– Чони, послушай… Ты поступила опрометчиво, но не желала никому зла. В юности трудно смириться с запретами, особенно когда речь идёт о любви, – тихо сказала она, чувствуя себя неловко, поскольку в силу неопытности сама мало знала об этом чувстве. – И мне очень жаль, что твой… возлюбленный погиб.

На этих словах Чони отшатнулась и яростно тряхнула волосами.

– Проклятый бледнолицый! Смерть – меньшее, чего он заслуживал!

«Она как порох… – мелькнуло сравнение в мыслях Джейн. – Ненавидит с той же силой, что и любила».

– Он привёз меня к своим сородичам, – продолжала индианка, заново проживая всё сказанное и гневно прижимая кулаки к груди. – Они хотели выпытать, как пробраться в наше убежище незамеченными, хотели перебить нас и получить награду за наши головы!

Представив себя на месте Чони, Джейн поёжилась.

– Чудо, что тебе удалось вырваться из их лап.

– Я сумела убить только двоих. Остальные уцелели.

Теперь Джейн окончательно поняла, насколько неуместно прозвучало её сочувствие по случаю смерти бывшего возлюбленного Чони. В индианке не осталось ни капли жалости к тому, кто чуть не погубил её племя. Джейн подумала о слепой ярости, наполнявшей её душу при мысли о Норрингтоне, и криво усмехнулась. «Отец говорил, что индейцы – безжалостные варвары… Но в гневе мы все одинаковы».

Чони вдруг сердито фыркнула.

– Я не за тем пришла, чтобы плакаться. Хочу отблагодарить тебя, Джейн Хантер. После войны с бледнолицыми у нас почти не осталось запасов, и я не могу предложить многого…

– Мне ничего и не нужно, Чони! – замахала руками Джейн.

Индианка упрямо тряхнула косами и раскрыла перед гостьей небольшой холщовый мешок.

– Я сама плела эти обереги. Выбери тот, к которому потянется сердце.

Джейн собиралась признаться, что не очень верит в подобное, но язык не повернулся отказать. Рассмотрев предложенные вещицы, она остановила взгляд на небольшом отрезе ткани. Орнамент, обрамлявший его, напомнил ей змею – схематично изображённую и тем не менее узнаваемую.

– Символ вечности, – пояснила Чони, заметив интерес Джейн.

– Можно, я выберу его?

– Как тебе нравится, – улыбнулась та. – А ещё я хочу сделать твоё лицо ярче.

Пока Джейн аккуратно убирала подарок в сумку, Чони уже достала глиняные плошки с краской и без промедления принялась за дело, не дав гостье опомниться. Тонкие пальцы индианки порхали по её лицу, а Джейн оставалось лишь гадать, как краска ложится на кожу и как это меняет внешность.

За этим нехитрым занятием девушек застал вернувшийся Куана. Он замер, увидев новый облик Джейн, которая невольно замерла тоже. Мгновение назад она печалилась, что здесь нет зеркала, а теперь отражалась в тёмных, широко распахнувшихся глазах индейца. Однако он быстро вернул себе бесстрастный вид.

– Исатаи передаёт тебе слова благодарности, Джейн Хантер. За то, что вы помогли нам, он поможет вам.

– Он отпустит их? – с напором спросила Чони.

– Исатаи начал ритуал, чтобы узнать у духов, куда Джейн Хантер следует держать путь… – Помедлив, Куана добавил: – И чтобы узнать, куда теперь держать путь нам.

Чони поникла, виновато опустив голову. Из-за её поступка появился риск, что о тайном убежище команчей станет известно врагам, и это само по себе стало наказанием для юной индианки.

– Мы с таким трудом нашли место, куда чужакам сложно добраться… – прошептала она, казня себя.

– И теперь мы его потеряли, – строго произнёс Куана.

Не в силах выносить его холодный тон Чони бросилась к брату и залепетала быстро-быстро, то ли извиняясь, то ли оправдываясь. В ответ Куана принялся тихо и сдержанно отчитывать сестру на языке команчей. Джейн не могла разобрать ни слова, однако по интонации догадалась, что Чони пришлось несладко.

Тоскливая мысль пришла на ум, стягивая сердце давящими путами: «Берт и Дик за такое тоже устроили бы мне выволочку… Да, в отличие от Куаны они шумели бы, кричали, а суть одна… У братьев болит душа за сестёр».

В конце концов Чони вспылила, горестно выкрикнула что-то и выскочила на улицу в слезах. Куана хотел было выйти за ней, но передумал, поняв, что им обоим нужно время, ведь сейчас, по горячим следам, ему не удалось подобрать правильные слова, да и при чужачке вести разговор явно не стоило. В воздухе повисло ощутимое напряжение. Куана досадовал, что из-за его промаха Джейн стала свидетельницей сцены, которая не предназначалась для чужих глаз. А девушка прекрасно это чувствовала и не знала, что сказать. Молчание становилось всё более неловким.

«Спросить о том, что мне действительно интересно?» – неуверенно подумала она. В своём времени Джейн не представилось возможности наладить контакты с местными племенами, потому что колонисты начали свой путь на новых землях с вражды и крови.

Кое-что про обычаи индейцев Джейн всё же узнала: например, что их имена, звучавшие для переселенцев как странный набор звуков, на самом деле обладали смыслом. Решив проверить, готов ли Куана посвятить её в это, она дружелюбно улыбнулась ему.

– Куана… Можно узнать, что значит твоё имя?

– Зачем тебе его значение?

– Лучше не рисковать, мисс Хантер, – послышался знакомый голос с язвительными нотками.

Неожиданно ввалившийся в хижину Джереми презрительно ухмыльнулся. За ним зашёл Ривз.

– Имена краснокожих обычно переводятся как «Гниющая туша медведя» или «Встопорщенный хвост скунса», что-то в этом роде, – продолжил Джереми, подначивая индейца.

Лицо Куаны окаменело. Он не проронил ни слова, как и маршал. Джейн в полном недоумении воззрилась на Бейкера.

– Да что такое? – он вскинул брови. – Я попал в компанию, где никто не понимает моих шуток?

– Скажи спасибо, что я до сих пор тебя не пристрелил, – пробурчал Питер.

Джереми отсалютовал маршалу с самой насмешливой усмешкой, которую Джейн когда-либо видела.

– Я всего лишь простоял привязанным к дереву пару часов, пока за мной не явились команчи. Уж лучше бы пристрелили.

– Это я попросил воинов племени привести тебя, а мог бы не утруждать их, и через месяц-другой из тебя получился бы чудесный страж для входа в каньон – с приветливой костяной улыбкой.

Джейн невольно содрогнулась, представив себе такую картину.

– Или ты думаешь, что за свой обман заслужил чего-то другого? – за спокойным тоном Ривза слышалось постепенно нарастающее раздражение. Зарождающуюся ссору прервал Куана. Он встал между мужчинами и строго сказал:

– Свои распри оставьте на потом, а сейчас Исатаи зовёт вас.

У выхода Джейн, пропустив мужчин вперёд, лёгким касанием руки задержала индейца.

– И всё же… Что значит твоё имя?

Уголки его рта приподнялись в улыбке, которую Куана тут же спрятал за привычной невозмутимостью.

– «Сладкий аромат». И умерь своё любопытство, Джейн Хантер, пока оно не довело до беды.

* * *

Исатаи встретил пленников – или они уже считались гостями? – у своего типи. Медленно обведя собравшихся проницательным взглядом, шаман остановил его на Куане и огласил решение духов: они повелели команчам сняться с места, чтобы найти новое укрытие. Куана лишь прикрыл глаза, принимая волю духов безропотно.

– Я поведу племя. Путь предстоит долгий и тяжёлый, – сказал Исатаи.

– Мои глаза, моё сердце, мои ноги и руки – всё послужит племени на этом пути, – тут же отозвался Куана.

Исатаи едва заметно усмехнулся.

– Мне известно, что ты стойко переносишь любые тяготы, Куана, и никогда не бросишь остальных. Но духи уготовили тебе иную дорогу.

Ничем не выказав удивления, индеец приготовился услышать свою судьбу.

– Твоя тропа – та, по которой идёт Джейн Хантер, – шаман поднял руку, указывая на девушку, которая изумлённо ахнула. – Духи открыли мне, что сегодня вмешательство бледнолицых спасло нас от страшной участи. Их появление здесь было неслучайным.

Он внимательно посмотрел на девушку. У неё появилось неприятное ощущение, будто Исатаи знает больше, чем говорит.

– Куана, духи велят тебе помочь им в поисках Уолтера Норрингтона. Таково твоё новое испытание.

Ривз нахмурился, а Джереми закатил глаза. Сам Куана сумел принять внезапную весть непоколебимо.

– Значит ли это, что мой долг – сопровождать их до тех пор, пока они не настигнут душегуба, сколько бы лун ни заняли поиски?

Глубоко удивлённая услышанным, Джейн не отрывала взгляда от Исатаи. Шаман медленно кивнул.

– И помни о табу, Куана.

«Что это значит? И как мы будем уживаться с индейцем?» – Джейн терялась в догадках. А тот невозмутимо прижал ладонь к сердцу, принося обещание следовать избранному духами пути. Давая понять, что разговор окончен, Исатаи сомкнул веки, и Куана направился к своему типи. Джереми возвёл глаза к небу.

– Вот ещё! О таком проводнике мы не просили!

– Это будет непросто… – задумчиво протянул маршал. – Но для индейцев воля духов – закон. Думаю, Куана станет нам верным помощником.

– Положиться на краснокожего? Я ещё пока не свихнулся!

Не желая участвовать в новой ссоре, Джейн оставила мужчин разбираться с проблемой самостоятельно и последовала за Куаной. Индеец бросил ей, не оборачиваясь:

– Тебе нельзя сейчас находиться рядом со мной.

– Почему?

– Я проведу ритуал, чтобы узнать, куда должна вести нас дорога. Чужаки не присутствуют при священных обрядах.

Огорчённо закусив губу, Джейн замерла у входа в типи. Возвращаться к спорящим спутникам ей не хотелось, а вот общество Куаны так и манило: он являлся представителем чужого мира, о котором мечталось узнать больше.

– Разрешишь хотя бы спросить?

Куана вздохнул, силясь смириться с любопытством, которое Джейн так и не сумела унять.

– Нам предстоит совместный путь, поэтому… Так и быть. Я готов объяснить то, чего ты не понимаешь.

Воспользовавшись разрешением, она проскользнула внутрь типи.

– Расскажи, ты правда веришь в приказы духов?

– Приказы? – он чуть приподнял тёмную бровь. – Духи не приказывают, а указывают путь, Джейн Хантер. Это для вас наша вера – выдумки дикарей, а для нас – единственный ориентир.

– Вовсе нет! – она поспешила опровергнуть его слова о презрении к религии индейцев. – Мне действительно интересно понять, как всё заведено у команчей.

Признаюсь, меня впечатлило то, как безропотно ты принял решение духов.

– Никто не говорит, что это далось мне легко… – Куана задумался о чём-то своём, а потом вновь поднял глаза на Джейн. – Посмотрим, что скажут духи, когда я призову их. Может, повелят мне первой же ночью зарезать вас во сне.

В улыбке индейца вдруг промелькнуло несвойственное ему мальчишечье озорство, и Джейн только сейчас сообразила, что Куана ненамного старше её. Он едва ли перешагнул порог в четверть века.

– Остались другие вопросы, Джейн Хантер?

Если он думал, что любопытство назойливой собеседницы исчерпалось, то глубоко заблуждался.

– Исатаи говорил о табу. Что он имел в виду?

– Это система запретов, которую бледнолицые тоже считают предрассудками.

– И как работает эта система?

Куана недоверчиво поджал губы, непривычный к такому интересу.

– Ты запутаешься. Если коротко… Чем больше у шамана сил, тем больше табу ему назначают духи. Если нарушить запрет, это приведёт к большой беде.

Джейн кивнула, хотя и правда не очень разобралась, что к чему. Поскольку Куане предстояло путешествовать с ними, она надеялась, что возможность разузнать больше о верованиях индейцев ещё предоставится.

– Теперь ступай к своим спутникам, неугомонная.

– Подожди… – взмолилась она, не желая упускать и нынешний шанс. – Нельзя даже краешком глаза понаблюдать за ритуалом?

Терпение Куаны было на исходе. Он приблизился к Джейн, вынуждая её попятиться.

– Это священный обряд, а не развлечение для бледнолицых, что мнят себя выше и лучше всех, тогда как сами сеют только разрушения.

Она упрямо вздёрнула подбородок и отразила выпад: