– Иди ложись на диван, – я подошёл к нему, – или наверх поднимайся. Не будешь же ты час на ногах стоять. Так ты снова в больничку поедешь. Там и койка знакомая, уже под все твои выпуклости деформированная, – я вопросительно посмотрел на Настю, и та кивнула. – Даже не думай, казённое имущество я тебе не отдам даже на время.

– Да, ваше высочество, вам лучше подняться. Если вы хотите, чтобы те, кто доставит кровать, думали, что она всё-таки для Дениса, а не для вас, – твёрдо сказал девушка, подходя к нему, но останавливаясь в паре шагов.

– Я обычно не приветствую панибратства, – медленно проговорил Дмитрий, глядя на Настю, – но в данном случае, всё же будет уместно обращаться друг к другу по имени.

– Я не… – Настя растерянно повернулась ко мне.

– Пользуйся случаем, – я криво усмехнулся. – У тебя появляется уникальный шанс убраться отсюда, как только его высочество окончательно поправится в физическом и магическом плане и сможет самостоятельно защитить себя и молодую жену.

– Я подумаю, – тихо ответила Настя.

– Подумай, а тебе всё-таки желательно подняться и лечь, – я повернулся к Дмитрию. – Уж один раз ты сможешь преодолеть эту жуть, названную по недоразумению лестницей. Заодно проверим, не пострадал ли у тебя вестибулярный аппарат, потому что я всё ещё не уверен, что ты не ударился обо что-нибудь головой, – и я весьма выразительно посмотрел на Ольгу. Теперь сестра украдкой показала мне кулак. Правильно, за счастье надо бороться, иначе оно будет пресным.

Телефонный звонок заставил всех нас вздрогнуть. Я возвёл взгляд к потолку и медленно сосчитал до десяти, после чего прошёл мимо Дмитрия и взял трубку.

– Давыдов. Что у вас? – проговорил я устало.

– У нас какая-то странная аритмия, Денис Викторович, – прозвучал в трубке голос Саши.

– Опять? – я почувствовал, как теперь уже моё сердце на мгновение замерло и ухнуло куда-то в живот.

– Нет, здесь что-то другое, – голос Саши звучал сосредоточенно. – Я не могу объяснить, а сам пациент говорит, что у него вчера болел живот, и, собственно, всё на этом.

– Если у него вчера болел живот, то зачем он тебя сегодня вызвал? – я потёр лоб.

– Понятия не имею, но живот вроде бы спокойный, а вот с сердцем чёрт знает что творится.

– Высылай машину, – я уже понял, что надо смотреть, что там с пациентом, потому что по телефону обругать можно, а вот отлюбить никак нельзя.

– Так я выслал, Димка уже должен подъезжать, – ответил Саша, и я опустил трубку на аппарат.

– Денис, – тихо сказала Настя. Я поднял взгляд, а она указала на мой значок. Опустив глаза, я увидел, что он полыхает зелёным. Что за…

– Так, я побежал. Похоже, у пациента аритмия куда хуже, чем предположил Саша, – и я выбежал из дома, сразу же направляясь к подъехавшей машине. Нужно было торопиться, потому что значок продолжал гореть зелёным огнём, и это могло означать только одно: дело плохо.

***

– Но почему это должен сделать Велиал? – Асмодей поднялся с кресла, опираясь на столешницу обеими ладонями. Разговор с Люцифером явно шёл не по накатанному сценарию, и что такое субординация все, мягко говоря, уже давно забыли.

– Потому что свой шанс ты благополучно просрал! – не остался в долгу Люцифер, тоже вскакивая со своего места. То, что происходило сейчас в кабинете Асмодея, невозможно было назвать обычным совещанием. После встречи с Гавриилом и его крылатой командой настроение у всей верхушки Адской канцелярии было не слишком радужным.

– Но Велиал ослушался твоего приказа, – прошипел Асмодей, глядя на улыбающегося брата, который в это самое время сидел, развалившись на диване, пилкой обрабатывая и без того идеальные ногти на руках.

– Он всегда ослушивается моих приказов, – отмахнулся Владыка Ада и сел в кресло, задумчиво постукивая пальцами по столешнице. – У нас тут война намечается, и Велиал самый подходящий кандидат.

– Он всё испортит. Ты же не просто так держишь его взаперти, – попытался воззвать к голосу разума Люцифера Асмодей.

– Он единственный обладает специфическими навыками, – нахмурился Люцифер. Ему тоже не особо нравилось, что придётся оставлять непутёвого братца на земле практически без присмотра, но другого выхода он не видел.

– Я вам не мешаю? Я вообще-то тут! – скривился Велиал, поднимаясь на ноги.

– Нет, не мешаешь, – хором гаркнули оба, даже не повернув головы в его сторону.

– Лук Небес был создан специально для Велиала, Асмодей. И никто из нас, кроме него, взять в руки его не сможет.

– Хорошо, но если из-за него нашему подопытному будет что-то грозить, я лично обломаю ему крылья, – нехотя согласился Асмодей, просчитывая варианты.

– Кстати, об этом, – пристально посмотрел в глаза хозяину кабинета Люцифер. – Я слегка подкорректировал планы в отношении него. Думаю, что нужно немного ускориться, раз уж пошли такие разговоры с Небесами.

Глава 2

К больнице подъехали, когда уже было темно. Я вошёл в приёмный покой и увидел спешащего мне навстречу Сашу. Похоже, его куда-то вызвали, и он ждал, когда подъедет машина.

– Почему все самые сложные случаи всегда случаются ночью? – спросил я фельдшера, остановившегося рядом со мной.

– Это на самом деле философский вопрос, требующий глубокого осмысления и не меньше бутылки на брата, – ответил Саша, задумавшись.

– Мне надо что-то ещё знать про пациента? – я посмотрел в сторону приёмника.

– Он выпивает, – ответил Саша. – Часто и много. Но вот сейчас трезвый.

– Аритмия может быть следствием того, что он как раз трезвый, – я невольно нахмурился.

– Может, – Саша пожал плечами. – А может быть, он как раз неделю назад хлебнул что-то подешевле и малосовместимое с жизнью. У него же неделю назад живот вроде бы болел. Мне он не признался в том, что пил. Может, вам признается?

– Возможно, – я снова посмотрел на него. – А ты куда?

– Да баба Клава Звягинцева вызвала для своей еженедельной дозы клофелина, – он усмехнулся. – Танька вам поможет, а там и я вернусь.

– Что за баба Клава? – я откровенно тянул время. Мне не хотелось идти к пациенту. Наверное, моя задница чувствовала, что с ним что-то не так, и настойчиво отговаривала вмешиваться. Только змея, зараза такая, продолжала светиться ярким светом, привлекая внимание.

– Да есть тут у нас бабка. Никаких таблеток не признаёт и каждую неделю вызывает, чтобы её клофелином ширнули, – Саша закатил глаза.

– А что ей мешает хотя бы клофелин пить в таблетках? – я помассировал затылок. Башка болит, надо бы тоже давление измерить.

– Вера не позволяет, – заговорщицки проговорил фельдшер, наклоняясь ко мне. – Вы бы шли уже к Баранову, Денис Викторович, – сказал он нормальным тоном, выпрямляясь. – А то змея никак не утихомирится. Хоть Славик и не жалуется особо ни на что, но… – и он указал на светящийся значок. Я как-то отстранённо отметил, что у Сашки такого украшения не было. Как-то несправедливо даже. Средний медицинский персонал что, не люди, что ли, не медики в смысле? – Потух, как только вы приехали, – проследив за моим взглядом, пояснил он. Ну вот, а я уже заговорщицких планов напридумывал.

– Да, надо идти, но всё настроиться никак не могу, – ещё раз помяв шею, решительно направился к пациенту по имени Славик, который вроде бы умирает, но при этом его почти ничего не беспокоит.

Саша же быстро пошёл к выходу, чтобы уколоть бабку-клофелинщицу и вернуться сюда, где его помощь была нужнее.

Славик спокойно сидел на кушетке. Умирающим он не выглядел. О чём-то тихо переговаривался с медсестрой, позволяя себе даже пару шуточек в её сторону отпустить. Татьяна уже поставила ему катетер, и теперь в вену медленно капал физраствор. Капал он просто так, без особой необходимости, чтобы вена была доступна.

Когда я вошёл, медсестра молча протянула мне ленту ЭКГ. Аритмия. Фибрилляция предсердий. Но это вроде бы не слишком страшно. Почему не прекращает гореть зелёным пламенем змея? Может, где-то в другом месте, неподалёку от меня находится умирающий и ждёт помощи? Не долбиться же мне в каждый дом, чтобы удостовериться в этом. Будем исходить из того, что имею в приёмном покое, а именно Баранова сорока трёх лет от роду с фибрилляцией предсердий. Да, молодой, но проблемы с сердцем и в ещё раннем возрасте бывают.

– Анализы? – я вопросительно посмотрел на Таню, она также молча протянула мне бланки, пожав плечами.

Я смотрел на показатели. Абсолютно нормальные, никаких изменений. По всем признакам этому Славику нужно купировать аритмию при условии, что она у него впервые, и отправлять домой. Но почему светится змея? И где черти носят дядюшку, когда он мне так нужен?

– Что беспокоит? – я подошёл к Славику и сел на стул, стоящий возле кушетки.

– Да ничего меня не беспокоит, я Сашке уже говорил. Сердце колотилось, как ненормальное, поэтому скорую и вызвал. А сейчас всё нормально. Да я Сашке говорил! Вообще не понимаю, зачем он меня сюда притащил, – хриплым голосом ответил Славик.

– Сколько времени уже колотится? – я осматривал мужчину, пытаясь понять, что же с ним не так. У меня всего сорок восемь часов от начала приступа, чтобы попытаться восстановить ему ритм. Если выйти за эти рамки, то только снизить частоту сердечных сокращений получится, чтобы осложнений не вызвать. Ну и на закуску самое сложное: внушить, что нужно пить таблетки каждый день, не пропуская, и отправить домой.

– Да часа три как, говорю же, скорую сразу вызвал, – проговорил Славик и перевёл взгляд на Татьяну, которая всё это время прожигала его прокурорским взглядом.

– Хорошо. Раньше сердце вот так колотилось? – задал я очередной вопрос.

– Да хрен его знает, может, и колотилось, – он наморщил лоб. – Не, не помню.

– Что пил в последний раз? – я вытащил фонендоскоп и теперь крутил его в руках. Таня подцепила к нему кардиомонитор, чтобы постоянно ЭКГ не снимать. Всё равно стоит без дела, и я заметил, что его мерный писк начал действовать на меня успокаивающе.

– Водку, – практически сразу ответил Славик, после того, как я его послушал. В лёгких чисто, шумов в сердце нет, а то, что ритм неправильный, так это и так было понятно. Застойных явлений нет, и это хорошо.

– Врёшь, – к нам подошла Татьяна, сложив руки на пышной груди. – У тебя на водку денег сроду не хватало. Постоянно ко мне занимать бегаешь на отборную сивуху, которую Зинка на какой-то траве настаивает. И я не поручусь, что трава эта не прямиком с Мёртвой пустоши в её зелье попадает. Для бешеной собаки сто километров – не круг, вот Зинка постоянно и носится к границе. Так что отвечай доктору, что пил и когда бросил?

– Ох и злющая ты баба, Танька! – Славик покосился на неё, но говорил осторожно, выглядывая из-за моего плеча. Он что, думает, я его защищать от карающей длани Татьяны буду, если он до чего-нибудь договорится? А может, поэтому змея светится, чувствует, что за длинный язык кого-то скоро будут жизни лишать? – Вот поэтому с тобой даже Димка не смог ужиться.

– На спину ложись, – быстро прервал я этого самоубийцу.

– Зачем? – он недоумённо посмотрел на меня.

– Я тебе живот потрогаю. Он же, вроде бы, болел у тебя?

– Это да, болел так, зараза, что моча брызгала в разные стороны, – признался Славик, заваливаясь на кушетку. Я потрогал абсолютно спокойный мягкий живот. Единственное – печёнка по размерам ниже пупка. Но это нормально для его стажа. Странно, что анализы при этом такие спокойные. – Но сейчас не болит. Говорю же, сейчас у меня ничего не бо…

Он не договорил. Замер, уставившись в одну точку, и захрипел. Что за… Я вскочил, и тут же монитор взвыл дурным голосом.

– Фибрилляция желудочков! – заорал я. – Сатурация падает. Отсутствие дыхания! Дефибриллятор, живо! Мешок Амбу! – мне в руки легли электроды. – Разряд!

Нужно было дышать за Славика, но я никак не мог перестать качать. В руки снова сунули электроды, а в вену пациента начали поступать нужные препараты. Мне даже не нужно было говорить, что вводить. Опытная медсестра и так всё знала,

Вбежал Саша. Он быстро понял, что происходит, и схватил мешок. Я же швырнул электроды Татьяне.