– Да нет, все нормально, – отозвалась Фло. Ей всякий раз бывало не по себе, когда Киоко принималась ее хвалить. Или вообще кто-либо. Какими пустыми казались ей эти слова! Но, опять же, ей не следовало бы с кем-то делиться этими мыслями. – Я очень довольна своей работой, но теперь я чувствую… знаете… какую-то опустошенность. Не хочу выглядеть неблагодарной, но… Бог ты мой, я сейчас чувствую себя просто каким-то стенающим нытиком! О, горе мне, горе! – театрально помотала головой Фло и сделала еще глоток чая.

Что она устроила тут, в самом деле? Что за плач в жилетку? Сидела бы и просто молчала в тряпочку, вместо того чтобы нагружать друзей своими переживаниями!

– Ничего подобного, Фло-тян, – тихо сказала Киоко. – Нисколько. Любая проблема – это проблема, будь она большая или маленькая.

– Мне кажется, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, – глубокомысленно кивнул Макото.

– Ты о чем? – прищурилась на него Киоко.

Макото с притворной досадой цыкнул зубом.

– Фло достигла того, о чем мечтала.

– Откуда тебе знать ее мечты? – раздраженно закатила глаза Киоко.

– Ну, не именно ее мечты, – возразил Макото. – Но в общем плане я кое-что смыслю в человеческих стремлениях. – Он глубоко затянулся и выпустил еще одно гигантское облако дыма в направлении девушек за ближайшим столиком. На сей раз те, сморщившись, стали энергично разгонять перед собою воздух. Однако Макото, погруженный в свои мысли, задумчиво изрек: – Порой бывает опасно достигать своей мечты.

– Ты кем вообще себя возомнил?! – вспылила Киоко, мотая головой. – Сидит тут, смолит сигареты и пытается делать глубокие философские заявления! Изображает из себя голливудскую кинозвезду! И вообще, не перебивай! Фло-тян только стала объяснять, что у нее на душе, – и тут ты несешь какую-то околесицу про мечты, как будто и так уже знаешь, о чем она хочет сказать. Помолчи лучше! Выслушай.

– Но я, кажется, и так уже понимаю, что она имеет в виду, – тряхнул головой Макото.

– Дай ей закончить.

– А может, ты мне дашь закончить?

Наблюдая их шуточные препирательства, Фло не могла не рассмеяться. Она понимала, что они сейчас разыгрывают все это исключительно ради нее, точно комедийный дуэт мандзая^[6], – чтобы подбодрить ее и поднять настроение.

Наклонившись вперед, Фло подняла ладонь:

– Пожалуйста, не ссорьтесь! Я просто хотела сказать… Пожалуй, Макото отчасти прав. Вот вы что будете делать, когда осуществите свою самую большую мечту? Что будете делать дальше?

Макото закурил новую сигарету, и подавшись назад, самодовольно сложил руки у груди:

– Я так и думал, что ты именно это имела в виду! – Он быстро глянул на Киоко, которая в этот момент трясла головой, отчаянной мимикой сопровождая слова Макото. Никак на это не отреагировав, он снова воззрился на Фло и продолжил: – Это все равно как бойцы в Street Fighter II.

– Что?! – ошарашенно уставилась на него Киоко. – Это-то тут при чем?

– Да дай мне наконец договорить! – произнес Макото, явно теряя терпение.

– Тебе всё лишь бы «Уличные бойцы», – проворчала Киоко. – Всё на свете сводишь к этой игрушке! Причем сам-то в ней не шибко и силен: я всякий раз надираю тебе задницу.

– Тш-ш-ш!

Фло снова от души рассмеялась, а Макото с Киоко постарались сохранить серьезные лица.

– Я что пытаюсь до тебя донести… – продолжал Макото. – Когда осуществляешь одну мечту, то просто начинаешь стремиться к следующей… Так, наверное… – неуверенно добавил он и умолк.

Киоко вздохнула.

– И ради этого нам пришлось так долго тебя выслушивать? Столько слов… Ради чего, спрашивается?

Макото склонил голову набок:

– Ну, когда это родилось у меня в мозгу, то выглядело вполне себе мудро и конструктивно. Пока не вылилось в слова.

– Может, тебе следовало все же побольше слушать и поменьше болтать? – сердито зыркнула на него Киоко, после чего с улыбкой посмотрела на подругу.

Фло улыбнулась в ответ. Она, конечно, чувствовала себя слегка приободренной, однако не успела еще выговориться.

– Просто я все читаю и читаю, одну за другой, книги, которые меня никак не вдохновляют.

Киоко, внимая ей, кивнула, и Фло продолжила:

– Мне необходимо найти свою книгу для перевода, но, похоже, этого никогда не случится.

Макото загасил в пепельнице очередной окурок, выпустил дым через ноздри.

– Случится, Фло-тян! – внимательно поглядел он на Фло. – Нужная книга явится к тебе в нужное время. Просто наберись терпения.

* * *

Вечером, расставшись с друзьями в здании железнодорожной станции Синдзюку, Фло возвращалась на поезде домой. Киоко на прощанье нежно пожала ей руку, Макото просто улыбнулся и взмахнул ладонью, после чего парочка двинулась через переполненный зал в направлении своей платформы. Обычно Фло старалась не тянуть до последней ночной электрички – с тех пор, как ехала однажды в плотно набитом вагоне и в нем кого-то вырвало. Снова испытать подобное ей как-то не хотелось.

Сидя в вагоне, Фло машинально в очередной раз проверила сотовый, однако новых сообщений не было. Она пошарила по соцсетям, но и там никаких уведомлений не нашлось. Вместо этого она наткнулась на массу выложенных фотоснимков, вызвавших у нее сомнительный интерес. Напомнивших, что она не в отпуске, и давно не ужинала в дорогом ресторане, и у нее нет детей, и она не замужем, и что Юки в ближайший месяц уедет, а Фло останется совсем одна, если не решит уехать тоже.

Ее последний пост в соцсетях был оставлен еще два месяца назад – что-то вроде рецензии на книгу, которую она перевела для небольшого издательства. В последнее время у Фло пропало даже желание продвигать плоды собственного труда. Впрочем, нельзя сказать, чтобы сейчас у нее было так уж много этих «собственных трудов».

Фло начала было писать новый твит на переводческую тему. Время от времени она добавляла к давней теме, посвященной излюбленным японским словам и выражениям, свежий пост.

木漏れ日 (komorebi) – просачивающийся сквозь деревья солнечный свет.

Впрочем, теперь этим словечком никого не удивить. Она встречала его в многочисленных блогах с названиями типа «Горячая десятка непереводимых японских слов». Смешно сказать – все эти десять слов были тут же даны с переводами!

Удалив твит с komorebi, Фло попыталась написать другой:

諸行無常 (shogyo mujo) – изменчивость всего мирского.

Криво усмехнувшись, удалила и эту запись.

Поезд неспешно катился по рельсам кольцевой линии Яманотэ, и Фло тоскливо провожала взглядом высокие здания из серого стекла и светящиеся рекламные щиты центрального Токио, мелькающие за окном на фоне вечернего неба.

Когда это она начала принимать японскую столицу как нечто привычное, обыденное, как само собой разумеющееся? У нее на родине, в штате Орегон, и вообразить не могли то, что она лицезрела каждый божий день, и тем не менее Фло уже настолько привыкла к городскому пейзажу Токио, что он казался ей ничем не примечательным. Даже немного скучным. Что за дикая, казалось бы, мысль! Токио – и скучный! Но даже всеобщие гуляния по случаю ханами больше не будоражили ей душу – так она и заявила сегодня Киоко.

Может, она просто пресытилась Токио и ей следует на пару с Юки перебраться в Нью-Йорк?

Юки уедет в будущем месяце. Так что рано или поздно Фло все же придется принять окончательное решение…

Она прошлась взглядом по вагону, ища что-нибудь, способное отвлечь сознание от терзающих тревог. Сейчас даже о рабочих делах думать было бы предпочтительнее, хотя, разумеется, в последнее время работа не сильно обременяла.

С тех пор как Фло перешла на неполную занятость, она фактически могла сама определять свой график. Киоко, будучи ее непосредственным начальником, исключительно щедро относилась к Фло по части рабочего времени и должностных обязанностей. Но, как ни странно, стоило Фло сократить период своего пребывания в офисе, как ей начало недоставать всех этих людей, постоянно трудившихся бок о бок. Все на работе горячо поддерживали ее робкие вылазки в мир литературного перевода. Коллеги искренне радовались за Фло и желали ей успеха на этой стезе.

Когда в свет вышел первый перевод Фло – сборник научно-фантастических рассказов ее любимого японского писателя Ниси Фуруни^[7], – они даже устроили небольшую встречу, посвященную книге. Киоко и Макото сделали ей приятный сюрприз, организовав не просто презентацию, а целый праздничный ланч в отгороженном приватном пространстве того самого идзакая, где они побывали сегодня, и принеся туда книжки, которые она могла бы подписать для всех желающих.

Поздравить Фло с публикацией пришли даже сыновья писателя, которого уже не было в живых. Его отпрыски оказались на редкость колоритной парочкой! Старший из братьев, Охаси, явился в официальном кимоно и пурпурно-малиновой бандане. Он с удовольствием раздавал автографы случившимся на презентации поклонникам. В прошлом Охаси был известным исполнителем ракуго^[8], пока не сделался жертвой алкоголизма. После нескольких лет пьянства и, как следствие, бродяжничества он победил свои проблемы и снова стал востребован как ракугока в многочисленных театрах района Синдзюку. На протяжении всего вечера он ходил с чашкой горячего чая, попивая его маленькими глотками, в то время как его младший его брат, Таро, с протезом вместо левой ноги, потихоньку цедил из бокала пиво. Потомки автора попросили Фло прочитать в ее переводе небольшой отрывок из опубликованного в сборнике рассказа «Копия кошки». Фло воспроизвела текст на английском, а Охаси – тот же самый фрагмент на японском. Он выступил первым, и Фло пришла в восторг от его несомненного искусства чтеца, от того, как Охаси резко менял голос, озвучивая разных персонажей, от точно выверенных пауз и изящной жестикуляции, с помощью которой он оживлял читаемый текст. Фло перевела взгляд на Таро, слушающего, как читает старший брат, и заметила слезы в его глазах и выражение ликующей гордости, что почти даже успокоило ее собственные нервы.

Но больше всего в тот вечер ее угнетала подспудная тревога. Гостям презентации Фло демонстрировала счастливое и бодрое выражение лица, однако ее душу разъедала неудовлетворенность – досада на саму себя. Она не одну неделю энергично анонсировала в интернете выход книги, приглашала всех на презентацию. И вот теперь, когда гости действительно явились, на Фло давило тяжелое бремя: их невозможно было подвести. От нее требовалось сделать так, чтобы их приход не был напрасным.

В сравнении с выступлением Охаси, профессионального эстрадного исполнителя, ее чтение выглядело куда бледнее. Когда она читала вслух, голос ее звучал с неестественной напыщенностью, и под прикованными к ней взглядами слушателей Фло чувствовала себя не в своей тарелке, спотыкаясь на самых простых словах родного языка. Так, она прочла предложение, что прежде казалось ей уморительно смешным, и даже осмелилась оторвать глаза от книги ради зрительного контакта с собравшимися, – но, к своему ужасу, обнаружила, что ни один из них даже не улыбнулся. Ее неуверенная подача напрочь убила весь юмор. Мало того! В тот день, когда Фло начала репетировать перед презентацией, она вдруг обнаружила на первой странице опечатку. Опечатку! И это после стольких вычиток! Она исправила ошибку в книге прямо ручкой, но в итоге все равно запнулась в этом месте.

Разумеется, все были в высшей степени великодушны, излучали всяческую поддержку и горячо аплодировали Фло, когда она закончила читать. Но она все равно не могла избавиться от позорного ощущения, что не оправдала надежд. Фло чувствовала, что все слишком вежливы, чтобы признать в открытую ее провал, и это наполняло ее разочарованием. Ведь, может быть, именно так они втайне и думали?

И сейчас, сидя в поезде, Фло снова и снова прокручивала в памяти тот вечер.

Казалось, это было так давно!

Возьмется ли она еще когда-нибудь переводить книгу?