Татьяна Грачева: Кофе с малиной и перцем

Кофе с малиной и перцем

Наташа всегда спотыкалась напротив кафе «Ла′Вита», хотя ни кочек, ни ям на плиточном тротуаре не было. Чертовщина какая-то. Словно кто-то нарочно принуждал её остановиться именно тут. Но Наташа проходила мимо. Раньше проходила. Сегодня решила, что пора заглянуть и выпить чашечку кофе. Бабушка бы не одобрила пустой траты денег. Но бабушки больше нет. Зато есть пустая квартира и гулкое одиночество.

Наташа толкнула дверь, ощущая смесь страха и любопытства. Солнечный свет пронизывал панорамные окна «Ла′Виты», будто сочился не снаружи, а изнутри, облизывал гладкие столики и загонял мечущиеся тени в книжные полки. Книг оказалось на удивление много – целая стена. Больше библиотека, чем кафе. Наташа оглядела подоконники с цветами, неуверенно приблизилась к длинной каменой столешнице. Очередь состояла из одного человека, да и в самом зале было немноголюдно. У окна сидел седовласый мужчина, читал газету, в тени огромного фикуса чаевничала одинокая блоковская дама в шелках и туманах, недалеко от книжного стеллажа расположился незнакомец в круглых очках. На бликующие стеклышки небрежно падала прядь светлых волос. Он щурился от солнца, подливал себе чай из стеклянного чайника и, читая книгу, шевелил губами.

В воздухе висела пыльная взвесь, полуденная нега и аромат кофе. Ожидая своей очереди, Наташа разглядывала зал. Бабушке бы тут понравилось. Всё такое претенциозно-натуральное. Салфетки тканевые, цветы живые, посуда керамическая. Про банановый раф и тапиоку тут точно не слышали. Ни тебе картонных стаканчиков, ни пластиковых ложек. Всё многоразовое, неоднодневное. Молоко, конечно же, лактозное, сахар глюкозный и кофе с кофеином.

Парень у кассы с птичьим взглядом и симметричным пробором отдал предыдущему посетителю чай и вежливо поздоровался с Наташей:

– Добрый день. Что желаете?

– Кофе с малиной и перцем.

– Потрясающий выбор.

Наташа едва улыбнулась. Точно такую же фразу он сказал минуту назад, но не ей.

Забрав чашку с кофе, Наташа прошлась вдоль окна и устроилась поближе к полкам и незнакомцу в очках. Поставив чашку, она села на краешек стула и выпрямилась. Тут же разозлилась на себя за неуместную скованность и попыталась развалиться по-барски. Не вышло. Не её это роль. Пришлось снова уютно ссутулиться и слиться с обстановкой. Отпив несколько глотков обжигающего кофе, Наташа встала и вытянула с полки первую попавшуюся книгу. Пальцы коснулись кожаной обложки с золоченым названием «Доппио».

Книга так увлекла Наташу, что она забыла про свой кофе. Было в истории, как и в самой кофейне что-то слишком лактозно-глюкозное, натуральное, не похожее на вымысел. Роман рассказывал историю отпетого бабника и чуть-чуть негодяя, облапошившего дюжину доверчивых женщин. Но как же увлекательно и легко читалось о его похождениях! Наташа пыталась осуждать Казанову и даже презрительно фыркала на наиболее спорных моментах, но больше завидовала смелости и смекалке героя. Она не отказалась бы стать его жертвой. Хоть на денек, ну, может, на два. Всё лучше, чем сидеть одной в огромной квартире с лепниной и изразцовой печью. Книга обрывалась на самом интересном месте, будто автор просто бросил её и переключился на другое хобби. Наташа перелистала страницы, словно финал спрятался где-то между оглавлением и нахзацем, и разочарованно отложила книгу.

Кофе пришлось допивать холодным. Бармен с симметричным пробором протер полы и принялся расставлять на полках чистые чашки. Он кидал на Наташу нетерпеливые взгляды. Каждый последующий напряженнее предыдущего. Вернув книгу на полку, она виновато опустила взгляд.

– Простите, вы, должно быть, в это время уже закрываетесь?

– Мы работаем до последнего посетителя. Вы последняя.

– Простите еще раз.

Чувствуя себя провинившейся школьницей, Наташа уже на следующий день пришла в кофейню. Снова заказала кофе с малиной и перцем, взяла другую книгу – толстый том в шафрановой шелковой одежке. Зеленые буквы складывались в название «Черный чай с бергамотом». В этот раз героиней истории оказалась пожилая дама со склонностью всё драматизировать и преувеличивать. Бабушка тоже частенько злоупотребляла гиперболой, делала вид, что умирает по десять раз в день, а по воскресенья – двенадцать. Требовала грелку, настойку пиона и свежие сплетни. Грелка у Наташи всегда была наготове, как и пион, а сплетнями она не разжилась. Слишком скудной на приключения была её одинокая жизнь. Приходилось перекладывать должность сплетницы на телевизор. В отличие от «Доппио» у этой книги был финал, но такой унылый, что лучше бы его не было. В таких случаях обычно говорят, что автор слил концовку. Просто устал и поставил точку, без кульминации и положенного эпилога.

Незнакомец в очках и носках правильной длины, пришел, когда она уже допила кофе. Тоже взял книгу с полки и сел за соседний столик. Наташа затаилась и обернулась к нему всеми органами чувств. Ощущала каждое его движение, подмечала каждую деталь: взмах ресниц, запах арбузной жвачки, саднящую царапину на тыльной стороне ладони.

Вернув книгу и отдав пустую чашку бармену, Наташа на всякий случай похвалила библиотеку. Бабушка учила быть вежливой и щедро распылять комплименты.

– Какие у вас книги чудесные! Авторы неизвестные, но истории увлекательные. А названия все словно напитки.

– Книжную коллекцию начал собирать мой дедушка, отец продолжил, теперь моя очередь. Названия неспроста, это же «Ла′Вита».

Наташа не удивилась, как-то сразу поняла, что бармен и есть владелец кафе.

Чтобы не показаться скучающей бездельницей, она пропустила несколько дней и пришла только в конце недели. Заказала кофе с малиной и перцем. Перещупала десяток обложек, прежде чем выбрала новую книгу – узкоспециализированную брошюрку в лазурной обложке с чудным названием «Васильковый лимонад». Несмотря на сладкое заглавие, книга содержала множество сухих музыкальных терминов и совсем мало сюжета. Автор романа горел музыкой, жил в нотах и бредил скрипкой. В таком погружении в свое ремесло было что-то грандиозное, но и одновременно сумасшедшее.

Наташа пропустила момент, когда соседний столик занял незнакомец с падающей на глаза челкой. Он заказал чайник зеленого чая и уставился в окно. Наташа изо всех вид делала вид, что читает, хотя после середины книги, а по сюжету – выступления скрипача в переходе, пошли пустые страницы. Очередная дурацкая концовка.

Мужчина не поворачивался, но Наташа совершенно точно поняла – он почувствовал её взгляд, хотя делал вид, что ничего не происходит. Бабушка называла Наташу мышкой-норушкой и советовала покорять противоположный пол прилежностью и обедами из трех блюд, раз уж внешностью природа обделила. Не быть ей покорительницей сердец и гостьей мужских сновидений.

Оставив на столе странную нотную книгу, Наташа допила кофе и ушла.

Постепенно посещение «Ла′Виты» вошло в режим дня, как ежедневная уборка. Наташа терпеть не могла уборку, но обожала кофе. Она изучила на стеллаже почти все книги. Некоторые откладывала, едва приоткрыв. Многие из них не имели концовок, еще у половины финалы были, но не лучше, чем у «Бергамота». Попадались и настоящие алмазы – полные приключений, чувственные и яркие истории.

Незнакомец так и не перешел в статус знакомца. Наташа наблюдала за ним со стороны, отмечала всё новые и новые детали в его внешности и поведении: он пил чай, касаясь губами чашки напротив ручки, задумываясь, проводил подушечкой пальца по линии ресниц и всегда заправлял рубашку в брюки.

Он пил свой чай в одиночестве, а она – свой кофе к компании очередной книги.

В один из апрельских погожих дней Наташу в свои объятия поймала музыка. Где-то в парке плакала скрипка. Надрывно и печально. Мелодия, словно дудочка крысолова, вывела её к площадке, окруженной цветущими каштанами. Скрипач резал струнами пространство и время, смычком безжалостно распарывал запекшиеся душевные раны. Наплакавшись вдоволь, Наташа по недавней привычке заглянула в «Ла′Виту». Отыскала на полке «Васильковый лимонад» и с удивлением обнаружила в книге новые страницы. Содержание этих глав она наблюдала в парке полчаса назад.

Наташа громко охнула. Незнакомец в круглых очках отвлекся от книги и вежливо поинтересовался:

– Всё хорошо?

– Хорошо, – откликнулась Наташа. Других посетителей кафе она и не заметила, даже его – печаль своей души. Он впервые заговорил.

Вернув книгу на полку, она нашла «Доппио» и пролистала до конца. Там тоже добавилась дюжина глав, жарких и неприлично откровенных. Старательно удерживая волнение в узде, Наташа принялась искать все прочитанные ранее книги и заглядывать в финалы. Многие из них поменялись, сократилось количество пустых страниц, добавились главы. Бармен наблюдал за суетой Наташи с космическим спокойствием, молча сделал ей кофе с малиной и перцем и поставил на ближайший столик. Она благодарно улыбнулась и кивнула.

Незнакомец опустошил чайник и ушел, оставив на столе книгу в велюровой бордовой обложке. Этот роман до сегодняшнего дня Наташе не попадался. Она приблизилась к столику и взяла книгу. Пальцы ласково погладили бархатную ткань, очень похожую на обложку их семейного альбома. Бабушка хранила там черно-белые фото с кружевными кромками.

– Кофе с малиной и перцем, – вслух прочитала Наташа и открыла книгу. История начиналась не с рождения главной героини, а, как ни странно, со смерти. Смерти её бабушки. Толстая книга содержала всего несколько глав, наполненных одиночеством и пугливой любовью к незнакомцу. Остальные страницы пустовали. Наташа тяжело опустилась на стул, едва не уронив на пол раскрытую книгу. Пальцы чуть подрагивали, грудь заполнилась пузырящимся волнением.

За спиной раздались шаги. Бармен поставил перед Наташей чашку с кофе и сел напротив.

– Это новая книга в моей кофейной коллекции. Пока похожа на скучную драму, автору не хватает чувства юмора и легкости слога.

Наташа вздохнула, провела пальцем по срезу книги.

– Почему столько пустых страниц?

– Потому что она еще не закончена.

– Я автор?

– Вы автор, вы и героиня. В своей жизни нужно исполнять только главную роль. Это ваша история. Напишете её достойно. – Он встал, кивнул в сторону двери. – И кстати, нужно решить, что это: любовный роман, психологическая проза или триллер?

– Хотелось бы любовный роман, – осторожно предложила Наташа.

– Тогда пора вводить нового героя.