Василий Дмитриевич отработал в МЧС почти тридцать лет и не представлял своей жизни без него. Он отдал спасательной службе всего себя и никогда ни о чем не жалел. А сейчас, когда участвовать в операциях не позволяли здоровье и возраст, вместо заслуженной пенсии предпочел возглавить аварийно-спасательную станцию в областном городе и курировать ее работу лично.

Взявшись за перила, Богданов поднялся по лестнице и вошел в здание.

– Василий Дмитриевич, по вам можно часы сверять, – засуетилась диспетчер Людмила, увидев его. – Ровно девять часов.

– Людмила Михайловна, – полковник прищурился, а она вытянулась по струнке, уловив в его голосе какой-то подвох, – какого хрена на лестнице лед?

– Так сыпали песок-то… – попыталась оправдаться она, но по суровому взгляду стало понятно – бесполезно.

– А если кто-то поскользнется и башку расшибет, кто отвечать будет?

– Исправим, Василий Дмитриевич, – уверенно пообещала Людмила.

Спорить с Богдановым было пустой тратой времени. Он был настолько въедлив и педантичен, что грозился выесть мозг ложечкой, если что-то не будет выполнено в срок.

– Немедленно!

– Сейчас пересменка… – Она виновато пожала плечами. – А потом попрошу кого-то из ребят.

– Вот все у тебя не слава богу, – беззлобно проворчал он, скорее, для порядка. – Архипов здесь?

– На выезде еще.

– Как вернется, пусть ко мне зайдет.

Василий Дмитриевич поджал губы. К Захару у него был серьезный разговор, избежать которого нереально, а значит, надо сразу с него и начинать.

– Хорошо, передам.

Полковник лишь кивнул и направился к себе в кабинет.

***

Сбежав от бывшего мужа, Вера вошла в полупустой автобус, отдала водителю за проезд и села на одиночное место около окна. Сил не было совершенно. Чувствовала себя вымотанной и подавленной. Так было всегда после тяжелой смены. Умом Вера понимала, что нельзя умирать вместе с каждым потерпевшим, но на деле не получалось. Прислонившись к холодному стеклу, она прикрыла глаза. Ровно дышала и, как всегда после смены, проматывала все эпизоды и искала свои косяки. Знала, что их нет, но всегда хотелось сработать лучше, качественнее. Спасти всех, даже кого спасти невозможно.

Вера просто выдохлась. Морально не вывозила такую работу и давление от бывшего мужа. Хотелось просто лечь и не шевелиться. Ей срочно нужен был отпуск, но работать было некому. А это значило, что надо где-то найти силы, а то и сойти с ума недолго. Телефон призывно завибрировал в кармане. Вера нехотя открыла глаза и посмотрела на дисплей. Дочка.

– Да, – ответила на звонок.

– Мам, ты скоро?

– Уже ед., – Вера посмотрела на часы и нахмурилась. – А ты почему не в школе?

– Я нехорошо себя чувствую, решила дождаться тебя.

– Этого еще не хватало. – Вера инстинктивно начала кусать губы. – Ложись в кровать, я на следующей выхожу.

– Хорошо.

Беспокойство за дочь вытеснило все другие мысли и переживания. Вера на автомате вышла из автобуса и свернула к переходу. Все думала, что предпринять в первую очередь, чтобы не разболелась. София была очень слабым ребенком и с рождения доставляла родителям очень много хлопот.

Погруженная в свои мысли, Вера не обратила внимания на сигнал светофора и неосторожно ступила на зебру. Услышала визг тормозов где-то на периферии сознания и по инерции вздернула голову, оказавшись лицом к лицу с подержанной иномаркой, что остановилась буквально в сантиметре от нее.

Как так? Вера застыла в недоумении и никак не могла заставить себя пошевелиться.

– Ты в своем уме? – Чьи-то руки встряхнули ее, как тряпичную куклу. – Але, жить, что ли, надоело?

Она сфокусировала взгляд на лице молодого человека и холодно попросила:

– Руки от меня убери.

– Чего? – Глаза удивленно распахнулись, но он не двинулся с места.

– Руки сказала убери, – процедила Вера сквозь зубы и решительно вырвалась. – Придурок.

– Ненормальная, – фыркнул водитель и провел пятерней по короткому ежику.

– Ты где права купил? – Вера не намерена была выходить жертвой из этой ситуации. Попросту не хотелось признавать свою неправоту.

– Это ты прешься на красный. Провести краткий курс ПДД?

– Отвали.

Вера вздернула подбородок и пошла дальше по переходу.

– Курица, – крикнул он ей вслед.

– Дятел. – Вера обернулась, показала фак и ускорила шаг. И так кучу времени потеряла на все эти пререкания, а дома ждала больная дочь.

Забрав градусник, Вера тяжело вздохнула. На дисплее красовались неутешительные цифры – тридцать восемь и три.

– Соф, ну как так-то? – Еще один тяжелый вздох сорвался с ее губ. – Недавно же только с больничного.

– Не знаю. – Девочка как ни в чем не бывало пожала плечами.

– Тебе там папа что-то купил, хотел предать, – вспомнила Вера.

– Не хочу ничего от него. – Софья упрямо сложила руки на груди и отвернулась.

– Почему?

С подростками всегда очень непросто. Каждый раз нужно искать подход, а Костя хочет всего сразу и готового. Так не бывает.

– Я все еще злюсь за то, что он ушел от нас…

– Это я его выгнала, – улыбнулась Вера и ободряюще сжала руку дочери.

– Почему? – Она недоверчиво нахмурилась.

Вера пару минут посомневалась, а потом все-таки решила рассказать, как есть.

– Потому что не смогла дальше жить с человеком, который меня обманывает. Но это отношения между мужчиной и женщиной, и никоим образом не отца с дочерью, – поспешила она уточнить. – Папа тебя любит независимо от наших с ним размолвок.

– И ты не будешь против? – Софья подозрительно прищурилась.

– Я буду только за. – Вера устало улыбнулась. Кажется, одну проблему удалось-таки решить.

– Тогда я позвоню ему? – воодушевилась дочка.

– Конечно. Только сначала полоскаем горло и пьем лекарства.

***

Закончив с отчетами, Захар устало потер пальцами переносицу и захлопнул крышку ноутбука. Его смена, наконец, закончилась, и можно было ехать домой, но нужно было еще зайти к начальству.

Небрежно стукнув в дверь начальника аварийно-спасательной службы, Архипов заглянул в кабинет.

– Василий Дмитриевич, вызывал?

– Проходи, Захар. – Полковник кивнул на свободный стул. – Присаживайся.

– Да я постою, – хмыкнул Захар и сложил руки на груди. – Что случилось-то?

– Ну что ты как неродной.

– Подвох чувствую за километр.

– Да брось…

– Богданыч, хорош. – Захар покачал головой и посмотрел на часы. – У меня времени в обрез. Маринка уже плешь проела.

Василий Дмитриевич смерил его тяжелым взглядом, но уступил. Достал бумажную папку и кинул на стол.

– На вот, почитай на досуге.

– Что это? – Захар нахмурился и не спешил ознакомиться с содержимым. Оно как-то не предвещало ничего хорошего.

– Личное дело твоего нового сотрудника, – не терпящим возражения тоном пояснил Богданов и упрямо сдвинул брови.

Готовился к схватке не на жизнь, а на смерть. Мог просто приказать, и Архипов бы не ослушался, но предпочитал убедить и договориться. Прекрасно знал, что Захар не терпел вмешательства в свою команду, но сейчас выбора не было. Очень попросили сверху. А это значило – кто-то должен был прогнуться.

– Чего? – воскликнул Захар, зло сверкнув глазами, и не глядя толкнул папу обратно. – Мне не нужен новый сотрудник, – процедил он сквозь зубы.

– Нужен. У тебя недокомплект. – Василий упрямо впихнул папку ему в руки. – Прошу любить и жаловать. Кравец Ян Борисович.

Захар заскрипел зубами, но все же спорить не стал, а мельком пробежался по личному делу, ища явные изъяны, чтобы аргументированно отказаться. Благо их здесь скопилось великое множество.

– Вот только папенькиного сыночка мне и не хватало!

Первый и главный изъян – блат. Можно было сразу ставить крест на этом персонаже. Работать он не будет, только пальцы гнуть и права качать, выпрашивая себе преференции.

– Захар, не кипятись. Он был лучшим на курсе и отлично показал себя на службе.

– Я тебя умоляю. – Захар закатил глаза. – Чего ж тогда перевелся такой весь замечательный? Накосячил и решил пересидеть в областном городе?

– Да почему ты так думаешь? Ты ж его не видел даже.

– И не хочу. Никаких блатных в моем отряде не будет, и точка.

– А я говорю – будет! – резко обрубил Богданов. – Захар, ты должен его взять. Сам генерал-лейтенант за него просил…

– Не МЧС, а цирк какой-то! – воскликнул он и эмоционально всплеснул руками.

– Сейчас мы откажем, потом нам откажут… а амуниция, сам знаешь, на вес золота.

Василий тоже не любил все эти шкурные дела, но на его должности приходилось учиться уступать. Принципиальность, конечно, хорошо. Но новая спецодежда для парней или оборудование куда лучше.

– Это все шантаж. – Архипов сложил руки на груди, не желая уступать начальству. Хоть и понимал, что заведомо в невыгодной позиции. Все уже решено, и от его мнения ничего не зависит.

– Не шантаж, а обмен. Взаимовыгодный.

– Как хочешь называй, суть не изменится, – покачал он головой.

– Нагрузишь, как ты умеешь, он и сам сбежит, – усмехнулся Богданов. – По рукам?

– Пусть приходит на испытательный, – сдался Захар и пожал протянутую руку. – Посмотрю на него, но на общих основаниях. Обузу не возьму, не обижайся. Некогда мне нянькаться.

– Когда?

– Не знаю, на следующей неделе, – брякнул первое, что пришло в голову, в глубине надеясь, что про него забудут.

– Скоро лед на затоне вскроется. Руки нужны, а ты выделываешься, будто у тебя очередь из кандидатов стоит.

– Может, и стоит.

– Что-то я не видел. В общем, так. Делай, что хочешь, а чтобы к концу апреля штат был укомплектован, – усмехнулся Василий Дмитриевич.

– Могу идти?

– Да иди уже, – отмахнулся он. Самое страшное осталось позади. Оставалось только надеяться, что этот Кравец не подведет.

Глава 3

Архипов поднялся на второй этаж и около своего кабинета увидел парня, ждущего его. Значит, Кравец-таки явился, очень жаль. Захар искренне надеялся, что передумает. Все же где Москва и где их областной город.

Окинув его профессиональным взглядом, Захар удовлетворенно хмыкнул. Комплекцией природа это персонажа явно не обделила. А также было заметно, что он следит за собой и регулярно посещает спортивный зал. Плюсы пока были очевидны, но не перекрывали жирный минус протекции.

– Подполковник Архипов? – Парень отделился от стены и вытянулся по струнке.

– Вольно, – отмахнулся Захар. – А ты?

– Старший лейтенант Кравец Ян. Направлен к вам для дальнейшего прохождения службы.

– Проходи. – Захар открыл дверь ключом и пропустил его вперед. – Давай сразу начистоту.

– Конечно. – Ян с готовностью кивнул.

Захар прошел к столу, оперся на него ягодицами и сложил руки на груди.

– Я категорически против брать в свою команду человека по блату. Мне это совсем не нравится. Это понятно?

– Так точно.

– Есть что сказать в свое оправдание?

– У меня нет блата, – спокойно ответил Ян и пожал плечами. Всего добивался сам, не имея привычки пользоваться привилегиями. Хоть дядька и не упускал случая вмешаться в его карьеру.

– Очень смешно. – Захар неприятно скривился, ложь была тоже неприемлема. – Генерал-лейтенант Павлов за тебя просил.

– Это его личная инициатива. – Ян раздраженно стиснул кулаки. – Мне блат не нужен.

– Интересно как, – хмыкнул Захар. – Значит, можем не учитывать просьбу генерала?

– Так точно.

Архипов удивленно почесал подбородок. Этот Кравец был не так прост, как казался, но определенно ему нравился. Чувствовались в нем стержень и недюжая выдержка.

– Тогда расскажи мне, с чего ты вдруг решил перевестись из центра в периферию. «Потянуло к корням или природе» не прокатит.

– Да там личное, – отмахнулся Ян и неприятно скривился. Вспоминать ту нехорошую историю не хотелось совершенно, как и рассказывать подробности.

– Это я уже понял. Настолько личное, что ты не можешь озвучить?

– Не имею привычки делиться личной жизнью.