все остальные Тени были уничтожены, я резко развернулся и, сконцентрировав всю свою силу, метнул в паука несколько нефритовых лезвий.

Лезвия, со свистом рассекая воздух, врезались в его лапы, отсекая их одним махом. Паук, потеряв опору, свалился на пол.

Не давая ему опомниться, я схватил огромное нефритовое копьё, которое один из големов предусмотрительно принёс с собой. Копьё было полым внутри, но очень прочным и острым.

– Прощай, тварь, – прошипел я, и с размаху вонзил копьё в тело паука.

Но тот не умер. Наоборот, он словно взбесился. Его тело запульсировало с новой силой, и из него начали вырываться щупальца тьмы, которые, извиваясь, пытались схватить меня.

– Огонь! – крикнул я големам, отступая назад.

Големы тут же открыли огонь из всех орудий. Нефритовые пули врезались в тело паука. Куски теневой плоти отлетали во все стороны, разрывая его на части. Но он, не обращая внимания на боль, продолжал двигаться в мою сторону.

Видя, что обстрел не останавливает чудовище, я скомандовал:

– В рукопашную! Защитный периметр!

Големы мгновенно перестроились. Четверо из них окружили меня плотным кольцом, выставив вперёд нефритовые щиты, а остальные с лязгом выхватили клинки и ринулись на Командора.

Паук возвышался над ними, как живая гора тьмы. Его оставшиеся лапы молотили воздух с такой скоростью, что казались размытыми. Первый голем, достигший твари, нанёс мощный рубящий удар, отсекая ещё одну конечность монстра. Второй и третий атаковали с флангов, их клинки вспарывали теневую плоть, оставляя светящиеся нефритовые следы.

Но Командор был слишком силён. Одним ударом он опрокинул крайнего голема, а затем, извиваясь, выбросил вперёд щупальце тьмы, пронзившее грудь металлической машины. Я видел, как нефритовые пластины доспеха треснули, а внутренний источник энергии голема замерцал и погас.

– Держать строй! – крикнул я, видя, как тварь набирает силу.

Два голема, защищавшие меня спереди, вдруг синхронно бросились вперёд, прикрывая от особенно мощной атаки. Щупальца Командора обвились вокруг их тел, сжимая с такой силой, что металл начал скрипеть и гнуться.

– Назад! – приказал я, но было поздно.

Паук подтянул големов к своей пасти – огромной рваной дыре, пульсирующей в центре его тела. Я с удивлением наблюдал, как он буквально всасывает моих защитников. Металл и камень растворялись в этом жутком водовороте тьмы, как сахар в кипятке.

Силы големов таяли на глазах. Ещё один рухнул, когда Командор ударил его сразу тремя щупальцами. Голем, защищавший мой левый фланг, молча повернулся и толкнул меня назад, принимая на себя удар, предназначенный мне. Его нефритовая грудная пластина разлетелась вдребезги, а тело охватило чёрное пламя.

– Нет! – вырвалось у меня, когда я увидел, как Командор подтягивает к себе очередного голема и буквально пожирает его вместе с энергией, которая питала машину.

С каждым поглощённым големом Командор становился всё больше и сильнее. Его тело разрасталось, заполняя пространство зала, а щупальца становились толще и длиннее.

Два оставшихся голема встали между мной и монстром, прикрывая меня своими телами. Их доспехи были помяты, нефритовые пластины потрескались, но они всё ещё функционировали.

– Отступаем, – скомандовал я, понимая, что если не уйдём сейчас, то уже не уйдём никогда.

Мы начали медленно отходить к выходу, держа строй. Командор, однако, не собирался нас отпускать. Одним резким движением он метнул щупальце, которое пронзило голову голема справа от меня. Машина содрогнулась, а затем рухнула, как подкошенная.

Последний голем, видя, что шансов отступить нет, внезапно развернулся и с неожиданной для такой тяжёлой машины скоростью бросился прямо на Командора. Он врезался в паука всем телом, вонзая свой нефритовый клинок глубоко в центр теневой массы.

Командор взревел – звук, от которого, казалось, сама реальность начала трескаться. Щупальца обвились вокруг голема, сдавливая его, ломая металлический каркас. Но машина, даже разрушаясь, продолжала вгрызаться в тело твари.

Последний голем ещё несколько мгновений сопротивлялся, его металлический каркас издавал жуткий скрежет, сминаясь под давлением теневых щупалец. Тварь приподняла его над полом и с жутким чавкающим звуком втянула в свою пульсирующую пасть.

Я остался один.

Вокруг – лишь мрак подземелья и гигантская туша Командора, разросшаяся после поглощения моих големов. Его тело, сотканное из тьмы, теперь пульсировало с новой силой.

Отступать было некуда. Позади – стена, впереди – монстр, который с каждой секундой становился всё больше и сильнее.

Командор явно наслаждался моментом. Его щупальца лениво колыхались в воздухе, словно он решал, как именно прикончить последнего противника.

– Отступать некуда, человечишка, – прошелестел он голосом, похожим на скрежет ржавого металла по стеклу. – Ты пришёл в мой дом. Ты нарушил наш покой. Но твои игрушки только сделали меня сильнее. Теперь и ты сам станешь частью меня.

Паук медленно надвигался на меня, заполняя собой все пространство. Щупальца тьмы потянулись к моему лицу, словно желая ощутить мой страх перед смертью.

Я прижался спиной к холодной стене и нервно усмехнулся. Время уходило. Сейчас или никогда.

– Знаешь, в чём твоя проблема, уродец? – спросил я. – Ты слишком много жрёшь. Будь у тебя мама, она бы научила тебя в детстве – нельзя глотать, не пережёвывая тщательно пищу.

Командор на мгновение замер, будто озадаченный моей дерзостью перед лицом неминуемой смерти. Этого мгновения оказалось достаточно.

Я закрыл глаза и активировал свой Дар. Магия хлынула через меня бурным потоком, наполняя каждую клетку тела жгучей энергией. Я направил своё сознание внутрь Командора, нащупывая то, что совсем недавно было моими големами.

Да, там, внутри теневой плоти, я ощущал их. Поглощённые, но не переваренные до конца. Нефритовые пластины, металлические детали, обломки оружия…

– Что ты делаешь? – прохрипел Командор, явно ощущая, как что-то меняется внутри него.

Я не ответил. Всё моё внимание было сосредоточено на остатках големов. Медленно, но верно я восстанавливал связь с каждым фрагментом, каждым осколком нефрита, каждой металлической деталью. А затем…

– Трансформация, – прошептал я, вкладывая в это слово всю свою силу.

Внутри Командора начался настоящий шторм. Металлические детали, обломки нефритовых клинков, пластины доспехов – всё это пришло в движение. Но не хаотичное. Нет, каждый фрагмент подчинялся моей воле, выстраиваясь в новую, смертоносную конфигурацию.

Командор взвыл от боли, когда осколки нефрита, заточенные моей магией до бритвенной остроты, начали вращаться внутри него, прорезая теневую плоть.

– Что ты… ааааа! – его голос превратился в сплошной вой боли.

Щупальца беспорядочно заметались по залу, ударяясь о стены и потолок, разбрасывая камни. Одно из них просвистело в миллиметре от моей головы, но я не сдвинулся с места. Вся моя концентрация была направлена на трансформацию.

– А теперь, – процедил я сквозь зубы, чувствуя, как пот градом катится по лицу от напряжения, – …теперь танцуй.

С этими словами я мысленно отдал последний приказ. Все металлические и нефритовые осколки внутри Командора синхронно ускорились, превратившись в вихрь режущих лезвий, пронзающих теневую плоть во всех направлениях.

Командор выгнулся дугой. Его тело начало распадаться, разрываясь на части изнутри. Сначала появились маленькие разрывы, из которых сочилась теневая субстанция. Затем разрывы превратились в настоящие раны, а из них вырывались наружу созданные мною лезвия, покрытые чёрной слизью.

– Невозможно… – прохрипел Командор, его голос становился все тише. – Ты всего лишь жалкий человечишка! Ты не можешь…

– Могу! – отрезал я, делая последний жест рукой. – Потому что я – Архитектор!

Лезвия внутри тела Командора пришли в ещё более неистовое вращение, превратившись в настоящие циркулярные пилы. Они рвали, кромсали, разрезали теневую плоть на куски.

Монстр издал последний вопль, от которого задрожали стены, а затем его тело взорвалось тысячами теневых фрагментов. Они разлетелись по всему залу, а затем начали рассеиваться, растворяясь в воздухе, как дым.

В центре зала, там, где только что возвышался гигантский Командор, теперь парило облако из металлических и нефритовых обломков, медленно вращающихся вокруг своей оси. Фрагменты моих големов, освобождённые от теневой плоти, зависли в воздухе, повинуясь моей магии.

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, чувствуя, как напряжение покидает тело.

– Командор, значит, – усмехнулся я, глядя на рассеивающиеся частицы Тени. – Ну, недолго тебе пришлось командовать.

Я подошёл к останкам монстра и извлёк его ядро – сверкающий фиолетовым светом кристалл. Пусть он был и не таким большим, как тот, что я получил после битвы с Дредноутом, но всё равно – ценная находка, которая пригодится для питания башен защиты.

После чего собрал остатки големов в один металлический шар, который поднял в воздух и отправил к выходу. Пригодится для новых машин.

Затем, пошатываясь, побрёл к проходу, чувствуя, как закрывается за моей спиной разлом в реальности. Ячейка Теней прекратила своё существование.

Когда я вернулся обратно в свой мир, то увидел, что Боря, стоявший у входа в туннель, тяжело дышит. Пушки на его боевом костюме ещё дымились, а вокруг повсюду были видны чёрные пятна – следы Теней, которым всё-таки удалось прорваться.

– Всё нормально, Боря? – спросил я, подходя ближе.

– Ага, – кивнул он, вытирая пот со лба. – Теперь можно и домой? А то я уже хочу нормально поесть, а не эти твои сухпайки.

– Потерпи ещё немного, – улыбнулся я. – Нам ещё нужно кое-что сделать.

Стамбул, Османская Империя

Дворец Топкапы, покои султана Мурада

Султан Мурад, правитель Османской Империи, сидел в роскошном кресле, утопая в мягких подушках. Он был одет в шёлковый халат, расшитый золотом, а на его голове красовался тюрбан, украшенный драгоценными камнями.

Несмотря на свой почтенный (по меркам простых смертных) возраст, султан выглядел молодо и свежо, как будто только что вернулся с курорта. Вечная молодость – приятный бонус от сделки с одним весьма интересным существом.

Перед ним стояла его любимая дочь Аиша. Она, как всегда, была великолепна – стройная фигура, тёмные глаза, горящие холодным огнём, изящные руки.

– Дочь моя, я горжусь тобой! – воскликнул султан. – Ты – настоящая воительница! Ты – достойная наследница моего трона! Твой план по захвату Лихтенштейна – смелый и дерзкий! Я уверен, что ты справишься! У тебя есть всё, что нужно для победы – ум, красота, магия и… – он многозначительно подмигнул, – …мой безграничный ресурс.

Аиша, выпрямившись, гордо улыбнулась.