Зажмуриваюсь.

Опускаю голову, борюсь с подбирающимся жжением к глазам.

Слезами тут точно ничем не поможешь.

Если Макс поймет, что я плакала, он точно докопается до истины.

Втягиваю носом воздух и прижимаю влажную ладонь ко лбу, балансируя на грани паники и желания исчезнуть.

Медленно сглатываю. Но ком остается в горле, провоцируя рвотный позыв.

Пытаюсь осознать, что я натворила, чтобы прийти хоть к какому-нибудь решению, но единственное, о чем я могу думать, так это о том, что совершенно чужой мужчина кончил мне в рот и я проглотила все, что смогла.

А самое ужасное – я понятия не имею, болеет ли этот мудак чем-то и скольких баб он перетрахал, прежде чем я отсосала у него. Господи, зачем я об этом подумала…

Сглотнуть тошноту не получается, и я бегу к унитазу, едва успевая склониться над ним, как мой желудок выворачивает наизнанку.

Прокашлявшись, прижимаю тыльную сторону ладони ко рту и осторожно поднимаюсь на ноги. Возвращаюсь к раковине и начисто умываю лицо, рот, а после трижды чищу зубы.

Если бы только можно было так же очистить и память. Эта сука будто насмехается надо мной, прокручивая в голове, как я отсасывала брату жениха, а потом позволяла ему целовать себя как последнему извращуге.

Шумно перевожу дыхание и заставляю себя выйти из ванной.

Прижимаю ладони к щекам, облизываю губы и нервно перекидываю волосы на одно плечо.

Главное, все отрицать. Если я признаюсь, Макс никогда не простит меня. Но… теоретически, это ведь не было изменой?

Трясу головой. Господи, какой же бред.

Я нахожу братьев на кухне.

Макс делает кофе, а когда замечает меня, внимательно всматривается в мое лицо.

Я заставляю себя улыбнуться, и он, клюнув на мою паршивую актерскую игру, подмигивает:

– Кофе будешь, малыш?

– Нет, не хочу.

Макс пожимает плечами и забирает две чашки кофе, одну ставит на островок перед Демидом, который никак на это не реагирует.

Моя улыбка подрагивает, когда я кошусь на его брата: тот уже сменил полотенце на шорты и футболку. Он сосредоточен на экране телефона. А потом как ни в чем не бывало подцепляет пальцами нашу чашку и делает глоток, будто этот мудак не сделал ничего плохого!

И вот эта его невозмутимость действует на мои нервы как паяльная лампа на кожу.

Перевожу взгляд на Макса, который шумно отпивает горячий кофе и обжигается. Болезненно шипит и ставит чашку на стол.

– Так, я быстро в душ, и сходим позавтракать куда-нибудь. Кофе дерьмовый какой-то у нас. Да и холодильник пустой. – Макс подходит, чтобы поцеловать меня, и на этот раз я не уворачиваюсь, чтобы не казаться подозрительной, оправдываясь тем, что трижды почистила зубы. Он чуть оттягивает мою нижнюю губу, слегка кусает, проводит языком по месту укуса и чмокает в уголок рта. – Без тебя я беспомощен, ты же знаешь, даже яичницу не пожарю.

Знаю.

Я ласково касаюсь ладонью его щеки и быстро целую в губы, стараясь абстрагироваться от всего пиздеца, кипящего в моей голове.

– Тогда поторопись, потому что я голодная.

Макс щурится, неправильно воспринимая мои слова.

Он толкается эрекцией мне в живот.

– Пошли со мной, я утолю твой голод, – шепчет на ухо, а у меня к горлу подкатывает истерический смех.

Господи, какой-же пиздец, ребята.

– Давай не при твоем брате, – шепчу я вполголоса и мягко отталкиваю Макса. – Иди в душ, а я пока соберусь.

Я не знаю, как он не видит за моей улыбкой трещины на фасаде.

Кажется, я вот-вот развалюсь на его глазах.

Особенно, когда чувствую, как его брат наблюдает за нами. Больной ублюдок!

Поэтому, как только мне удается выпроводить Макса в душ, я прочищаю горло и подхожу к винной полке. Дрожащими руками беру бутылку, наполняю бокал до краев и залпом осушаю.

Резко выдыхаю и громко ставлю бокал на стол. Зажмуриваюсь от прихода на голодный желудок и даю себе немного времени. Вдох. Выдох. Я справлюсь.

Разворачиваюсь и встречаюсь с нечитаемым взглядом Демида. Его поза небрежна, и то, как нагло он пялится на меня, становится последней каплей.

Я срываюсь с места и хлопаю по столешнице ладонями, нависая над ним.

– Какого черта?! Почему ты ничего не сказал?! – шиплю на него в ярости.

Этот мудак никак не реагирует на выпад, только опускает взгляд на мою вздымающуюся грудь, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не выплеснуть кофе ему в лицо.

– В глаза смотри, извращуга! – цежу сквозь зубы и складываю руки на груди. – Я жду ответ на вопрос! Почему ты, черт возьми, ничего не сказал мне?

Демид ухмыляется и откидывается назад, поднимая на меня взгляд, ничуть не тронутый улыбкой.

– Ты особо не спрашивала, – небрежно пожимает плечом.

Я с трудом подавляю шокированный смешок: он застревает в горле и выходит странным звуком.

– Совсем ненормальный? – сотрясаю руками воздух. – Ты должен был меня остановить. Я тебе… – бью ладонью себя по лицу и, развернувшись, отхожу в сторону. Взбиваю волосы. Впиваюсь руками в талию и, подняв глаза к потолку, с отчаянием выдыхаю: – Господи! Какой позор! – поджимаю губы, мотая головой. – Я думала… думала, ты – это он… Я…

– Одобряю, – прилетает мне в спину тяжелым камнем, и я, замолкнув, медленно поворачиваюсь к брату Макса.

Непонимающе смотрю на него и ошарашенно моргаю.

– Ч-что?

Ублюдок выпячивает языком нижнюю губу, а затем встает из-за стола и приближается ко мне, вынуждая пульс истерично забиться в горле.

Но я не тушуюсь. Вскидываю подбородок и не двигаюсь с места, даже когда он останавливается в шаге от меня, нависая своей тупой фигурой!

– Я говорю: одобряю. – Демид опускает взгляд на мои губы. – Брату повезло. Хорошо сосешь.

У меня челюсть готова на пол упасть от его высокомерного комментария. Но я быстро беру себя в руки и в следующую секунду отвешиваю ему хорошенькую пощечину.

Голова Демида дергается, и он вызывающе поигрывает желваками, проводя по месту удара ладонью. А я, тяжело дыша, наблюдаю за ним, соображая, что сделала.

Потому что знаю, какие последствия могут быть от подобных действий в сторону мужчины. Но я такая злая сейчас, что, несмотря на укол паники в груди, влепила бы ему еще раз. От всей души.

Переборов свое желание, от которого сводит горло, сжимаю руки в кулаки и даже не думаю извиняться.

Это самое меньшее, чего он заслуживает. Даже если мне прилетит в ответ. Не пожалею ни на секунду. Если честно,мне хочется не то что пощечину отвесить ему… Мне хочется ИЗБИТЬ его! Настолько, что аж трясти начинает.

– Не смей, слышишь? – я тычу в него пальцем, чувствуя, как раздуваются мои ноздри. – Не смей рассказывать Максу, – понижаю голос, – если ты сделаешь это, клянусь, я… – морщусь и выплевываю, – я отгрызу твой член и брошу на съедение крысам! Нет! Я подошлю тебе сифилисную шлюху, и твой член будет медленно гнить, а вместе с ним и его чертов извращенный хозяин! Понял?

Демид трогает языком уголок рта и… он смеется надо мной! Не прямо ржет, но я вижу раздражающий намек на насмешку.

Я стискиваю кулаки и толкаю его.

– Как ты вообще мог? – кричу шепотом. – Ладно я… Я, черт возьми, попалась на генетический крючок! Но ты! – я подхожу к нему и тычу пальцем прямо в его грудь. – Но ты знал, кто я! Знал и сделал… все это… – резко выдыхаю и начинаю мерить кухню шагами, растирая лицо ладонями, сжимая волосы в кулаке и проклиная этого ублюдка самыми последними словами. А потом останавливаюсь и выпаливаю: – Что ты за человек такой? Пришел и обманом трахнул в рот невесту своего брата!

Его левый глаз дергается, от улыбки не остается и следа. Будто я его чем-то выбесила.

Уловив нагнетающее атмосферу напряжение, которое сейчас между нами превратится в шаровую молнию, я медленно делаю шаг назад, в то время как Демид, наоборот,приближается ко мне.

– Начнем с того, что я, блядь, не знал, что ты его невеста!

Я пячусь и врезаюсь в кухонный островок, подпрыгивая от неожиданности.

Нервно облизываю губы и впиваюсь пальцами в столешницу.

– А даже если и не невеста. Девушка! Я его девушка!

– Да откуда я мог знать, что у него есть девушка? – едва ли не рычит он, нависая надо мной и пресекая попыткусбежать, упершись руками в столешницу по обе стороны от меня.

– Вот даже сейчас, – выдыхаю с дрожью в голосе и вжимаюсь сильнее в островок, чтобы увеличить расстояниемежду нами, заполненное вибрирующим, искрящимся воздухом. – Какого черта ты позволяешь себе?

Пульс бьется с такой силой, что, мне кажется, вот-вот прорвет кожу.

– Я не общался с братом больше двух лет! И я не имею ни малейшего понятия о его личной жизни! – Демид глубоко и медленно дышит, буравя меня карими глазами, прежде чем укусить меня: – А тебя я принял за шлюху, которую он мне подогнал в качестве подарка!

Я открываю рот, сраженная словесной пощечиной. Я знаю, что это не так, но мне все равно больно.

– Шлюху, значит? – с яростью выдыхаю я и толкаю его в грудь, что есть сил.

– Из тебя вышла бы отличная…

Но он не успевает договорить: я наотмашь врезаюсь ладонью в его щеку. Я заношу руку, чтобы отвесить следом еще одну пощечину… Но он ловко группируется, хватает за запястье и заводит мне руку за спину, грубо толкая лицом в стену. Воздух покидает легкие под сдавленный писк. Я истерично задыхаюсь, пытаясь представить, как мы смотримся со стороны и что подумает Макс, если зайдет прямо сейчас. Моя голова повернута в сторону, грудь сплющилась от того, с какой силой я прижата его телом к стене.

– Отпусти… – шепчу сипло, и в горле что-то дергается. – Сейчас же!

Но вместо того, чтобы отпустить, Демид наматывает мои волосы на кулак и тянет вбок, чтобы прижаться губами к моему уху.

– Если ты еще раз ударишь меня, – его горячее дыхание царапает висок, – поверь мне на слово, я перекину тебя через колено, сорву к хуям эти блядские шорты и отшлепаю твою маленькую задницу так, что ты не сможешь на ней сидеть.

Ахаю и зажмуриваюсь от странной боли в животе. Нет, нет, нет… Какого черта! Пыхчу. Ерзаю, пытаюсь выдернуть руку, но эта боль стекает в самый низ горячим ощущением, которому я не хочу давать никакого определения.

Дыхание спирает в груди. Я ненавижу себя за то, какой эффект произвели эти грязные обещания на мое тело.

Снова пытаюсь вывернуться и, подняв ногу, кое-как бью его пяткой прямо в колено.

И, видимо, мой удар оказывается достаточно сильным, потому что чувствую, как Демид дергается и сдавленно матерится. Но его хватка ослабевает, и это главное! Я пользуюсь секундной заминкой и вырываюсь из-под него.

Быстро отхожу на безопасное расстояние и поправляю топ и волосы, которые от борьбы пришли в беспорядок. Шумно перевожу дыхание, нервно облизываю нижнюю губу и дергаю подбородком.

– Если ты еще хоть раз… – прерывистый вздох поднимает мою грудь, – еще хоть раз тронешь меня, я приложу к твоей голове что-нибудь потяжелее.

Судорожно сглатываю и втягиваю носом воздух, наблюдая за тем, как Демид выпрямляется и уничтожающе смотрит на меня…

– Детка! – раздается крик Макса, который в буквальном смысле разбивает нависшее напряжение над нами. – Принеси полотенце!

На мгновение мы замираем, испепеляя друг друга ненавистными взглядами. А потом Демид выдыхает и, взъерошив короткие волосы, направляется к выходу изкухни. Я поджимаю пальцы на ногах, когда он с холодным безразличием проходит мимо меня, едва не толкнув плечом. Но перед тем как его идиотская спина скрывается из виду, он бросает:

– Передай Максу, что я поем в одиночестве.

Глава 3

Выпитый на голодный желудок бокал просекко балансирует между горлом и ртом.

Я приоткрываю окно пошире и подставляю лицо теплому ветру.