Полицейский моментально потерял интерес к лифту в целом и панели управления в частности. Вскинул взгляд на Диану, как-то сразу весь подобрался. Юле показалось, что он даже заволновался. Во всяком случае, что-то такое появилось в его взгляде.

Губы снова попытались растянуться в улыбке, но Юля сдержалась. Посмотрела на часы и обратилась к Диане, одетой уже по рабочему дресс-коду в темный брючный костюм:

– Ты что-то рано. До твоей смены еще двадцать минут.

– Но я же все равно здесь, – пожала плечами та. – Чего время тянуть?

Она перевела взгляд на Карпатского и улыбнулась ему. Тот смотрел на Диану, не отрываясь, как будто вовсе позабыл о Юле.

– Что ж, – протянула та многозначительно, – если я вам больше не нужна, то я пойду?

Вопрос адресовался Карпатскому, и тот даже нашел в себе силы ненадолго снова переключиться на нее и кивнуть.

– Да, конечно. Если у меня появятся дополнительные вопросы, я вас найду.

И он снова повернулся к Диане, а Юля поторопилась ретироваться.

* * *

17 марта 2004 г

г. Шелково

Зеркало пристально вглядывалось в девушку, сидящую напротив него. Узкое лицо со впалыми щеками можно было бы назвать красивым, если бы не болезненный цвет кожи и залегшие под глазами тени. Зато сами глаза были невероятно красивы, хотя и трудно было объяснить, что в них такого. Кто-то наверняка сказал бы: «Глаза как глаза, ничего особенного!» Красивая форма, серо-голубая радужка – таких глаз миллионы. Но когда во взгляде искрятся решительность и надежда, он всегда производит впечатление, в отличие от взгляда потухшего, пустого.

На голове у девушки было закручено полотенце. Чуть взволнованно выдохнув, она стянула его, позволяя почти черным мокрым прядям рассыпаться по плечам. Немного взбив волосы руками, она придвинулась к зеркалу ближе, внимательно разглядывая себя. В полутьме комнаты это было не так уж легко сделать, пришлось встать с низкого пуфика и перенести с обеденного стола лампу, поставить ее поближе к зеркалу.

За стеной что-то громыхнуло, и девушка напряженно замерла, обернувшись к закрытой двери в комнату. За ней послышались шаги, потом еще один громкий хлопок – сосед никогда не утруждал себя попытками вести себя потише, даже среди ночи. Вскоре в санузле громко заурчал слив унитаза. Звука льющейся из крана воды так и не раздалось: мытьем рук сосед тоже не особо заморачивался.

Шаги зазвучали в обратном направлении, но сразу остановились у закрытой двери. Несколько раз дернулась ручка, но замок был надежно заперт, поэтому дверь не поддалась. Громко шаркая, сосед добрел до своей комнаты. Снова раздался громкий хлопок, а еще через несколько секунд заорал телевизор.

Отражавшиеся в зеркале старые часы, висевшие на противоположной стене, показывали два часа ночи, но кому какое дело?

Девушка снова повернулась к зеркалу, и стало видно, как изменился ее взгляд: в нем появился страх, в глазах поблескивали непролитые слезы. Однако девушка моргнула, чуть дольше необходимого подержав веки опущенными, – и на ее лице вновь отразилась решительность.

Громко орущий телевизор за стеной позволил включить фен и спокойно высушить волосы. Сосед, наверное, даже не услышал. Из его комнаты уже тянуло сигаретным дымом.

Закончив с волосами, девушка взяла в руки упаковку с контактными линзами. Руки все еще немного дрожали, поэтому вставить их с первого раза не удалось, пришлось потрудиться. В какой-то момент она едва не психанула, но все же довела дело до конца.

После чего выпрямилась и покрутилась перед зеркалом. Одежда на болезненно худощавой фигурке сидела немного мешковато, наспех высушенные волосы беспорядочно свисали с головы, а глаза покраснели от манипуляций с линзами, но на лице расцвела удовлетворенная улыбка. Своим видом девушка осталась довольна.

Собрав в дамскую сумку минимально необходимые вещи, она подошла к столу и посмотрела на свою гостью, все это время находившуюся в комнате. Та сидела на стуле, уронив голову на сложенные на столе руки. И не шевелилась.

Девушка постояла над приятельницей, словно собираясь с мыслями, а потом взяла со стола зажигалку и пачку сигарет. Раскурив одну, она аккуратно положила ее на стол и какое-то время терпеливо наблюдала за тем, как тлеющий огонек зацепился за бумажную скатерть, пробежал по ней до окна и прыгнул на занавески, ярко вспыхнув.

Только тогда девушка открыла дверь комнаты и вышла за порог. Тихонько щелкнул замок.

Зеркало осталось в запертой комнате, постепенно охватываемой огнем пожара.

Глава 2

4 июля, воскресенье

Медвежье озеро

Когда Юля разговаривала на пристани с майором Карпатским, Влад находился в снятом недавно доме. Работа, которую он взял на себя в гостинице как заместитель Юли, заключалась во взаимодействии с поставщиками, а из них практически никто не работал по воскресеньям. Поэтому теперь он вполне мог проводить этот день дома. По его мнению, Юля тоже могла бы, в конце концов, в этот день гости в основном покидали Медвежье озеро, и ее присутствия не требовалось, но она все еще не могла себя заставить надолго оставлять свое детище без присмотра. Ему с трудом удалось уговорить ее устраивать себе полный выходной хотя бы в понедельник. И то только потому, что сам он в этот день обещал быть в гостинице и присматривать за происходящим там.

Шел уже восьмой час, по его мнению, Юле пора было вернуться, но, коротко пообщавшись с Игорем, Влад выяснил, что жена еще не выехала.

«Если через 15 минут она не сядет в машину, усади ее туда силой и привези сюда», – велел он водителю в своем последнем сообщении. Тот в ответ ограничился реакцией в виде поднятого вверх большого пальца. Влад на секунду удивленно выгнул бровь, задавшись вопросом, действительно ли Игорь пойдет на это. Впрочем, с него станется.

Дожидаясь жену, Влад прошел на кухню, чтобы сделать себе чашку эспрессо. Вообще-то, крайней необходимости в том не было: вечер – не лучшее время для крепкого кофе, но почему-то очень захотелось.

Кофемашину пришлось включить, и пока она щелкала и кряхтела, проходя необходимый цикл ополаскивания и нагрева, Влад бесцельно прошелся по помещению, а потом и вовсе вышел в гостиную-столовую.

Глядя в глаза своему зеркальному двойнику, он подошел ближе. Оказавшись на расстоянии вытянутой руки, опустил взгляд к пуговицам рубашки. Пальцы проворно расстегнули несколько верхних, и Влад отвел в стороны полы, разглядывая едва заметный шрам на груди.

Он осторожно коснулся подушечками пальцев следа от ритуала, проведенного Дианой две недели назад. Тот давно не болел и уже почти не был виден, скоро совсем ничего не останется, только воспоминания, в которые Влад то и дело проваливался.

Забавно, но во время самого ритуала он ничего не почувствовал. Не считая волнения и болезненного пореза. Сам ритуал должен был снять камень сожалений с его сердца, и в соответствии с рекомендациями, написанными на страницах, вырванных из книги заклинаний, он все время крутил в голове тревожащие его мысли.

О старшем брате-убийце, о своей ответственности за то, что его не остановили после первой попытки кровавого ритуала, а потому он убил еще несколько человек, пытаясь обрести некое сверхъестественное могущество. Несколько лет Влад носил в сердце чувство вины и страх однажды стать похожим на Артема. Не в маниакальном желании убивать, конечно. А в стремлении к безграничной власти и избыточному богатству, на фоне которого теряется все человеческое.

Даже после завершения ритуала Влад ничего необычного не почувствовал. То, что у Дианы все получилось, стало понятно лишь по заключенному в шкатулку монстру, так и не убившему Карпатского: заманить его туда мог только «камень с сердца».

Первые изменения Влад ощутил лишь на следующий день. Подумав о брате, о сотворенном им зле и о его возможном темном наследии, с которым им пришлось столкнуться сейчас, он впервые ничего не почувствовал. Совсем ничего: ни вины, ни тревоги. С одной стороны, это показалось Владу приятным. Нести ответственность за чужие действия, которые уже не изменить, все же очень тяжело.

Однако новое состояние одновременно немного пугало. Потому что вместе с чувством вины ушло и ощущение того, что брат совершил нечто ужасное. Содеянное им уже не казалось таким уж злом. Скорее, просто неверным решением.

Далеко ли от таких мыслей до полного оправдания? Влад не знал, но теперь согласие на участие в ритуале казалось ему несколько опрометчивым.

Он застегнул пуговицы и снова посмотрел своему отражению в глаза. В прошлом месяце он встречался с Олегом – бывшим зятем и пособником Артема в его зверских убийствах. Когда брат бесследно исчез, увезенный мистическим несуществующим лифтом в неизвестном направлении, за его преступления перед обществом пришлось отдуваться Олегу.

Тот заявил, что Артем намерен вернуться, якобы тот сам сообщил ему об этом, явившись посреди ночи в его камеру. Влад сомневался, что это возможно, но бывший зять сказал тогда кое-что еще, напугавшее гораздо сильнее.

«Ты в зеркало-то на себя давно смотрел? Мне сегодня на несколько секунд показалось, что я снова смотрю в глаза Артема».

Мысль засела в голове Влада. И теперь он время от времени подолгу вглядывался в глаза зеркального двойника, пытаясь рассмотреть, не появилось ли в его глазах что-то такое… темное? Пока он этого не видел, но напряжение не отпускало. Мало ли какие изменения запустил в нем проведенный ритуал?

Погрузившись в эти мысли, Влад не сразу заметил, как вокруг стало подозрительно тихо. И дело было не в смолкнувшей кофемашине. Звуки исчезли совсем, как будто мир замер, затаив дыхание. Так теперь начинались его видения, пришедшие на смену бесконтрольному рисованию.

В тишине вдруг пронзительно звякнул звоночек. Таким обычно велосипедисты дают понять идущему впереди человеку, что ему лучше посторониться.

Влад нахмурился и внезапно увидел, как в зеркальном отражении позади него проехал на трехколесном велосипеде кудрявый малыш. Прежде чем он успел на это как-то отреагировать, в отражении появился мальчик постарше, лет шести на вид. У него были прямые темные волосы, а в руках он держал огромного синего робота. Через зеркало он смотрел прямо Владу в глаза.

– Дядя, а ты кто? – спросил он вдруг.

Было непонятно, откуда доносится голос: со стороны зеркала или из-за спины Влада, тот словно звучал прямо у него в голове. Но он все же обернулся, чтобы посмотреть. И, конечно, никого не обнаружил.

А когда снова повернулся к зеркалу, увидел в нем уже отражение несколько удивленной и самую малость встревоженной Юли.

Это сколько же времени прошло, если она уже здесь?

Влад торопливо обернулся и приветливо улыбнулся ей. Ему совершенно не хотелось, чтобы его новую привычку кто-то заметил. Особенно Юля. Да и беспокоить ее рассказом о новом видении он пока не хотел. Слишком мало понял из него.

– Наконец-то ты дома! – радостно объявил он. – Ужин уже ждет. Готова к выходному?

– Ты приготовил ужин? – удивилась Юля, подходя к нему, чтобы обнять и поцеловать.

– Да нет, что ты? Заказал доставку, – со смешком признался Влад. – Из меня тот еще кулинар, а хотелось чего-нибудь особенного, чтобы отпраздновать твой прогресс в борьбе с трудоголизмом. Ты ведь будешь завтра отдыхать, правда?

– Очень постараюсь. Особенно, если ничего не случится.

– А что может случиться?

– Карпатский приезжал, – со вздохом пояснила Юля. – По поводу Алекса. Я потому и задержалась немного.

Влад вмиг посерьезнел и озабоченно уточнил:

– Его так и не нашли?

– Нет, но нашли его телефон.

Юля деликатно высвободилась из его объятий и подробно пересказала свой разговор с полицейским об обстоятельствах обнаружения телефона и о выводах экспертов по поводу последнего видео блогера. Попутно она стянула с себя пиджак, повесила его на спинку одного из стульев, стоявших за большим столом, и прошлась по комнате к зеркалу, у которого застала Влада в момент своего появления.