У гостей не было сил пособить товарищу-шаману, и они решили сами добраться до земли мертвых, а по возвращении помочь хозяевам. Братья отправились дальше и увидели много чумов, возле которых было множество людей. Один чум стоял в отдалении от прочих, и шаманы зашли сначала в него. Там тоже оказалась девица: она узнала шаманов да еще напомнила, что в детстве они обещали ей игрушки, но так и не сделали подарка. Не было с ними обещанных даров и сейчас, они продолжали думать о еде. И эта девица тоже предложила им испорченный жир, и старший вновь не сдержался от голода.

Хозяйка рассказала шаманам, что она умерла и пришла к селению мертвых, где уже жили ее мать и отец, – и она присоединится к ним. Шаманы поняли, что эта девушка обречена навсегда поселиться в загробном мире, но они не могли ей помочь – они сами были едва живы. Только младший брат воткнул свой хорей в аргиш приютившей их девушки, чтобы задержать его на пути в загробный мир.

Наконец братья добрались до селения мертвых и вошли в большой чум, где было много народу. Но никто их не заметил – ведь живые невидимы для мертвых, как духи невидимы для живых. Старший шаман обратился к умершим, но никто не слышал его слов, лишь огонь в очаге вспыхнул, указывая, что в чуме выходцы из иного мира – мира живых. Младший брат уселся рядом с девушкой возле хозяина чума, но она его не видела. Он потянул соседку за руку, но та только закричала от боли. Тогда он потянул ее за волосы – девушка заревела, жалуясь на головную боль, и слегла. Мертвецы решили привести своего шамана, чтобы выяснить причину болезни.

Шаман мертвецов явился с бубном, чтобы начать камлание. На обод бубна не было натянуто никакой материи, но на магические свойства в потустороннем мире это не влияло: шаман обнаружил пришельцев и стал просить их освободить девушку от болезни. Младший брат потребовал у мертвецов, чтобы им дали двух крылатых духов – шайтанов. Получив помощников, братья покинули чум, и заболевшая хозяйка выздоровела. Мертвецы, толпившиеся возле чума, говорили, что их шаман начнет камлание, чтобы увести на тот свет девицу, которая жила рядом с селением мертвых. Братья заспешили к ее чуму и поспели вовремя, потому что шаман-мертвец уже начал бить в бубен и земля под их ногами стала двигаться к поселку мертвых. Братья пытались удержать почву под ногами, втыкая свои хореи в землю, но она продолжала уходить из-под ног. Тогда старики побежали что было сил к чуму девицы, и здесь колдовство кончилось. Шаманы предупредили девицу, чтобы она не слушала речей мертвецов. Они обещали, что попытаются ее выручить, когда вернутся в мир живых. Братья направились дальше, к чуму первой девушки, которую они встретили на пути в загробный мир. Их молодой товарищ все еще лежал без сил, шаманы соорудили ограду, отделяющую чум от того света, и пустились в обратный путь. Два шамана вернулись в свои чумы, но тут старший разболелся: камлание не помогало ему, ведь он отведал пищи мертвых. Младший шаман выручил из загробного мира девушку, которую они оставили у селения мертвых, и она стала женой его сына.

ЛЕММИНКЯЙНЕН В МАНАЛЕ

В карельской и финской мифологии в центре мира и одновременно на севере располагается мировая гора. У страны Севера, Похьёлы, были и другие названия: Сариола, Пиментола, Унтамола – «темное царство», «страна людоедов», «злая страна». Там же, на севере, где небосвод смыкался с землей, была и обитель мертвых – Туонела, или «подземная страна» Манала (от финского «маан алла» – «под землю»).

От мира живых эти страны отделяла река; ее воды – огненный поток или быстрый поток мечей и копий. Ворота Туонелы открывались только перед теми, кого родные оплакали специальными причитаниями. Через реку Маналы вел мост-нитка, а на другом берегу умершего поджидал чудовищный страж с железными зубами и тремя псами. Погружение в воды Маналы означало смерть; смерть заключалась и в напитке Маналы, который нельзя пить живым. В загробный мир вела гора с гладкими стенами – холм или скала Туонелы: чтобы взобраться на нее, нужно было всю жизнь собирать остриженные ногти.

Хозяином царства мертвых был Туони – воплощение смерти. У него были дочери, которые посылали лодку за покойником, чтобы он мог переправиться на тот свет. Сыновья Туони плели железные сети, чтобы покойник или шаман, явившийся за ним, не смог выбраться из царства мертвых. Дом Туонелы – гроб, его ковры – женские волосы, крышу подпирают мужские кости. В преисподней обитали змеи: их называли «червями Туони». Там же жили предки – «славные прародители Туонелы», «население Маналы». В Туонелу уносили с собой тайные знания колдуны и знахари. Самому Вяйнямёйнену^[4] пришлось проникнуть туда в поисках магических слов.

Хозяйка Похьёлы – Лоухи, старуха-колдунья. Возможно, «Лоухи Похьёлы хозяйка» – эпитет Похьёлы, а не имя хозяйки: финское «лоухи» означает «скала», «камень», а Похьёлу называют «скалистая». Лоухи – главный противник карело-финских героев в эпических рунах.

Один из таких героев-неудачников – хитроумный Лемминкяйнен. Он предстает в рунах как заклинатель или сын первого заклинателя-шамана Випунена. Лемминкяйнен едет во враждебную страну Пяйвёлу (ее называют «Солнечная страна» – далекая страна в рунах). Лемминкяйнен требует, чтобы мать дала ему оружие для поездки. Мать предупреждает его об огненных преградах на пути: огненном орле на огненной березе; о волках и медведях, привязанных к воротам Пяйвёлы, или изгороди из змей. Но герой похваляется, что это не угрозы для мужчины – правда, он все-таки вешает гребень на стену своей избы: если с ним что-нибудь случится, из гребня потечет кровь. Лемминкяйнен обманывает орла, превратившись в березовую ветвь, пригоняет для волков отару овец и проникает в избу жителей Пяйвёлы не через ворота, а прямо через сруб, проявляя способности шамана. Хозяева встречают его негостеприимно – подносят пиво со змеями и червями. Герой проклинает хозяйку, она же создает озеро, чтобы утопить непрошеного гостя, а тот наколдовывает огромного быка, который выпивает всю воду. Наконец хозяин вызывает Лемминкяйнена на поединок, и герой убивает его. Мать советует Лемминкяйнену превратиться в можжевельник или щуку, чтобы укрыться от мстителей, но тот отказывается: это позор для мужчины. Тогда мать говорит ему отправиться на «остров женщин», где герой соблазняет сорок девушек (рассказы об островах женщин на Севере были известны еще раннесредневековым географам).

Согласно другим рунам Лемминкяйнен заклинанием превращает скупых хозяев в золото и серебро. Он жалеет только слепого дряхлого старца, который моет посуду после пира. Тот спрашивает героя, почему он пощадил убогого судомойку, и Лемминкяйнен наносит старцу страшное оскорбление: герой говорит, что в молодости тот «носил собак в утробе, лошадей всех перепортил». Оскорбленный старец заклинанием поднимает из воды змею, вонзает герою в сердце, расчленяет тело и бросает в черные воды Туони (в других вариантах мифа он поражает Лемминкяйнена побегом болиголова и швыряет тело в реку Маналы). Дома мать героя видит, как из гребня течет кровь, и понимает, что случилась беда. Она отправляется на поиски, но не может найти сына ни на суше, ни в море. Тогда она просит кузнеца сковать огромные грабли и идет в загробный мир Туонелу, где вылавливает тело сына из Туони, собирает его по частям и вопрошает сына, сохранилась ли в нем жизнь. Лемминкяйнен отвечает, что его нельзя вернуть к жизни – слишком много времени провел он в царстве мертвых, и превращается в рыбу в Туони.

Путешествие Лемминкяйнена в иные миры – Пяйвёлу и Туонелу, преодоление чудесных преград и превращение в рыбу обнаруживают шаманское происхождение героя. Эти руны можно понимать как этиологический миф о происхождении смерти. В эстонской песне Лемминг-Лемминкяйнен должен спасти от смертельной болезни своего отца Осмо. Прикованный к постели, Осмо напоминает Випунена, отца Лемминкяйнена в некоторых рунах. Чтобы излечить отца, Лемминг должен выловить в море чудесную рыбу. Исследователи шаманизма считают, что Осмо сам был первым шаманом: во время шаманского путешествия душа его отправилась в воду в виде рыбы и не смогла вернуться в недвижимое тело. Чтобы оживить отца, Лемминг отправился на поиски его души.

Мать Лемминкяйнена на берегу Туони. Рисунок Аксели Галлен-Каллелы. 1905 г.

Finnish National Gallery / Aleks Talve

ВОСКРЕСШИЙ ОХОТНИК И ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ

В ином мире нельзя вкушать пищу мертвых и нарушать запреты: греческий Орфей мог вывести из Аида возлюбленную Эвридику, но не удержался и оглянулся на жену у выхода из преисподней. В мифе эскимосов нельзя оборачиваться, когда хочешь проникнуть в иной мир, – нарушившие запрет лишают себя удачи.

В эскимосском мифе рассказывается, как на берегу жили две семьи: муж с женой и молодым сыном и бездетные старики. Однажды юноша погиб на рыбной ловле. Горюющие родители покинули жилище, не дождавшись даже, когда пройдут положенные пять дней траура. Старики остались одни.

Они не могли прокормиться и в горе пошли к могиле юноши. Раскрыв тело, старики стали петь заклинания. Тело пришло в движение, и воскресший набросился на заклинателей, но старуха успокоила юношу и увела домой. Он стал добывать старикам пищу.

Тем временем вернулся отец воскресшего и удивился, что могила раскопана и кто-то кормит стариков. Он хотел расправиться с осквернителями могилы и не верил в воскресение сына, пока не увидел, как юноша подплывает на каяке к берегу. Воскресший опять не смог сдержать свой буйный нрав – ведь он был уже не настоящим человеком – и набросился на отца и приемных родителей.

Отец предложил юноше вернуться к настоящей матери, но сын не мог простить родителей за то, что они покинули его могилу. Он остался со стариками. Однажды, вернувшись с охоты странно молчаливым, юноша признался, что нашел себе невесту из чудесной страны. Старики огорчились уходом приемыша, и тот решил взять их с собой, но предупредил, что нельзя оборачиваться назад, когда они поплывут на каяке, – велел не сводить глаз с носа каяка. Когда они подплывали к скале, она вдруг раскололась, и внутри показалась страна изобилия, где прямо на прибрежной гальке лежали груды мяса. Изумленные старики оглянулись, и скала тут же закрылась. Нарушителям запрета пришлось расстаться с приемышем – они остались жить на берегу, мечтая, что жители страны изобилия позаботятся о них.

Глава 2. Земля мертвых в Океании

У народов окраин ойкумены, сохранявших быт каменного века, мифы о загробной жизни сводились, как правило, к инверсиям. Они считали, что на том свете умершие продолжали жить так же, как на земле, только пища их была ядом для живых, они принимали живых людей за духов – все было наоборот.

В Океании жили полинезийцы и другие племена, которые знали земледелие, имели культ вождей и развитую мифологическую концепцию сотворения мира, помнили о миграциях с одного острова на другой. У них легенды о загробной стране и ее месте в мифологической картине мира были более сложными.

ПРЕИСПОДНЯЯ И МИР МЕРТВЫХ В ПОЛИНЕЗИИ

В полинезийской мифологии По – тьма, изначальный хаос, но также царство духов умерших, подземный мир. Там господствует хозяин мертвых Миру или хозяйка Милу. Духи большинства умерших попадают в По и со временем погибают, но духи вождей и героев отправляются на запад, в край Пулоту (у западных племен), или возвращаются на легендарную прародину полинезийцев – Гаваики (у жителей восточных островов).

Пулоту иногда представляют островом, посреди которого растет чудо-дерево – его листья могут превращаться во все яства. Там есть озеро Вай-ола: если старик искупается в нем, то станет молодым. Попасть в Пулоту можно, скатившись в преисподнюю, по дну которой течет река – она переносит духов в загробный мир. Духи не должны озираться по сторонам и пытаться вылезти из реки, иначе не достигнут острова. По ночам духи могут возвращаться из Пулоту к своим земным жилищам.