Виктор Поротников: Царица Горго

© Поротников В.П., 2024

© ООО «Издательство «Вече», 2024

* * *

Поротников Виктор Петрович родился в 1963 году в селе Бутка Свердловской области в семье обычных сельских тружеников. Его отец, Поротников Петр Феоктистович, устроился работать шофером в геологическую партию. Вместе с геологами его семья кочевала по Уралу с места на место. В 1967 году Петр Феоктистович скончался от болезни, а его вдова и сын надолго осели в поселке Пышма Свердловской области. В Пышме прошли детство и отрочество Виктора Поротникова. Со школьной скамьи он увлекался книгами по истории, поэтому без раздумий и колебаний после школы поступил на истфак Петербургского университета.

Учеба в университете и археологическая практика в Крыму расширили горизонт исторического познания впечатлительного студента. Параллельно с учебой в университете Виктор Поротников посещал лекции и семинары для начинающих литераторов при тогдашнем Ленинградском отделении Союза писателей.

По окончании университета в 1991 году Виктор Поротников преподавал историю в школе сначала в городе Выборге, а затем в различных школах Петербурга. Уже тогда он пытался сочинять исторические романы, но эти попытки завершились ничем. Издательства отвергали неумелые рукописи неопытного автора. Прошли годы, прежде чем один из романов Виктора Поротникова наконец-то был напечатан в московском издательстве «Терра». Этот роман назывался «Василий Буслаев», книга вышла в свет в 1998 году.

С этого момента удача на писательском поприще стала чаще улыбаться Виктору Поротникову, его книги печатались в самых разных издательствах не только в России, но и за рубежом.

Самыми читаемыми книгами Виктора Поротникова, по его мнению, являются романы о Древней Руси и из античной истории. Это романы: «Игорь Святославович», «Василий Буслаев», «Батыево нашествие», «Триста спартанцев», «Дарий» и «Митридат». Все они получили высокую оценку от читателей.

На данное время Виктором Поротниковым написано тридцать исторических романов. И он не намерен останавливаться на достигнутом в своем творчестве.

Книги автора, опубликованные в издательстве «Вече»:

«Игорь Святославич», серия «У истоков Руси», 2023;

«Братья Ярославичи», серия «У истоков Руси», 2024;

«Клубок Сварогов», серия «У истоков Руси», 2024;

«Триста спартанцев», серия «Всемирная история в романах», 2024.

«Царица Горго», серия «Всемирная история в романах», 2024.

Часть первая

Глава первая
Еврибиад и Фемистокл

В это утро военачальники гурьбой пришли к палатке Фемистокла, афинского наварха. Фемистокл вышел к ним, прервав свою утреннюю трапезу. От него пахло оливковым маслом и чесноком.

– Приветствую вас, друзья! – сказал Фемистокл, затягивая широкий кожаный пояс на своей талии. На нём был лишь короткий хитон из мягкой шерстяной ткани, а на ногах грубые военные сандалии с длинными ремнями, опутавшими его плотные икры крест на крест. – Что стряслось? Чем вы так рассержены?

Военачальники заговорили все разом, перебивая друг друга. Их громкие голоса звучали с нескрываемым раздражением. Обступив Фемистокла, навархи изливали ему свою злость на спартанского полководца Еврибиада, вспыльчивость и грубость которого, по их мнению, просто невыносимы!

– Еврибиад позволяет себе оскорблять нас в лицо, словно мы рабы, а не свободные люди, – молвил мегарец Эоситей. – Я и мои люди не желаем с этим мириться!

– Еврибиад повсюду ходит с палкой и колотит ею за малейшие провинности не только гоплитов и матросов, но и стратегов, – вторил Эоситею кеосец Антимах. – Да что там провинности! Еврибиад может ударить палкой просто за косой взгляд или за слишком смелое слово.

– Еврибиад не считается с нашим мнением, – возмущался эвбеец Клеад. – Любой совет с нашей стороны вызывает у него презрительную реакцию. Клянусь Зевсом, Еврибиад мнит о себе слишком много!

– Спартанцы прислали в общеэллинский флот всего-то десять триер, а ведут себя так, словно от их участия в грядущих сражениях на море зависит судьба Эллады! – фыркнул сикионец Феокид. – Еврибиад не понимает, что ему не по заслугам досталась власть верховного наварха, но по уговору спартанских властей с афинянами. Еврибиад столько же смыслит в морской тактике боя, сколько я смыслю в персидском языке!

Хор одобрительных голосов тут же поддержал Феокида.

– По совести говоря, у афинян больше прав на верховное командование, – заявил Эоситей, – ведь Афины выставили двести триер, больше чем любое из греческих государств. Будет справедливо, если наш флот возглавит кто-нибудь из афинских стратегов. Хотя бы ты, Фемистокл. Надо собрать войско и поставить этот вопрос на голосование!

И вновь зазвучали одобрительные реплики военачальников. Все они знали обходительность Фемистокла, его ораторский талант и полководческий дар. Ведь благодаря настойчивости и прозорливости Фемистокла афиняне имеют ныне самый сильный флот в Греции. Благодаря искусной дипломатии Фемистокла эллины сумели объединиться в союз, дабы сообща противостоять нашествию персов, которые уже захватили Фракию, Македонию и Фессалию. Полчища Ксеркса стоят теперь у горного прохода Фермопилы, где их удерживает небольшое эллинское войско во главе со спартанским царём Леонидом.

Дабы не допустить персидский флот в Локридский залив, на северном побережье которого расположен стан Ксеркса, общегреческий флот подошёл к северной оконечности острова Эвбея. Здесь, у мыса Артемисий, греческие флотоводцы собирались дать сражение флоту персидского царя.

Фемистокл постарался утихомирить страсти.

– Я сейчас же разыщу Еврибиада и поговорю с ним, – сказал он. – Согласен, что его грубость переходит все границы. Однако смещать Еврибиада с его должности именно сейчас, полагаю, крайне неразумно. Спартанцы не смирятся с этим, они отзовут свои корабли из общеэллинского флота. Следом за спартанцами уйдут суда коринфян и эгинцев, их преданных союзников. Этот раскол в наших рядах будет лишь на руку Ксерксу.

Пошумев ещё какое-то время возле палатки Фемистокла, военачальники разошлись каждый к своему стану, которые были разбросаны вдоль низкого морского берега. Палатки воинов и гребцов прятались в тени деревьев, а совсем рядом от них стояли длинными рядами многовёсельные боевые суда, вытянутые на сушу.

Стан спартанцев располагался рядом с палатками коринфян и эгинцев.

Стоявшие на страже лакедемоняне сообщили Фемистоклу, что Еврибиад около часа тому назад ушёл из лагеря на гору Телефрию, желая взглянуть с высоты на противоположный берег Эвбейского пролива, где находятся стоянки персидских кораблей. Вместе с Еврибиадом на горную вершину ушли Адимант, военачальник коринфян, и Поликрит, наварх эгинцев.

Фемистокл поспешил к извилистой козьей тропе, ведущей на вершину горы. Ему вдруг тоже захотелось своими глазами узреть флот Ксеркса на другой стороне широкого пролива. По слухам, у персидского царя в пять раз больше судов, чем у греков, собравшихся противостоять ему. Персидские корабли весь вчерашний день длинными вереницами втягивались в Эвбейский пролив, двигаясь вдоль полуострова Магнесия. Греческие дозорные на острове Скиаф вели подсчёт вражеских судов, передавая свои сведения на Эвбею с помощью сигнальных огней. Судя по этим подсчётам, у персов имелось больше тысячи триер, не считая грузовых кораблей.

Гора Телефрия, господствуя над мысом Артемисий, отгораживала своими лесистыми отрогами северный берег острова Эвбея от его внутренних областей, изрезанных невысокими горными хребтами и узкими долинами. Склоны горы были покрыты густым лиственным лесом и зарослями дикого орешника.

В лесу царила прохлада; в ветвях лип и дубов звонко щебетали птицы. Широкая тропа была укрыта тенью от нависавших над ней могучих крон, сквозь которые не мог пробиться ни один луч солнца. Под ногами Фемистокла шуршала сухая прошлогодняя листва. Эта тропа была проложена местными пастухами, издавна гонявшими коз на высокогорные луга. В одном месте торопливые шаги Фемистокла спугнули несколько серн, которые коричнево-жёлтыми тенями мелькнули среди деревьев, уносясь вглубь чащи. Топот маленьких копыт быстро растворился в шуме листвы, колыхаемой ветром, и в несмолкаемом птичьем гомоне.

Вершина горы Телефрии представляла собой узкую седловину, покрытую травой с двумя конусообразными известняковыми пиками по краям. Расстояние между этими скалистыми утёсами было не меньше трёхсот шагов. В стародавние времена, когда на Эвбее жили легендарные абанты, на вершине Телефрии обдуваемой всеми ветрами, стояло поселение этого древнего племени. Следы селения в виде полуразрушенной башни и фундаментов домов заросших травой и барбарисом были видны и поныне.

Возле руин каменной башни Фемистокл ещё издали заприметил красную хламиду Еврибиада и серые плащи его спутников. Неподалеку на круглой площадке из плоских камней лежали тонкие обгорелые стволы срубленных клёнов и ясеней покрытые ещё горячим дымящимся пеплом. Это были остатки сигнального костра, с помощью которого эллинские дозорные на Эвбее сообщались с греческими наблюдателями на острове Скиаф. Ночью афинские триеры забрали со Скиафа эллинских лазутчиков, так как на этот остров вот-вот должны были высадиться персы.

– А вот и Фемистокл пожаловал! – Поликрит дружелюбно протянул руку подошедшему афинянину. – Привет тебе, друг мой!

Фемистокл крепко стиснул пальцами локоть эгинского наварха, одновременно ощутив такое же сильное пожатие на своём правом локте. В те времена мужи равные по рождению совершали рукопожатие не ладонью в ладонь, а локтем к локтю.

Еврибиад и Адимант, обернувшись, тоже поприветствовали Фемистокла, но без малейшего дружелюбия в голосе.

– Взгляни туда, Фемистокл! – сердито обронил Адимант, указав рукой на видневшиеся вдалеке скалы полуострова Магнесия, возле которых вдоль песчаных пляжей и небольших бухт в несколько рядов стояли корабли персидского флота. – Взгляни на этот лес мачт и скажи нам откровенно, смогут ли наши двести восемьдесят кораблей победить эту вражескую армаду! Ты не верил донесениям наблюдателей с острова Скиаф, так, может, теперь ты поверишь своим глазам!

– И впрямь, Фемистокл, любопытно узнать твоё мнение, – сказал Еврибиад. – На военных советах ты так ловко раскладываешь на столе бобы, изображающие наши и персидские триеры, с таким азартом объясняешь, как нам следует действовать против троекратно превосходящих сил врага… Однако выясняется, что флот Ксеркса не втрое, а впятеро превосходит наш флот.

Отсюда, с горной вершины, Эвбейский пролив показался Фемистоклу не таким уж и широким, каким он виделся ему с палубы корабля. Оказалось, что и цвет морской воды с высоты птичьего полёта имеет далеко не одинаковый оттенок. Ближе к суше море серебрится голубоватой лазурью, а вдалеке, возле острова Скиаф, морские волны имеют цвет тёмного ултрамарина. Там, где торчат верхушки подводных скал, разбиваются пенные валы, а над мелководьем морская вода кажется зеленоватой дымкой или светлым пятном покрытым рябью из маленьких волн.

Горный кряж на полуострове Магнесия казался голубым, сливаясь с синим безоблачным небом. На фоне горных склонов и белой прибрежной полосы многочисленные суда персов были прекрасно различимы. Сотни и сотни кораблей стояли бортом к борту на якоре или приткнувшись носом в низкий берег.

– Вполне возможно, что флот Ксеркса впятеро превосходит наш флот, – промолвил Фемистокл после долгой паузы, во время которой он внимательно вглядывался в противоположный берег Эвбейского пролива занятый врагом. До него было около восьмидесяти стадий. – Но это не означает, друзья мои, что мы должны уйти отсюда без сражения. Этот пролив не настолько широк для того, чтобы персидские навархи смогли развернуть здесь в боевой порядок все свои суда. Мы же без труда сможем это сделать. К тому же нам ведомы все здешние рифы и мели. Мы же у себя дома, а варвары – гости незваные.