С этими словами он закрывает мою дверь и смотрит, как я выезжаю с парковки на дорогу домой. В пути я снова смеюсь над его безумными идеями. Если Эмерсон думает, что я из тех женщин, что могут управлять секс-клубом, то он сумасшедший.

Либо он меня совсем не знает, либо я не знаю себя.

✓ Правило № 1: Чародеи – придурки

Бо

– Чародей насылает Луч Болезни. Проведи проверку телосложения.

– Что, черт возьми, это значит? – огрызаюсь я.

– Бросай кубик.

Что я и делаю. Когда кубик останавливается, игроки за столом одновременно вздрагивают.

– Что, черт возьми, это значит? – спрашиваю я снова.

– Это значит, что ты мертв, – говорит веснушчатый придурок, сидящий напротив меня с самодовольной ухмылкой.

– Что за фигня? – сердито глядя на него, я бросаю свой лист персонажа и, клянусь, вижу, как этот говнюк вздрагивает.

– Бо… – предупреждающе стонет сидящая рядом со мной Софи.

– Что? Так нечестно. Этот парень буквально придумывает правила и просто решает, что его тупой чародей убьет моего варвара? Эта игра – дерьмо.

Я пытаюсь вырвать из его руки чарник^[1], но чувствую на своем предплечье ладонь Софи и останавливаюсь. Смотрю на ее розовое лицо, на котором читается смущение от моей вспышки гнева, поэтому быстро сажусь и отпускаю руку. Чувствуя, что все игроки смотрят на нас, я решаю немного остыть.

Адресовав чародею гримасу, я прикусываю язык. Как бы я ни ненавидел эту тупую игру, мне нравится, что я могу взять с собой Соф. А если я буду вести себя как настоящий варвар, она найдет кого-то другого, кто отвезет ее на ночной сеанс игры «D&D»^[2].

Поскольку теперь я технически мертв, это означает, что я могу сидеть и ничего не делать, пока она продолжает игру. Это чертовски скучно, но время быстро проходит. Через час мы заканчиваем и, наконец, можем уйти.

Когда мы собираемся, я замечаю, что этот чертов чародей пялится на Софи чуть дольше, чем следовало.

– Пойдем-ка отсюда, – ворчу я, таща ее к двери магазина комиксов.

– Всем пока, – говорит она, и они хором прощаются.

– Пока, Софи, – через мгновение кричит ей вслед тот рыжий парнишка.

Мы уже в машине, когда я чувствую, как она со злостью смотрит на меня. Наконец, Софи нарушает тишину.

– Теперь я вспомнила, почему раньше тебя ненавидела.

Какого хрена?

– Ты раньше меня ненавидела? – усмехаюсь я.

– Потому что ты изменял моей сестре и обращался с ней как с последним дерьмом, так что… да.

– Понятно, – отвечаю я. – Но подожди… почему ты ненавидишь меня теперь?

– Не знаю… может, потому что ты позоришь меня перед моими друзьями и думаешь только о себе.

Взглянув на нее, я чувствую намек на раскаяние.

– Почему тебя волнуют эти задроты?

– Это мои друзья, Бо. И если ты не заметил… я такая же, как они.

– Но ты типа крутая задротка, – отвечаю я, улыбаясь ей. Она закатывает глаза и снова пялится в свой телефон.

Когда сестра Софи, моя бывшая девушка, год назад начала встречаться с моим отцом, это было чертовски отстойно. Еще хуже я себя чувствовал от того, что был уверен: мать и сестра Чарли до чертиков ненавидят меня. Поэтому я делал все, что в моих силах, чтобы это исправить. Это, по сути, окончилось тем, что я стал шофером пятнадцатилетней девчонки и ее партнером по игре «Подземелья и драконы».

– Мне не понравится этот чувак-чародей. Он ведь не твой друг, верно?

Она резко поднимает голову в мою сторону.

– Кайл? Да… То есть нет. Он мне не друг, но я знаю его со школы. Почему ты спрашиваешь?

Мы останавливаемся на красный свет. Моя челюсть отвисает, и я в шоке смотрю на нее.

– Блин… ты влюблена в этого чародея?

– Нет! – кричит она.

– Еще как влюблена, – с улыбкой отвечаю я.

Выражение ее лица становится кислым. Она одаривает меня надменным взглядом и дерзко встряхивает головой.

– Даже если бы и была, ты последний, с кем я стала бы это обсуждать.

– Почему? Я даю отличные советы по свиданиям.

Она смеется.

– Твоя бывшая девушка теперь встречается с твоим отцом, так что…

– Ой, опять. Ты сегодня ведешь себя жестоко.

– Но ведь это правда.

Я все еще воспринимаю это как оскорбление, пусть даже ее слова – правда, но об этом я умалчиваю. Вместо этого я с невозмутимым видом продолжаю вести машину.

Я больше не злюсь на Чарли и своего отца. Я смирился с этим. Мне все равно. В любом случае, я не думал, что Чарли была любовью всей моей жизни или что-то в этом роде. Мы расстались. У нее были слишком большие хотелки, она требовала от меня слишком многого… что, как я полагаю, оглядываясь в прошлое, было голым минимумом, но именно поэтому я вообще послал на фиг все свидания с девушками. Что бы я ни делал, им этого недостаточно, и я не могу удержать ни одну из них. И наоборот. Ни одна из них не удерживает мое внимание и не заставляет меня хотеть дать им больше.

Чарли лучше с моим отцом, и я рад за них. Они могут продолжать заниматься тем, чем они там занимаются в этом их странном клубе, а я могу каждую неделю приходить в «Тако Тьюзди» с улыбкой на лице, и все будет чики-поки.

Меня это устраивает.

– Так ты намерена поговорить с ним? – спрашиваю я, когда мы подъезжаем к тому району, где живет Софи. – С чародеем, я имею в виду.

– Скорее всего, нет, – отвечает она, явно забыв, что только что сказала, что я последний, с кем она готова обсуждать это.

– Почему нет?

Во мне поднимают голову защитные инстинкты, но я сохраняю спокойствие. Софи – сильная и решительная, и я знаю, что она хочет, чтобы я обращался с ней, как с любой другой девушкой, но я невольно чувствую себя обязанным ее защищать. Быть подростком в наши дни и так достаточно сложно.

– Потому что мне не нужен парень, – отвечает она ровным тоном, печатая сообщение на телефоне. Я хмурюсь, готовясь задать следующий вопрос, который она явно предвидит, потому что поднимает глаза и отвечает на него прежде, чем я успеваю сказать хоть что-то.

– И нет, девушка мне тоже не нужна, если это то, о чем ты хотел меня спросить.

Да, именно об этом.

– Мне просто ничего сейчас не нужно. У моей лучшей подруги Хлои есть парень, и это сплошной геморрой. Не столько кайфа, сколько напрягов и стресса.

Из моей груди вырывается смех.

– Разумный выбор.

Я имею в виду, если кто и знает, каково это – быть сплошным геморроем, сплошным напрягом и стрессом, так это я сам.

Наконец мы подъезжаем к дому Софи. Она уже тянется к дверной ручке, но я останавливаю ее.

– Знаешь, по-моему, это правильно, что ты избегаешь этой драмы. Но если этот маленький ублюдок-чародей будет тебя доставать, я надеру ему задницу.

Она улыбается и качает головой.

– Знаю, тебе кажется, что ты поступаешь благородно, и я ценю, что ты заботишься обо мне, но надирание задниц придуркам ничего не изменит к лучшему.

– Зато я буду чувствовать себя лучше, – шучу я.

– Именно. Ты хочешь надирать задницы парням, которые пристают ко мне, потому что от этого ты будешь чувствовать себя лучше.

– Ну так чего тебе хочется, Смурф? – спрашиваю я, хотя большая часть ее голубых волос уже отросла. От прозвищ не так-то легко избавиться.

Она вздыхает.

– Во-первых, кого-то, кто отвезет меня на D&D-тусовку, не проклиная мастера подземелий.

– Он убил меня!

– Ты сам себя убил своими безрассудными поступками, – возражает она. – Я предупреждала, но ты варвар до мозга костей. Разрушай, круши, убивай!

– Я думал, в этом вся суть.

– Тебе явно нужно больше наставлений. Тебе нужна девушка, которую ты будешь слушать хотя бы раз. Найди ее и приведи на Д&Д-вечеринку.

Я выгибаю бровь и смотрю на нее. Вряд ли.

Видя мое нежелание откликаться на эту идею, она смеется и открывает дверцу машины.

– Или оставайся тем же зацикленным на себе варваром, которого убивают каждую неделю.

– То есть я снова приглашен на следующую пятницу? – спрашиваю я.

Выбравшись из машины, она с улыбкой вновь заглядывает внутрь и закатывает глаза.

– Не обязательно, если ты не хочешь. Меня может подвезти кто-нибудь из друзей или кто-то в этом роде.

– Какой же из меня старший брат, если отпущу тебя одну на вечеринку с D&D?

– Технически… я, скорее, твоя сводная тетя.

– Больше никогда так не говори, – сухо отвечаю я. – Кроме того, как бы ни бесил меня этот придурок-чародей, мне нравится ходить с тобой. Рядом с тобой я выгляжу круто, Смурф.

Она смеется и снова качает головой.

– Спасибо, Бо. Увидимся на следующей неделе.

– Увидимся на следующей неделе, – эхом повторяю я, а она захлопывает дверь и шагает к дому.

По дороге я думаю, что, может, пусть Софи возит кто-то другой. Я начал возить ее в качестве одолжения Чарли, но больше я ей ничего не должен.

✓ Правило № 2: Иногда нужно просто улыбнуться и солгать

Мэгги

– Я идиотка.

Стоя посреди входа в совершенно пустой двухэтажный дом, который теперь принадлежит мне, я слышу нежное эхо собственного голоса, отскакивающее от деревянного пола, которому бы не помешал ремонт, и пустых стен – которым не помешала бы свежая покраска.

– Я идиотка! – ору я, на этот раз наслаждаясь тем, как мой голос разносится по огромному пустому пространству.

Мой огромный датский дог Ринго галопом возвращается в комнату, обстоятельно обнюхав наш новый дом. Похоже, он намного меньше меня заморачивается по поводу переезда, особенно потому, что в этом доме есть двор, которым он может пользоваться в свое удовольствие.

Гулко цокая каблуками, я иду на кухню в задней части дома. Бросив документ о праве собственности на гранитную столешницу, – которая, слава богу, на первый взгляд в довольно приличном состоянии, – я изо всех сил стараюсь разглядеть потенциал дома, а не ржавчину, пыль и грязь.

Во что, черт возьми, я ввязалась? Зачем одинокой женщине в возрасте за тридцать огромный дом? То, что у Эмерсона Гранта есть дом в испанском колониальном стиле площадью в тридцать четыре сотни квадратных футов, не значит, что он должен быть и у меня. Но каким-то образом я стою здесь с ключами в руке.

Почему бы мне не иметь большой дом? То, что я одинока, не значит, что я его не заслуживаю. Я могу себе его позволить. Мой последний дом был неплох, но гостевая спальня также служила мне офисом, что было не очень удобно, когда Хантер жил в ней два месяца.

Так что теперь у меня есть и гостевая спальня, и офис, и я это заслуживаю, черт возьми.

Я слышу, как снаружи хлопает дверца машины, а через несколько мгновений раздается тихий стук в дверь.

– Войдите! – кричу я, потому что знаю, что это кто-то из парней.

Развернувшись спиной к кухне, с облегчением вижу, как в дверь входит Хантер. Он в спортивных шортах и футболке. Ринго приветствует мужчину, привычно ткнувшись носом в бок, за что Хантер вознаграждает его почесыванием за ушами. Не сказала бы, что Хантер и я были так уж близки раньше, но после того, как он провел в моем доме период своих душевных поисков и каминг-аута, мы стали гораздо ближе.

Это значит, что он мгновенно, еще до того, как дверь закрывается, читает выражение сожаления и раскаяния на моем лице.

– О нет, только не это… – говорит он и, подойдя ко мне, заключает меня в объятия. – Не плачь, Мэгс.

– Я не плачу. Мне просто жаль себя.

– Почему? Потому что ты купила красивый дом?

– Нет. Потому что я сдуру купила гигантский дом, нуждающийся в ремонте, и теперь мне нужно придумать, как его заполнить.

– Ты имеешь в виду мужа и детей? – спрашивает он, отстраняясь.

– Боже, нет! – отвечаю я, толкая его в грудь. – Не всем женщинам нужен муж…

– Это была шутка! – со смехом говорит он. – Я пытался разрядить обстановку. Знаю, что ты имела в виду мебель.

Одарив его скептическим взглядом, я отстраняюсь и прислоняюсь к кухонной стойке.

– Кстати о детях, как Изабель?