– Эван, – послушно поправилась она.

От манер Эвана скулы сводило – хоть бы раз назвал ее «Вик» или еще как-нибудь! Нет, только «Виктория», и никак иначе. Даже наедине. Ненависть у леров такая – вежливая, несмотря ни на что.

– Я не пойду в архив.

– Знаю.

– И телефонисткой работать не буду, – продолжила настаивать Вик.

– Знаю.

– И… Эван…

Он оборвал ее:

– Я все знаю. У меня прекрасная память, Виктория.

Она старательно улыбнулась, перебарывая боль в плече.

– Тогда… я пойду, да? И завтра с утра отправлюсь на дежурство.

– Нет.

Он продолжал пристально смотреть на нее.

– Эван?

– Ты берешь отпуск по состоянию здоровья. Я подпишу его.

– Нет! – громче, чем было нужно, возразила Вик.

Только ее, как обычно, не услышали.

После смерти отца опека над ней как над незамужней девицей могла перейти или к брату, или к жениху. Вик выбрала Хейга и, кажется, прогадала. Но Хейг хотя бы не заставлял ее срочно выходить замуж, в отличие от брата. Ее свадьба не была в интересах Эвана.

Он твердо сказал (холод так и чувствовался в каждом слове):

– Это не обсуждается. Ты берешь отпуск на десять дней и едешь на курорт залечивать раны. На твой выбор – термальные источники Дады, морские прогулки в Грейдене или карнавал в Аквилите. Не выберешь сама – выберу я.

Это больше походило на ультиматум, чем на дружеский совет. Вик возмутилась:

– Я же умру от скуки в Даде или Грейдене! Ты смерти моей хочешь, Эван?

Тот сухо сказал:

– Я тебя услышал, Виктория.

– Я никуда не…

– Карнавал в Аквилите, – решил за нее Эван. – То, что тебе и требуется, – отоспишься вволю. Пиши заявление. Я же пока телефонирую Деррику и заодно вызову тебе паромобиль. Поезд на Аквилиту – сегодня в восемь вечера. Тебе хватит времени собрать вещи?

– Что?! – опешила Вик.

Эван холодно повторил:

– Заявление. Паромобиль. Деррик. Вещи. Поезд в восемь. Я заеду за тобой.

– И почему у меня ощущение, что ты это спланировал заранее, без привязки к моему сегодняшнему ранению?

– Потому что я это действительно спланировал заранее. В Аквилите лечишь рану, отсыпаешься, наслаждаешься жизнью. Я приеду сразу же, как освобожусь тут. Дней через пять, скорее всего.

Вик попыталась воззвать к благоразумию жениха и суперинтенданта в одном флаконе:

– Эван… Аквилита же – последний Вольный город…

– Именно.

– Ты суперинтендант. Тебе не дадут разрешение на посещение Аквилиты.

– Как суперинтенданту не дадут. Как твоему жениху – куда они денутся? Тем более за пару дней я не уничтожу их прелестный городок. Главное для меня – ты. Ты лечишься и отдыхаешь.

– Эван…

Он встал и напомнил:

– Ты могла выбрать источники Дады. Было бы проще.

Эван протянул ей руку. Вик по-детски хотелось проигнорировать его помощь, но рана болела сильнее и сильнее – не время доказывать самостоятельность, тем более что со стороны Эвана это обычное соблюдение этикета, не более того. Он еще раз оглядел ее, явно заметив, с какой силой она оперлась на его протянутую руку, и сказал:

– Впрочем, приказ я подпишу сам и привезу его к поезду. Там и ознакомишься с ним. А сейчас – срочно к доктору. Я провожу.

Вик качнула головой:

– Нет, дойду сама, я в порядке. Тебе даже не стоит вызывать паромобиль – сама на площади поймаю…

– Виктория, это неразумно.

Она строго напомнила:

– Неразумно – нарушать наш договор, а то я могу подумать, что ты тоже против моей службы в полиции.

Вик, как и Хейг, скрывала детали своей помолвки на службе. Ни к чему это – еще начнут придумывать всякие нелепицы. Это только ухудшит и так шаткое положение Вик в дивизионе. Хорошо, что Восточный дивизион – не высший свет, где даже спустя двадцать лет помнят о чужих помолвках и отношениях.

Восточный дивизион набран в основном из низшего сословия, которое не читает светскую хронику, тем более двадцатилетней давности. Да и три луны назад, подавая заявление о приеме на службу, Вик и не подозревала, что Эвана переведут именно сюда. И кем! Суперинтендантом! Конечно, он тут начинал детективом, но все равно это было неприятно и неожиданно.

Хейг молча прошел к двери и, убрав магзащиту, открыл ее.

– Счастливо отдохнуть! – пожелал он выходящей из кабинета Вик и тут же распорядился своему секретарю: – Гудвин, проводите нериссу Ренар и поймайте ей паромобиль на площади.

Вик обернулась и прожгла Эвана недовольным взглядом. Вот любят некоторые оставлять за собой последнее слово! Впрочем, дверь за Хейгом уже закрылась.

Неприятные мысли, что сюда она, быть может, уже не вернется, одолели Вик. Поездка Хейга в Аквилиту, да еще в качестве жениха… В дивизионе только и будут говорить о его протекции. Такого констебли, а уж тем более сержант, ей не простят. Она сцепила зубы, хотя мать не раз ругалась на нее за такое – нерисса всегда должна быть красива, мила и уютна, ведь женщины созданы богами именно для этого…

Ничего. Не получится тут – есть еще Северный дивизион. Западный. Центральный. Два Южных, хотя соваться туда совсем не хотелось. Железнодорожный дивизион. Дивизион метро. Она все равно станет детективом, ведь главное рекомендательное письмо о том, что у нее есть данные для службы детективом, Эван уже написал, причем давно, еще три луны назад. Вик улыбнулась – наверняка он уже жалеет об этой глупости! Но письмо есть, осталось набрать три луны службы на улицах.

Вик справится. Она сможет.

Глава 2
Поездка

Стемнело. Вик собрала вещи в дорогу. Получилось немного – саквояж и портплед.

Брат был принципиален, когда она заявила, что выбрала опеку Хейга, но Чарльз не был тварью. Он не запрещал ей забрать все свои вещи, хотя по закону они принадлежали отнюдь не Вик – у женщин Тальмы своей собственности нет. Вик тоже оказалась принципиальной – зачем ей в новой жизни вечерние или тем более бальные платья? Она забрала с собой только самое необходимое: деловые троттеры, блузки, платья-реформы. Так что отправлялась в Аквилиту она налегке – не было у нее нарядов для маскарада. Может действительно удастся отоспаться в бурлящем весельем городке?

Надо же – Аквилита… Вик все еще не могла в это поверить. Сперва Аквилита была недоступна Вик в силу возраста, потом из-за деятельности отца. Его бы туда не пустили – городок тщательно хранит свою независимость, связанную с проклятием Чумной Полли. В Аквилиту даже королю требуется разрешение на въезд.

«Проклятая», «веселая», «безумная» Аквилита – как только не называют этот городок, до которого все никак не может добраться храм во главе с Владыкой – Вечный карнавал им как кость в горле. Он начинается в период поста на Явление Созидателя, длится ровно луну и заканчивается четко за день до Явления – смешивать два праздника даже властям Аквилиты показалось неразумным. Вся знать веселится на карнавале вместо покаяния и смирения, как предписывают традиции.

Храм уже пять веков терпит это, потому что, согласно проклятию Чумной Полли, если не будет Вечного карнавала, если не будет в последнюю луну года маскарада в Аквилите, то чума вернется в город и продолжит свою кровавую жатву. Возможно, слишком вольным городом бы и пожертвовали, но ведь чума может вырваться и за пределы городка, как уже было, когда один из королей попытался окоротить вольности Аквилиты.

А вот храм дореформистов, чудом уцелевший в Аквилите, карнавалу потакает. Их Владыка организовал продажу храмовых милостей, прощающих все прегрешения, совершенные в карнавал. Не можешь остановить безумие – научись получать с него прибыль. Дело дошло до того, что даже тальмийцы стали покупать милости запрещенного храма как приятный сувенир из Аквилиты.

Городок тщательно хранит свою свободу, не пуская на свою территорию под видом традиций карнавала проклятийников, высоких полицейских чинов и прочих, кто бы мог сунуть нос в изучение проклятия. Власти и Аквилиты, и Тальмы понимают, что, как только будет разгадана тайна проклятия, дающая городу свободу от власти храма и короля как Защитника Веры, сразу же падут и все вольности города. Поэтому Вик сомневалась, что Хейга пустят, даже с учетом того, что он ее жених.

Впрочем, это его трудности, а не ее. Ее трудность в том, что ехать все же придется – воля опекуна не подлежит оспариванию.

Вик посмотрела на часы на каминной полке своей небольшой комнаты, которую она снимала в доходном доме неры Клариссы Эртон. Реклама, на которую купилась в свое время Вик, утверждала, что тут «домашний уют за умеренную плату!». Скорее «благородная бедность за приличную плату». Комната оказалась отчаянно мала, в ней уместились только кровать, умывальный столик и старый шкаф для вещей. Уборная и душ – одни на весь этаж. Зато Вик повезло – в ее комнате есть камин, а значит, и тепло, правда, за отдельные деньги.

Время приближалось к семи вечера – пора одеваться. Вик выбрала удобный дорожный костюм: блуза, свободная юбка, короткий жакет, привычно скрывающий защитный механит. Правда, его пришлось надеть на правую руку – левой, на которую наложили пять швов, нер Деррик настоятельно просил не пользоваться. Короткое пальто и шляпка без полей, на которой закреплены гогглы. В Олфинбурге они не понадобятся, тут везде газовое уличное освещение, а вот что ждет в Аквилите, куда поезд прибудет под утро, кто знает. Искать гостиницу в темноте – не самое приятное занятие. Тут без гогглов, обеспечивающих в том числе и ночное зрение, не обойтись.

Вик посмотрела в последний раз в небольшое зеркало над камином, поправила медные, почти неуправляемые локоны, выбившиеся из простого пучка, и вздохнула, смиряясь со своим видом. Красавицей она никогда не была – слишком много взяла от отца, а уж после третьего ранения ей тем более не впечатлять мужчин. К огромным, практически бесцветным глазам и слишком длинному носу добавились бледная, почти болезненная кожа, на которой сейчас особенно сильно выделялись неистребляемые веснушки, и узкие бескровные губы. М-да. Она подмигнула своему отражению:

– Впрочем, замуж ведь мы не собираемся, подружка!

Так что нет разницы, как она выглядит.

С улицы донесся одиночный свист паромобиля – Хейг выполнил свою угрозу и заехал за Вик. Она подхватила свой багаж и пошла на выход, уже представляя, как на нее будут смотреть девушки-соседки и хозяйка Эртон. Паромобили леров – нечастое явление в этой части города, особенно такой мобиль, как у Хейга. Любили Игнисы пафос. Собранный под заказ, на высоком шасси, с сияющими в ночи защитными механитами, с ярко-алым капотом и гербом Игнисов на дверцах, паромобиль потрясал воображение обитавших в доме неры Эртон юных девиц, буквально прилипших к окнам. По возращении из Аквилиты ей прохода не дадут, поняла Вик, останавливаясь на крыльце дома и замечая, как из гостиной, старательно поправляя статуэтки на каминной полке, через окно зачарованно смотрит на паромобиль сама нера Кларисса.

Поймав ее осуждающий взгляд, Вик поняла, что ее выпнут. Не станут даже разговаривать. По возвращении ее будут ждать вещи на пороге дома и полное осуждения молчание неры Клариссы. Вик передернула плечами – не только от холодного ветра, пробравшегося под тонкую ткань пальто, но и от нравов Олфинбурга. Тут не любят вмешиваться в чужую жизнь, компенсируя это любовью к домысливанию. Так сплетни и рождаются на свет.

Из паромобиля навстречу Вик выскочил водитель в форме дома Игнисов и забрал ее вещи. Эван тоже вышел к ней – не мог отсидеться в теплом салоне, что ли?!

Девушки на верхних этажах заахали – да, с Эваном потом кому-нибудь повезет. Он был хорош, это даже Вик понимала. Высокий, атлетически сложенный, темноволосый, с благородной сединой на висках, с правильными чертами лица – ходячая девичья погибель, особенно когда улыбается.