– Дядь Петь, нам большого начальника кормить! Взрослую в печке томить часа три! Дай утенка! Я тебе как за взрослую заплачу!

– Ух… – качает головой сосед, но я чувствую, что он уже почти согласился, строю жалобные глазки, складываю ладошки. – Ну ладно! Иди! Выбирай!

Вздыхаю.

За пять лет жизни в деревне я к этому так и не привыкла.

Выбрать птицу – это пойти во двор и поймать понравившуюся.

– Только шею ей сам свернешь! – кошусь на старика.

– Да куда ж тебя девать такую нежную! – фыркает, скрывая умиление.

– Марьяна!

Ой, Севка.

– Марьяна! – подбегает к забору Всеволод Петрович. – У тебя ж в том месяце проверка была?

– Какая проверка?

Перебираю в уме, жилинспекция, пожарные, сельхознадзор…

– Да опека, будь она неладна!

– Опека? – чувствую, что бледнею. – Была.

– Ты дома была? Или где?

– В отеле мы были, – по спине пробегают неприятные мурашки. – Две женщины к нам туда пришли, долго общались, вроде хорошо все было.

– Хорошо-то хорошо, но вот они написали, что условия жизни детей не определены!

– Сев, а что это значит? – не хочу, но голос мой звучит жалобно.

– А это значит, что государству не понятно, как живут твои дети! – Севка упирает руки в бока. – Ты вот где умная, а где!..

Он не договаривает. Я и так понимаю, что к чему.

– И как теперь? – всхлипываю.

– Бегом в отель за детьми! У тебя полчаса времени, чтобы привести их домой, отмыть, переодеть и усадить в комнате ровными рядами!

– Ага! – киваю, бросаюсь к калитке.

– Утку возьми! – кричит мне вслед дядь Петя.

– Да ну ее! – бросаю через плечо.

– Стой! – кричит Севка. – Не успеешь! Я придумал!

.

Глава 7

Влад

– Красноперка? – переспрашиваю пацанов и чувствую, как у меня в груди несмело просыпается то детское нетерпение, с которым я ждал каждого лета.

Дед, рыбалка, пшенка для прикорма, подъем в четыре утра!

Аж ладони зачесались!

– А карась? – спрашиваю уже с азартом.

– Не, – качает головой Лешка, – карася нет! Пруд маленький!

– Надо запустить, – я уже прикидываю, как это организовать, кому дать поручение.

– Да ты чего, дядь! – вскидывает глаза Сашка. – Ща запустят каких-нить дорогих! Нас, деревенских, потом отсюдова в шею погонят! Не надо!

– В смысле “погонят”? – аж плечи расправляю, готовый защищать.

От кого? От самого себя?

На секунду забылся, ведь я тут не пацан с удочкой, а хозяин вот этого всего…

– Никто не погонит! Наоборот! Сделаем классную замануху! Рыбалка! И вот тут беседки с мангалами! – оглядываюсь на территорию. – Хорошо, что мать ваша парковку в дальний угол перенесла! Отлично выходит!

– Лешка! Сашка! – оборачиваюсь.

Хоть я не Лешка и не Сашка.

– Ой! Дед Петя, – тянет Леша.

– Че-то с мамкой! – волнуется Сашка.

К нам приближается крепенький дедок. Кругленький, лысоватый, пару дней не бритый. Его синяя рубаха намокла по спине и подмышкам. Видно, что спешил. Лицо у него взволнованное, а в руках… Какая-то птица! Утка что ли? Но странная!

– Побегли домой! Быстро! – обращается он к пацанам, почти не глядя на меня.

– А вы кто? – вмешиваюсь.

Не нравится мне вся эта история. Какой-то мужик, уводит ребят.

Чувствую себя почти таджиком садовником! Ща паспортные данные выспрашивать буду!

– Я? – мужик аж замирает. – Я сосед ихний! Домой их надо! Щас к мамке опека придет!

– Опека? – хмурюсь. – У нее проблемы с госорганами?

– Да какие-там проблемы! – смешно морщится мужик. – Нинка – дура старая – взбесилась, кляузничает! И приструнить некому! Мишаня ее два года, как помер! – переводит взгляд на пацанов. – Быстрее, быстрее! Вас еще хотя б умыть надо!

– Не хочу умываться! – начинает хныкать Лешка.

– Я только руки помою! – начинает торговаться Сашка.

– Да быстрее вы, хулиганы! Как только с вами мать управляется? – уже поворачивается уходить. – А! Забыл! На! – сует мне в руки ту самую странную утку. – Зинке отнеси, нихай приготовит! Их мать для вашего начальства выпросила! Хорошая! Жирненькая, молоденькая. Быстро в печке дойдет!

Я смотрю на вырывающуюся из моих рук птицу.

– В смысле? Она ж живая!

– Тьфу, городские! – в сердцах плюется старик, тянется к утиной шее…

Щелк! Твою ж…

– Скажи Зинке, пусть чесночком натрет и этим… Че там у Миронихи у сарая растет? Люська Трындычиха вчера делала! Вкуснота! Под водочку! – дед выставляет вверх большой палец из сжатого кулака и, довольно закатив глаза, семенит за удаляющимися мальчишками.

А я так и остался у пруда с тушкой в руках.

Деревня, блин!

.

Марьяна

– Я работаю, – спокойно киваю проверяющим, – официально трудоустроена, вы можете проверить. График с девяти до шести, но по факту свободный, – молчу о том, что он свободный исключительно в сторону увеличения.

Хочешь работать вечерами и в выходные – работай, пожалуйста!

– К тому же, вы сами понимаете, там такое место! – восхищенно закатываю глаза. – Усадьба красивая, парк там замечательный, сейчас профессиональные садовники работают! Красота! Неописуемая! – аж руки к груди прижимаю от восторга. – Начальство у нас наездами, так что пока постояльцев нет – дети часто со мной!

– То есть вы хотите сказать, что они не получают должного развития и воспитания? – поджимает губы тетка в толстых очках.

– Как не получают?! – замираю, растерянная. – Вот рыбалка у них. За гусем ухаживают! Купать его водят!

– Вы позволяете детям самим посещать пруд? – все та же тетка. – Это же место повышенной опасности!

– Почему самим? – душа уходит в пятки. – За ними всегда кто-то смотрит!

– Вы доверяете воспитание посторонним людям? – да когда ж она угомонится!

– Зато ж я считать умею на трех языках! – выпячивает грудь Сашка. – Вот слушайте: один-як, два-ду, три-се…

– Это таджикский, – улыбаюсь я. – Наш садовник, Фарид, он когда-то у себя был кандидатом математических наук. Преподавал в университете! Ему кажется, что математика, музыка и иностранные языки обязательно должны быть в образовании ребенка! И не важно, какой язык иностранный. Я вот с ними занимаюсь английским, а Фарид таджикским.

– А тетя Зина на своем тоже поет! – добавляет Лешка.

– Да, – соглашаюсь, еще не понимая, какое произвожу впечатление. – На молдавском.

– Хотите, спою, – Лешка набирает воздуха.

– Спасибо, малыш, мы поняли, – склоняется к нему высокая полноватая блондинка, которая до сих пор молчала.

– А еще мы читать умеем! – не унимается Сашка.

– И кашу для прикорма варить!

– И Гоше корму задать!

– И червяка копать!

– И…

– Да вы ж какие мамины помощники! – улыбается все та же женщина. – Давайте выйдем в другую комнату? – она смотрит на меня и на своих коллег.

– Я могу их просто отправить во двор, – пожимаю плечами.

– К дед Пете можно? – почуяв свободу, спрашивает Сашка.

– Можно, – смотрю на часы, – только быстро. Он на выпас сейчас пойдет, – оборачиваюсь на проверяющих. – Сосед наш. Он им удочки мастерит, – смущенно улыбаюсь. – Не терпится мальцам.

– Я считаю, – произносит грымза в очках, – что мальчики растут без должного присмотра.

– Да бросьте, Елена Дмитриевна, – фыркает блондинка. – За ними присмотр – вся деревня.

– Когда общее, значит, ничье! Кто ответственность нести будет, если что случится?!

– Мальчики получают должное воспитание и всестороннее развитие, – настаивает на своем улыбчивая дама.

– Так! – очкастая грымза поджимает губы. – Распишитесь нам здесь и здесь, – подсовывает мне какие-то бумаги. – Я уже знаю, что буду писать в отчете.

Ее коллега обреченно вздыхает, смотрит на меня сочувственно.

– Ну. Все, что я могу сделать, это тоже написать отчет.

Она обнадеживающе улыбается, а я понимаю, что проверок у меня будет еще много…

– И еще я бы хотела, – сверкает сквозь свои очки грымза, – поговорить с вашим начальством!

Глава 8

Влад

Еще пару минут стою на берегу пруда и смотрю на птицу.

Не на ту, которая у меня в руках.

На гуся. Как он с тихим, ворчливым гоготаньем выбирается из воды и ковыляет в сторону деревни.

Вот же ж!

Ну ладно.

Со второй птицей тоже надо что-то делать.

Иду к кухне.

– Где тут Зина? – громко спрашиваю работниц.

– Я Зина, а че? – отзывается красивая дородная дама лет пятидесяти.

– Вот! Вам велели передать! Сказали, что надо приготовить с той травой, что растет возле сарая у Миронихи. Трындычиха так делала, всем понравилось!

– О! Та как выдумает! – оборачивается к кому-то. – Маняш, че там у Миронихи? Базилик за сараем?

– Базилик, теть Зин, – отзывается кто-то от раковины.

– Да базилик под уточку-то хорошо, – тянет, чуть прищурившись, женщина. – Соус с ним сделаем! Только вот успеем ли? – и вдруг поднимает взгляд на меня. – Когда там Инга-то наша Степановна приедет?

– Сейчас уточню, – невозмутимо пожимаю плечами и лезу в карман за телефоном. – Алло! Инга? А вы когда в отеле будете? Не торопитесь, – отбиваю звонок, смотрю на повариху самым что ни на есть невинным взглядом. – Сказала, постарается минут через сорок, но, – хмурюсь, – она же в центральном офисе, – снова пожимаю плечами. – Час у вас точно есть.

– А вы… – вдруг замирает повариха. – Вы кто?

– Свиридов Владислав Сергеевич, – киваю женщинам. – Приятно познакомиться, – вижу обалдевшие взгляды, слышу ошалевшее “ой”.

Ну что ж. Имя владельца знают. Уже хорошо. Стараюсь приветливо улыбнуться. – Очень жду утку под соусом из базилика! А пока по территории пройдусь!

.

Марьяна

Я-то, наивная, думала, что они сейчас уже уйдут, но не тут-то было.

И по комнатам прошлись, и в шкафы заглянули, и холодильник проверили!

Хорошо, что я буквально вчера супа наварила. В отеле был рассольник, а вареные огурцы мои архаровцы ни в какую не едят. Вот и пришлось готовить самой. К счастью.

Та, что в очках, записала “рацион скудный”, крупная блондинка – “потребности удовлетворены”…

Я, кусая губы, уже представляла, как мне объясняться с Ингой Степановной. А еще же и самый большой начальник должен приехать!

И вот надо было ему припереться именно тогда, когда опека хочет поговорить с руководством!

Демонстративно при них звоню своей директрисе.

“Ах, вас еще нет? А когда будете?”

Натянуто улыбаюсь проверяющим:

– Московского директора пока нет, но вы можете пообщаться со мной.

– В смысле, с вами? – фыркает кобра очкастая.

– После московских в отеле главная я, – скромно пожимаю плечами. – Администрирование и управление.

– Надо же, – вскидывает брови блондинка, – мы думали, администратор – это тот, кто ключи при заселении выдает!

– Да, – киваю, – администратор ресепшн. Их мы еще не нанимали. Я считаю, что это должны быть молодые люди. Работа сложная, часто бывают внештатные ситуации. Но в деревне толковых парней двое, и те оба трактористы. Так что, – развожу руками, – пока я единственный администратор.

И тут у меня в руках снова трезвонит телефон. Беру машинально.

– В смысле “задерживаете поставку”? – это поставщик моющих и косметических средств. – Я сейчас перезвоню.

Набираю офис:

– Катя, открой мои таблицы, посмотри, до какого числа у нас бытовая химия? Неделя запаса? Ага. Ясно.

Перенабираю поставщика.

– Мы можем подождать ровно два дня, – чеканю категорично. – Если до четверга отгрузка не состоится, мы вынуждены будем разорвать контракт и потребовать неустойку!

Слышу невнятное кряхтенье в трубке, шушуканье.

– Ну хотя бы в пятницу?! – выпрашивает поставщик, словно речь идет о разборках в песочнице.