– Был такой слух, – огладив бороду, согласился переводчик. – Но ты не поехал дальше по тропе. Ты свернул к нам.

– Я решил спросить кое-что у одного из ваших людей, прикажите ему прийти сюда, мы поговорим, и я уеду.

– Он уже рассказал все, что знал, – качнул старик бородой. – Мы знаем, что ты Лютый, и этим именем тебя назвали не просто так. Но он и правда ничего больше не знает.

– А ты? – нашелся Руслан. – Ты можешь мне сказать, где именно собрались те абреки? Мне нужно знать место.

– Их видели на тропе, – вздохнул старик. – Но думаю, они встали в ауле, Али-хазрат-юрт.

– Почему ты так думаешь? – тут же отреагировал Руслан.

– В тех местах видели османов и несколько инглизов, – нехотя признался старик. – Думаю, те воины ехали туда.

– Благодарю тебя, почтенный, – коротко поклонился Шатун и, развернувшись, вернулся к своим бойцам.

– По коням! – раздалась команда, и вскоре отряд выезжал на тропу.

– Что тебе эти черти старые сказали? – поравнявшись с ним, спросил хорунжий. С другой стороны оказался следопыт.

– Кто из вас знает, в какой стороне находится аул Али-хазрат-юрт? – вместо ответа спросил Руслан.

– Вон они куда подались, – мрачно присвистнул Роман. – Знаю я тот аул. Там в каждой сакле чей-то кровник православных имеется.

– Да и хрен бы с ними, пока они в своих горах сидят, – отмахнулся Шатун. – Тут другое. В тот аул турки с какими-то англичанами приехали. Что за англичане, само собой, никто не знает, но нам это было бы весьма интересно.

– Да уж. За таких гусей, небось, еще по одному кресту начальство не пожалеет, – мечтательно проворчал хорунжий.

– Нашел, о чем думать, – фыркнул Роман.

– А вот это ты зря, – поддержал Шатун хорунжего.

– Да как же это, княже? Тех гусей еще поймать надо, а он уже крест цепляет, – возмутился Роман.

– Ну, помечтать никогда не лишне, – лукаво усмехнулся парень. – От этого и настроение лучше, и воевать не так страшно.

– Это тебе-то страшно? – рассмеялся следопыт. – Ой, уморил. Да тут почитай все горцы от одного твоего имени удрать норовят. Как заслышат, что Лютый рядом, так сразу тише воды, ниже травы становятся.

– Это когда такое было? – растерялся Шатун, сообразив, что стал для местных чем-то вроде жупела. Эдакой страшилки, про которую рассказывают всякие ужасы.

– Да на торгу, что за заставой появился, – тем временем пояснял Роман. – Едва только кто из горцев бузить начинает, так наши старики подъедут и не громко так, уймись, мол, скоро тут Лютый будет. И все. Тишина сразу.

– Дожил, блин, – растерянно проворчал Руслан, почесывая в затылке и не зная, как реагировать на подобное известие. – Мной уже людей пугают.

– Нашел беду, княже, – рассмеялся в ответ хорунжий. – Лучше уж такая слава, чем трусом прослыть. Да и не из страха они притихают. Знают, что ты лишней крови не льешь. Уважают тебя крепко, Шатун. Так крепко, что и сказать трудно. Вот как ты на ладонь Аллаха биться вышел, так и зауважали. Потому как не каждый в таком поединке выживет. Уж тем более, когда православный против правоверного. А ты еще и воина ихнего рубить не стал. Живым отпустил. Горцы такое ценят.

«М-да, похоже, мне еще очень многое узнать о местных обычаях предстоит», – подумал Руслан, слушая пояснения хорунжего.

По караванной тропе отряд поднялся выше плато и вскоре встал на ночевку у крошечного родника, бившего прямо из скалы. В небольшом гроте нашелся запас дров, а для коней имелся загон, собранный из жердей. Окинув это хлипкое сооружение взглядом, Руслан покосился на своего Беса и, скептически хмыкнув, решил не рисковать и привязать жеребца рядом с местом, где устроится на ночлег.

– Ты чего, княже? – не понял его маневров хорунжий, заметив, что парень не заводит коня в загон.

– Да ты глянь на эти прутики и посмотри на эту зверюгу, – отмахнулся Шатун. – Он же их просто снесет и не заметит. Нет уж, пусть лучше под рукой будет.

– Да уж, выбрал ты себе зверя, – усмехнулся казак, оценив названные параметры.

– Зато не смотрюсь на нем, словно медведь на осле, – нашелся Руслан, снимая с коня седло.

Казаки быстро развели костерок и подвесили над ним несколько котелков с водой. Поесть горячего при такой погоде было просто необходимо. Вроде и снега нет, а по ночам все одно морозило. Особенно в горах. Так что кошмы раскатали все. Сняв сапоги и развесив на них портянки для просушки, бойцы переобулись в подшитые кожей ичиги и, рассевшись на седлах, притихли, кутаясь в бурки. Следуя их примеру, Руслан также сменил обувь и, протянув озябшие ладони к огню, тихо вздохнул:

– Похоже, трудный поход у нас будет. И дело не в горцах. Погода стоит такая, что простыть не долго. Так что, как кто почует, что в носу свербит или горло заболело, сразу мне говорите, – приказал он, оглядывая своих бойцов.

Нечто подобное он предполагал изначально и потому с собой имел не только полную склянку с пенициллином, но и запас игл, заранее подготовленных к инъекции. Иглы он сумел приобрести случайно, в последней своей поездке в Краснодар. Парень глазам своим не поверил, когда увидел их на прилавке. Выложив без малого семь рублей, он выкупил весь запас и, собираясь в этот поход, озаботился их стерилизацией. Небольшая латунная коробочка у него имелась давно. Так что, выложив ее днище чистой тряпицей и залив ее спиртом, он накрыл иглы второй тряпицей и прибрал коробочку в свою личную аптечку. Возможность спасти жизнь кому-то из своих бойцов, вовремя сделав ему укол, Руслан ценил больше, чем излишек веса. Тем более что для громадного Беса это вообще была не нагрузка. Огромный жеребец мог запросто нести и в полтора раза больше, чем носил обычно. Словно подтверждая его мысли, Бес вытянул шею и принялся хватать губами хозяина за рукав, выпрашивая угощение. Едва заметно усмехнувшись, Шатун достал из переметной сумы прихваченную с собой морковку и, скормив ее коню, похлопал его по щеке. Жеребец воспринял ласку как возможность выпросить еще чего-нибудь, но Руслан плавно отодвинул от себя его морду, проворчал:

– Отстань, попрошайка. Была б твоя воля, ты б как тот заяц, одной морковкой питался.

– Да уж, зайчишка, – дружно рассмеялись казаки. – Ему и медведя затоптать не сложно будет.

– Вот уж лучше чего никогда не проверять, – фыркнул Руслан. – Потому как медведь это символ России, а жеребец у меня испанский. Так что может и не совладать.

– Погоди, княже. У нас же вроде как символом орел, – ероша роскошный, уже начавший седеть чуб, возразил хорунжий.

– Ты не путай символ и герб, – хмыкнул Руслан в ответ. – Символ, то вроде тотема. Ну, как когда-то у славян были, до Крещения еще.

– А ведь и верно, было такое, – подумав, решительно кивнул Роман. – Как думаешь, княже. Не с того ли на Руси вечно всякое случается, что люди старых богов забыли? – неожиданно спросил он, и Шатун едва не подавился чаем.

– Тут тебе никто толком ответить не сможет, – осторожно произнес он, прокашлявшись. – Потому как попы будут тебе свое рассказывать, всякие славянофилы свое, а иные и вовсе о том говорить не станут, потому что сказать нечего. Но я так думаю, бед в любой стране хватает. Просто, как известно, своя рубаха к телу ближе, потому мы и не спрашиваем, что там, за границей.

– Погоди, ты вроде сказывал, служил там, – вспомнил хорунжий. – Неужто и там, как у нас, и нищие, и воры всякие имеются? И бывает, что людям хлеба не хватает?

– Еще и похлеще бывает, – кивнул Шатун, припомнив некоторые иностранные законы и правила, написанные специально для банков. – И голодают там, и последней хибары лишаются, – принялся перечислять парень, обрадовавшись, что удалось соскочить со скользкой темы.

– Ишь ты как, – удивленно протянул следопыт. – А нам офицер один все сказывал, что в той же Франции сплошь все грамотные да вежливые, и даже прежде, чем начать друг друга шпагами пырять, обязательно о здоровье справляются.

Услышав это, Руслан заржал так, что от хохота свалился с седла, на котором сидел.

* * *

До плато, где находился нужный им аул, отряд добрался через двое суток. Убедившись, что это выход к нужному месту, Руслан приказал казакам оттянуться ниже по тропе и организовать бивак. Оставив рядом с собой следопытов и хорунжего, парень некоторое время рассматривал долину в бинокль, после чего, повернувшись к пластунам, негромко сказал:

– Значит так, браты. Не хочу я этого делать, но надо. И потому сразу признаюсь, что дело будет опасное. Если кто откажется, пойму и осуждать не стану.

– Ты скажи, чего делать-то надо, княже? – шагнув вперед, прямо спросил Роман.

– Долину эту надо обойти и посмотреть, нет ли оттуда другой тропы.

– И всего-то? – иронично хмыкнул казак. – Будь покоен, княже. Пробежим, никто и не приметит.

– Не говори гоп, – покачал Руслан головой. – Дело будет непростое. Самое для вас главное, это никому на глаза не попасться. Это первое, а второе, если будет другая тропа, то надо будет ее на ниточку заминировать. Мины у нас имеются. Гранат от пуза возьмете. В общем, смотрите сами, что вам понадобится, чтобы дело сделать.

– Ты и этот аул запереть хочешь? – чуть подумав, уточнил хорунжий.

– Да пока вроде бы и не за что. Но и готовым к этому быть нужно, – вздохнул Шатун.

– Не спеши, княже. Давай так сделаем. Найдет Роман тропу, пришлет к нам кого, и я с половиной десятка туда пойду. Так у нас две засады будет. И как они вооруженные спускаться начнут, так и рванем тропу, – предложил опытный боец.

– Мысль хорошая, но опасность для людей сильно увеличивается, – одобрительно кивнул Руслан.

– Однова живем, княже, – хищно усмехнулся хорунжий. – Бог не выдаст, свинья не съест. А так, глядишь, и запрем непримиримых без долгих споров.

– Добре. Давай попробуем, – нехотя согласился Шатун. – Роман, лохматки все обновили?

– А как же. Сам проверял. В трех шагах от обычных кустов не отличишь, – с гордостью усмехнулся следопыт.

– Тогда бери своих ухорезов, и начинайте готовиться. Как стемнеет, пойдете. И помни, в саму долину не лезьте. По краю ее обойдите. Чтоб сразу тропу найти. И людей береги, Рома. Я не для того столько сил и времени в вас вкладывал, чтобы терять глупо, – закончил парень, хлопнув следопыта по плечу.

Оставив наблюдателя, они вернулись в лагерь, и пластуны принялись готовиться к выходу. Глядя на них, Руслан вдруг понял, что ему больше всего хочется плюнуть на все и отправиться в этот выход самому. Ведь именно для подобных действий его и готовили. Тихо прийти, тихо уйти, а позади уже все умерли. Но на данном этапе он являлся командиром группы и не имел права на личный риск. Как говорится, тяжела ты, шапка Мономаха. Заметив его взгляд, Роман понимающе усмехнулся и, подмигнув, тихо проворчал:

– Не журись, княже. Сам сказал, что ты нас учил. Пришло время науку твою вспомнить. А в том, что ты запросто сам всю долину пройти сможешь, ни у кого и сомненья нет.

– Знаю, – вздохнул Шатун в ответ.