Дойдя до кабины вражеского пикирующего бомбардировщика, они внезапно превращаются в солидный такой взрыв. Настоящий огненный цветок. Только большой. Мой истребитель очень ощутимо встряхивает взрывной волной. Чувствую при этом еще и несколько ударов по корпусу «Спитфайра». Что за?! В плотном строю «штук» в одно мгновение образовывается брешь. Проморгавшись после того как невольно зажмурился, наблюдаю очень радостную для меня картину. Обстреливаемый мною «Юнкерс» буквально разорвало на мелкие клочки. А хорошо так рвануло. Качественно. Другой германский пикировщик, летевший слева и рядом с ним, тоже получил свое. И теперь лишившись большей части правого крыла и хвостового оперения, кувыркается вниз. Золотое попадание!!! Одним выстрелом двух зайцев убил! Я такое уже видел. Правда, не здесь, а на другой войне. В Испании. Тогда я вот так же подстрелил вражеский бомбардировщик, отчего взорвались его авиабомбы. И там тоже он не один пострадал. Ближайшим самолетам противника также прилетело не слабо. Взрыв авиабомб в плотном строе бомбардировщиков – это очень страшная ситуация. И очень опасная. Видимо, снаряд моей 20-миллиметровой авиапушки пробил кабину Ju-87 и его днище, а затем попал прямо в авиабомбу, висящую под брюхом. И судя по взрыву, бомба там висела не самая маленькая. Не меньше двухсот пятидесяти килограммов. Вот все это добро и рвануло потом. Бывает. Война полна сюрпризов.

Но мне некогда над этим задумываться. Сейчас подо мной летит очень плотный строй вражеских бомбардировщиков. А я к ним еще и быстро приближаюсь. Не хотелось бы в них врезаться на полной скорости. Резко увожу свой «Спитфайр» вправо по пологой дуге. Перегрузки до этого и так были не маленькие, а теперь наваливаются на меня с бешеной силой. Проносясь мимо вражеских бомберов, чувствую себя каким-то ракообразным монстром. Судя по моим ощущениям, у меня сейчас появился такой же сплющенный панцирь и вытаращенные на стебельках глаза, как у краба. Перегрузка очень жестко вдавливает меня в сиденье. Давно же я так не экстремалил. Многим людям подобные перегрузки противопоказаны. От них они просто сознание потеряют. Но я-то парниша тренированный. Я не раз такое делал. Без последствий, между прочим. И надеюсь, что и сейчас смогу все выдержать. Выдержу-у-у-у!!! По мне даже стреляют. Вроде бы? Воздушные стрелки задних турелей «Юнкерсов» ведут по мне огонь. Огненные трассы их пулеметов проносятся то тут, то там. Но мне пофиг. На такой дикой скорости по мне нормально не прицелишься. Меня в данный момент больше интересует целостность моего самолета и навалившиеся на мое многострадальное тело перегрузки. А «Спитфайр» ведет себя подозрительно. Довольно ощутимо подрагивает на скорости и поскрипывает. Или этот скрип мне только кажется в реве авиационного мотора.

Уф! Наконец-то я вышел из этого пике. При этом успел довольно далеко отлететь от строя «штук». Оглядываюсь по сторонам и удовлетворенно хмыкаю. А мой ведомый тоже здесь. Самолет Колина Грея вот он на своем месте. Летит метрах в ста пятидесяти сзади и чуть выше моего хвоста. Молодец, парень! Даже при таких трудных маневрах и перегрузках смог удержаться в строю. Бросаю взгляд в сторону германских пикировщиков и невольно улыбаюсь. Не я один тут такой меткий оказался. Пилоты 54-й эскадрильи тоже без дела не сидели. Пока я тут безум… э… геройствовал. При внезапной атаке из-за облаков Литхэрт и его люди смогли сбить два «Мессершмитта» и один Ju-87. А еще один «сто девятый» и один «Юнкерс» хорошо так повредили. Красивая у нас атака получилась. И очень результативная. И самое главное – немецкие пикировщики начинают избавляться от своих бомб. Прямо в поле скидывают, не дойдя до цели. Видимо, уж очень их впечатлило такое количество одномоментных потерь. А еще и тот взрыв, что устроил я, посреди плотного строя германских самолетов тоже внес свою лепту в эту панику.

Вообще-то, я давно заметил еще в Испании, что немцы и итальянцы не очень-то любят идти до самого конца. Не решаются они на смертельный риск. Вот из японцев или русских хорошие смертники-камикадзе получаются. Те в случае нужды могут легко пожертвовать своими жизнями. Лишь бы только задание выполнить. Эти даже могут и на таран пойти, если надо. А вот немецкие арийцы так рисковать не любят. Никогда я не наблюдал в ходе воздушных боев, чтобы те же немцы осознанно шли на таран противника. Никогда! Нет, трусами их тоже называть неправильно. Они всегда воюют технично и грамотно. Просто германские пилоты гораздо больше ценят свою жизнь, чем русские или японцы. Да и англичане еще, пожалуй, более бесстрашные в небе, чем немцы. Я здесь уже видел случаи настоящего героизма со стороны моих британских сослуживцев. Эти в бою ведут себя более агрессивно, чем немчура. Но все же воздушных таранов я пока не наблюдал. Впрочем, я здесь не так уж и долго воюю пока. Возможно, еще и увижу таран в исполнении какого-нибудь англичанина или канадца. Война-то впереди длинная нам предстоит.

Так-так. Похоже, бомберы противника мы нейтрализовали. А вот нацистские истребители уже очухались от такой неприятной неожиданности и сейчас пытаются нас атаковать. Вот и на нас с Колином Греем заходят сразу четыре «мессера». Атакуют сверху. Ну, ну! Посмотрим, что у них из этого выйдет. Предупреждаю Колина по радио, чтобы он следил за этими хитрецами. Тот меня успокаивает. Мол, вижу отчетливо. Я пока вверх не лезу. Лечу по прямой. Скорость-то мой истребитель приличную набрал после пикирования. Пускай эти немчики к нам спускаются сюда. Кстати, только сейчас замечаю аж два следа от попаданий в мой «Спитфайр». Что-то буквально пробороздило дюраль левого крыла рядом с кабиной истребителя в двух местах. Как стружку сняло чем-то острым. Вот что это были за удары по корпусу самолета, которые я ощутил во время взрыва того германского пикировщика. Скорее всего, это были осколки от той авиабомбы, что так эпично рванула посреди строя бомбардировщиков. М-да! Вот так и погибают опытные асы в бою, от взрывов самолетов противника. Либо от осколков, либо столкнувшись с обломками взорвавшегося вражеского самолета. Я такое тоже видел уже в своей жизни. И меня сейчас чуть было не полоснуло. Немного правее – и эти осколки достались бы мне, пробив кабину «Спитфайра». Повезло мне, в общем!

Несмотря на видимые повреждения крыла, мой истребитель хорошо слушается руля. Двигатель тоже живой. Работает штатно без дыма или перебоев. Вроде бы все системы работают нормально. Воевать можно. Значит, немцев ждет сюрприз. Быстро объясняю своему ведомому, что я хочу сделать. Чтобы был начеку. Сейчас мы будем удивлять арийцев. До кровавых соплей. Вот головной «сто девятый» уже приблизился, чтобы открыть огонь. Сейчас он это сделает. Опа-на! Сюрприз, сюрприз! Очень резвый боевой разворот выносит меня на встречный курс с немецким ведущим. Только не лоб в лоб. Я же не камикадзе какой-то. Таранить я его не буду. Я сюда завернул по-хитрому. Поэтому пилот головного «Мессершмитта» меня видит, а стрелять не может. Не успевает довернуть нос своего истребителя в мою сторону. А вот я успеваю, заходя на цель под острым углом. И причесываю его короткой очередью из всех стволов, проносясь мимо-наискосок. Есть контакт! Мне этого немца даже жалко стало. Нет, вру. Совсем не жалко. Только не хотел бы я сейчас быть на его месте. Две автоматические пушки и два пулемета. Практически в упор. Брр-р! Тут выживших точно не будет.

Одновременно краем глаза подмечаю пулеметные трассы, вырвавшиеся справа из-за моей спины и воткнувшиеся прямо во второй «Эмиль». Это не я. Это мой ведомый работает. Тоже не зевает. Хорошая у парня реакция. И глазомер. Вон как кучно попал. От этого немецкого истребителя во все стороны очень красиво полетели куски обшивки. А мотор «сто девятого» сразу резко задымил. Молодец, Колин! Еще одного гада сбил.

А я тем временем проскакиваю вперед и успеваю обстрелять следующую пару истребителей противника, летящую нам навстречу. Эх, Акела промахнулся! Ну, да, да! И со мной такое случается. Промазал. Признаюсь честно. Слишком уж быстро они мимо промелькнули. Доля секунды – и их нет. Хрен ты тут прицелишься как следует. В такой ситуации стреляешь уже на одних инстинктах. От бедра. Как ганфайтеры в фильмах про ковбоев. Я-то хоть успел по этим скоростным нацистикам немного пострелять. А вот Колин Грей нет. Между прочим, и немцы тоже не успели по нам отстреляться. Я думал, что сейчас мы с этими двумя «сто девятыми» на виражах схлестнемся. А они не захотели продолжать этот бой. И на большой скорости усвистали вниз, разгоняясь еще сильнее. Видимо, впечатлились тем, как мы быстро сбили переднюю пару немецких истребителей. Только что их было четверо, а вдруг осталось только двое. Чем не повод задуматься о смысле жизни?

В общем, наши противники от нас сбежали. Смотрю им вслед, прикидывая, а стоит ли за ними гнаться. Нет, не догоним. В пикировании «Мессершмитт Bf-109Е» пошустрее будет, чем наши истребители. Быстрее он скорость при этом набирает. Вот пока мы развернемся, пока рванем вслед за этой сбежавшей парочкой германских арийцев. Они уже далеко уйдут. Нет, не догоним мы их. Только зря время и топливо потратим. Мои размышления прерывают сразу две эскадрильи британских истребителей, которые подходят к месту воздушного сражения. Наконец-то прибыло долгожданное подкрепление. Немцам резко становится не до нашей эскадрильи. И они начинают выходить из боя. А жаль! Жаль, что мы сейчас ушли далеко от общей воздушной свалки. И перехватить убегающие самолеты врага ну никак не успеваем. Впрочем, Литхэрт тоже не спешит бросаться в погоню. Он командует отход. Пора нам возвращаться на свой аэродром. Как это ни удивительно, но мы в этом бою не понесли потери. Однако многие самолеты 54-й эскадрильи получили повреждения. Тут уже не до боя. Доковылять бы до дома без происшествий. И Литхэрт как хороший командир это прекрасно понимает. Молча с ним соглашаюсь и разворачиваю свой «Спитфайр» курсом на нашу авиабазу. Мне тоже потребуется ремонт.

Глава 6
Охота на охотников

Ремонт моему истребителю, действительно, был нужен. Правда, все было не так страшно, как я думал. Сначала порадовал моего авиатехника новыми сбитыми немцами. Потом Макглас насчитал три пробоины в корпусе «Спитфайра». И подтвердил мои подозрения, что это по мне осколки попали, а не пули или снаряды. А также сообщил, что никаких серьезных повреждений мой самолет при этом не получил в этом бою. И ему потребуется только косметический ремонт. Заплатки на обшивку налепить и все дела. Здесь работы минут на тридцать-сорок. Не больше. В общем, успокоил. А вот новыми пушками я остался доволен. К ним у меня нареканий не возникло. Отработали весь бой на пять баллов. Без задержек и клина. Вот так воевать можно. А то предыдущий мой «Спитфайр» уже конкретно так начал выбешивать меня. Что ни бой, так у него пушки не стреляют. А эти вот отлично стреляют. Мне понравилось.

Кстати, в этом бою не получил повреждения только самолет моего ведомого. А вот все остальные прилетели на наш аэродром с лишними дырками в обшивке. Хорошо, что никто при этом не гробанулся. Работы техникам из-за этого прибавилось. Но они не ворчали. Люди прекрасно понимали, что стоит на кону. И самоотверженно выполняли свою работу. Странно, но зачастую труд авиатехников и персонала аэродрома не так заметен на фоне ярких воздушных побед. Но без этих людей не было бы никаких побед в небе. Никакие гениальные летчики много не навоевали бы без тех, кто обеспечивал их полеты, ремонтировал самолеты, заряжал оружие и заправлял истребители, и поддерживал их в работоспособном состоянии. Без хороших авиатехников авиация много не навоюет. А в нашей эскадрилье они были хорошими. Настоящими профессионалами своего дела. Тут я даже немного завидую англичанам. С техническими кадрами у них всегда все было в порядке. Не зря же Великобритания сейчас считается самой технически развитой страной в мире. А вот у тех же ВВС Красной армии с авиатехниками всегда проблемы имелись. Не хватало в СССР технически грамотных людей. Я-то помню, как мы с этим мучились. А вот у англичан в данный момент такой проблемы не было. Правда, и самолетов у них пока меньше, чем у Советского Союза. А значит, и авиатехников для них нужно меньше. И вся фишка в том, что СССР просто не может иметь малое количество боевых самолетов. Слишком уж у него много недружелюбных соседей. А вот у британцев до недавнего времени такой проблемы не было. Они же весь упор на свой флот делали. Вот флот у них огромный. Самый большой в мире. Пока. А армия и авиация не очень большие были. Теперь они их начали лихорадочно укрупнять. Когда с Германией вдруг пришлось воевать.