– А как ты думаешь? Просто догадался, чувак.

– У меня всё на лице написано?

– Не переживай. Кстати, можно мне конфетку? И забудь о плеере. Не могу поверить, что ты до сих пор об этом переживаешь.

– Папа всегда говорил мне, что если мне не всё равно на человека, я должен относиться к нему с величайшим уважением. Ты друг, значит, это заслужил, – сказал До Джин, бросая Мару конфету.

Мару поймал её с улыбкой на лице. Видимо, у До Джина замечательный отец. Он был с этим полностью согласен. Чем больше ты ценишь человека, тем больше должен его уважать.

– Какие хорошие слова, – сказал он.

– Согласен. Так мы пойдём в актёрский клуб или нет?

– Пойдём.

Мару понял, что действительно иначе относится к своей новой жизни. В прошлом он, возможно, заинтересовался бы актёрским клубом, но не пошёл туда. Он бы сказал что-то вроде «выглядит весело, но слишком сложно» и сдался. Но теперь Мару знал, что это единственный шанс, когда он был волен делать что угодно. В колледже свободно жить не получится, пора будет учиться жить в реальном мире, значит… разве не стоит сделать всё возможное, чтобы сейчас жить как можно веселее?

Лёгкая улыбка появилась на лице Мару. Решено. Он выбросил список клубов, ведь он ему больше был не нужен.

– Вот блин. Классный час.

Прозвенел звонок. У Мару тут же ушла вся сонливость. Он не мог себе позволить спать на уроке. Очень не хотелось получить указкой.

Занятия закончились, и все ученики разошлись по своим местам уборки. Те, кто никуда не попал, побежали к главному входу. Юн Джон вместо этого направилась в клубную комнату. Ей было интересно, сколько людей придёт к ним. Она надеялась, что хотя бы несколько.

Она поднялась в клуб на четвёртом этаже. Свет по-прежнему не горел. Юн Джон протиснулась через дверь, чтобы попасть внутрь.

– Сначала нужно всё это убрать, – подумала она вслух.

Клубная комната была достаточно большой, но из-за реквизита и костюмов она казалась очень маленькой. Здесь стояли четыре вешалки с костюмами.

– Кажется… с уборкой придётся попотеть…

Когда она вообще закончит? Юн Джон устала убираться ещё до того, как начала. Она привыкла к этому месту и не замечала беспорядка, но… если новички увидят это…

[Как грязно. Я пойду…]

[Так сложно. Наверное, не буду вступать…]

[Что за? Ну и запах. Я не к вам…]

Услышав в голове несколько голосов воображаемых членов клуба, она тут же засучила рукава.

У неё всё получится!

Клубная комната сотряслась от громких звуков.

Когда Лим Дан Ми вышла из класса со своей сумкой, её остановила подруга.

– Привет, Дан Ми! Мы идём в караоке. Хочешь с нами?

Дан Ми поймала себя на том, что безостановочно качает головой.

– Извини, мне нужно в свой клуб, – ответила она.

– Актёрский?

– Ага.

– Думаешь, у тебя много народу?

– Не знаю. Надеюсь, что будет хоть кто-то.

– Ты говорила, что осталось только четверо?

– Да, я слышала, что некоторые старшеклассники время от времени приходят помочь, но они, наверное, все заняты.

Дело было в другом, но об этом не стоило говорить. Подруга помахала ей на прощание:

– Давай в следующий раз.

Дан Ми задумалась. Она ведь начала так часто ходить в клуб. В какой-то момент она начала гулять с друзьями, только когда в клубной комнате никого не было. Она и не знала, что придётся так усердно работать, когда впервые присоединилась к клубу.

Дан Ми поднялась на четвёртый этаж по центральной лестнице, по которой старшеклассники возвращались домой, и свернула за угол со странным чувством беспокойства.

– Боже мой, – произнесла она.

Половина коридора была завалена… всяким мусором. Но кто это сделал? С испуганным лицом она выглянула в окно коридора и заметила Юн Джон, кашляющую в огромном облаке пыли. Ну конечно, Юн Джон. На подобное больше никто не был способен.

– Какого чёрта? – Дан Ми услышала, как кто-то говорит у неё за спиной.

– Актёрский клуб?

– Наверное, опять свои кучи разбирают.

Она слышала, что третьегодки обратили на них внимание. Дан Ми поклонилась им в знак быстрого извинения и прыгнула в беспорядок.

– Ли Юн Джон! – крикнула она.

– Ах! Привет, Дан Ми, как раз вовремя. Ты можешь…

– Как же бесит!

Дан Ми сильно сжала щеки Юн Джон, отчего та застонала от боли.

– Больно! – воскликнула Юн Джон, убирая с себя руки Дан Ми.

– Хорошо. Так и должно было быть.

Дан Ми осмотрела помещение. Комната, наполненная десятилетиями воспоминаний, передававшихся из поколения в поколение старшекурсников. Здесь хранился весь реквизит, созданный за многие годы. Конечно, Дан Ми подумывала здесь прибраться. Не хотелось, чтобы это место превратилось в кладовую.

Но почему это должно было произойти именно сегодня?

– Как думаешь, что подумают новички, когда увидят это? – спросила она.

– Ну… Я очень старалась здесь прибраться. Но как только я что-то убираю, появляется ещё больше вещей.

– И ты решила сначала вынести всё наружу?

Юн Джон энергично кивнула. Дан Ми почувствовала острую боль в затылке. Если бы только она могла понять, что у этой девчонки в голове…

– Как ты собиралась сделать всё это в одиночку? Ты что, забыла? Мы же договаривались заняться этим на выходных.

– Знаю-знаю, но если новички придут…

Юн Джон опустила голову. Настроение девушки менялось слишком быстро, особенно в случае неудачи – она просто опадала, как кукла с разряженной батарейкой.

– Ты знаешь, что у меня от тебя стресс?

– Помоги, пожалуйста.

– Конечно помогу. Ты слышала, что старшие говорят?

– Ах… я так и знала.

– Значит, слышала. Весь коридор завален вещами. А если кто-то из учителей… – как только Дан Ми это сказала, её кто-то перебил сзади.

– Вы посмотрите на это.

Юн Джон и Дан Ми удивлённо обернулись.

– Я же вам говорил, что нужно это убрать! Фу!

Это был учитель ханчи (прим.п.: система китайских иероглифов, заимствованная корейцами у китайцев). Он был одет в свою модифицированную традиционную одежду, а в руках держал горячий компресс. Его прищуренные глаза осматривали клубную комнату, на лице читалось раздражение. Мужчина неодобрительно щёлкнул языком.

Из всех учителей именно он больше всех не любил актёрский клуб. Дан Ми вспомнила, что учитель постоянно ругал её за беспорядок в коридоре у клубной комнаты. Она ничего не сказала, хотя знала, что за это отвечают ученики класса B, потому что именно он ненавидел, когда ученики возражали ему.

– Мы все убёрем, – сказала Дан Ми. Юн Джон немедленно последовала за ней.

– Извините.

Глава 8

Учителю ханчи извинений было недостаточно.

– Зачем вы продолжаете собирать мусор? – пробормотал он себе под нос.

Дан Ми поняла, что ворчание будет продолжаться какое-то время. Только она собиралась глубоко вздохнуть, кто-то подошёл.

– Учитель.

– Ах, Бан Чжун Хёк, – ответил учитель ханчи, повернувшись.

Дан Ми вздохнула с облегчением. Бан Чжун Хёк, мальчик с плоским носом, поздоровался с учителем ханчи.

– Прошу прощения. Мы немедленно всё уберём, – сказал он.

– Конечно, конечно. Уберитесь немедленно, – ответил учитель, возвращаясь по коридору.

– Да, сэр.

Хорошо, что Чжун Хёк пришёл вовремя. У учителя ханчи было очень чёткое представление о том, кто ему нравится, а кто нет. К счастью, Чжун Хёка во втором списке не было.

– Как раз вовремя, – сказала Дан Ми.

– Так и знал, что что-то случилось. Особенно глядя на Юн Джон, – ответил он.

Юн Джон отвернулась с пристыженным лицом.

– Сейчас будет трудно всё это убрать. Кабинет на пятом этаже открыт, давайте перенесём всё туда, – продолжил Чжун Хёк.

– А можно? – спросила Дан Ми.

– Мне разрешили.

– О! Это в твоём духе.

Дан Ми с гордым видом похлопала парня по плечу.

– Нужно поторопиться. О нас и так все не лучшего мнения, – с тяжестью сказал Чжун Хёк.

Дан Ми и Юн Джон приняли виноватый вид. Они прекрасно понимали, о чём он говорит.

– Пошли. Сложим костюмы и в первую очередь перенесём вешалки. По пути возьмём реквизит. Так должно стать лучше.

Чжун Хёк принялся поднимать вешалки на пятый этаж. Дан Ми вывела Юн Джон из депрессивного ступора.

– Давай убирать.

– Хорошо.

Дан Ми покачала головой, глядя, как Юн Джон безжизненно двигается. Девушка, должно быть, вспомнила прошлый год. Дан Ми взглянула на клубную комнату, которая стала больше. Помещение наполнилось воспоминаниями о старшекурсниках, которых здесь уже не было.

– Эх, давай просто поработаем, – сказала Дан Ми, схватив большую кучу одежды.

– Хан Мару.

– Да, сэр.

– Послушай во время перерыва.

Классный руководитель бросил Мару плеер. Мару с улыбкой помахал устройством До Джину.

– Эх, вот он… Обязательно было выжидать неделю, прежде чем вернуть? – пожаловался До Джин.

– Эй, по крайней мере, я получил его обратно, – ответил Мару.

– Ты слишком добрый.

– Эй, не забудь, это ты начал.

– Хочешь конфет?

До Джин попытался сменить тему. Уборка закончилась. Это заняло немного больше времени, чем обычно, так как на этот раз класс отвечал за уборку туалетов. Никто не хотел их трогать, поэтому пришлось проводить жеребьёвку.

– Другие, кажется, не очень заинтересованы в клубе, – заметил До Джин.

– Конечно нет. Там слишком много работы.

– Тебе тоже так кажется, Мару?

– Нет, мне кажется, там весело.

– Правда? Может, тогда запишемся вместе?

– Я не говорил о регистрации. Давай сначала просто посмотрим.

Они собирались выйти, но кто-то их остановил.

– Эм…

Это был Дэ Мён. Кажется, он хотел что-то сказать.

– Ты собираешься в актёрский клуб? – спросил он.

– Откуда ты знаешь? – с любопытством спросил До Джин.

– Я слышал ваш разговор.

Мару кивнул. До Джин говорил достаточно громко. Ещё чуть-чуть, и его бы слышал весь коридор. Это очень мешало, но он, кажется, этого не замечал.

– Ну и что? – сказал До Джин, немного настороженно глядя на Дэ Мёна.

Дэ Мён с испуганным видом чуть отпрянул. Было заметно, что он боится людей, похожих на преступников. До Джин выглядел довольно устрашающе даже для Мару. С другой стороны, в инженерных школах серьёзных ребят никогда не было. Дэ Мён был просто странным.

– Эй, – с раздражением окликнул До Джин. Дэ Мён замер, как олень в свете фар.

– Д… да?

– Ты смешной.

– Ч-что?

– Почему ты боишься? Я что-то сделал?

– Нет.

– Тогда почему так испугался? Если хочешь что-то сказать – скажи прямо. Ненавижу нерешительных людей. Я от одной мысли об этом злюсь. Эй, почему ты…

Мару потянул До Джина назад с лёгкой улыбкой, отчего тот на секунду потерял равновесие.

– Какого чёрта?

– Что ты делаешь?

– Ты потянул меня!

– Ну да. Ты чего злишься ни с того ни с сего? Эй, Дэ Мён, что ты хотел нам сказать?

– Ничего…

Дэ Мён неловко улыбнулся и отвернулся. Вы посмотрите на него. Мару раздражённо дёрнул бровями. Теперь он схватил Дэ Мёна и оттащил назад. Ему легко давались подобные вещи, ведь его отец был боксёром-любителем, и в юности Мару занимался несколькими видами спорта. Конечно, с возрастом он немного прибавил в весе, но его рефлексы остались.

– Если хочешь что-то сказать, говори прямо.

Тем более, что потом шанса не будет.

Мару было жаль Дэ Мёна. В первый год старшей школы ученики могли чувствовать себя по-настоящему свободными. Сейчас они могли сосредоточиться на развлечениях больше, чем на чем-либо ещё. Мару был благодарен, что может начать жизнь заново. Он знал, что у Дэ Мёна не было такого шанса. Он не хотел, чтобы мальчик провёл свой первый год со стыдом и страхом. Это было неправильно.