Стоя на остановке, полковник госбезопасности довольно долго разглядывал лица людей, стоявших рядом или спешащих мимо. Ему было приятна та непосредственность, с которой советские люди общались меж собой. Проблемы страны были налицо, об этом даже говорила скудность товаров в киоске и довольно пустые сумки у выходящих из рядом расположенного гастронома. И все же безысходности во взглядах не было, люди были весёлыми и счастливыми, это ещё более придавало уверенности в предстоящей схватке. Вскоре к остановке подкатил довольно новый ЛАЗ[2], люди стали заходить, вошли и Глеб с Лидией. Закомпостировав талоны, они сели на сиденье в середине. Тёма без высокомерия постарался объективно оценить техническую сторону автобуса: мягкий ход, заднее расположение двигателя, вполне комфортный и тёплый салон, хороший обзор из окон – все свои выводы он с улыбкой доложил спутнице.

– Честно говоря, думала, ты будешь смеяться, ведь ваши автобусы во всех отношениях гораздо лучше, я их видела на улицах Москвы. А вообще – это лучший завод.

– Прекрасно то, что в вашей стране есть хорошие заводы – это указывает на сильный потенциал! Следовательно, если у руля управления окажется нормальное руководство, то все проблемы начнут решаться, – так, переговариваясь, они доехали до автостанции, где пересели на автобус до Владимира, а оттуда на электричку до Москвы.

Было ровно 15:10, когда состав тронулся и начал набирать скорость. Несмотря на, довольно светлое время суток, народа в вагоне было мало, лишь несколько девчонок – студенток разложили свои учебники, да две пары пожилых людей отправились в столицу за продуктами. Все они расположились в другой части вагона, поэтому Глеб с Лидией решили в негромкой форме обсудить план дальнейших действий. Впрочем, для страховки перешли на английский язык. Время в пути предполагалось около двух часов, поэтому решили не тратить его впустую. Глаза её сделались тревожными:

– Представляешь, Глеб, даже не знаю, с чего начать, может по приезде в Москву сразу позвонить Самариной или родителям, они живут в центре города на Садовом кольце? Ничего, что я тебя так назвала?

– Очень даже хорошо! Нужно нам обоим привыкать, уж из-за этого провала быть никакого не должно. Звонить тебе нельзя, однозначно наружка у домов и прослушивают телефоны. Кажется, я знаю, что нам нужно сделать? – он поставил на столик дипломат и открыл его.

– Я всё слышала, – сразу доложила машина. – Сами разрешили следить за вами. Называйте номер этой Самариной, я ей позвоню, на прослушку выставлю помехи, не переживайте, никто ничего не разберёт. Вот только куда ей нужно будет прийти и как отвязаться от наблюдения? Пока решайте, а я просканирую все эфирные и кабельные переговоры в радиусе 100 км. Как сделаю, проинформирую.

Лидия назвала московский номер Тамары Самариной и опять взглянула на спутника с недоумением. Тот прикидывал, в какой гостинице им лучше остановиться?

Ситуация была не из лёгких, но неожиданно помог случай… Артём услышал, как сзади в вагон вломились несколько пьяных подростков и стали приставать к девчонкам, они с Дианой повернулись и стали наблюдать. Наглецы бесцеремонно вешались на скромных студенток, пуская в них клубы дыма, и, видя, что те растерялись, стали без стыда склонять их к близости. Особенно цинично вёл себя некий Славик – так называли его дружки.

– Как насчёт «палочки»? – обратился он к скромнице, у которой русые волосы были заплетены в косу и завязаны сзади в пучок. Присев рядом, он крепко обхватил её.

– Помогите, пожалуйста! – девушка умоляюще смотрела на мужчину с женщиной, она была испугана.

Какое-то время Тёма колебался, всё ещё не веря, что именно с этого и начнётся их схватка за этот мир. Взглянув в глаза, сидящей рядом Дианы, понял: нужно начинать. Быстро поднявшись, он подошёл к весёлой компании и за шиворот оттащил Славика от барышни, сподобив его хорошим пинком под зад. Пропахав по грязному полу носом, тот, видно, крепко зашибся и затих.

– Ты чё, дебил! – заорал его кореш с большой щербиной меж зубов. – Ты знаешь, кто у Славика отец? Генерал КГБ, он тебя борзо́ту враз законопатит, – они все трое встали и двинулись на борзого мужика. Отступив немного по проходу, чтобы можно было легко двигаться, Артём встал в стойку, приманивая наглецов к себе. Первый, видно насмотревшийся фильмов про боксёров, хотел вмазать ему как следует, но почему-то у него из глаз посыпались искры, а из носа хлынула кровь?

– Молокососы быстро забрали своего сыночка генерала и марш отсюда, иначе зашибётесь, когда из вагона вылетать будете. Учтите, я могу не рассчитать удар.

Получив таким действенным образом хороший отпор, мальчики, видимо, сильно струсили, попятились и быстро смотались в другой вагон, бросив своего товарища. Как только подростки свалили, полковник поднял Славика с пола и посадил на сиденье, напротив, отерев ему лицо носовым платком. В это время к ним подошёл один из пенсионеров, находящихся в вагоне, и предложил выступить свидетелем, если заведут дело, настолько он был доволен, что уняли распоясавшихся наглецов.

– Спасибо, товарищ за участие! – Глеб пожал ему руку. – Но, вряд ли помощь потребуется, так как мой компьютер всё скрупулёзно записал. Всё же произнесите вслух: кто вы, по какому адресу вас найти и, если можно, телефон? – пенсионер с удовольствием продиктовал.

– А теперь с тобой, голубчик, – полковник присел рядом со злобой смотрящим папенькиным сыночком. – Сейчас на какой-нибудь станции выйдем, пригласим с собой этих прелестных барышень и вызовем транспортную милицию для составления протокола о сексуальном домогательстве и хулиганстве. Посмотрим, как твой папаша, генерал тебя будет отмазывать? Имей ввиду, Лидия Борисовна знакома с самим Чебриковым.[3] – коротко остриженная сидящая, напротив, женщина, кивнула в подтверждение. Руки у подростка задрожали.

– Мужик, лучше отметель меня прямо здесь, только до ментуры дело не доводи, а то батя меня вместо института в армию отправит, в самую вонючую часть с дедовщиной.

Артём несколько секунд внимательно разглядывал изменившегося враз подростка, ему импонировало то, что он назвал отца «батей» и был готов взять удар на себя.

– Хорошо, – наконец решился он. – Мы тормознём это дело, а ты нам обеспечишь хорошее жильё на две недели и лучше бы тачку поновее. Или тебе не по зубам?

– Да чтой-то, у отца есть дача в 40 километрах от Москвы, прямо в одной деревне, он туда только летом ездит, там и «семёрка» в гараже совсем новая, мы иногда на ней с пацанами «по бабам» ездим, документ в бардачке. Только зачем вам такая глухомань? Снимите номер и всё.

– Понимаешь, дружище, – Тёма обнял парня за плечо, – за моей женой-красавицей охотится «душитель из Люберцев». Слышал про такого? – тот кивнул. – Так вот: пока его мы не поймаем, я за свою жену должен быть спокоен. Так что, договорили по хате с тачкой?

Славик неверящими глазами смотрел то на крутого мужика, обнимавшего его, то на его жену, решаясь на такое странное соглашение, всё же махнул рукой:

– Договорились. Только как же с девчонками быть?

[1] Микроавтобусы Рижской автомобильной фабрики

[2] Автобус Львовского автозавода

[3] Председатель КГБ в то врем

Глава 9

– Перед девчонками однозначно нужно извиниться, думаю, они нас простят, – подведя незадачливого циника к притихшим студенткам, полковник заставил его попросить у них прощения. Тем было очень это приятно!

Заметив, как Умница дозвонилась по сообщённому номеру, полковник повёл нового знакомого в туалетную комнату, чтобы он не слушал разговор и заодно привёл себя в порядок. Диана внимательно слушала Умницу.

– Тамара Владиленовна, вам звонят из Цума, вы заказывали итальянское платье, ваш заказ №3574857 пришёл, сегодня можете забрать или позвоните до 19:00, если не сможете прийти, – Умница была предельно вежлива и очень похожа на сотрудницу универсама.

Когда Артём со Славиком вернулись, Диана взглядом дала понять, что разговор состоялся и оставалось ждать.

Всю оставшуюся дорогу сидели молча. Папенькин сынок переживал, как бы всё же не загреметь в ментовку, после чего все жизненные планы бы рухнули. Полковник и профессор просчитывали в головах варианты конспирации. ПЭВМ тоже молчала, понимая суть момента. Через час электричка прибыла на Курский вокзал.

Москва и Московская область

Тёма вновь с огромным интересом наблюдал спешащую в разных направлениях публику – людей 1985 года. Было достаточно прохладно, и многие были в головных уборах: более богатые – в норковых и собольих; кто победнее в заячьих или вязаных. Это же касалось верхней одежды и обуви: интеллигенция форсила в итальянских и австрийских сапогах, лёгких дублёнках и шубах; рабочий класс – в дешёвых куртках и стоптанных ботинках. Начавшееся расслоение общества было налицо.

Быстро поймав такси – жёлтую ГАЗ-24, Тёма посадил Диану рядом с водителем, а сам с подростком сел сзади, Славик назвал адрес деревни в Московской области.

– 50[1] рублей, дешевле не поеду, – загнул цену водитель. – Оттуда ни одного клиента обратно не возьмёшь. Не хотите платить, освобождайте места, – со злобой произнёс он. Артём ещё раз убедился, что значит: «Рыба тухнет с головы». По столице это было понятно.

– Ничего, ничего, шеф, заплатим сколько скажешь, только вези давай, – по-деловому ответил он ему.

Было уже совсем темно, когда таксомотор подкатил к занесённой сугробами одноэтажной даче с несколькими хозпостройками. Попросив водителя немного подождать, Тёма вместе с молодым хозяином зашли внутрь:

– Ну ты, паря, и свистеть: "Баб он на «семёрке» возил!" Да здесь с начала зимы никого не было. Ну, да ладно, показывай, где машина стоит и сарай с дровами, после можешь отваливать. И ещё хочу тебя предупредить особо: твоя забота будет, чтобы твой папаша здесь как минимум 2 недели не появлялся, крутись как хочешь; если начнёшь язык развязывать, всё для тебя очень плохо кончится, – полковник сильной рукой взял подростка за грудки и привлёк к себе. – Пойми, прошу тебя, ты ввязался в мужское дело, а это требует соответствующего поведения.

– Я ни дурак, какой-нибудь, всё понимаю и вижу: передо мной настоящий профессионал, поэтому можете быть спокойны, никто ничего не узнает. Домашний адрес не даю, всё равно туда не поедете, а вот в университет имени Ломоносова можете заглянуть, я теперь там каждый день буду. Очень уж вы хорошо мне мозги прочистили! – на блокноте у телефона подросток написал своё полное имя и название факультета. За окном раздался звуковой сигнал, водитель начинал уже нервничать. Проводив Славика до машины, Тёма пригласил сидевшую ещё там Диану в дом, сам пошёл в сарай, чтобы набрать дров. Вскоре берёза потрескивала в подтопке, отделанной изразцом печи, а женщина с дивана наблюдала за этим:

– Бывают же настоящие мужики! – восхищённо думала она. – В любой ситуации создаст уютный угол. Сейчас поставил на стол умницу, та будет ждать звонка от Самариной, пошёл, налил чайник и поставил на электроплиту, значит, скоро горячим чаем напит. Красота! Эх, Нета, Нета, как хотела бы я быть на твоём месте!

Действительно, скоро они сидели и пили индийский чай, заваренный из железной банки, при этом в холодильнике нашлось несколько склянок с различным вареньем.

– Ты улыбаешься, у тебя в душе появился оптимизм или это от ощущения, что ты оказалась в своём мире?

– Тём, – она так назвала его впервые, – я была в вашем мире чуть больше двух суток, но то, что я видела, делает наш мир слабым и блёклым. И всё же это мой дом, каким бы он ни был. Улыбаюсь же я больше от понимания твоего присутствия рядом. За эти дни я настолько привязалась к тебе, что не представляю уже жизнь без тебя и хочу, чтобы ты это знал.

Артём осознавал и чувствовал любовь к нему сидящей, напротив, за столом женщины, и боялся только одного, как бы эти чувства не расстроили весь ход операции. Он понимал ещё другое: отталкивать любящую женщину в такой ситуации нельзя, иначе будет всем только хуже. Ход его рассуждений прервал сигнал Умницы, которая сообщила о приёме звонка с неизвестного номера:

– Меня попросили позвонить до 7 часов вечера, – раздалось в динамиках компьютера, это был без сомнения, голос Самариной, Диана сразу узнала его.