Не хотел. Он свел брови к переносице и молчал, опустив глаза.

– Ладно, значит, не созрел. Давай-ка, дорогой, поднимайся! Вставай, вставай… – Взяв его за руки, она заставила мужа подняться. – Нечего торчать у монитора, пора и поспать. Не возражай, сейчас я лучше знаю, что для тебя хорошо.

Марина повела его из кабинета, держа за руку, как маленького, да и тон избрала примерно такой, каким уговаривают детей:

– Поспишь, завтра наступит новый день, идеи сами придут, как выбраться из твоих неприятностей. Безвыходных положений не бывает, так говорят мудрецы. Скажи, что-то угрожает твоей жизни?

– Как будто нет.

– Вот видишь, это главное, а неприятности, даже крупные, мы переживем. Я согрею молока, это хорошее снотворное.

– Не поможет.

– Уснуть или неприятности преодолеть?

– То и другое.

– Ты всегда мне возражаешь, разве я этого заслужила? Попробуй побыть немножко человеком…

– А я не человек?

– Ты машина. Которая участвует в гонке, только финиша не видно, а это движение в бесконечность. Сделай паузу, отключись. Отодвинь все, что тебя гнетет, и решение найдется само. Я всегда так поступаю…

Говорила она без интонационной окраски, просто и тихо, беззаботно, будто сама с собой рассуждала. Этот воркующий тон подействовал как гипноз, Даниил шел за Мариной и думал, что сейчас он вылитый зомби, но не имел воли выдернуть руку и вернуться к компьютеру, куда его тянуло, как маньяка, хотя там наверняка не найдет ничего. Пусть будет как хочет Марина, сдался он без боя.

Спальня недалеко от кабинета, это просторная комната, днем в ней много света, ночью кажется, здесь много воздуха и дышится легко. Мебели мало, Даниил не любит загромождать пространство, теснота его угнетает, видимо, детство в стесненных условиях повлияло на пристрастие к простору, отсюда и остальные комнаты не загромождены.

Усадив мужа на кровать, Марина снимала с него одежду, мурлыча:

– Я не сомневаюсь, выход найдешь, всему свое время. Просто еще не настал час, но он придет. Все проходит, хорошее и плохое, так сказал… кажется, Соломон. Даже если не он, сказано правильно.

Она уложила его, сама села на край кровати, наклонилась к Даниилу, приблизив к его губам свои губы, яркие, как сочные ягоды на ветке, омытые дождем и блестевшие на солнце. И он улыбнулся, не вымученно, как пытался улыбаться до этого мига, потом поцелуй отдалил заботы последних дней, именно отдалил, а не снял их с души. Проблемы серьезные, чтобы забыть о них надолго.

Предложение Зарубина оказалось…

…слишком заманчивым, чтобы от него отказаться, сложно только было заявить о своем решении Будаеву, который выручил его в самый тяжелый момент, когда обида отравляла жизнь и ничто не радовало. Вопреки его ожиданиям, глава охранного агентства отпустил с миром, заверив:

– Если что пойдет не так, возвращайся, возьму назад. Да, да, возьму. Зла на тебя не держу, потому что понимаю: наша рутина не по тебе, интересные заказы попадаются крайне редко, да и то… Не благодари, не стоит, – упредил он порыв Феликса, подняв ладонь и отвернув лицо в сторону.

Пауза закономерна в подобных случаях, она дает возможность привыкнуть к расставанию, а дело это непростое, ведь следовало одолеть другую привычку – ежедневные встречи, дружественную атмосферу в небольшом коллективе, чему способствовал и Феликс, совместную работу. Будаев потер подбородок, вздохнул и снова посмотрел на бывшего опера, но с улыбкой:

– Не скрою, мне жаль с тобой расставаться, но у каждого своя дорога, грешно на нее не пускать. И я в вечном долгу перед тобой, если б не ты, давно сгнил бы в том подвале, отсюда и мое отношение к тебе. Иди и помни: перевалочная база у тебя есть. Это важно: знать, что есть запасной аэродром, человек становится свободней. В конце концов, живем в одном городе, никто не мешает нам встречаться на шашлыках.

Осталось с облегчением выдохнуть и с воодушевлением начать новый этап, привыкая к новому статусу. За две недели Феликс неплохо освоился на месте начальника безопасности, он коммуникабельный, при этом душу нараспашку больше не раскрывал, научился держать себя на расстоянии, не обижая новых коллег, не унижая их превосходством. Переменами радовал жену, да и вообще, жизнь вдруг заиграла яркими красками, но и требовала знаний, стало быть и усилий, что ж, учиться никогда не поздно.

В тот день он руководил монтажом видеонаблюдения в административном центре завода, задача – ликвидировать мертвые зоны, которых Феликс обнаружил немало. В здании сложнее работать, чем по периметру завода, оно старой архитектуры сталинской эпохи: потолки, окна, лестницы, стены – все масштабно, мощно, надежно. Феликс находился в кабинете Зарубина, который сидел за столом и писал себе речь, ему предстояло произнести ее на открытии спортивного объекта. Странно, что без сообщения секретарши о посетителе, открылась дверь и вошел мужчина скромного вида.

Нет, не в одежде дело, а может, и в ней тоже – дорогой костюм будто с чужого плеча, просто у него общий вид простецкий, не исключено, что такое впечатление производит небольшая взлохмаченность, так на улице ветер. Однако лицо… вероятно, вчера подрался в ресторане, вся физиономия в ссадинах. Но что интересно, от него исходила сила, не физическая, хотя он вне сомнений силен, сила шла изнутри, ею заполнился кабинет, в то же время эта сила загнана внутрь. Гость прямым ходом направился к столу Зарубина, плюхнулся в кресло и нервически оглянулся на Феликса, тот понял, что лишний, направился к выходу, предупредив:

– Буду недалеко и на связи.

Он спустился вниз, здесь нанятые ребята из отдела полиции, лучшие в данной области (уж ему-то не знать) и надежные, делали расчеты. Обсудив с ними проблемы, ведь у зданий сталинской эпохи свои особенности, Феликс решил выпить кофе и, наблюдая за наполнением стакана из автомата, достал звонившую трубку, это был Зарубин:

– Ты где, Феликс?

– Внизу, кофе собрался пить.

– Поднимись ко мне, кофе тебе принесут.

Он отдал инженеру полный стакан и взбежал по лестнице. Посетитель не ушел, сидел спиной к входу, Феликс застопорился, держась за дверную ручку, он подумал, что этот человек не успел уйти. Хотел вернуться в приемную и подождать, но Зарубин опередил:

– Заходи, заходи. Мы тебя ждем.

Вараксин прошел к столу, уселся рядом с гостем и, сначала покосившись на него, уставился на Зарубина с немым вопросом, но тот обратился к гостю:

– Давай, Даниил, рассказывай. Повторяю: Феликсу можешь верить, как себе. Ой, Феликс, прости, я не представил тебе нашего самого успешного предпринимателя, надежного партнера и просто хорошего человека. Даниил Тихонович Данилов.

– Можно просто Даниил, – мрачно вставил гость.

– Его основная деятельность – продукты, – продолжил Зарубин. – Сеть продуктовых магазинов и супермаркетов в городах нескольких областей, он же и производит многое из того, что у него на витринах. Кстати, рекомендую, качество гарантировано. Да наверняка ты заходил в его «Гастроном ДД».

– Припасами жена заведует, – сказал Феликс. – Меня берет в качестве носильщика, я на названия не смотрю, магазин и магазин. Если только по работе надо, тогда и…

Вспомнил, что не работает больше оперативником, замолчал, а Зарубин продолжил вводить его в курс дела:

– Последнее время с Даниилом происходят, мягко говоря, неприятности. Необъяснимые. Не может понять, кто их создает, а то, что создаются ситуации, мы уже не сомневаемся. Короче, нужна твоя помощь… Даниил, теперь ты.

Не взглянув на Феликса, будто ему неловко, Данилов не сразу начал, выдержал паузу и без особой охоты поведал свои странности:

– Все началось восемь месяцев назад. Я слежу за качеством продукции, которую мы выпускаем, это единственный способ удержаться на рынке, когда потребитель является и твоим рекламщиком. Однажды… восемь месяцев назад… я познакомился на выставке сельхозпродукции с предпринимателем, фактически моим конкурентом, только масштаб у него меньше, к тому же он не производит, а перепродает. Ему нужен был поставщик качественной молочной продукции, он обрадовался нашему знакомству и предложил сотрудничество. А у нас излишки появились, нужно либо новые магазины открывать, но это большие траты, либо найти дополнительные точки сбыта.

Он сделал паузу. Феликс украдкой, искоса наблюдал за ним, опираясь локтем о столешницу, по привычке больше к голосу прислушивался и к интонациям, голос продает хозяина, происходит это неосознанно. И подметил, что Данилову неловко, говорил он неуверенно и всего пару раз взглянул на него, затем отводил глаза. Странно, первое впечатление от него – сила и мощь, а сейчас мямлит и вызывает недоумение, что этот человек тянет на себе большую и тяжелую работу, бизнес не для слабаков.

– И? – напомнил ему Феликс, что ждет дальнейшего повествования, ведь пока ничего непонятно.

Молча Зарубин поставил перед гостем длинный стакан и придвинул бутылку минеральной воды, Данилов, наливая воду, продолжил более бодро:

– Новому партнеру потребовалось больше продукции, чем у нас оставалось. Не буду вдаваться в подробности, но мы справились с задачей, просчитали риски, наладили выпуск, выделили транспорт, подыскали водителей, работников, и вот… Настал день подписания долгосрочного договора, встреча была назначена в офисе нашего адвоката, но не состоялась.

– То есть? – заинтересовался Феликс опять же по привычке.

– Приехал помощник, извинялся, мол, возникли непредвиденные трудности, не могут сейчас подписать, в ближайшее время тоже не получится. Ну, всякое бывает, правда, нам этот финт влетел в копеечку. Чтобы не пропала продукция, мы стали отдавать ее в детские дома и дома престарелых, а то, что удавалось продать… доход не покрывал расходы. Но и с этой ситуацией справились, ребята нашли нового партнера, теперь нам не нужно было время, мы готовы поставлять хоть завтра и… представьте, сначала он тянул с подписанием, а потом история повторилась один к одному.

– Простите, не понял. Вы явились на подписание договора, а ожидаемый партнер опять не пришел? – снова уточнил Феликс.

– Второй раз ко мне должны были приехать, я прождал около часа, потом мой помощник позвонил, ему ответили, что нет возможности принимать нашу продукцию. А недавно нас кинули третий раз и снова в похожей ситуации. Не знаю, что и думать… – Он не договорил, лишь слегка развел руками.

– Похоже на заговор, – сделал вывод Феликс.

– Да? – оживился Данилов. – Мне тоже так показалось, но оснований как бы нет для подозрений, надо иметь конфликты, серьезные и длительные. Нет, конечно, ссоры и конфликты у всех случаются, я имею в виду масштаб, понимаете? Но и это не все. Четыре дня назад не успел я приехать домой и войти в прихожую, как раздался звонок, это была бухгалтер…

* * *

– Слушаю, Татьяна Прохоровна.

– Я… я… – Она была взволнована без меры, однако выпалила: – Я не знаю, как сказать! У нас ЧП! ЧП у нас, Даниил Тихонович!

– Что случилось? Говорите прямо и без паники.

– Не могу понять… Видите ли… э… Нет, лучше приезжайте.

– Ладно, выхожу, – озадачился он, так как не приходилось ему слышать от нее панических интонаций.

– Что? – В прихожей появилась гневная Марина. – Уходишь?

Она стояла красивая, нарядная, в платье яркой синевы и в туфлях того же цвета, с волнистыми волосами, спускающимися до груди… Даниил невольно засмотрелся на жену и забыл, что ему надо ехать, причем срочно.

– Даня, я спрашиваю, куда ты собрался? – процедила жена, злясь и не скрывая этого. – А ресторан? Не я тебя туда тащила, сам изъявил желание, жду его уже полтора часа, а он уходит!

– А-а-а… – протянул Даниил, стукнув себя по лбу ладонью. – Да, прости, вылетело из головы. Звонила Танюшка, что-то случилось, она сама не своя, просила срочно приехать.

– Это так важно? – вскипела Марина.