– Города в Новых Землях. И что с ними?

– Вы не интересуетесь новостями?

– У меня здесь дел по горло, сэр.

– Похоже на то.

– Это в каком же смысле?

Хэрриот услышал топот на лестнице.

– Думаю, вы сейчас узнаете, – проговорил он. – Вот и они.

Хэрриоту еще не доводилось встречаться с Энни Отважной, но он много слышал о ней. Она была младшей дочерью покойного Уильяма II, и ей недавно исполнилось семнадцать. Отчеты прайфека Хесперо и прочих осведомителей описывали ее как эгоистичную и капризную девушку, умную, но нисколько не заинтересованную в том, чтобы использовать свой ум по назначению, и меньше всего в политике, которая ее совсем не занимала. Она исчезла из виду примерно год назад и объявилась в монастыре, где проходила обучение искусству Темной Леди.

Теперь у многих сложилось впечатление, что она неожиданно заинтересовалась политикой. Возможно, убийство сестер и отца стало тому причиной, возможно, многочисленные покушения на ее собственную жизнь. Или, быть может, ее сущность изменили сестры святой Цер.

Как бы там ни было, перед ним стояла уже не та девчонка, о которой он столько слышал.

Он не ожидал увидеть веснушки, хотя знал, что у нее светлая кожа и рыжие волосы, а такие приметы, как правило, ходят рука об руку. Крупный нос с горбинкой – будь он чуток побольше, можно было бы сказать, что он похож на клюв – ее нисколько не портил, скорее гармонировал с глазами цвета морской волны. И хотя Энни нельзя было назвать классической красавицей, какой являлась ее мать, но она выглядела очень привлекательной.

Энни посмотрела на Прейкама, и, хотя она не произнесла ни единого слова, юноша, стоявший с ней рядом, положил руку на эфес рапиры.

– Ее величество Энни I, королева Кротении, – сказал он.

Прейкам поколебался пару мгновений, затем опустился на одно колено, а вслед за ним и его люди. Последним – Хэрриот.

– Встаньте, – сказала Энни и перевела взгляд на несчастных, подвешенных на столбах. – Освободите этих людей, – приказала она. – И проследите за тем, чтобы их страдания облегчили.

Несколько человек из ее отряда выехали вперед, чтобы выполнить приказ.

– Ваше величество…

– Сакритор, – перебила его Энни. – Эти люди являются моими подданными. Моими. А моих подданных нельзя задерживать, пытать или убивать без моего согласия. Что-то я не помню, чтобы вы спрашивали моего разрешения.

– Ваше величество, как вам наверняка известно, я получал приказы из з’Ирбины и от Фратекса Призмо.

– З’Ирбина находится в Вителлио, – ответила она. – А вы – в Хорнладе, принадлежащем империи Кротения, я ее правительница.

– Но всем известно, ваше величество, что Святая церковь стоит выше земных правителей.

– Только не в Кротении, – заявила она. – По повелению моего отца – и моему.

Сакритор опустил голову:

– Я служу церкви, ваше величество.

– Для меня это не имеет ни малейшего значения. Вы обвиняетесь в измене, убийствах и применении пыток. Я буду судить вас завтра.

– Так же, как вы судили сакриторов Плинза, Нартвиса и Сейхама? – спросил Хэрриот.

Она перевела на него взгляд, и внутри у него снова все похолодело, только на сей раз порыв ветра был совсем ледяным. В ней еще оставалось что-то от прежней девушки, но появилось нечто новое и очень опасное.

– А вы кто такой? – сурово спросила она.

– Сэр Роджер Хэрриот, – ответил он. – Рыцарь церкви, я служу его светлости Супернирусу Абулло.

– Понятно. Вас послали сюда из з’Ирбины, чтобы вы приняли участие в этом зверстве?

– Нет, ваше величество, – ответил он. – У меня здесь совсем другое дело.

– И какое же?

– Я и сорок девять рыцарей церкви призваны помочь его величеству Роберту поддерживать мир в стране.

– Да, я вспомнила, – сказала Энни. – Мы пытались понять, что с вами случилось.

– Мы получили известие, что в Эслене произошли перемены.

– Вот именно, произошли, – заявила Энни. – Узурпатор бежал, и я заняла трон, который оставил мне мой отец. – Мимолетная улыбка коснулась ее губ. – Вы полагали, что вам здесь окажут не слишком теплый прием?

– Такая мысль приходила в голову моему господину.

– Значит, ваши спутники вернулись в з’Ирбину?

– Нет, ваше величество. Мы ждали.

– Чего вы ждали?

– Вас.

Она удивленно приподняла брови, но ничего не сказала.

– Вы очень необычная королева, – продолжал Хэрриот. – Вы лично возглавили вторжение в замок Эслен. Получив корону, вы организовали серию походов в разные части страны, чтобы вмешаться в ресакаратум. Мы посчитали, что, учитывая то, как вы действуете, наш друг Прейкам станет для вас хорошей приманкой.

– Ну, тут вы не ошиблись, – проговорила Энни. – Значит, это ловушка.

– Да, ваше величество. Я прошу вас сдаться мне и обещаю, что вам не причинят никакого вреда.

– Пока не выдвинут обвинение в колдовстве, вы хотите сказать?

– Об этом я не уполномочен говорить.

Прейкам начал немного приходить в себя.

– Значит, вы говорили совершенно серьезно, сэр Хэрриот! Святые нас не оставили. Сорок девять рыцарей…

– …И у каждого по десять воинов в полном вооружении, – закончил за него Хэрриот.

– Получается… – Губы Прейкама начали безмолвно шевелиться. – Пятьсот.

– Да, – подтвердил Хэрриот.

– Как удачно, что я прихватила с собой две тысячи воинов, – улыбнувшись, заявила Энни.

Хэрриот почувствовал, как сердце замерло у него в груди.

– Ваше величество?

– Это действительно ловушка, сэр Хэрриот, – проговорила она, и в ее глазах появилось жесткое выражение.

Она потянулась к нему и положила ему на лоб ладонь.

Он почувствовал, что все кости в его теле неожиданно стали тяжелыми и горячими, и упал на колени, но она не убрала руки. Его кожу жгло огнем, казалось, что легкие наполнились жужжащими мухами. А в голове…

Он увидел отряд святого Абулло в лагере, в ожидании наступления утра, некоторые воины спали, другие стояли на постах. У него возникло ощущение, будто он один из этих стражей, так же погруженный в такую же черную апатию. Он равнодушно наблюдал за тем, как легкие, проворные тени проскользнули в лагерь и принялись быстро и уверенно резать глотки спящим и бодрствующим солдатам. Кто-то из них проснулся и попытался оказать сопротивление, но довольно скоро все пятьсот воинов были мертвы. Глаза, устав наблюдать за происходящим, затуманились, он почувствовал, как его куда-то тащат, словно его тело подхватил стремительный поток, и закричал…

Он пришел в себя в лучах утреннего солнца и попытался отдышаться, глядя на тела, висящие на ветвях деревьев. Он обмочился.

Хэрриот взглянул на королеву, и ее широкая улыбка превратилась в жуткий оскал.

– А теперь поговорим о вашей сдаче нам, – сказала она.

Хэрриот призвал на помощь остатки своей воли.

– Вы понимаете, что вы сделали? – задыхаясь, спросил он. – Теперь на вашу голову падет страшный гнев церкви. Начнется священная война.

– Пусть з’Ирбина приходит к нам, – ответила она. – Я уже достаточно насмотрелась на их дела. Пусть приходят и получают по заслугам.

Хэрриот заставил себя дышать спокойнее и почувствовал, как лихорадка отступает.

– Смелые слова, – сказал он. – А как насчет флота Ханзы?

– Как вам наверняка известно, он и так стоит у наших берегов, – ответила Энни.

– И вы действительно думаете, что сможете сражаться одновременно с Ханзой и Святой церковью?

Она обожгла его взглядом, заставив содрогнуться. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не съежиться от ужаса.

– А вы что думаете? – тихо спросила она.

«Я думаю, что ты не в своем уме», – безмолвно ответил он, но не смог произнести этих слов вслух.

Она кивнула, словно услышала его ответ.

– Я собираюсь позволить вам вернуться в з’Ирбину, – проговорила она. – Чтобы вы доложили, что здесь сделано и сказано. И позвольте мне прибавить вот еще что: с этого момента все слуги церкви в з’Ирбине должны либо отказаться от присяги этому насквозь прогнившему учреждению, либо покинуть нашу страну в течение девяти дней. Когда этот срок истечет, любой служитель церкви вне зависимости от занимаемого положения может быть арестован, заключен в тюрьму и подвергнут суду по обвинению в измене империи. Я достаточно ясно выражаюсь, и вы сможете повторить мои слова, сэр Роджер?

– Очень ясно, ваше величество, – прохрипел он.

– Хорошо. А теперь ступайте. Вы совершенно верно заметили, что у меня имеются и другие дела, которыми мне следует заняться.

Они оставили ему лошадь и оружие. Он отправился в лагерь и обнаружил своих людей там, где их настигла смерть, большинство так и лежали на одеялах, на которых они спали. Над полем кружило воронье, а черные тучи обещали дождь.

Роджер на мгновение присел на землю, которая, как ему показалось, качнулась у него под ногами. Он не знал, понимает ли Энни, что теперь произойдет. Даже он сам не мог себе представить размаха грядущего кровопролития. Пятьсот человек погибли здесь – это даже не начало.

Хесперо

Его шаги гулко отдавались на полу красного мрамора, уносились ввысь, к темному куполу Каилло Ваилламо, и возвращались к нему, словно шепот смерти.

«Я пришла», – казалось, говорили они.

Смерть шла об руку с ним, но за спиной крался страх.

«Успокойся, – сказал он себе. – Успокойся. Ты Марше Хесперо, прайфек Кротении. Ты сын Испура из Карнаксии. Ты важная особа».

– Святая святых, – едва слышно произнес человек всего в одном шаге слева у него за спиной.

Хесперо взглянул на него и увидел, что его взгляд блуждает среди арок и тысяч ниш, украшенных позолоченными фигурами святых.

– Это? – Хесперо поднял руку к потолку. – Ты говоришь об этом здании, брат Хелм?

– Каилло Ваилламо, – ответил Хелм. – Наш самый великолепный храм.

Хесперо нахмурился и услышал, как сэр Элдон, шедший справа, вздохнул, но остальные шесть человек его свиты хранили молчание.

– Ты ничему не научился, – сказал он Хелму.

– Ваша милость? – проговорил брат, и в его голосе прозвучали озадаченность и смущение.

– Тише. Молчи, мы приближаемся к его преосвященству.

– Слушаюсь, ваша милость.

Хесперо отмахнулся от него, поскольку Хелм был не одинок в своем заблуждении. Здание возвели, дабы оно внушало благоговение своим великолепием, и так и было, но на самом деле оно было всего лишь символом. Настоящие святыни находились под красным мрамором и древним фундаментом. Он чувствовал их присутствие явственно, как никогда ранее, касаясь ногами камня: могущественную, ужасную силу, от которой по его костям проходил огонь, а плоть начинала таять. Во рту стоял привкус пепла и разложения.

А Хелм ничего этого не чувствовал, не так ли? Смерть пришла не с ним.

Они спустились в ризницу, но, прежде чем они добрались до главного нефа, их проводник провел их в боковой коридор и оттуда вверх по лестнице в молитвенные залы, где стояли пюпитры для письма и витал запах свинца, затем они завернули за угол и миновали небольшой скрипторий. Он похолодел, когда он понял, что они направляются в личные апартаменты Фратекса Призмо, но не самым коротким путем.

– Здесь никого нет, – прошептал брат Хелм. Значит, он тоже это заметил. – Все коридоры пусты.

– Действительно, – согласился сэр Элдон.

Проводник даже не оглянулся, хотя наверняка слышал их. Впрочем, это не имело никакого значения.

Хесперо бывал в этой части Каилло всего один раз, очень давно, когда Фратексом Призмо был Ниро Пихатур.

Он решил, что знает, куда их ведут.