– Доброе, – киваю охраннику, захожу в лифт и нажимаю кнопку.

Секунды, пока он поднимается на нужный этаж, я использую, чтобы пробежаться по файлам в планшете.

Через пять минут совещание.

Новый контракт, новый партнёр, важная сделка.

Я люблю свою работу.

Люблю уверенность, которую она даёт. Люблю ощущение контроля.

Люблю, что мне больше не страшно.

Лифт останавливается, двери открываются, я выхожу в коридор, миную приёмную, захожу в кабинет, бросаю сумку на кресло, включаю компьютер.

Две минуты.

Пробегаю глазами документы, проверяю цифры, делаю пару пометок в файле.

Время.

Я встаю, выпрямляю спину и направляюсь в переговорную.

Открываю дверь.

Обычное совещание.

Длинный стол, экран, проектор, папки с документами. Коллеги уже расселись по местам, переговариваются, кто-то смеётся над шуткой из отдела продаж.

Я спокойно сажусь на своё место, киваю в сторону представителей компании, с которой ведутся переговоры, раскладываю перед собой бумаги.

Тогда-то он меня и замечает.

Я чувствую это кожей.

Тот самый момент.

Когда кто-то смотрит на тебя – и не можешь этого не ощутить.

Как будто в комнате вдруг стало меньше воздуха.

Как будто в невидимой тишине что-то дрогнуло.

Я замечаю еле уловленный, вырвавшийся на секунду выдох.

– Алёна…

Голос низкий.

И до ужаса знакомый.

Я медленно поднимаю глаза.

И не сразу понимаю, кто передо мной.

Я моргаю.

Что-то в чертах лица… В движениях…

Знакомое.

Но неузнаваемое.

Потому что этот мужчина – не тот, кого я когда-то знала.

***

Я смотрю на него.

И не понимаю, кто передо мной.

Как будто вижу человека, с которым когда-то была связана, но он уже другой.

Вадим.

Шестнадцать лет.

Шестнадцать лет назад он ушёл.

Шестнадцать лет назад он разрушил всё, что у нас было.

А теперь сидит через стол и смотрит на меня.

Я медленно моргаю, но ощущение реальности не возвращается.

Я жду…

Чего?

Что он заговорит?

Что отвесит дежурное «рад тебя видеть»?

Что хоть как-то объяснит, почему оказался здесь?

Но он молчит.

Глаза у него холодные. Глубокие. Смотрит так, будто впервые видит меня.

Будто пытается узнать, но не может.

Я тоже.

Я не вижу того Вадима, которого помню.

Нет той уверенной улыбки, с которой он собирал чемодан.

Нет той самоуверенности, с которой он бросал: «Я всё решил».

Нет того взгляда, каким он когда-то смотрел на меня.

Этот мужчина передо мной…

Совсем другой.

– Ну что, начинаем? – звучит голос руководителя, и я резко выныриваю из мыслей.

Точно. Совещание.

Документы. Сделка. Контракт.

Работа.

Я должна держать себя в руках.

Я поправляю бумаги, сжимаю ручку в пальцах, перевожу взгляд на экран.

Но чувствую, как он всё ещё смотрит.

Как будто пытается разобраться, что перед ним – воспоминание или реальность.

Но мне всё равно.

Это просто рабочая встреча.

И он мне никто.

Я делаю вдох и включаюсь в работу.

Я стараюсь не смотреть в его сторону.

Сосредотачиваюсь на экране, записываю цифры, делаю пометки.

Держу себя в руках.

Но всё это – на автомате.

Вадим сидит через стол, и, хотя я не вижу его напрямую, его присутствие давит.

Как будто комната стала меньше.

Как будто воздух стал гуще.

Я слышу его голос. Спокойный, уверенный, ровный. Совсем не такой, каким я помнила его шестнадцать лет назад.

Я пытаюсь сосредоточиться.

Это рабочая встреча.

Он – просто человек, который оказался здесь по работе.

Ничего личного.

Ничего значимого.

Только бизнес.

Я в этом уверена.

До тех пор, пока не чувствую, как он смотрит на меня.

Я выдерживаю минуту. Две.

Но в какой-то момент всё же поднимаю глаза.

И натыкаюсь на его взгляд.

Тяжёлый. Испытывающий.

Как будто он пытается понять, кто перед ним.

Как будто он ищет в моём лице что-то знакомое.

Как будто он не ожидал, что увидит меня здесь.

Мы смотрим друг на друга.

Доли секунды.

Но этого хватает.

Хватает, чтобы почувствовать напряжение, которое зависает между нами.

– Алёна, что скажете по этим расчётам?

Я резко моргаю, отрываясь от него, быстро перевожу взгляд на документы.

– Всё в порядке, цифры сходятся.

Мой голос ровный. Холодный.

Никаких эмоций.

Я возвращаюсь в работу.

Я не позволю себе даже на секунду отвлечься на него.

На человека, которого я больше не знаю.

Совещание заканчивается через сорок минут.

Я быстро собираю бумаги, встаю из-за стола, направляюсь к выходу.

– Алёна.

Я останавливаюсь.

Он говорит это спокойно.

Как будто… даже неуверенно.

Я оборачиваюсь.

Он смотрит на меня.

– Можем поговорить?

Глава 4

Я стою, держа в руках папку с документами, и смотрю на него.

На мужчину, которого когда-то знала до каждой детали.

До мельчайшей морщинки у глаз.

До того, как меняется выражение лица, когда он злится или улыбается.

До того, как звучит его голос утром, когда он ещё не до конца проснулся.

Но теперь я его не знаю.

Передо мной чужой мужчина.

Чужой настолько, что в нём не осталось ни капли того Вадима, которого я когда-то любила.

Этот Вадим другой.

Холодный. Сдержанный. Дорогой.

Гладкий костюм, безупречная осанка, строгий взгляд, в котором нет ни тени сомнения.

Резкие скулы, глубокие морщины у глаз, но не от времени – от сдержанности, от силы, от жёсткости, которой раньше в нём не было.

Когда-то он улыбался чаще.

Теперь у него стальной, тяжёлый взгляд.

Когда-то его тёмные волосы падали на лоб, небрежно взлохмаченные после работы.

Теперь они идеально уложены, с ровными серебряными прядями на висках.

Когда-то он был простым парнем в джинсах и кожаной куртке.

Теперь передо мной стоит мужчина в безупречно сшитом тёмном костюме, с дорогими часами на запястье, с запахом парфюма, который говорит, что он больше не тот человек, которого я когда-то любила.

Когда-то он был моим.

А теперь – чужой.

И это даже не больно.

Это… ничего.

Я изучаю его, и во мне нет ничего.

Ни боли.

Ни злости.

Ни обиды.

Только отчётливое осознание:

Он для меня больше не тот.

И я для него тоже.

Но что самое удивительное…

Он не выглядит довольным жизнью.

В нём нет той самодовольной уверенности, с которой он уходил.

В нём нет удовлетворения, что он выбрал лучшую жизнь.

Только холод.

И напряжение.

Как будто он не ожидал увидеть меня здесь.

Как будто я – единственное, что выбивает его из равновесия.

Я улыбаюсь.

Спокойно. Легко.

Как будто он мне вообще неинтересен.

– Что-то не так?

Он моргает, вырываясь из мыслей, переводит взгляд на мои губы, потом выше – в глаза.

– Ты изменилась.

Я чуть склонила голову.

– Ты тоже.

Но он изменился иначе.

Я пережила предательство, боль, страх, нищету, разочарование, бессонные ночи.

Он…

Жил.

Без нас.

Без меня.

Я смотрю на него, и мне нечего сказать.

Потому что я не разговариваю с чужими людьми.

Я спокойно закрываю папку, поднимаю планшет.

– Я опаздываю.

Я делаю шаг в сторону выхода.

– Алёна…

Я не останавливаюсь.

Он мог поговорить шестнадцать лет назад.

Сейчас у нас нет ничего, о чём можно было бы говорить.

Я чувствую, как он смотрит мне в спину.

Я знаю, что он захочет ещё поговорить.

Но теперь правила игры устанавливаю я.

Вадим

Я просыпаюсь ровно в шесть утра. Будильник мне давно не нужен. Организм привык к строгому режиму, и даже если бы захотелось поспать подольше, вряд ли бы получилось.

Пару секунд смотрю в потолок, выдыхаю и поднимаюсь с кровати. Двигаюсь по квартире на автомате: ванная, душ, бритва в руке.

Я смотрю на себя в зеркало и на секунду застываю.

Кажется, я всегда выглядел так. Но это не так.

Резкие скулы, тяжёлый взгляд, серебро на висках, ухоженная борода. Лицо взрослого, состоятельного мужчины. Холодное, жёсткое.

Я провожу ладонью по подбородку. Когда это случилось? Когда я стал таким?

Точно не в один день. Это было постепенно.

Я включаю холодную воду и умываюсь, сбрасывая ненужные мысли.

На кухне пахнет кофе.

Оксана уже накрывает завтрак. На столе идеально разложенные приборы, фрукты на тарелке, тосты. Всё чётко, всё аккуратно. Всё как всегда.

– Доброе утро.

Она говорит ровно, спокойно, даже не поднимая головы.

– Доброе.

Сажусь, делаю глоток кофе. Горький, крепкий.

– Ты допоздна?

– Да.

– Хорошо.

Мы давно не разговариваем.

Нет смысла спрашивать друг у друга, как прошёл день. У нас всё по расписанию, всё предсказуемо.

Когда-то я думал, что семья – это другое. Уютные вечера, смех, лёгкость. Тёплый голос, разговоры, что-то родное.

Но у нас с Оксаной всего этого нет.

Есть расписание.

Есть обязанности.

Есть дом, трое сыновей и совместный быт.

Но тепла нет.

Сыновья спускаются на завтрак.

– Пап, сможешь вечером посмотреть со мной футбол? – спрашивает Кирилл.

Я смотрю на него.

Светлые глаза, взъерошенные волосы.

Где-то в глубине что-то дрогнуло.

Когда-то…

Я знал такие глаза.

Я моргаю, сжимаю пальцы на чашке.

– Сегодня вряд ли, сынок.

Кирилл кивает, но с лёгким разочарованием.

Он привык.

Они все привыкли, что я всегда занят.

Как и я привык жить на автомате.

По дороге в офис я слушаю радио, но ни слова не слышу.

Мысли вьются в голове, ни за одну не ухватиться.

Когда-то я хотел именно этого.

Стабильность.

Семью.

Статус.

Но сейчас, глядя на город за окном, на мелькающие здания, я чувствую что-то странное.

Как будто жизнь прошла мимо.

Как будто что-то стёрлось.

Как будто…

Я не совсем помню, как оказался здесь.

Я хмурюсь, сильнее сжимаю руль.

Чушь.

Я сам выбрал этот путь.

Я сам решил, как жить.

Я сам…

Сам?

Я раздражённо выдыхаю, сбрасывая эти ненужные мысли.

Когда я вхожу в здание, секретарь сообщает, что меня ждут.

Совещание с новым партнёром, обсуждение условий, заключение сделки.

Обычный день.

Я захожу в переговорную, оглядываю зал.

И замираю.

За столом сидит она.

Алёна.

Я не сразу её узнаю.

Не потому, что она сильно изменилась.

Просто…

Я не ожидал.

Я смотрю на неё и не могу поверить.

Когда-то она была всей моей жизнью.

А теперь…

Просто деловой партнёр?

Я не знаю, сколько секунд молчу.

Слишком долго.

Она спокойно поднимает на меня взгляд.

Лицо ровное, без эмоций.

Она не нервничает.

Не злится.

Просто смотрит.

Как будто я ей никто.

Как будто меня никогда не было в её жизни.

Как будто я – пустое место.

В груди что-то сжимается.

– Ты изменилась.

Глупые слова.

Она улыбается.

Не той улыбкой, что была когда-то.

Просто спокойной, безразличной.

– Ты тоже.

Я смотрю на неё, пытаюсь что-то сказать.

Но она уже закрывает папку, берёт планшет, собирает бумаги.

– Я опаздываю.

– Алёна…

Она даже не останавливается.

Её голос ровный, спокойный.

– Я не разговариваю с чужими людьми.