– Более чем, – киваю и прячусь в безопасности своего номера. – Я буду готова к новой встрече, – произношу сама себе, чувствуя, как сердце колотится о ребра. – Еще как готова.

Глава 11

Ксения

Боже, пока он постучит в мой номер, я просто сойду с ума!

А что, если не постучит? Что, если позвонит и скажет, что ждет меня в фойе? Тогда мне придется одеться и спуститься. А потом каким-то чудом заставить себя все же соблазнить Громова. Потому что в окружении других людей это будет сделать намного сложнее. Я и тет-а-тет схожу с ума от одной мысли, что мне надо будет придумывать, как пофлиртовать с таким мужчиной. А уж если мы будем не наедине…

Когда раздается стук в дверь, я даже вздрагиваю. Сильнее затягиваю на груди пушистое полотенце и чувствую, как пересыхает во рту.

Войдя в номер, я сразу пошла в душ. Помылась как следует, завернулась в полотенце и сидела ждала появления своего начальника. А теперь топаю к двери на дрожащих ногах, с ужасом понимая, что как только распахну ее, мне придется воплотить в жизнь свой план.

Открываю и внимательно смотрю в лицо Александру Денисовичу. Его взгляд вспыхивает, а потом совершенно наглым образом скользит по моему едва прикрытому телу, оставляя на нем ожоги. До самых кончиков пальцев на ногах, а потом назад – до моих глаз. По дороге ненадолго задерживается на груди, и я чуть сильнее сжимаю полотенце.

– Знаешь, Ксюша, – произносит Громов хрипловатым голосом, от которого кожа покрывается мурашками. Это не ускользает от его цепкого взгляда, и на соблазнительных губах появляется дьявольская улыбка. – Если хотела остаться в номере, достаточно было сообщить мне об этом. Я могу заказать тебе ужин прямо сюда.

– Мне? – уточняю срывающимся голосом. – Может… вы войдете, и мы вместе поужинаем?

– Я с удовольствием войду, – отзывается Александр Денисович, и ярко выраженный подтекст заставляет мое лицо вспыхнуть.

Отхожу в сторону, пропуская начальника, а сама смотрю куда угодно, только не ему в глаза. Не могу сейчас сталкиваться с ним взглядом, потому что покраснею еще сильнее.

Александр проходит по номеру, рассматривая его, а потом останавливает взгляд на постели.

– В этом отеле жутко удобные кровати. Всегда останавливаюсь только здесь.

– Часто бываете в Париже? – задаю вопрос, довольная короткой передышкой от своего неподдельного страха.

Мощная аура Громова быстро заполняет пространство, и мне уже кажется, что в просторном номере слишком мало места.

– Бываю иногда, – пространно отвечает он. – Так что? Закажем ужин? Или шампанское с закусками?

– Разве нам есть, что праздновать? – спрашиваю и осекаюсь, понимая, что сама же разрушаю свой план. – В смысле…

Пока подбираю правильные слова, кусаю нижнюю губу.

Александр склоняет голову набок и, слегка прищурившись, рассматривает мое лицо. А потом подходит ближе ко мне и останавливается в шаге. Я чувствую аромат его терпкого парфюма, от которого мои ноги слабеют. Сглатываю, глядя в пронзительно голубые глаза Александра Денисовича.

– Скажи мне, Ксюша, – негромко произносит он, – у тебя есть привычка опаздывать?

– Нет, – отвечаю слегка дрожащим голосом. – Я крайне пунктуальна. Если, конечно, это зависит от меня.

– То есть, твое промедление можно расценить как запланированную акцию?

Он задает этот вопрос, а я чувствую, как лицо просто начинает полыхать огнем. Признаться прямо – значит, пригласить Громова в свою постель. Ответить отрицательно – подтвердить, что я его обманула и все же страдаю привычкой опаздывать. Какой же вариант выбрать?

– Не то чтобы запланированную… – начинаю, даже не подозревая, как продолжу это предложение. – Так… просто получилось.

Он склоняет голову набок и, подняв руку, поправляет мои волосы. Они в безупречном состоянии, я проверяла. Но Громов все равно делает вид, что заправляет прядь мне за ухо. Я вздрагиваю от этого жеста и покрываюсь мурашками.

Взгляд Александра прожигает меня до самых косточек, и я чувствую бабочек в животе. Я же не должна их ощущать, правда? Это просто, так сказать, боевое задание. Работа под прикрытием. Так что никаких особенных чувств испытывать не стоит. Но почему-то колени подгибаются, а этот взгляд чуть ли не валит меня с ног.

– Хорошо получилось, я считаю, – произносит Громов своим глубоким голосом.

Облизываю губы, и его взгляд сразу падает на них. А пальцы с моего уха перемещаются на скулу. Скользят по ней, пока не добираются до подбородка. Он берет меня за него и слегка поднимает, чтобы я смотрела ему прямо в глаза.

– Как считаешь, красавица Ксюша, хорошо же получилось?

– Хорошо, – выдыхаю шепотом.

Александр сокращает расстояние между нами, и вторая его рука ложится мне на талию. Он так крепко прижимается ко мне, что я чувствую твердый бугор, упирающийся мне в живот.

Громов склоняется. Наши лица все ближе. Мое сердце колотится все быстрее. Я знаю, что произойдет дальше. И только в последний момент понимаю, что так могу все испортить.

Все знают, что Александр Громов ловелас. Если я сейчас пересплю с ним, он тут же потеряет ко мне всякий интерес и, скорее всего, сразу выпрет из своего штаба. Зачем ему постоянное напоминание о той, которая стала уже пройденным этапом?

Нет, таких мужчин, как Громов, надо соблазнять медленно, подсаживая его на этот крючок. Если бы еще обладать такими навыками. Но, увы, я для этого слишком прямолинейна. И все же попробую. Но так просто сдаваться ему точно нельзя.

Когда между нашими губами остается не больше сантиметра, втискиваю свою ладонь и накрываю губы Александра пальцами. Он застывает и хмурится.

– Я так не могу, простите, – произношу покаянно. – Мы с вами совсем не знаем друг друга. К тому же, вы мой начальник. И вообще секс без обязательств – это… не моя история.

Он слегка прищуривается.

– А поцелуй без обязательств? – бубнит он мне в пальцы. – Просто поцелуй, Ксюша. Ничего сверхестественного.

– Зачем это вам?

Он убирает руку с моего подбородка. Берет мою, которая закрывала его рот, и прижимается губами к ладони. Делает это так трепетно и нежно, что бабочки в животе начинают быстрее трепетать крыльями.

– Затем, что я хочу, – оторвавшись от моей руки, он прижимает ее к своей груди, где неистово колотится сердце. – Затем, что думаю об этом с того самого момента, как увидел тебя возле здания штаба.

Сглотнув, опять облизываю губы.

– Но… Я же не потеряю работу из-за этого поцелуя?

– Нет, что ты. Разве это повод увольнять тебя? Просто поцелуй, Ксюша, – голосом соблазнителя говорит Громов.

А мне слышится черт знает что в его тоне.

– Но я…

– Помолвлена? – напоминает он о моем вранье.

Ну, Ксюша, что теперь будешь делать? Как выкрутишься?

Что делать? Качать головой, потом кивать и снова качать.

Черт, кажется, я подаю смешанные сигналы.

– Так что? – криво усмехнувшись, произносит Громов. – Есть жених?

– Нет, – выдыхаю хрипло. – Я солгала.

– Так я и подумал, – хмыкает он. – Мы говорили о поцелуе. Что скажешь? – понижает голос, и мои руки в который раз покрываются мурашками.

– Самый обычный? – спрашиваю.

– Нет, – качает головой. – Никаких обычных поцелуев. Хочу, чтобы от моего поцелуя ты кончила, – добавляет хрипло, и из меня вырывается тихий стон.

Глава 12

Ксения

Александр подхватывает своими губами этот тихий стон и сразу ныряет в мой рот языком. По телу как будто проходит разряд тока, и я вздрагиваю.

Еще пару секунд назад мне казалось, что колени слабеют от его близости. Но то, что происходит с ними сейчас, не идет ни в какое сравнение. Они просто превращаются в желе, как и мои мозги.

Александр обвивает рукой мою талию и сильнее вжимает в свое тело. Мне кажется, я чувствую каждую его мышцу. Ловлю каждый выдох, а он – стон, который формируется в моем горле и вылетает в его рот.

Тело вспыхивает за секунду, а сердце разгоняется на максимум. Я хватаюсь дрожащими руками за мощные плечи, чтобы устоять на месте и не растечься позорной лужицей прямо у ног этого невероятно горячего мужчины.

Господи, да у меня никогда не было секса, от которого я сходила бы с ума так, как сейчас от кратковременного поцелуя с Громовым! Его упругий, горячий язык танцует с моим такой чувственный танец, что у меня кружится голова. Хоть бы только не рухнуть в обморок, как кисейная барышня. Потому что рядом с этим мужчиной такое вполне реально.

Снова стону ему в рот, а он яростнее впивается в мои губы.

И в какой-то момент я перестаю понимать происходящее. Превращаюсь в некое существо, сплошь состоящее из нервных окончаний и чувствительных точек. Вздрагиваю от малейшего колыхания воздуха. Стону от любого прикосновения. Вспыхиваю от каждого движения языка у меня во рту.

Клитор пульсирует, требуя ласки. Сердце работает на максимальной скорости, норовя выскочить из груди. Я даже чувствую, как на коже собираются капельки пота, которые медленно стекают по позвоночнику, растворяясь в махровой ткани полотенца. А те, которые не успевают скатиться вниз, Александр ловит своими пальцами.

Одной рукой он поглаживает спину, собирая пальцами мурашки, а второй поддерживает мой затылок, потому что я уже практически готова упасть к его ногам.

Разве можно испытывать такие ощущения во взрослом возрасте? Разве можно вообще так целовать, как это делает он? Полностью отключая здравый рассудок и оставляя только органы чувств, которые я совершенно теперь не контролирую.

Еще один стон вырывается из моего рта. Александр на мгновение отстраняется, позволяя мне сделать быстрый вдох, а потом снова обрушивается на мои губы своими.

Боже, это не поцелуй, а нежное, трепетное изнасилование моего рта и силы воли.

Внезапно я чувствую грудью вибрацию. Распахиваю глаза. Громов всего на секунду отрывается от меня, чтобы сказать:

– Просто игнорируй.

А потом снова целует.

Что я должна игнорировать?

Вибрация раздражает, но за туманом похоти я не понимаю, откуда она исходит. И только спустя несколько секунд, когда она прекращается, я понимаю, что это был телефон Александра. Судя по всему, спрятанный в кармане пиджака.

Стоит мне только расслабиться и погрузиться в очередной ослабляющий колени поцелуй, вибрация повторяется.

– Блядь, – шипит Александр и отстраняется. – Прости, надо ответить.

Я смотрю на него невидящим взглядом и лишь молча киваю. Он отходит от меня на шаг, а я просто оседаю на кровать. Ноги совсем не держат.

Пальцы сами ложатся на опухшие от жарких поцелуев губы. Не могу поверить, что так бывает. Как будто я была под каким-то гипнозом. Не отдавала отчет своим действиям. Если бы Громов решил продвинуться дальше и трахнуть меня, не уверена, что я бы смогла его остановить. Что вообще захотела бы остановить.

– Слушаю, – отвечает он на звонок, а я перевожу на него практически невидящий взгляд. Но вижу, как он напрягается, когда собеседник на той стороне сообщает ему какую-то информацию. – Так почисти это. В смысле? За что я тебе бабки плачу, Данила?! – взрывается Александр. – Я в гребаном Париже! И что я могу сделать, окажись на месте? Какое, нахуй, интервью?! Ночью?! Нет, не могу. Буду не раньше полудня. Да блядь! Она со мной. У нее, наверное, роуминг не включен. – Он бросает на меня взгляд, а я продолжаю пялиться на него, даже не соображая, что говорят обо мне. – Ладно, – вздыхает. – Постараемся к утру быть в городе. Да понял я! Ага, до встречи, – добавляет и прячет телефон в карман.

Громов проводит рукой по волосам и поворачивает голову, чтобы столкнуться со мной взглядом.

– Данила требует нашего возвращения, – произносит недовольно.

– Тогда я… я пойду оденусь, – отзываюсь и встаю с кровати на дрожащие ноги. Между бедер все еще пульсирует, и я туго соображаю.

– Мне жаль, что ты не увидишь Париж, – говорит Александр. – В этот раз. Но у нас еще будет возможность прилететь сюда.