– Это? О, это клинки, которые я сделал специально для Олега. С их помощью можно убить любого мага. Не напрямую, конечно. Они всего лишь полностью блокируют источник и парализуют тело на десять секунд. Этого, как правило, вполне достаточно, чтобы доделать начатое, – рассеянно проговорил Эд, укладывая клинки в эту самую шкатулку и накладывая на неё запирающие чары, которые могли открыть только я и Эдуард. – Одна из моих лучших работ.

– А меня они могут убить? – прищурился я, пристально глядя на своего дядюшку.

– Тебя? Да, скорее всего, да. Под их влияние не могут попасть только Гаранины и я. Так что за лезвие эти кинжалы лучше не трогать. Одного того, что ты Лазарев может не хватить, чтобы не позволить им повредить твой источник.

– А расширить хоть как-то эти ограничения можно? – спросил Егор.

– Нет. Заклятия вплетались в основу клинков ещё на стадии ковки.

– Эд, ты реально псих, – простонал я, садясь на диван. – Даже спрашивать не буду, зачем они Роману. Хотя вопрос, зачем он таскает их с собой постоянно, всё же вертится в голове.

– Ванда, тебе Гаранин подарил пару миллионов золотых рублей, если что, – сказал Егор, указывая на оставшиеся на столе артефакты, прерывая возникшую тишину. – Лазаревские поделки очень дорого стоят.

– И на что только люди не тратят деньги, – Эдуард скривился, глядя на творение своего брата. Шкатулку он вручил Ванде. Девушка взяла её в руки довольно нерешительно.

– Но, получается, что у Ромки может больше не быть ничего похожего? – нахмурившись, проговорил я.

– Может быть, надо ему их вернуть? – тихо спросила Ванда.

– Нет, – покачал головой Эд. – Это убожество мы возвращать точно не станем. Можешь продать и стать весьма обеспеченной женщиной. А вот клинки не трогай. Пускай побудут у тебя в заложниках. За ними он точно прибежит, когда хватится. Ну или немного позже, когда все стадии принятия пройдёт, заканчивая смирением. – Хмыкнул он. – Егор, Ванда, оставьте нас. Из-за того что нас прервали, мы с Димой не закончили наш разговор.

Ванда прижала к груди шкатулку с кинжалами и схватила Егора за руку, оттаскивая от стола. Он в это время задумчиво смотрел на артефакты. Словно пытался что-то про них понять. Неохотно оторвав взгляд от странной кляксы, сотворённой братом Эдуарда, Егор дал себя увести. Меньше чем через минуту мы остались с Эдом в библиотеке одни.

– У меня есть идея насчёт тёмной игрушки для успокоения Роминых нервов, – сказал Эд, разглядывая вещи, вываленные на пол из шкатулки. В основном это были драгоценные побрякушки: кольца, цепочки. Оторвав от них взгляд, он посмотрел на меня. – И ты мне поможешь воплотить её в жизнь.

Глава 3

Пока Эдуард размышлял над тем, как помочь Ромке, я решительно направился к куче вываленных на пол безделушек. На ходу взял с соседнего столика вазочку. Вытащив из неё последнюю конфету, подумав, закинул её в рот и сгрёб в освободившуюся вазочку украшения. Поставив её на стол, вытащил первый попавшийся перстень и начал его разглядывать. Эд практически сразу подошёл ко мне и принялся копаться в безделушках.

– Что ты ищешь? – спросил я у него, вертя в руках массивное кольцо.

Вместо печатки на нём красовалась оскаленная морда волка. Работа выполнена настолько искусно, что была видна каждая шерстинка. На место глаз были вставлены два небольших изумруда, по качеству явно не уступающие тем, из которых мы сделали артефакт для Ванды. Размером, правда, поменьше. А вот металл, из которого был изготовлен перстень, я навскидку определить не смог, но это было явно не серебро.

– То, что смогло бы стать оптимальным накопителем, – рассеянно ответил Эд, посмотрев на меня. – Вот, то, что нужно, – и он выхватил перстень у меня из рук.

– Я так понимаю, это не обычные украшения, – я указал на вазочку, заполненную больше чем наполовину.

– Нет, это болванки для артефактов. Сделал недавно, когда заняться было особо нечем, – ответил Эдуард, изучая перстень. – Прекрасное сочетание первоклассной стали, драгоценных металлов и камней. Те, что мы так удачно нашли в Твери у той кофейни, идеально сюда подходят. Я думаю, что для Романа можно сделать обычный накопитель, подобный тем, которые носят одарённые. Только наполненный тёмной энергией, разумеется. По факту, ему сами артефакты-то и не нужны, нужна их тёмная составляющая.

– И как он будет им пользоваться, он же не Тёмный, – я с сомнением покосился на него.

– Нужно сделать накопитель полузамкнутым, чтобы крохи тёмной энергии постоянно поступали в источник Романа, – Эдуард удовлетворённо кивнул и перевёл взгляд с перстня на меня. – Это несложно сделать. Но мне понадобится твоя помощь. Думаю, что в данном случае для лучшего эффекта можно использовать сочетание двух родственных магических потоков.

– Тот перстень… – я запнулся, а потом быстро договорил, – который ты отдал той девушке, Марии, был накопителем?

– Частично. У него были и другие свойства, но в основном, да, он был накопителем. Как ты уже понял и почувствовал на себе, когда переходишь за Грань, то энергии практически не остаётся. Грань может даже Тёмного высушить до конца. Нужно всегда иметь под рукой страховку. Никогда нельзя быть уверенным, что при выходе, не нужно будет сразу атаковать или защищаться, – серьёзно ответил Эдуард.

– Я даже спрашивать не буду, что могло заставить тебя ступить за Грань, а потом сразу нападать, – я покачал головой, – или защищаться.

– У меня была очень насыщенная жизнь, – немного подумав, сказал Эдуард. – Тот накопитель был обычным, да ещё и сделанным не слишком умело. Здесь же мы можем немного поэкспериментировать. Думаю, эфириту чистая энергия тёмного мага принесёт больше пользы, чем невнятные артефакты непонятного происхождения, – он покосился на артефакт своего брата и закатил глаза. – Да убери уже куда-нибудь эту дрянь, она меня раздражает.

Схватив непонятный артефакт, я, недолго думая, засунул его в карман штанов. Потом придумаю, куда его деть. А то Эд ещё подумает, что это брат предвидел его воскрешение и таким оригинальным способом решил поглумиться над его чувством прекрасного. И тогда он просто и без затей уничтожит ценную в наше время вещь. Ценную, пусть даже просто в денежном эквиваленте.

Эдуард тем временем убрал со стола вазочку с заготовками для артефактов, поставив её на книжную полку.

– Принцип создания артефактов на самом деле не так уж и сложен. Чем-то напоминает создание портала, только без привязки к определённым координатам. Для тёмных требуются специальные чары, которые вплетаются в основу в момент изготовления артефакта, – менторским тоном проговорил Эд, поворачиваясь ко мне. – Я почти закончил специальное пособие, чтобы ты изучил базовые техники. Принцип действия немного отличается от того, которым пользуются маги-артефакторы, но не намного. Пока что просто смотри, как это делается, и когда я скажу, направь поток чистой энергии в перстень.

– Хорошо, – сосредоточенно ответил я.

Эд кивнул и сделал небрежный пасс. Нас сразу же окружила тёмная вуаль, через которую нельзя было ничего разглядеть. Я кожей чувствовал энергию смерти, разлитую вокруг меня. Даже волоски на руках встали дыбом, и по всему телу побежали мурашки. Это было до сих пор непривычно, и я подсознательно ждал, что вся эта энергия начнёт впитываться в мой источник. Разумеется, ничего подобного не происходило, как и всякий раз, когда мы с Эдуардом изучали что-то новое из арсенала Тёмных.

Изумруды, заменяющие волку глаза, вспыхнули ярким зелёным светом, как только Эд произнёс первые слова заклинания, направляя тонкий поток собственной энергии в перстень. Окружающая нас вуаль начала распадаться на мелкие нити. Эти нити одна за одной вплетались в направленный поток, обволакивая кольцо и постепенно проникая в него.

Когда вся тёмная энергия, разлитая в пространстве библиотеки, заняла своё место, Эд махнул рукой, и перстень начал испускать грязно-серебристый свет. Я видел магическим зрением, что сформированный из тёмных нитей кокон начал распадаться, раскрываясь, как цветок, в центре которого находилась голова волка с сияющими зелёными глазами.

– Давай, – крикнул Эд, и я тут же направил поток своей неоформленной силы в самый центр этого цветка.

Насыщение энергией происходило до тех пор, пока тёмный клубок не стал сматываться, практически полностью замыкаясь. В итоге осталась лишь небольшая брешь. Из неё выходила едва заметная тёмная нить, окутывающая перстень. Она вилась, постоянно находясь в движении, не находя пока для себя точки взаимодействия.

– Ну вот и всё, – удовлетворённо проговорил Эдуард, передавая мне перстень.

Он явно стал намного тяжелее и поменял цвет на серый с тёмными вкраплениями. Только вот изумруды всё ещё продолжали светиться, но уже не так ярко, как в момент создания артефакта. Я хмыкнул, увидев личную гравировку Эдуарда Лазарева на том месте, где обычно ставится проба. Ну, конечно, он просто не мог не выпендриться.

– Тёмные нити неестественны для эфирита. Вдруг что-то пойдёт не так, когда они проникнут в Ромкин источник? – нахмурился я, всё ещё рассматривая это произведение искусства. – Вдруг что-нибудь произойдёт?

– Ничего не произойдёт, – ответил Эдуард, доставая маленькую коробочку из очередного ящика. Забрав у меня из рук получившийся артефакт, аккуратно положил в неё перстень. – Тёмная нить – это единственная нить, способная стабилизировать источник эфирита. И да, у Романа её нет. Мы так и не смогли придумать, как внедрить им тёмную составляющую, чтобы она закрепилась в поколении. К сожалению, пойти тем же путём, что и Демидовы, унаследовавшие свою тёмную нить от моей сестры, с эфиритами не получилось. Этот хаос просто перемалывал тёмную составляющую, не оставляя после себя и следа.

– Если можно было просто сделать для каждого эфирита накопители, то необязательно было их всех убивать, – сказав это, я посмотрел Эду в глаза.

– Мы поступили правильно в своё время. Их с каждым поколением становилось бы всё больше, а Лазаревых практически уничтожили. Однажды наступил бы тот момент, когда от планеты не осталось бы и следа просто потому, что эфиритов некому было контролировать. – Жёстко ответил он, и я неохотно кивнул, принимая его правоту, как бы мне ни хотелось возразить.

И тут до нас донеслись крики, прорвавшиеся в библиотеку сквозь массивные двери.

– Не помню, чтобы Рокотов повышал на кого-то голос, – задумчиво произнёс Эд и посмотрел на меня. – Похоже, наши волки окончательно решили все свои дела и теперь пытаются разобраться, что случилось с малой гостиной, – усмехнулся он, прислушиваясь к весьма красочным эпитетам, донёсшимся до нас.

– Но ведь Громов должен был прийти вечером, – я перевёл взгляд на часы и едва не присвистнул. Прошло уже четыре часа, с того момента, как мы с Эдом начали заниматься накопителем для Романа. – Ничего себе.

– Время внутри Тёмной вуали идёт иначе, – Эдуард правильно понял мой удивлённый взгляд. – Иди к остальным. Я передам наш подарок Гаранину и присоединюсь к вам, – и он сел за стол, взяв в руки ручку.

– Ага, привет ему передавай, – рассеянно проговорил я, даже не задав себе вопрос, а каким образом он встретится с Гараниным, если тот, скорее всего, сейчас в Москве. Вот именно сейчас мне было не до этого. Выйдя из библиотеки, я с опаской направился в сторону гостиной.

– То есть, Андрей Николаевич, ты не подумал, когда отправлял на это задание нестабильного мага воздуха с эмоциональной привязанностью к этому мальчишке? – до меня донёсся голос Андрея, больше всего напоминающий рык.

Осторожно выглянув из-за угла, я увидел, что в центре почти восстановленной гостиной стояли все наши няньки во главе с Рокотовым. Они проигнорировали немногочисленные кресла и стулья, стоявшие как придётся. Лица у всех были суровые, и почти все, кроме самого Рокотова, сложили руки на груди. Иван же стоял, слегка расставив ноги и заложив руки за спину.