С подружкой Ленкой мы решили сходить в кино. Ни у нее, ни у меня парня не было. Так что возвращались мы короткими перебежками, избегая темных переулков. Ленка проживала в соседнем доме, и как только мы оказались в нашем родном дворе, подруга побежала к себе. Мне нужно было обойти ее дом, за которым уже начинался мой родимый девятый. Добежать я не успела. Откуда-то справа появилась темная тень.

– Глянь, кто тут у нас, – раздался мужской голос. Ну, как мужской. Парнишка лет двадцати. Но с ним мне в одиночку точно не справиться. Понять, что Фима попала, мне помог голос второго «друга».

– Ага, вижу, – ответил второй, – Зачетные ножки.

Я испугалась. Сжав лямки рюкзака крепче, приготовилась бежать. Но бежать, собственно было некуда. Хулиганы преградили мне дорогу.

– Пойдем, крошка, повеселимся! – предложил первый, гнусно улыбаясь. Ой и не понравилась мне его рожа!

– Отвали! – буркнула я. Парень не впечатлился. Придвинулся ближе, обдавая мое лицо запахом перегара.

Позади раздался свист. Парни переглянулись. Я окончательно испугалась. Это что, их трое? Вжала голову в плечи. И бочком—бочком начала передвигаться в сторону подъезда.

– Слышь, пацан, иди куда шел, – подал голос второй, – И без тебя справимся.

Первый заржал, схватил меня за запястье и дернул на себя. Было больно, точно синяк останется.

– Девушку отпусти, – услышала скучающий голос третьего парня. Я даже подпрыгнула от радости. Фима! Вот, не зря я его котлетами кормила! Есть все же справедливость на свете.

–****, вали отсюда! Не понял? – повысил голос второй злодей.

Фима почему-то не впечатлился высокими нотами, лениво подошел ближе. Глянул на меня вскользь. И размахнувшись, двинул первому под дых. Тот согнулся пополам. Я воспользовалась моментом и высвободилась из рук парня. Завязалась потасовка. Почему-то не могла пошевелиться, наблюдая, как Фима мутузит моих «кавалеров». Парни корчились на земле, а я начала переживать за Фиму. У него ведь, кажется, руки болели. Чего же он дерется?

– Фим, пойдем домой, – тихо попросила я. Фима вытер кровь о свои спортивки, поморщился, видя кровь на белоснежных бинтах.

– Пойдем, – вздохнул он. Мы вошли в подъезд, Фима шел впереди меня, я послушно следом. Оказавшись на нашем этаже, Фима открыл свою дверь ключом, морщась и тихо матерясь. Дверь все—таки поддалась. Фима вошел к себе, но дверь за собой не захлопнул. Расценила это как приглашение. Осторожно вошла. Скинула рюкзак. Парень скрылся в спальне. А я уже знакомым маршрутом – на кухню.

Спустя пятнадцать минут появился Фима. Я к тому времени уже успела похозяйничать в его холодильнике. На плите жарился омлет, на столе красовался салатик в глубокой чашке. Тарелку для Фимы поставила на стол рядом с высоким стаканом.

– Спасибо тебе, – поблагодарила я парня. Фима хмыкнул, сел за стол. Я, схватив сковороду, выложила омлет парню на тарелку. Сковородку в раковину. А сама, помявшись у окна, решила не надоедать хозяину.

– Я пойду, – вздохнула я, – Руки как? Болят?

– Переживу, – донесся короткий ответ. Фима принял уже привычную позу. Уперся затылком в стену, и скрестив руки на груди, смотрел сквозь меня. Словно и нет никого в квартире кроме него.

– Ладно, – подвела я черту, – Приятного аппетита. До свиданья.

Ефим промолчал. Вышла из квартиры и закрыла за собой дверь. Оказавшись дома, постояла под душем минут двадцать, и нацепив пижаму, улеглась в кровать. Поплакала перед сном. Мысленно еще раз поблагодарила Фиму за спасение и уснула.

В семь утра меня разбудил дверной звонок. С трудом разлепив глаза, пошла открывать. Отец был в командировке. И сомневалась, что он стал бы звонить, если бы приехал раньше. У него ведь ключи есть.

Посмотрела в глазок. Удивилась. Даже немного растерялась. Пригладила волосы. Открыла дверь. На пороге стоял Фима в своей неизменной капюшонке с надвинутым на глаза капюшоном, в спортивках и с крошечным комком шерсти в руках. Не говоря ни слова, парень вручил мне пищащего котенка, и развернувшись, направился в свою квартиру.

– Это что такое? – возмутилась я

– На улице нашел, – пожал плечами Фима.

– Ты что? Себе забери! Зачем мне зверь дома? – возмущалась я. Зверь прижался к моим рукам дрожащим телом, и истошно вопил.

– Не нужен – выкинь в окно, – сообщил сосед и скрылся в квартире.

– И что мне с тобой делать? – вздохнула я. Котенок мяукнул, и затих.

Вздохнула, понесла рычащего зверя на кухню. Налила молока в блюдце. Отрезала кусок колбасы. Зверь довольно вгрызался в еду, а я сидела за столом и любовалась картиной. Мда, придется оставлять, не вышвыривать же мне его на улицу.

После купания котенок оказался красивым пушистым беленьким комком шерсти. Вот только пол определить я не смогла. Пришлось звонить соседу. До Фимы в его квартире жила приятная старушка семидесяти лет – Анна Павловна. С ней мы дружили. Пили чай вечерами, и вели задушевные беседы. Потом она приболела и переехала к дочки в пригород. Квартиру пришлось продать, чтобы выручить деньги на лечение. Прикинула, что номер телефона Фима мог и не сменить. Попытала счастья. После трех длинных гудков раздалось короткое знакомое «Да!».

– Фим, это кот или кошка? – с ходу спросила я.

– Кот, – ответил парень уже не так грозно, – Номер откуда взяла?

– Мы с Анной Павловной дружили, предположила, что ты не успел сменить номер, – пояснила я.

– Угу, – раздалось в ответ, и парень сбросил вызов.

Ну, вот и поговорили.

* * *

В общем, соседство наше с Фимой шло гладко. Мы не скандалили, не ругались. Но появилась одна особенность, очень часто я приходила к парню в гости. Просто покупала что—нибудь к чаю и звонила в дверь. В любое время дня и ночи могла заявиться к нему. Он молчал, даже не скалился. И всегда выслушивал мою болтовню. И ни разу не выгнал из своей квартиры. За год нашего знакомства я успела почти все о себе рассказать. О Фиме же я практически ничего не знала. Даже фамилии. Но это было не важно, главное, что он вел себя адекватно, защищал меня от хулиганов во дворе, и иногда помогал дотащить сумки из супермаркета, когда мы случайно оказывались там в одно время.

В первый раз это случилось через пару недель после презента в виде кошака Маркиза, решила звать его Мариком. Кот даже откликался на кличку, когда не грыз мои тапки с собачьими мордами.

Я пошла в супермаркет, накупила кучу всего, а тащить – сил не хватало. Скорее почувствовала, чем услышала вздох парня за спиной. Теплая твердая рука легла на мои запястья, отобрала пакеты и парень, не проронив ни слова, направился к нашему дому. Я засеменила следом.

Сгрузив пакеты на пол рядом с дверью, Фима развернулся и, не ожидая благодарности от меня, скрылся в своей квартире.

Затащила покупки в дом, разложила по местам. Выудив из шкафа печенье, пошла к соседу в гости благодарить за помощь. Фима открыл дверь. Бросил на меня ленивый скучающий взгляд и распахнул дверь чуть шире, приглашая войти.

И так повторялось довольно часто. Говорил Фима мало, но это не страшно. Я ведь могу и за двоих болтать. Кроме парня за весь год в его квартире я больше никого не видела. Никаких гостей, тусовок, девушек. Не сосед, а мечта.

Потом я стала замечать свою реакцию на парня. Если долго не видела его, начинала скучать. Мне стало не хватать его общества, его молчания, хмыканья, или короткого «Угу». В общем, нелюдимый сосед Ефим нравился мне больше с каждым днем.

И все бы было замечательно, я бы и дальше приходила к Фиме в гости, рано или поздно, он бы заметил меня. Я ведь и стрижку изменила, и гардероб, даже линзы начала носить вместо очков. Но тут мой родитель решил сменить место жительства, и переехать в соседнее государство. И ладно бы, в город соседний. Так нет, папочка не привык размениваться по пустякам. А мне теперь что делать? Я ведь не хочу уезжать! Здесь учеба, три полных курса и начала четвертого. Тут Ленка. Друзья. Ну и, конечно же, Фима здесь с Мариком. Куда я от них?

Но папа был не приклонен. А я очень сильно не хотела уезжать из родного города. Поэтому и решила: папа передумает увозить меня, если я тонко намекну, что как минимум помолвлена, как максимум беременна. Но прежде чем ставить родителя перед фактом, я решила заручиться поддержкой Фимы. И вот сейчас, рано утром собиралась с ним на пробежку.

Сосед каждое утро бегал от дома до спортклуба, занимался там и так же бегом возвращался домой. Чем он занимался днем – я не знала. Уходил он к девяти утра, когда я уже давно была на учебе. А возвращался либо позже меня, либо раньше. На мои расспросы по поводу работы он не отвечал, просто игнорировал их. Начинала подозревать, что он работает киллером. На эту тему много раз отпускала шутки. Вот и повелось, если мне вдруг нужна была помощь, шкаф там передвинуть или диван, звала Фиму. А он неизменно задавал один и тот же вопрос: «Грохнуть кого задумала, или так, по мелочи?». С юмором, в общем, у меня сосед.

Отведенные пять минут истекли. Я успела собрать волосы в хвост. Натянуть облегающие шорты ниже колен, капюшонку и кроссовки. Вышла из квартиры, Фима уже ждал на площадке, привалившись бедром к перилам. Он что-то печатал в телефоне, увидев меня, хмыкнул, телефон спрятал в карман спортивок и начал спускаться вниз по лестнице.

– Так что надумал? – нетерпеливо поинтересовалась я.

Положа руку на сердце, надеялась, что Фима все поймет верно. Предложит свою кандидатуру в качество моего псевдо—парня. И все будут счастливы. Я останусь тут, папа уедет, а Фима получит галочку и отметочку «отлично» в свою личную зачетку на небесах.

– Надумал, – коротко ответил парень, и как только мы оказались на улице, побежал трусцой.

– Ага, ясно, – вздохнула я, переходя на бег вслед за парнем. Мне ничего не было ясно. Да и бег – не мое. Я больше спать люблю по утрам, чем бегать. Но упрямо плелась за парнем, ожидая вердикта.

Мы добежали до спортивного клуба. Фима, о, чудо, придержал для меня дверь. Я вошла в зал. Кругом – парни и мужики в майках. Кто-то ходил без дела, кто-то потел на тренажере, кто-то с интересом посмотрел на нас с Фимой.

– Привет, Рекс, – посыпалось со всех сторон. Я пару раз хлопнула ресницами. Чего это они тут говорят? Какой еще Рекс?

– Хай, парни, – рыкнул Фима, подтолкнул меня к центру зала. Теперь меня могли увидеть все, включая и женщину со шваброй, выходящую из самой дальней двери. Я покраснела. Фиму захотелось убить голыми руками. Но не справлюсь. Куда мне до него? Прыгать и прыгать….

– Знакомьтесь, это – Фима, – зычно продолжал говорить Ефим, – У нее беда. Ей требуется парень.

На секунду в зале повисла тишина. Потом одно за другим посыпались предложения о помощи. А мне стало стыдно. Со стороны смотрелось, словно меня только что выставили на аукцион и продали с потрохами. Такой подлости от друга—соседа я не ожидала.

Собрав волю в кулак, запретив себе плакать и вообще выказывать чувства, медленно повернулась к Фиме. Он стоял, глядя на меня с ухмылкой. Вот интересно, что он хотел сказать своим действием.

– Скотина! – выплюнула я парню в лицо, и, развернувшись на пятках, вышла из зала.

– Стой! – раздался позади меня мужской голос. Но он не принадлежал Фиме. Останавливаться не хотелось. Не желала, чтобы они видели мои слезы, и смелись надо мной. Ненавижу! И Ефима—идиота больше всех!

Парень из тренажерки догнал меня в нескольких метрах от зала. Ухватив за локоть, заставил остановиться.

– Фима, не бери в голову! – выдал он, – Не слушай этого идиота. Он иногда загоняет по полной. А сам потом бесится. Давай так. Я – Ник, то есть Слава.

– Так Ник или Слава? – не поняла я. Все же всхлипнула. Вытерла предательскую слезинку с щеки.

– Вообще-то, я – Бронислав, родители прикольнулись при моем рождении, – пояснил парень, – Имя не нравилось никогда. Во дворе парни стали звать Броником. Подрос, доказал, что не Броник – стал Ником. Так и повелось. А дома меня Славой зовут. Но тебе разрешается называть меня как угодно.

– Даже Броником? – усмехнулась я.

– Такой красавице можно и Броником, – рассмеялся Ник. Парнишка и вправду показался мне приятным, ну и симпатичным.