Юлия Арниева: Несносные дочери леди Элизабет

Глава 1

Пролог

– Проклятье! Ты его убила?! Мама нам голову оторвет. Она попросила, чтобы в этом доме не было ни одного трупа.

– Помоги… он сейчас упадет… – тяжело дыша, пропыхтела Лорен, пытаясь удержать бессознательное тело. – Да жив он, жив! Случайно по голове приложила. Не бросать же его было посреди леса.

– Случайно? – с явным недоверием протянула Амели, окинув безжизненное тело подозрительным взором.

– Представь себе! – огрызнулась старшая дочь, сердито прошипев. – И вообще, нечего в наших владениях шпионить. Может, он лазутчик…

– Говард, помоги этому бедолаге, боюсь, мои дочери его окончательно добьют. И передай им, что я жду их в своем кабинете, – устало проговорила я, с высоты второго этажа наблюдая за двумя несносными особами.

– Куда прикажете определить молодого человека, миледи? В подвал? – деловито осведомился Говард.

– Боже упаси! В гостевые покои. И пошли к нему Дори, пусть осмотрит.

– Так ведь гостевые не прибраны…

– Не прибраны… – эхом повторила, невесело усмехнувшись, невольно вспомнив удручающую картину: осыпавшуюся штукатурку на потолке, прогнившие доски пола, разбитое окно и обвалившийся камин. – Что поделать, не на улице же его оставлять.

– Тогда позвольте хотя бы окно завесить, а то такой сквозняк – как бы наш благородный гость не простудился.

– Делай, как считаешь нужным, – махнула рукой, направляясь к кабинету.

Добравшись до комнаты, я тяжело опустилась в старое скрипучее кресло. Беглым взглядом окинула требующее срочного ремонта помещение, мысленно переносясь в тот день, когда наша с девочками жизнь круто изменилась…

Глава 1

… великодушен и милосерден! – эхом разнеслись по залу напыщенные слова. – Он держит обещание и сохранил жизнь пособницам изменника…

– Ты чего? – донесся до меня встревоженный шепот Амели, вырвав из тягостного оцепенения.

– Сползает… – еле слышно выдохнула Лорен, неловко переступив с ноги на ногу, пытаясь удержать равновесие. – Обними меня…

– Здесь? – почти беззвучно уточнила Амели, осторожно обвивая руками талию сестры. Лорен лишь качнула головой, и вдруг с судорожным всхлипом, резко развернулась, крепко прижавшись к Ами.

– … немедленно покинете замок, – прорезал воздух злорадный голос графа Хейли, возвращая меня к реальности. И вместо того чтобы одарить его заслуженным презрительным взглядом, я решительно шагнула вперед, заслоняя собой двух неугомонных дочерей, с нарочитой издевкой, спросила:

– Нам позволено взять с собой в дальнюю дорогу продукты?

– Да, мадам, – важно кивнул посланник короля, не скрывая своей довольной улыбки. Его тонкие губы растянулись в хищном оскале, а в темных глазах плясали искры злорадного торжества. Семья Хейли не одно столетие мечтала об уничтожении семьи Андерсон, и вот их желание наконец-то сбылось.

– Благодарю, – проронила, невольно сжав кулаки, вспоминая тот страшный день три месяца назад, когда моего мужа казнили за якобы измену короне. И с тех пор мы с дочерьми стали узницами в собственном доме, каждый день ожидая решения Его Величества.

– Бертолле позаботился, чтобы в пути вы не знали нужды, – продолжил посланник, поглаживая свой идеально начищенный медальон королевского гонца. – Ваши мешки лежат у выхода, там же вы найдете по одному шерстяному одеялу. Ночи стали холодными.

– Хм… очень щедро, – ответила я и чуть помедлив, добавила с едва уловимой насмешкой в голосе, – Уверена, Бертолле сделал все, чтобы наша долгая дорога стала лёгкой и удобной.

– Не извольте беспокоиться, леди Элизабет, – глумливо протянул Бертолле. Его тощая, нескладная фигура напоминала огородное пугало, а блеклые, водянистые глаза смотрели с плохо скрываемым злорадством. Жиденькие, засаленные волосы, которые он с маниакальным упорством каждые три минуты зачесывал назад, трясущимися пальцами, жалко прикрывали обширную залысину на макушке.

– Бертолле, проводи леди к воротам. Им стоит поспешить, иначе первую ночь они застанут в лесу, – поторопил граф Хейли. Его холеная фигура в дорогом камзоле первой направилась к массивным дубовым дверям. Было очевидно – он спешил насладиться зрелищным видом того, как три несчастных и обездоленных леди покидают свой родовой дом навсегда.

– Как прикажете, господин, – подобострастно проговорил надзиратель. И отвесив нам издевательский поклон, растянул бледные губы в щербатой улыбке, обнажившей пожелтевшие, кривые зубы, промолвил, – прошу вас, леди.

Отвечать ему не стала, лишь гордо вскинула голову, являя всем своим видом истинную леди, не роняющую достоинства даже перед лицом несчастья. Мои дочери, все еще занятые каким-то странным представлением, тоже хранили молчание. Они продолжали крепко обниматься, издавая притворные всхлипы, и, спотыкаясь, словно от горя, побрели к выходу следом за мной.

У массивных дверей замка нас уже ждали верная Рут – седая, но все еще статная женщина, служившая нашей семье больше тридцати лет, и юная Тина с веснушчатым лицом и решительным блеском в зеленых глазах. Обе пожелали разделить с нами изгнание, отказавшись от предложенных графом Хейли мест в замке. Они подхватили три жалких мешка, настолько крохотных, что в них едва ли поместились бы две лепешки хлеба, и, накинув на плечи потрепанные одеяла – те самые, которые я месяц назад, морща нос от их плачевного состояния, приказала отдать в псарню на подстилку щенкам, двинулись за нами. По дороге Рут не переставала ворчать себе под нос о непомерной жадности графа Хейли и подлости «этого скользкого угря Бертолле».

И только оставив за спиной серые стены родового замка, отойдя от массивных ворот метров на двадцать, я сквозь стиснутые зубы процедила:

– Леди, потрудитесь мне объяснить, что происходит? Вы должны были выйти, как подобает – с гордо поднятой головой. А сейчас вы как… – я с шумом выдохнула, тщетно пытаясь подобрать сравнение двум обнимающимся особам, которые, словно крабы, продолжали передвигаться неуклюжим боком, прижавшись друг к другу.

– Я все-таки смогла вскрыть сейф отца, – гордо заявила Лорен. Её глаза сияли торжеством, когда она сдувала с раскрасневшегося лица непослушную прядь волос, выбившуюся из некогда безупречной прически. – Там были письма от графа Форта, их я сожгла в камине. И несколько фамильных украшений… и одно из них сейчас сползает по моей спине. Я торопилась… видимо тесьма развязалась.

– Значит устроенный пожар на кухне и опрокинутое масло на полу в коридоре – ваших рук дело? – произнесла я, вспоминая утренний беспорядок в замке и крики слуг о возгорании.

– Надо было отвлечь Бертолле, – покаянно проговорила Амели, поправляя выбившийся золотистый локон. В её больших зеленых глазах плясали озорные искорки, несмотря на виноватый тон. – Он слишком внимательно следил за нами последние дни. А когда начался переполох на кухне…

– И масло на полу в коридоре оказалось очень кстати, – хихикнула Лорен, пытаясь незаметными движениями удержать сползающие фамильные ценности. Её щеки раскраснелись от возбуждения, а в голосе звенело плохо скрываемое торжество. – Он так забавно поскользнулся!

– Девочки, – я покачала головой, с трудом сдерживая улыбку. Сердце сжималось от гордости за их находчивость и страха за риск, которому они себя подвергли. – Это было очень опасно. Если бы вас поймали…

– Но не поймали же! И теперь у нас есть хоть какие-то средства. Нельзя же начинать новую жизнь совсем без гроша! – довольно воскликнула Лорен, приподняв подбородок с истинно аристократической грацией.

– Миледи, может, стоит остановиться? Нужно закрепить… э-э… то, что сползает, – тихонько кашлянула Рут, шедшая позади нас. Годы службы научили её быть деликатной даже в самых щекотливых ситуациях.

– Да, – согласилась я, внимательно оглядывая пыльную дорогу. – Но не здесь. Давайте дойдем до поворота, там начинается лес. Граф наверняка все еще наблюдает за нами с башни.

– Интересно, – задумчиво протянула Амели, поддерживая сестру. На её лице появилась та самая лукавая улыбка, которая всегда предвещала проказы. – Как думаете, когда он обнаружит, что мы прихватили кое-что из фамильного серебра?

– Надеюсь, к этому времени мы уже будем далеко, – произнесла я и, расправив плечи, словно сбрасывая с них тяжесть последних месяцев, размашистым, совершенно неподобающим леди шагом двинулась к условленному месту. Подол платья взметался при каждом шаге, а в груди разгоралось пламя мести и предвкушения новой жизни…

Глава 2

Старая лесная дорога петляла между вековых деревьев, уводя нас все дальше от родного дома. Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая кроны деревьев в золотистые тона, а мы спешили, стараясь успеть до темноты, добраться до условленного места, где нас должен был ждать капитан Говард, верный человек моего покойного отца.

– Далеко не уходи, – окликнула я старшую дочь, когда она в очередной раз скрылась за поворотом. После того как ей пришлось оставить в замке любимого Грома, дочь не находила себе места. За деланной беспечностью она скрывала беспокойство – удастся ли Мики незаметно вывести коня из конюшни, минуя бдительных стражников.

– Я помню, мама, – отозвалась Лорен из-за поворота. – Просто хочу убедиться, что мы не сбились с пути.

Амели шла рядом со мной, задумчиво теребя край шерстяной накидки. Я знала, о чем тоскует моя младшая дочь – о библиотеке, где она провела столько счастливых часов над фолиантами, о маленьком огороде с целебными травами, который начала разводить прошлой весной, и о своей лаборатории в северной башне, где её эксперименты частенько заканчивались всполохами разноцветного пламени и испуганными криками служанок.

Но, увы, мы не могли забрать с собой все сокровища нашего дома. За три месяца заточения в собственных стенах нам удалось с помощью преданных слуг тайком вынести лишь самое ценное и необходимое для дальней дороги…

Старый дуб показался внезапно – огромный, в три обхвата, с раскидистой кроной, под которой могли бы спрятаться не один десяток человек. А рядом с ним находилось наше спасение: добротная телега, укрытая холщовым пологом, и две крепкие лошади, привязанные к стволу.

– Хвала небесам, – выдохнула Тина, первой подбегая к телеге и откидывая полог. – Все на месте!

Там было все, о чем позаботился верный капитан: теплая одежда, шерстяные одеяла, мешки с мукой и крупами, вяленое мясо, сушеные фрукты – запас на добрые две недели пути. А главное – оружие: два арбалета и колчаны со стрелами, несколько кинжалов и даже один меч, завернутый в промасленную ткань.

– А где мой Гром? – обеспокоенно спросила Лорен, закидывая арбалет за спину и нетерпеливо оглядываясь по сторонам.

– В укромном месте, – усмехнулся капитан, с отеческой нежностью взирая на воспитанницу. – Такого красавца-жеребца любой стражник за версту приметит.

В тот же миг со стороны густой рощи донеслось тихое ржание, и Лорен, просияв, бросилась на звук.

– Мам, в моем сундуке все в целости! – радостно воскликнула Амели, бережно перебирая хрупкие флаконы с загадочными зельями, мерцающими всеми оттенками радуги. Среди её сокровищ были и мешочки с редкими травами, и баночки с настойками, которые источали весьма сомнительные ароматы, но по уверениям младшей дочери, обладали бесценными свойствами.

– Как все прошло? – обратилась я к капитану, разбирая принесенные вещи. – Бертолле ничего не заподозрил?

– Куда там, – хмыкнул Говард, – он был слишком увлечен… проверкой винных погребов.