Приподняв ногу, чтобы ему было удобней, я снова хватаю его затылок и сжимаю прядь его волос, чтобы он почувствовал мое удовольствие, ощутив укол боли.

– Да, мэм.

Чувствуя, что оргазм совсем близко, я протягиваю руку вниз и как можно плотнее прижимаю его ладонь к своему клитору, чтобы усилить ощущение. Моя голова запрокинута, его рот впился мне в шею, а волны удовольствия атакуют каждое нервное окончание в моем теле.

Оно продолжает пульсировать, пока от него не остается лишь покалывание и нехватка воздуха.

И как владелец секс-клуба я со стыдом вынуждена признаться, что это был первый оргазм, когда-либо испытанный мной в публичном месте. Хуже того, это первый оргазм, испытанный мной в обществе другого человека.

Разумеется, я не собираюсь ему в этом признаваться.

Но все равно… это было потрясающе. Лучший оргазм в моей жизни.

Я начинаю спускаться с высот блаженства на грешную землю. Его рука по-прежнему зарыта в моих трусиках, два пальца засунуты внутрь меня, а рот застыл возле моего горла. Я улыбаюсь.

– Это было потрясающе, – говорит он, и его низкий голос вибрирует у моей шеи.

– Не двигайся минуту, – отвечаю я, желая расслабиться после этого момента.

– Да, мэм.

Я резко открываю глаза. Не скажу, что я в состоянии что-то видеть, но я снова и снова прокручиваю в голове его слова: они прозвучали слишком знакомо, что настораживает. И не только потому, что он произнес их по крайней мере пять раз за последние пятнадцать минут, но и потому, что они напоминают мне о ком-то другом.

Чувствуя себя немного неуверенно, я на мгновение напрягаю мозг. Он прижимает меня крепче, явно не замечая моего внезапного дискомфорта.

Где я только что это услышала? Это было совсем недавно, поэтому я прокручиваю в памяти последние несколько дней: переезд, распаковка вещей, вечеринка. Наконец, до меня доходит, и сначала я чувствую облегчение. Это был просто Бо. Он сказал мне это в ночь моего импровизированного новоселья.

Все еще застыв на месте, я мысленно пробегаю короткий список фактов о моем таинственном мужчине, выискивая хотя бы один, который избавит меня от этой паранойи и подтвердит, что Бо и мой таинственный мужчина – два разных человека. Ему двадцать два. Он новичок в извращениях. Он местный.

Но Бо на вечеринке. Он был на вечеринке, когда я ушла.

Хотя он опоздал на встречу со мной здесь.

– Ладно, вылезай, – шепчу я в спешке, и он быстро убирает руку из моих трусов.

– Ты в порядке? – спрашивает он, и кровь отливает от моего лица. Когда чего-то не ожидаешь, мозг обмануть легко, заставив его думать, что беспокоиться не о чем. Но как только я слышу его голос, голос, который я слушала весь вечер, я точно знаю, кто это.

Зажав рукой рот, я заглушаю свой пронзительный крик.

✓ Правило № 11: Если ты не слишком хорош в словах, действия сойдут

Бо

– Что? Что не так? – резко говорю я, быстро отступая, как будто я неким образом сделал ей больно.

Не могу сказать, что я когда-либо получал такую реакцию после того, как довел женщину до оргазма. Я определенно добивался не этого.

Она шарит по стене, словно пытаясь что-то найти. Без предупреждения в комнате загорается свет и ослепляет меня. Я захлопываю глаза и закрываю их руками.

– О нет, нет, нет, нет, – бормочет она, и я с трудом открываю глаза в теперь уже ярко освещенной комнате. Как только они привыкают к свету, я быстро захлопываю их снова.

– Какого хрена!

Почему здесь Мэгги? Почему Мэгги стоит у стены в платье, задранном на бедрах? Неужели я только что?..

Твою мать!

Мой разум лихорадочно ищет ответы, а она продолжает причитать и явно не может прийти в себя. Очевидно, что я не тот, кого она ожидала встретить.

– Я должен был встретиться с девушкой, которую нашел в приложении, – бормочу я.

– Бо, это была я! – огрызается она, явно раздраженная тем, как долго мой медлительный мозг все это осознает.

– Нет. Этого не может быть.

Когда я снова открываю глаза, подол ее платья спущен и прикрывает трусики, и она в неистовстве расхаживает по комнате.

– Это была ошибка. Я не знала! Я никак не могла знать!

– Мэгги, успокойся.

Она замирает как вкопанная и широко открытыми глазами смотрит на меня с диким выражением паники на лице.

– Успокоиться?

– Да, успокойся. Значит… мы знакомы. Подумаешь. Мы оба взрослые. И у нас даже не было секса.

Паника на ее лице длится еще пару мгновений, но, наконец, она усмехается и качает головой.

– Я все время забываю, что тебе всего двадцать два.

– Эй, – отвечаю я. Не совсем уверен, что это должно означать, но очень похоже, что она использовала мой возраст как оскорбление.

– Бо, мы не просто знакомы. Твой отец мой друг, хороший друг. И коллега. И если бы он знал, что ты здесь, в его клубе… – похоже, она искренне расстроена и, закрыв лицо руками, падает на кровать.

Я некоторое время молчу, не зная, что сказать, но определенно чувствую разочарование. Но не потому, что моя таинственная женщина – Мэгги (на самом деле, этим я вовсе не разочарован), – а больше из-за того, что на всем, что мы планировали, теперь фактически поставлен жирный крест. Женщины моей мечты, готовой командовать мной и взять все под свой контроль, больше нет.

Ну, технически, она сидит прямо передо мной, но у нее сейчас полномасштабный кризис, и не похоже, что она в ближайшее время справится с ним.

– Мне лучше уйти? – неохотно спрашиваю я, потому что не знаю, что еще сказать в этот момент.

– Да, пожалуйста. Но не снимай маску.

Пристально глядя на нее, я стягиваю на затылок черную ленту маски, и мне грустно, что все заканчивается вот таким образом. Это как-то неправильно. Только что мои пальцы были внутри нее, а теперь меня выставляют за дверь.

– Бо, – кричит она мне вслед, когда я открываю дверь. Оглядываюсь, и она добавляет: – Никто не должен знать об этом.

– Понимаю, – кивнув, отвечаю я.

И вот так я исчезаю в темном коридоре. В главном зале все еще гремит музыка и звучат тихие голоса, и я направляюсь к выходу. Знаю, мы не можем продолжать то, что делали, но мне не нравится, что я ухожу от нее, тем более так. После всего того, что только что произошло.

Я несу это неприятное чувство с собой всю дорогу домой. Даже когда я забираюсь в постель, искусно уклонившись от назойливых вопросов матери, поскольку вместо главного входа пробрался в дом через патио, я все еще думаю о Мэгги.

Лежа в постели, я прокручиваю в голове то, что чувствовал, и не только физически. Хотя ее тело было невероятным – мягким, теплым и таким податливым, словно пластилин в моих руках. Но было что-то и в том, чтобы подчиняться ее приказам. Я даже не кончил, но ни секунды не думал о собственном удовольствии, будучи слишком сосредоточен на том, чтобы сделать приятно ей. Чего раньше со мной никогда не случалось.

Ее соблазнительные команды эхом отдаются в моей голове. Подними на мне платье. Поцелуй меня. Помоги мне кончить.

Боже, это было круто и не так, как мне знакомо. Не в смысле круто, чтобы потом подрочить при воспоминании об этом, но когда я касался ее, то чувствовал себя бодрым и живым, и каждый дюйм моего тела буквально вибрировал. Мой мозг отключился, и единственным сигналом, который он получал, были мы – наше взаимодействие и накал ощущений.

Ну да ладно.

Я могу найти еще одну, похожую на нее. Там был огромный список имен, который я еще не пролистал. И, возможно, я так и сделаю. Возможно, они будут мягче со мной и разрешат мне учиться на них, пока сами станут учиться на мне. Безусловно, должен быть кто-то еще.

Я уже начинаю засыпать, но все время возвращаюсь к одной и той же мысли. Не хочу искать кого-то еще. Теперь, когда шок прошел, я вижу Мэгги в другом свете. Этот глубокий вырез с феноменальным бюстом. Ее бедра, туго обтянутые платьем, то, как ее тело было прижато к моему члену.

Это была другая женщина, а не та, что пришла на вечеринку моего отца, нарядившись, как старая дева. Теперь я знаю, что у Мэгги есть темная сексуальная сторона, и это возбуждает меня еще больше. Я никогда раньше не представлял, какой она может быть на вкус, но теперь уверен, что знаю. Хочу знать звуки, которые она издает, когда я трахаю ее языком. Мне интересно, что она заставит меня делать, как будет использовать меня, чтобы кончить. Я представляю, как она связывает меня, причиняет боль, хвалит.

Что ж, на такие мысли можно и подрочить.

Но по какой-то причине я этого не делаю. Мне ничего не стоит сунуть руку под простыни и снять напряжение, которое нарастало с тех пор, как сегодня вечером я увидел ее через всю комнату, но я не хочу это делать. Тихий голос внутри удерживает меня от моего любимого занятия. Голос, которому мне хочется повиноваться.

* * *

На следующее утро я сижу в своей машине возле дома Мэгги с единственной целью – извиниться, потому что она не отвечает на мои сообщения в приложении. Думаю, она удалила его.

Но я не могу просто оставить все так, как мы сделали вчера вечером.

Шагая по подъездной дорожке к входной двери, я продолжаю репетировать извинения. Хотя знаю, что хочу сказать гораздо больше. Я даже не уверен, почему мне кажется, что я должен извиняться, но что-то вроде «Мне жаль, что так получилось, и я надеюсь, что с тобой все в порядке», на мой взгляд, звучит довольно неплохо.

Поймите меня правильно, я не совсем сожалею о том, что это произошло. Это было круто, и я не могу выкинуть из головы воспоминание о ее тугой «киске», пульсирующей, сжимающей мои пальцы.

Нажимая дверной звонок, я все еще продолжаю думать об этом. И все еще прокручиваю это в голове, когда она открывает дверь и в изумлении смотрит на меня.

– Бо, – строго говорит она. Ее огромный серый пес спокойно стоит рядом с ней, но она быстро отсылает его, и тот послушно занимает свое место на диване.

После вчерашней ночи я вижу Мэгги совсем иначе, мои глаза изучают ее, как будто это наша первая встреча. Раньше я не замечал четкой линии ее губ, симпатичный курносый носик, невинность больших голубых глаз, нежную мягкость бледной кожи. Мой взгляд скользит вниз, к точке чуть ниже ее горла, к этой маленькой впадинке между ключицами, и пальцы зудят. Меня так и подмывает протянуть руку и коснуться ее.

Вместо этого я заставляю себя сглотнуть и поднять на нее глаза.

– Я просто пришел извиниться за вчерашний вечер.

– Вчерашнего вечера не было, – уверенно отвечает она.

И по какой-то причине это меня настораживает. Конечно, легко притвориться, что это был просто сбой в матрице и мы можем вернуться к нашей обычной жизни, но я не могу выкинуть ее из головы, так что это легче сказать, чем сделать. Мне не нравится, что она притворяется, что этого не было. Мне не нравится знать, что она готова все так легко забыть.

Я встречаюсь с ней взглядом, между нами словно проскакивает искра. Как же это странно – ощущать огонь там, где его раньше не было. По крайней мере, до вчерашнего вечера.

– Но это произошло, – еле слышно бормочу я.

– Что касается нас, то да. Но что касается всех остальных, то не произошло ничего.

– Ладно, – говорю я, чувствуя себя отчасти побежденным. Мне следует на этом остановиться. Я извинился, вроде как. Осталось только поставить точку.

Но я не могу.

– Что касается нас, – говорю я, подчеркивая слово «нас», – то это было потрясающе.

Она напрягается, ее взгляд мутнеет, как будто Мэгги теряется в воспоминаниях. Боже, я хочу снова ее поцеловать. Просто прикола ради. Просто потому, что это явно нечто такое, чего я не должен делать, и мне нравится идея бунта, особенно когда это так или иначе касается моего отца. Ведь по большому счету он – единственная причина, по которой Мэгги чувствует своим долгом оттолкнуть меня.

И я бросаюсь вперед.