Макс Берман: Одержимость Анны

© М. Берман, текст, 2025

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

Когда она была еще девочкой,

Она ждала, что для нее будет открыт весь мир,

Но объять весь мир ей не удалось,

И она сбежала в свои сны.

Coldplay – Paradise

1

Если в этом мире и есть места, которые никогда не пустуют, то это отнюдь не только аэропорты, городские площади и вокзалы… Есть еще и набережные, наподобие чикагской. На ней вы не увидите безумно яркой рекламы, как на Таймс-сквере, зато будете гулять вдоль спокойной реки, смотреть на высотки и слушать игру живых музыкантов или не особенно живых роботов.

Но сегодня на чикагской набережной было подозрительно пусто. И это странно, ведь слегка прохладная осенняя погода во время ранних сумерек так и манит жителей мегаполиса покинуть уставшие от человеческого тепла пеналы апартаментов и выйти на улицу. Не слишком жарко и не слишком холодно, не нужно укутываться в несколько слоев разнокалиберной одежды, достаточно в удовольствие прогуляться вдоль реки, смотреть на нежный розово-желтый градиент на небе, глотнуть любимого напитка из ближайшего «Старбакса» и широко улыбнуться.

В окнах высоток потихоньку загорался мягкий свет, словно тысячи звезд зажигались одна за другой. На пустынной набережной, обрамленной светящимися лампами, две фигуры неторопливо брели, словно в замедленной съемке: роскошная шатенка с изящными чертами лица, будто выточенными по подобию самых красивых скульптур, и рядом с ней мужественный брюнет с глубоким взглядом, в котором отражалась сила и решимость.

Молодая Анна, словно цветок, расцветающий на заре, светилась в полумраке вечера. Ее лицо с нежной кожей, бархатистыми губами, искрящимися глазами, которые ловили отблески звезд на небосклоне, напоминало полотно пытливого художника. Каждое ее движение было исполнено грации и притягательности, словно она кружила таинственный эфирный вальс, который отзывался в душе каждого, кто внимательно всматривался в ее образ.

Мужчина, держащий ее ладонь, не отставал от нее и был достоин восхищения. Со стороны могло показаться, будто он доблестный рыцарь из старой детской сказки, который величественно сопровождает принцессу и готов защищать ее от любой опасности, но Анна терпеть не могла этот королевский статус. Одно лишь мысленное упоминание слова «принцесса» вызывало у нее отвращение. О своей безопасности, к слову сказать, девушка в тот момент и не думала, ей просто хотелось почувствовать себя маленькой крохой, окруженной теплотой и заботой.

Проходя мимо, ни один прохожий не мог не поддаться притягательности этой пары. При взгляде на них у каждого возникало ощущение, что они обладают всем, что нужно для полного счастья, и что-то внутренне подсказывало, что уже они сами – яркие звезды на небе судьбы.

Тонкое шерстяное белое платье под темным плащом сияло в свете луны, как в луче театрального софита. Анна чувствовала себя на сцене, в ауре театральной рампы, пусть и без зрителей. Они со спутником проходили мимо витрины, и девушка вдруг остановилась, всмотревшись в свое отражение.

– Марк, – тихо произнесла она, – как думаешь, может, мне стоит поменять это платье?

– Если ты действительно этого хочешь, дорогая, – ответил Марк. – Зайдем, прикупим тебе что-нибудь… на твой вкус.

Анна бросила беглый взгляд на небо, которое уже заметно потемнело. А звезды стали таймером, который напоминал об оставшихся в ее распоряжении двух часах и тринадцати минутах. Девушка прикинула, что на поход в торговый центр и примерки уйдет не менее полутора часов, а оставшихся сорока минут ей однозначно не хватит, чтобы спокойно провести их в любимых апартаментах.

Конечно, можно просто телепортироваться в магазин и усиленно делать вид, что ее молодой человек помогает ей с выбором платья… А потом телепортироваться домой. Но Анна терпеть не могла телепортации, старалась всегда вживаться в реальность по полной.

– Не стоит, – прошептала Анна, все еще вглядываясь в свое белоснежное платье с волнистым узором.

Она прикрыла глаза, сделала глубокий вдох, а затем широко открыла их. Влюбленная вновь увидела свое отражение, только теперь на ней было красное шелковое платье.

– Значит, ты теперь примеряешь страсть? – Марк подошел ближе к девушке, крепко обнял ее сзади и поцеловал в шею. – Вместо милого ангела превратилась в королеву ночи?

Анна, наслаждаясь поцелуем, стала постанывать.

– Не важно, какое на тебе платье, – продолжал Марк, – главное, что ты со мной. А еще лучше, когда ты без платья.

Девушка продолжала возбуждаться. Крепкий мужчина прижал ее к уличной стеклянной витрине и принялся еще более страстно целовать шею. Казалось, что Анна готова бесконечно наслаждаться жаркими играми любимого, стоя напротив реки Чикаго, но она вновь бросила взгляд на небо и вспомнила, что времени у нее осталось не так много.

– Может, закончим у меня, любимый? – спросила она.

– Я готов хоть здесь сделать все, что ты пожелаешь. – Марк не переставал демонстрировать свою ненасытность, тиская ее талию и грудь.

Анна оттолкнулась от витринного стекла, обернулась, улыбнулась и поцеловала мужчину в губы, взяла его под руку и повела в свои апартаменты.

Парочка прошла на Юг-Стейт-стрит, что напротив Грант-парка в самом центре города. Закат растворился, небо стало темным, но, к счастью, на улице стояла по-прежнему комфортная погода. Даже когда позади осталась набережная Даунтауна, влюбленным не встретился ни один случайный прохожий. Некогда Анне нравилось видеть в ее версии «идеального Чикаго» счастливых людей, но в какой-то момент ей захотелось, чтобы этот город принадлежал только ей и Марку.

Возбужденная ласками любимого, она уже предвкушала потрясающее завершение очередного свидания: Анна мысленно перебирала комплекты самого сексуального своего белья, ощущала на губах вкус терпкого вина и влажнела от одних мыслей, как именно они станут заниматься любовью. До дома оставались минуты, апартаменты располагались в зеркальном небоскребе, прямо за колледжем Кроун Холл.

Но едва они подошли ко входу в жилое здание, как Марк неожиданно вырвал руку, отстранился от девушки и направился в обратную сторону, к колледжу. Анна почувствовала, как в груди похолодело, и ее стала охватывать паника. Она не могла поверить, что это происходит!

– Какого… – прохрипела она. – Марк? Марк!

Мужчина продолжал удаляться, не реагируя на ее оклики. Анна бросилась следом, попыталась ухватить его за руку, но Марк оттолкнул ее с такой силой, что она оказалась на асфальте.

Из ее глаз покатились первые слезинки.

– Да что же со мной не так? Марк! Любимый… вернись. – Последние слова она произносила уже полушепотом. – Дело в платье? Ты хотел, чтобы я сходила с тобой в тот проклятый торговый центр? Давай пойдем, это же в наших силах… Пусть все будет по-твоему…

Марк остановился и высокомерно глянул на сидящую на мостовой Анну. Это был тот самый взгляд, который она всегда старалась забыть. Взгляд человека, по которому невозможно понять, что у него происходит внутри.

– Прошу… – Слезы теперь текли рекой; вторя им, небо стало сочиться первой дождевой влагой. – Просто скажи, что мне сделать, чтобы вернуть тебя? Может, мне стоит снова тебя называть Роджером? Или давай я достану автограф твоего любимого писателя снов?

И, словно печатая на старом «Ундервуде»^[1], Марк раздельно выдал уничтожающее:

– Тебе все равно этого не понять.

Анна нашла в себе силы подняться, ее сердце готово было разорваться от боли и печали, но она еще надеялась, что этот вечер, начавшийся так изумительно, еще можно было спасти. Глупая и наивная девчонка…

Она шагнула было к нему, но натолкнулась на прозрачную стену, преграду, которую воздвиг перед ней Марк. Он высокомерно смотрел на нее и, казалось, наслаждался ее болью.

– За что? – В пустоту канул немой вопрос, а стена уже отодвинула ее от любимого, от самой любви, от всей ее жизни.

По щекам текли потоки воды, они смешивались с солеными слезами, а по ту сторону такой прекрасный и утопичный мир стал резко стираться и превращаться в пыль. Чем дальше отходил Марк, тем сильнее невидимый злой художник стал вычищать ластиком все то, что сотворила Анна. И эта страшная, пусть и невидимая пустота стала расщеплять дома, светофоры, машины и землю под ногами. Мужчина уже полностью скрылся из виду, и смертельный невидимый поток настиг девушку, моментально превратив ее в ничто.

2

Прежде абстрактные формы обретали привычную четкость. Анна постепенно возвращалась в настоящую реальность. Девушка, истощенная плохим сном, прокляла ощущение жара, которое словно жгло ее тело. Вдобавок от сухости во рту ее язык стал будто пустыня, заставляя мечтать о глотке свежей влаги.

Несколько секунд она еще лежала с закрытыми глазами и надеялась, что ей удастся вернуться к любимому Марку, несмотря на то, что она сама, реальная Анна Эйрд, в эту же самую секунду лежала на его груди… точнее, на груди его же роботизированной копии.

Марк Два, как прозвала его Анна, появился в апартаментах девушки через месяц после того, как ее бросил «оригинал». Казалось, что логичнее было бы робота назвать Марком, как и ее бывшего возлюбленного, но Анна не смогла. То ли она опасалась окончательно сойти с ума и забыть, что перед ней всего лишь железяка, наполненная продвинутым исходным кодом и материалами, повторяющими внешнюю оболочку тела; то ли присутствием андроида девушка хотела просто прояснить себе, что это лишь игрушка, которая только компенсирует недостающую физическую близость, но никак не духовную.

На часах было пять часов и сорок семь минут – паршивое время для пробуждения, если тебе вставать в семь часов на работу: недостаточно рано, чтобы снова заснуть, потому что потом проснешься разбитым; недостаточно поздно, чтобы встать, потому что впереди еще много времени. С другой стороны, уж лучше так, чем вставать каждый день в шесть утра, если живешь в далеком пригороде Чикаго.

Анна нежно водила ладонью по груди Марка Два, посмотрела на его закрытые глаза и почувствовала, что сегодня ей не хочется, чтобы они открывались. Она вновь вернулась к воспоминаниям об испортившемся сне и временам, когда всем телом прижималась к настоящему Марку и была счастлива. Анна могла бы провести своими длинными пальчиками к паху андроида и заняться неплохим утренним сексом, но настрой девушки был иным. Даже несмотря на то, что это могло бы компенсировать разочарование от неудавшегося во сне интима.

Девушка сделала глубокий вдох и сняла с головы легкий, слегка липкий от пота эластичный гладкий обруч, посылающий специальные сигналы в мозг во время сна. Несмотря на свою эластичность, на ощупь обруч слегка напоминал твердый металл. Затем она взяла телефон и открыла приложение «ванДрим Трекер», которое позволяло отслеживать активность мозга во время использования девайса для погружения в яркие, реалистичные, осознанные сновидения и даже выбирать сны на заказ из огромнейшей библиотеки. График на экране показывал, что сон шел спокойно, переходы всех фаз шли запланированно, но семь минут назад график показал резкий скачок волн вниз. Вариантов было три: или Анна Эйрд умерла, или она впала в кому, или в квартире произошло короткое замыкание.

Озлобленная на весь мир, Анна недовольно промычала в подушку, проклиная все, что только можно, в особенности чертово короткое замыкание. Даже в такое развитое время эта мелкая, но бесящая проблема пользователей вандримов присутствовала во многих американских домах и апартаментах. Из-за нее люди теряли контроль над своими грезами.