После революции, в январе 1918 года, Ворошилов возглавил Чрезвычайную комиссию по охране Петрограда. Она разместилась в здании на углу Гороховой улицы и Адмиралтейского проспекта. После Ворошилова здесь обосновался Феликс Эдмундович Дзержинский, возглавивший Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем.

В столице Ворошилов не задержался. Его командировали на Украину. В марте 1918 года он организовал партизанский отряд. Климент Ефремович намеревался сражаться со сторонниками Центральной рады. Но кайзеровская Германия поддержала Киев и ввела на территорию Украины свои войска и учредила Украинскую державу во главе с гетманом Павлом Петровичем Скоропадским.

Отряды Ворошилова вынуждены были отступить и вышли к Царицыну, куда приехал чрезвычайный уполномоченный ВЦИК по заготовке и вывозу хлеба с Северного Кавказа в промышленные районы Иосиф Виссарионович Сталин.

Ворошилов и другие красные командиры, выдвинувшиеся после революции, не хотели подчиняться бывшим офицерам царской армии, потому что полюбили партизанскую вольность. Они требовали сохранить в армии выборность командиров, предоставить всю полноту власти комиссарам, чтобы они сами руководили боевыми операциями. И они нашли понимание у Сталина, который тоже не доверял бывшим офицерам. Сталин поддержал Ворошилова. И Климент Ефремович на многие десятилетия стал его ближайшим и преданнейшим помощником. Многие годы они были на «ты», называли друг друга по имени. В Царицыне жили рядом – Ворошилов с женой и сыном и Сталин со своей второй женой, Надеждой Сергеевной Аллилуевой.

Сталин покровительствовал людям, которые были рядом с ним в Царицыне. Ворошилов занимал пост наркома обороны дольше кого бы то ни было в советской истории. На этом посту его сменил бывший пулеметчик маршал Семен Константинович Тимошенко, тоже царицынский кадр.

Еще два царицынских спутника вождя – маршал Григорий Иванович Кулик и генерал-полковник Ефим Анатольевич Щаденко – стали накануне Великой Отечественной заместителями наркома обороны. Один отвечал за вооружения, другой ведал кадрами.

Первая конная и роль конницы

В историю отечественных вооруженных сил Климент Ефремович Ворошилов вошел еще и как один из создателей знаменитой Первой конной армии.

После революции офицеры-кавалеристы почти все оказались на стороне Белой армии. Кавалерийские формирования белых – кубанская конница генерала Андрея Григорьевича Шкуро, которого после Второй мировой повесят за сотрудничество с нацистами, донца генерала Константина Константиновича Мамантова, конница генерала Сергея Георгиевича Улагая, конная группа генерала барона Петра Николаевича Врангеля – прорывали линии фронта и губительным смерчем прокатывались по тылам Красной армии.

Большевикам пришлось создавать собственную кавалерию. 17 ноября 1919 года Реввоенсовет Республики одобрил предложение создать Конную армию. 5 декабря в штаб Первой конной прибыл Сталин, который взял армию под свое покровительство. Встречали его командующий армией Семен Михайлович Буденный и член Военного совета армии Ворошилов. Встретились люди, от которых многие годы будет зависеть судьба армии и страны. Они и шли по жизни сплоченной группой, сметая соперников и поддерживая друг друга.

Красные конники оказались на вес золота, потому что Гражданская война в России развивалась по другим законам, чем Первая мировая.

В мировой войне только первые месяцы и последние, когда большое наступление 1918 года сломало немецкую армию, были временем масштабного передвижения войск и стратегических операций. Основные военные годы прошли в изматывающей позиционной борьбе без впечатляющих успехов. Войска засели в траншеях, и выбить их было очень трудно.

В Первую мировую кавалерия не могла прорвать ряды колючей проволоки, и ее безжалостно расстреливали из автоматического оружия. Колючую проволоку придумали для того, чтобы огораживать загоны для скота. А в Первую мировую проволока превратилась в эффективное орудие уничтожения. Люди и лошади, повисшие на проволоке, умирали долго и мучительно.

Маршал Константин Константинович Рокоссовский писал, что уже в Первую мировую конница потеряла прежнее значение. Но Гражданская война воскресила ее. Гражданская война была совсем иной, не окопной: не было сплошной линии фронта, и конница благодаря своей мобильности сыграла особую роль.

Поэтому после войны знаменитые кавалеристы уверенно говорили, что недавно появившиеся танки будут сражаться между собой, но коня не заменят, потому что танки не способны делать то, что может лошадь. Генералы рассуждали о танках как об экспериментальном оружии, еще недостаточно испытанном, которое нуждается в топливе, запасных частях, обслуживании и которое, возможно, будет легко уничтожаться новым противотанковым оружием. И разве танк способен заменить коня при проведении разведывательной операции или скрытом рейде в тыл противника?

Развитие боевой техники в ХХ веке часто сводило на нет все предсказания. И очередная революция в военном деле ставила генералов в трудное положение. Одни искренне верили, что новая система оружия изменит ход войны. Другие, напротив, считали, что новое оружие ничего не стоит.

Выходцы из Первой конной армии четверть века руководили обороной страны: маршал Ворошилов был наркомом обороны с 1925 по 1940 год, маршал Тимошенко – в 1940—1941-м, маршал Андрей Антонович Гречко – с 1967 по 1976 год. В общей сложности из Первой конной вышли 8 маршалов Советского Союза, 9 маршалов родов войск и генералов армии.

Военный министр

После Гражданской войны Ворошилов хотел снять военную форму. 2 ноября 1921 года он по-дружески обратился к Сталину:

«Дорогой Иосиф Виссарионович!

Я тебе уже говорил о моем намерении переменить свое “амплуа”, а сейчас это решил твердо. Работа в Военном ведомстве мне уже опостылела, да и не в ней теперь центр тяжести. Полагаю, что буду полезней на гражданском поприще. От тебя ожидаю одобрения и дружеской поддержки перед ЦК о моем откомандировании.

Хочется поработать в Донбассе, куда и прошу ЦК меня направить. Работу возьму какую угодно и надеюсь снова встряхнуться, а то я здесь начал хиреть (духовно). Нужно и меня пожалеть.

Крепко обнимаю.

Твой Ворошилов».

Но Сталин не захотел расставаться с одним из своих главных союзников в армии. В 1923 году Ворошилов вновь поставил вопрос об освобождении его от военной работы. На заседании Политбюро постановили: «В просьбе тов. Ворошилова отказать».

Сталин перевел Ворошилова в Москву руководить столичным военным округом. В январе 1925 года сделал заместителем наркома по военным и морским делам. Возможно, Климент Ефремович долго бы оставался замом у талантливого военачальника Фрунзе, но Михаил Васильевич скоропостижно скончался после неудачной операции.

Уже 6 ноября 1925 года Ворошилова утвердили наркомом по военным и морским делам и председателем Реввоенсовета СССР. На ХIV съезде партии он стал членом Политбюро ЦК и вошел в узкий круг вождей, которые принимали все ключевые решения.

Через 3,5 года, 15 июля 1929 года, Политбюро, выслушав доклад Ворошилова, приняло Постановление «О состоянии обороны в СССР». Главная цель: Красная армия должна «по численности – не уступать нашим вероятным противникам на главнейшем театре войны, по технике – быть сильнее противника по двум или трем решающим видам вооружения, а именно – по воздушному флоту, артиллерии и танкам».

Ставилась задача создать в течение двух лет опытные образцы артиллерии, крупнокалиберных пулеметов, всех современных типов танков и бронемашин и добиться их внедрения в армию. Появилась должность начальника вооружений Красной армии. Первым новое управление возглавил Иероним Петрович Уборевич, один из самых талантливых советских военачальников. Через два года его сменила еще более известная фигура – будущий маршал Михаил Николаевич Тухачевский.

Контуры грядущей войны были предметом споров и дискуссий. Смелое воображение некоторых теоретиков в тридцатые годы рисовало им картины поля боя, где решающую роль играет супероружие. Но реальные возможности боевых машин тех лет были настолько ограничены, что разговоры о господстве танков и авиации на поле боя воспринимались как фантазерство.

Главным энтузиастом танкостроения стал Владимир Кириакович Триандофилов, заместитель начальника Штаба Красной армии. Он прошел Первую мировую, в Гражданскую командовал полком и бригадой, получил орден Красного Знамени. Он убежденно говорил о том, что будущая война будет носить совершенно иной характер и ее исход в значительной степени определит широкое использование боевой техники.

Триандофилов предложил сформировать в Московском и Белорусском военном округах первые мотомеханизированные бригады. Он считал, что важнейшая задача Красной армии – отрабатывать взаимодействие пехоты, артиллерии, танков и авиации. Доказывал, что победу в будущей войне принесет мощный удар танковым кулаком при поддержке артиллерии и штурмовой авиации.

Когда Триандофилов убеждено говорил о будущей войне как о «войне моторов», он выступал против могущественных кавалеристов, занимавших ведущие позиции в армии. Его высокая должность позволяла ему успешно отстаивать свои взгляды. Увы, Триандофилов погиб 12 июля 1931 года в авиационной катастрофе и был похоронен у Кремлевской стены. Но импульс к развитию танкостроения уже был дан.

В 1934 году, 20 июля, Наркомат по военным и морским делам переименовали в Наркомат обороны СССР. В сентябре 1935 года Штаб РККА стал Генеральным штабом. В том же году в Красной армии появились офицерские звания, что еще недавно казалось неприемлемым. Большевики после революции декларировали равенство всех военнослужащих, демонстративно отменили звания и знаки различия. Но в повседневной армейской жизни нужно отличать рядового бойца от командира. 16 января 1919 года Реввоенсовет ввел «знаки различия командного состава РККА по занимаемым должностям». На рукаве гимнастерки и шинели появились геометрические фигуры – треугольники для младшего командного состава, квадраты для старшего и ромбы для высшего комсостава. Квадраты в армейском обиходе стали именовать «кубарями», ромбы – «шпалами». В 1922 году ввели нарукавные клапаны, на которые нашивались знаки различия, а в 1924-м – петлицы. Кадровая армия нуждалась в строгой и понятной воинской иерархии. 23 сентября 1935 года «Правда» опубликовала постановление ЦК и Совета народных комиссаров СССР «О введении персональных военных званий начальствующего состава РККА».

В Красной армии появились лейтенанты, старшие лейтенанты, капитаны, майоры, полковники и маршалы Советского Союза. Первыми это звание получили командующий Особой Дальневосточной армией Василий Константинович Блюхер, инспектор кавалерии РККА Семен Михайлович Буденный, нарком обороны Климент Ефремович Ворошилов, начальник Генерального штаба Александр Ильич Егоров, заместитель наркома обороны Михаил Николаевич Тухачевский. Появились новые знаки отличия – на петлицах и на рукавах. Маршалы носили на петлицах и на рукавах большие звезды. Высший командный состав – «ромбы», старший офицерский состав (от капитана до полковника) – «шпалы», младший – «кубики», младшие командиры (сержанты и старшины) – треугольники. Все эти геометрические фигуры сохранялись до 6 января 1943 года, когда Сталин восстановил погоны.

Вот только вернуться к генеральским званиям тогда не решились. Генералы устойчиво ассоциировались с царской и Белой армиями. Старшие офицеры получили звания, напоминающие занимаемую должность: комбриг, комдив, комкор, командарм 2-го ранга, командарм 1-го ранга… Все это рождало путаницу.

В апреле 1940 года проходило заседание главного военного совета, обсуждались итоги войны с Финляндией. Когда выступал комбриг Степан Ильич Оборин, начальник артиллерии 19-го корпуса, Сталин неожиданно спросил его:

– Надо ли восстановить звание генерала?

Комбриг охотно поддержал эту идею: