– Дети выросли, фамилия осталась, – устало пробормотала она. – Мне ли не знать, что перед нами закрыты все двери? Я бы не стала тебя осуждать, Дэкс. Никогда.

– Спасибо.

– Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Завтра встану пораньше, зайду в пекарню, быть может, им нужны посыльные, – она сонно зевнула. – Особенно теперь, в праздничной суматохе…

– Там я уже спрашивал.

– Ладно. А в книжной лавке?

– Угу.

Хильди перебирала все возможные варианты, пока Дэкс её не остановил.

– У меня есть кое-какая подработка. Я всё решу, маленькая… Хотя… Кажется, я не заметил, как ты выросла. Уже не маленькая. – Он произнёс это как-то задумчиво, тяжело. Словно не хотел признавать, но и не признать не мог. – Сканд Вускессен давно спрашивал про тебя.

– Что? – Хильди встрепенулась и слегка отодвинулась. – Это тот бородатый сканд из казначейства, у которого мы просили ссуду на жильё? И что он говорит? Он пересмотрел наше дело?

– Да как тебе сказать…

– Говори прямо. Хватило уже секретов. Он поможет нам с комнатой?

– Хильди, – выдавил он наконец. – Я найду нормальную работу или другие способы рассчитаться с долгами.

– Я выпрошу у сканды Близзард отсрочку. Ты же сам слышал, она хорошо ко мне относится. Но что с…

– Да дело не только в ней! – повысил голос Дэкс, но тут же взял себя в руки и успокаивающе погладил Хильди по спине. – Ты просто знай – я люблю тебя. Ты моя семья. И я бы очень, очень хотел сделать тебя счастливой. Но если… Если со мной… Если станет совсем худо, пообещай, что пойдёшь к Эспену Вускессену и согласишься на его предложение.

– Да какое предложение?!

– Ты сегодня показала себя достаточно взрослой. Вот и подумай, какое.

– Дэкс… – ошарашенно прошептала Хильди.

Она бы и раньше ни за что не отправилась на встречу к сканду Вускессену одна, без Дэкса, а уж теперь, после его слов… В тот раз, когда они посещали Вускессена в прошлом году, столкнулись в его приёмной со скандом Кристером. Что у них за совместные дела, Хильди понятия не имела, вероятно, что-то связанное с городскими проблемами. Но непонятный, тяжёлый взгляд законника, прошедший по ней с ног до головы, словно тёрка, и сейчас вызывал желание передёрнуть плечами.

Дэкстер тем временем встал с кровати и накинул плащ:

– Уже поздно. Мне пора на подработку. – Он предупреждающе вскинул руку, останавливая новую волну расспросов. – В «Птицу». Вернусь к пяти утра. Довари похлёбку, поужинай и ложись спать. И помни свои слова. Ты обещала не осуждать. Никогда.

Она оторопело кивнула.

– И дверь никому не открывай, – напоследок бросил Дэкстер.

У Хильди только и хватило сил, что доплестись до магопечки и снять кастрюлю с почти выкипевшим бульоном. Затем она рухнула на кровать и долго вертелась, вспоминая их разговор.

«Сладкая трель птицы» была самым паршивым заведением их небольшого городка, воплощающим все людские пороки. Продажная любовь, разрушающая семьи. Макиаты, дурманящие и расплавляющие разум. Пенни-бинг, топящий сердца в агонии азарта и разорения. Хильди никак не могла связать своего честного и доброго брата с этим злачным местом. И именно сей факт показывал всю степень отчаяния Дэкса, раз он нашёл подработку только там. Кем? Она пыталась представить его сдающим игральные кости, или стоящим с грозным видом у входа в покои обнажённых девиц, или подающим чаши с макиатами… Но образ никак не желал складываться.

– Не осуждать. Не осуждать. Я обещала. Любая работа – это работа, пусть и такая паршивая. Ничего-ничего… Швахх! – она хлопнула ладонью по кровати. – Ну как не осуждать-то?! Нет, мы должны найти что-нибудь получше. Я всё-таки зайду в пекарню завтра. А вдруг?

Хильди съёжилась от холода и накинула капюшон чужого плаща. Мысли плавно перешли от одного мужчины к другому.

Девушки с фабрики часто сплетничали о поцелуях и обо всём, что следует за ними. И Хильди, бывало, представляла себя на месте Мэрит или Доротеи. Но никакие фантазии и близко не были похожи на то пламенное безумие, что произошло с ней сегодня.

Губы сами растянулись в шальной улыбке. Носом Хильди ткнулась в ворот плаща, а пальцами принялась поглаживать холодную фибулу у ворота. Засыпала она окружённая ароматом летнего озера, а усталое сознание долго металось из сновидения в сновидение, пока не попало во власть самого яркого из произошедших событий. Дыхание потяжелело, по щекам пополз неосознанный жар, губы предвкушающе приоткрылись. Горячий сон, горячие руки мага, сжимающие её талию. Его горячее дыхание, опаляющее кожу у виска… губы. Она слегка подалась вперёд и попала в плен поцелуя. В этот раз – совсем другого: мягкого и ласкового.

[Торвальд Сарот Див ла Фрайн]

Утром он прошёл мимо парадного входа – сразу в левое крыло замка, в малом зале которого располагались портальные врата, прислушался к себе – магия едва плескалась на дне резервов, но теперь её хватит на переходы.

Охваченный вспышкой, Торвальд ступил в холл, наводнённый адептами. Они разбредались нестройными потоками по коридорам, на лицах застыли сосредоточенные выражения, в руках – бумаги, свитки, книги.

– Не переживай, ты сдашь! Зря, что ли, всю ночь учили? – коснулся слуха обрывок разговора.

Какой-то паренёк нечаянно задел Торвальда локтем, на бегу извинился и скрылся в толпе.

Как же он отвык от шумной суеты учебных будней! А ведь когда-то сам приветствовал первых адептов, что пришли в эти стены. В день открытия академии ректор Асбьёрн собирал всех в центральном холле и гордо произносил с постамента торжественную речь… Он и сейчас стоит там. Застывший навеки.

Торвальд всмотрелся в каменное лицо друга. Умельцу-скульптору удалось передать то самое суровое выражение, от которого трепетали все адепты, пришедшие на практикум огненных арканов.

– Главное, сделать лицо построже да голос погрубее. И всё – мальки и пикнуть не посмеют, не то что срывать занятия, – напутствовал Асбьёрн, подливая в свой кубок горячего мёда со специями.

– Думаю, дело вовсе не в этом, – рассмеялась Лагерта, тряхнув копной рыжих кудрей. – Ты ведь ректор.

– Согласен, – кивнул Торвальд. – Суровое у тебя лицо или нет, а боятся они того, что ты вполне можешь их исключить.

– Вальд, друг, что я слышу? Ты поддержал Лису? Да неужели вы сошлись во мнениях?! – Главный маг академии широко улыбнулся и хлопнул в ладоши. – За это событие нужно непременно поднять кубки…

Случайный толчок в спину развеял тёплое дыхание прошлого, оставив Торвальда одного посреди потока адептов.

Глава 4

[Брунхильд Янсен]

– Хильди! Нет! Стойте! – кричала молодая женщина. Её светлые волосы, всегда уложенные в элегантную причёску, разметались и липли к лицу. Пуховая накидка сползла с одного плеча, а потом и вовсе отлетела в сторону, когда она ринулась за санями.

Маленькая Хильди плакала и тянула худенькие ручки к женщине, но та неумолимо отставала. Цокот копыт нарастал, а тонкая фигура няни растворилась в сплетении столичных улиц.

– Я здесь, я с тобой! – Сбивчивый шёпот Дэкса не успокаивал. Наоборот, подпитывал самые сокровенные страхи. Смысл слов ускользал, терялся в гомоне просыпающегося города, но Дэкс продолжал повторять снова и снова: – Мы справимся. Я буду рядом. Всегда.

Хильди резко распахнула глаза и уставилась в облупившийся потолок.

– Швахх! – тихо выругалась она.

– Ммм… Что случилось? – пробормотал Дэкс в полудрёме.

– Ничего, просто дурацкий сон. Спи.

Хильди осторожно выползла из-под его руки, передёрнула озябшими плечами и засобиралась на работу. Настроение было скверным. Как и всегда после этого сна. Тот страшный день снился ей снова и снова. День, когда маленькие Дэкс и Хильди лишились всего – родителей, положения, дома. Ей тогда было около четырёх, а Дэкстеру уже стукнуло одиннадцать…

Раньше растрёпанная няня Далия приходила во снах чаще. Теперь же детский кошмар оживал лишь в самые сложные, эмоционально тяжёлые дни. Такие, как вчерашний.

Хильди бросила взгляд на спящего брата.

«Я даже не заметила, когда он вернулся».

И, подойдя ближе, ещё сильнее нахмурилась. Аккуратно, неуловимо касаясь кончиками пальцев, она отодвинула светлую прядь: на скуле Дэкстера красовался свежий кровоподтёк.

«Но ведь маг вчера не нападал, а только уклонялся от ударов. Значит, это случилось в «Птице». Всё-таки Дэкс нанялся охранять продажных девиц. Но как? Он же и драться-то толком не умеет. Ему там не место. Мы найдём что-то другое!»

Полная решимости, она достала листок и написала короткую записку: «Дэкс, я возьму третью смену на фабрике. Если сильно задержусь, значит, сканд Тодд одобрил. Просто встреть меня в десять, ладно?»

По пути на работу Хильди заглянула в пекарню, но вакансий для варга у них не было. Она собиралась заскочить ещё в лавку мясника и в мастерскую плотника, однако дорогу совершенно развезло. Подошвы ботинок, копыта коней и колёса повозок месили подтаявший снег. Утро было странным и по-весеннему тёплым. Хильди даже расстегнула ворот плаща, что дал тот незнакомец. Она надела его поверх своего старого плаща. Задумка была простая: если встретит мага – вернёт ему одежду, а если не встретит – то хотя бы перестанет мёрзнуть. Хильди отчаянно убеждала себя, что желает, чтобы случилось второе «если». Но где-то глубоко внутри ей снова хотелось увидеть странный голубоватый оттенок волос мага, вновь услышать его мягкий баритон, почувствовать наглые, напористые губы…

Хильди надавала себе мысленных пощёчин, прицепила лезвия к ботинкам и помчалась по льду навстречу ветру. Скорость немного отрезвила и заставила вернуться мыслями к Дэксу. Чем дольше она о нём думала, тем сильнее убеждалась, что без третьей смены не обойтись. Теперь ей придётся засиживаться до темноты.

«Но это ничего. Пусть Дэкс встречает меня с фабрики и провожает до дома. Лучше пусть охраняет меня, чем продажных пташек. Как ни посмотри, это самый безопасный вариант».

Но Дэкстер с этим согласен не был. Иначе бы не заявился к ней на фабрику в перерыв между сменами и не увёл «немного пройтись».

– Я уже подала прошение, Дэкс. – Хильди плотнее запахнула плащ мага. Погода баловала Лэй не по-зимнему тёплым солнцем, но под пристальным взглядом брата было зябко. Новая ссора была не за горами, и это печалило. – Какая разница, сколько часов перебирать нити?

– А руки свои ты видела? – возмутился Дэкс. – Твоя кожа грубеет.

– И что с того?! Меня хотя бы не бьют в злачных заведениях!

– Побить могут и возле дома, – огрызнулся он, намекая на вчерашнюю стычку.

– Да он тебя даже не трогал! Тут не о чем спорить. Я возьму смену. Будем параллельно искать работу и тебе. Найдём – я вернусь в прежний режим. А пока так.

– Упрямая ослица. – Дэкс пнул попавшийся на пути сломанный ящик. Покорёженные деревяшки отлетели в сугроб. – У меня уже есть работа.

– В «Птице»!

– Ты обещала не осуждать, но судишь.

– Я сужу, потому что вижу синяк! – Она осторожно провела кончиками пальцев по наливающейся синеве на скуле Дэкса. – Вот чем закончился твой первый рабочий день… ночь.

– Не первый.

– То есть? – Хильди отдёрнула руку, с удивлением глядя на него.

– Тепло сегодня.

Он стянул с себя мохнатую с проплешинами шапку, взъерошил волосы, а потом вновь пригладил их.

– Дэкс! Не уходи от ответа. Что значит «не первый»?!

– Маленькая, я подрабатываю там уже два месяца.

– Да как же это?! – всплеснула Хильди руками.

– Не каждую ночь, конечно. Пару раз в неделю.

– Нет… Но… Нет, я бы заметила.

– Ты в последнее время жаловалась, что порой ночи совсем холодные были, помнишь?

Она кивнула, уже понимая, к чему он клонит:

– Дело тогда не в погоде было, да?