– Нет! Стопудово нет! Я бы не полез… Так что поначалу я ездил просто по делу, ну, и чтобы старшего нашего немного подвинуть. А потом получилась такая нелепая штука!

Когда Женька рассказывал о своём пребывании в лаборатории в образе шотландского горца в килте, на Андрея от смеха икота напала…

– Да чего ты ржёшь-то? Я ж серьёзно! Ну не успел бы я переодеться для налоговой… – фыркал Женька. – И вообще, всё было очень это… приличненько!

– Ууубббиллл наппповал! – Андрей со своим богатым воображением едва отсмеялся.

– Ну вот… а потом начал мне наш ментор зудеть, что я балбес, что выгляжу так, будто только что слез с ближайшей берёзы, что на меня ни одна нормальная девушка серьёзно второй раз не посмотрит, если увидит, какой я на самом-то деле. И тут меня как обухом по голове стукнуло – Ирина-то смотрит! В смысле, она меня видит настоящим! Я-то не пытался за ней ухаживать, чего-то там изображать, пыжиться, как Колька. И я ей явно не противен. Мы хорошо общаемся, так… ну, тепло! Короче, я тогда Кольку силой уволок…

– Надеюсь, уволакивал ты его не в пледике? – язвительно уточнил Андрей.

– Нет, переоделся сходил! А! Это ты вредничаешь? Ну я ж припомню, за мной же не заржавеет! – рассмеялся Женька, а потом посерьёзнел. – Я вот чего хотел спросить… как ты думаешь, а я могу… рассчитывать, что она меня всерьёз когда-нибудь воспримет? Мне Колька уже все уши прожужжал, что такие как я к семейной жизни вообще непригодны.

Андрей хотел было высказать, что именно думает о старшем брате, но не стал – Чегевара прыгнул к нему на руки и потёрся мордой о подбородок.

– Он и тебе крылья подрезает? Ну как же ты не понял? Всё с тобой в порядке, всё нормально! Просто Колька завидует тому, что ты так легко сходишься с людьми, что легко общаешься. А с девушкой… – Андрей неожиданно улыбнулся и кивнул на закрытую дверь, куда ушла его Милана, – Знаешь, если даже меня с моими проблемами восприняли всерьёз… Короче, дерзай! Я в тебя верю!

Высказанные слова повисли в воздухе, закружились вокруг стола. Че отлично их видел – так бывает с настоящими словами. А слова летали вовсе не просто так – оба брата почувствовали себя и сильнее, и счастливее – потому что так важно, когда твои слова нужны… потому что так важно, когда в тебя верят!

Глава 4. Дом под дождём

Странно бывает, когда ты видишь перед собой отлично знакомого тебе человека, родственника, да что там… родного брата, и понимаешь, что ты его раньше банально не знал.

– Кто бы мог подумать, что Андрюха у нас такой… настоящий! – удивлялся младший брат вечером.

Нет, он собирался уехать в гостиницу – в самом-то деле, надо и честь знать! Поговорили они просто замечательно, накормили его роскошно – он и в ресторанах не часто такое ел, а главное… главное-то, что он с братом пообщались. Да так, что словно укатилась с души прочь огромная колючая каменюка, которая давила и мешала ему двигаться дальше.

– Поеду я… – начал было Евгений.

– Чего это? – удивился Андрей. – У тебя чего? Живность без присмотра оставлена?

– Нет, у меня соседка хорошая – она на пенсии, свои животные есть, ну и за моими присматривает, если я куда-то уезжаю. Я ж и по командировкам мотаюсь, и к родителям…

– Тогда что за необходимость?

– Мне неловко… вроде как напросился…

– Да все бы так напрашивались! – отмахнулся от возражений Андрей. – Ты первый раз в жизни ко мне приехал по-настоящему. И знаешь… я очень рад!

Укатившийся колкий и острый камень покрылся сеткой трещин и начал потихоньку распадаться, давая надежду на то, что теперь-то всё будет немного не так, а лучше! Нет, правда, лучше!

– Дyрaк и неисправимый оптимист! – убеждал себя Евгений чтобы потом было не слишком больно разочаровываться, но так тепло было на душе, так неожиданно славно он ощутил себя в этом доме, что… взял и сам себе разрешил поверить.

Окончательно вопрос решила Милана.

– Жень, оставайтесь! Я вам уже комнату приготовила, а на ужин будет курица в сметанном соусе с душистыми травами.

Когда она вышла из комнаты, тихонько посмеиваясь над явно восторженным видом деверя, Женя покосился на брата и попросил:

– Андрюх, а сыграй что-нибудь… Ну если тебе не трудно!

Он попросил и вдруг смутился – вспомнил, как они с Колькой орали дурными голосами под дверью комнаты, где занимался Андрей, как пугали его перед выступлениями и экзаменами в музыкальной школе. Нет, его фобия возникла не из-за их дурацких поступков, но они явно подливали масла в огонь…

– Теперь не трудно, – хмыкнул брат.

За окном зашумел дождь, темнота сделала освещённый дом самым уютным и мирным местом на земле, этаким кораблём в океане весеннего вечера, вчерашних проблем, сегодняшних открытий, позвякивания хрустальных подвесок на люстре, умопомрачительных ароматов, шорохов, прилетающих из тёмных углов, где внезапно обнаруживался Чегевара, и посапывания Несси. Дождливые струи отрезали их от всего мира, сделав их корабль настоящим ковчегом, плывущим по этому дождю, по этому вечеру в музыке и неожиданной безмятежности.

Никогда Женя не был особенным меломаном… нет, конечно, кое-что мог определить по звучанию, недаром же всё детство краем уха слышал, как брат занимается.

– Играет вперемешку, что в голову приходит, – сообразил он. – Это Моцарт, а это… как его… а, Вивальди, кажется.

А потом… потом он уже не мог определить автора, его просто уносило куда-то потоком музыки, настолько гармонично вплетавшейся в его настроение, что казалось – она звучит внутри.

Рядом обнаружилась Милана, к которой на руки тут же пробралась Несси, и Женька решился – почти беззвучно задал вопрос:

– Что он играет?

– Это его музыка, – Милана смотрела на мужа и улыбалась так нежно, так…

– Дорого бы я дал, чтобы на меня когда-нибудь так посмотрели… посмотрела Ира, – вдруг сообразил Евгений, и только тогда до него дошло, что именно Милана ему ответила.

– Его? Он реально это вот написал? – шёпотом уточнил он.

– Ну да… – Милана удивлённо покосилась на деверя. – Ты разве не знал, что он теперь пишет музыку?

– Знал, но… но это же невероятно! Это так… здорово! Он, что, гений?

– Возможно, – серьёзно кивнула Милана.

– И не возможно даже, а точно! – насмешливо поблёскивали глаза Че, восседающего на подоконнике в непосредственной близости от своего людокота. – Ещё бы! С таким котом, как я, любой гением станет, что бы там это не значило!

***

– Пётр Иванович, у нас новости! – Хантеров позвонил Миронову-старшему утром следующего дня.

– О Николае?

– Нет, о Евгении…

– Слушаю… – напрягся Миронов, машинально подумав о том, что сыновья последнее время как-то активно испытывают его на прочность.

– Он приехал к Андрею и даже с ночёвкой. До сих пор там. Ни драки, ни скандала не было. Всё вполне благополучно.

Когда Хантеров говорил «благополучно», то это означало, что можно выдохнуть и по крайней мере на этом участке событий подвоха не ожидать.

– Хорошо как… – пронеслось в голове Миронова. – Неужели нашли общий язык?

Как выяснилось, вопрос он произнёс вслух, и Хак исполнительно на него ответил.

– Похоже на то… забегать вперёд не будем, но я думаю, что они сумели поговорить по душам.

– А не пора ли нам по душам побеседовать с Николаем? – осведомился Миронов.

– Дай мне ещё немного времени, – попросил Кирилл Харитонович. – Надо кое в чём убедиться.

Праздники у нас любят, отдаются им всей душой, лелеют их и традиционно уважают это время. Именно поэтому Хак прекрасно понимал – бессмысленно пытаться найти и опросить людей, плотно окопавшихся кто где – на дачах, в парках, на отдыхе у моря.

– За праздники он ничего фатального не сделает, тем более что за ним присматривают, а дальше… дальше мы разберёмся!

Евгений уже давно вернулся домой, был облизан с ног до головы своими псами, привычно облит презрением со стороны котов, прощён, выпущен на работу, и даже успел разругаться с технологом по поводу новой серии кормов, как вдруг ему позвонил Николай.

– Ты где? На заводе на своём? Вот и сиди там. В лабораторию сегодня не суйся, понял? – вместо приветствия произнёс он.

– С чего бы это?

– С того, что я так сказал! – Николай был уверен в своей власти над младшим управляемым и покладистым братом, поэтому откровенно удивился, услышав решительно высказанный маршрут, по которому его отправил Евгений.

– Я как раз сегодня буду в лаборатории! И не говори мне, что я должен делать, понял?

– Ты что, не понимаешь, что ты со своими дурацкими кормами ей не интересен? Это просто неуместно… твоё там появление! – забухтел Николай.

– Мы с ней вообще-то работаем. Это ты там появляешься с вениками и без образцов для исследования. Я вот вообще не понимаю, зачем тебе нужна была лаборатория? Ты ж как разливал свои концентраты по флаконам, разбавляя их и примешивая разные красители и ароматизаторы, так и продолжаешь это делать!

Женя не ожидал такой реакции от старшего брата!

На него вылился такой поток негодования, ярости и претензий, от которых хотелось отряхнуться, как крупному псу от воды.

– И запомни! Ирина на тебя второй раз и не посмотрит! Ты – ничтожество. Ни одна серьёзная девушка не захочет с тобой быть! – слова как гвозди вбивались в голову Женьки, уничтожая его. Но прошедшие дни не прошли даром…

– Заканчивай! Я не буду тебя больше слушать! – рявкнул всегда такой управляемый и покладистый Женька. – И не лезь в мою жизнь! И как на меня будет смотреть Ирина, не тебе решать!

Николай ничего не понял… Как это? Младшего он в принципе не воспринимал как соперника, как противника, как… как что-то хоть минимально значимое. И тут, нате вам!

– Ты что, озверел?

– Нет, в себя пришёл! – отрезал Женька.

– Вот там и оставайся… и, если у тебя какие-то иллюзии про Ирину появились, я тебе сразу скажу – не тешь себя ими. Она не для тебя.

Николай прервал разговор и гневно прищурился. Младший что-то стал выходить из-под контроля и мешать ему жить!

– Ну погоди у меня. Мне ещё немного времени надо, и я тебе покажу!

Планы, планы… времени-то у него больше и не оставалось – все люди, с которыми собирался пообщаться Хантеров, уже напраздновались, а потом и наобщались с ним, ответив на все его вопросы, а сам Кирилл Харитонович уже выехал за старшим и крайне предприимчивым сыном своего друга и работодателя…

Нет, кое-что Николай Миронов всё-таки успел! Как бы это… на свою голову!

Появление машины Николая Петровича Миронова у лаборатории вызвало небывалый энтузиазм у Ирины Вяземской.

– Интересно, с чем пожаловал? Если с работой, то работаем! Если с дурацкими разговорами и намёками, то… то тоже работаем, но уже несколько в иной направленности… – Ирина усмехнулась.

Николай в комплекте с разговорами, намёками и очередным веником цветов вплыл в помещение лаборатории.

– Ирочка, как вы тут? Замучил вас мой неуёмный братец? – снисходительно проговорил он.

– Николай Петрович, здравствуйте! Почему же замучил? – Ирина что-то печатала, сверяясь с рукописными записями.

– Да потому, что занимается он всякой ерундой и вам голову морочит, – с непоколебимым апломбом отозвался Миронов.

– Занимается он работой! – неожиданно оскорбилась за Евгения Ирина.

– Да какая это работа, кошатин и всяких блохастых кормить? – скривился Николай. – Никогда не понимал, как можно в доме держать всякую ерунду!

– Ну уж какая есть! – если Ирина и сомневалась, стоит ли применять противоКольные меры, то все её сомнения разом закончились. – Ой, Николай Петрович, вы сегодня сюда лучше не садитесь… У меня работа над не совсем безопасным компонентом.

– Да какие тут могут быть небезопасные компоненты? – хмыкнул Николай, косясь на штатив для пробирок, который стоял рядом с «его» стулом. – Вы же исследованиями по кормам занимаетесь?

– И по ветеринарным препаратам тоже, – мило улыбалась Ирина.