– Я? – приподнимает одну бровь. – Это не я свалился на твою голову. Не я поранился и не слушаю, что говорят. И не я истекаю кровью.

– Что? – искренне удивляюсь.

Я ещё могу понять то, что я ему на голову свалилась, но кровь…

Ярослав, ничего не сказав, просто уходит из комнаты. Опускаю взгляд и понимаю, что бинт пропитан кровью. Но на эмоциях я даже не почувствовала этого.

Бывший возвращается с аптечкой и лишь взглядом указывает, чтобы я села.

Подчиняюсь, но футболку зачем-то продолжаю держать. Понимаю, что это глупо. Ну не набросится же Яр на меня, как голодное животное.

Уверена, его уже давно не возбуждает вид моего обнажённого тела. Да и с его нынешними формами, вокруг него, поди, столько красоток, что я меркну, как старая фотография.

Яр садится рядом и кладёт мою ногу себе на колени. Осторожно снимает бинт. Роется в аптечке и бережно обрабатывает мои швы.

Качает головой и вздыхает:

– Ты такая упрямая. Хоть бы раз сделала, что тебя просят.

Ничего не отвечаю, просто смотрю на бывшего, надув губы. А он снова делает повязку уже свежим бинтом.

– Твои вещи, возможно, найдут, – тихо говорит Яр и проводит пальцами по моей ступне.

– Как? – удивляюсь.

– У меня есть парочка местных рыбаков. Я попросил их поискать. Вдруг повезёт.

– Спасибо, – поджимаю губы и подтягиваю к себе ногу.

Как-то не по себе от того, с какой нежностью Яр ласкает её. Раньше он так любил начинать прелюдии. Знает, зараза, что у меня чувствительные ноги…

– Знаешь, – вздыхает Яр и резко поворачивается ко мне. – Пожалуй, я перенесу все свои дела.

– Зачем?

– Тебя нельзя выпускать из постели. И я знаю один очень эффективный способ, – усмехается и расстёгивает рубашку.

Глава 7 «Тату?»

– Ты что делаешь? – округляю глаза.

– У меня такое ощущение, – откидывает рубашку в угол кровати, – что ты только обо мне и думаешь.

Ухмыляется и поигрывает мышцами груди. Внутри меня моментально вспыхивает пожар. Становится сложно дышать.

Он же не собирается?

А как же моя нога? А швы? Это же безрассудно!

И о чём только я думаю? А должна бы о том, что этого между нами больше никогда не будет.

– Яр, – начинаю дрожащим голосом, когда вижу возбуждение во взгляде бывшего. – Думаю, тебе всё же надо идти по своим делам…

– А я так не думаю.

– Соколов! – взвизгиваю. – Имей совесть! Это ты свалил и оставил меня одну. А теперь что? Думаешь, так легко взять и всё забыть?

– О чём ты думаешь, малышка? – усмехается Яр. – Я всего-то предлагаю валяться весь день и смотреть кино…

Возбуждение, что царило в моём животе, моментально улетучивается. Кино?

Становится стыдно за свои мысли, а вдогонку ещё и Яр усмехается. Он наверняка знает, что последнее, о чём я подумала бы – это кино.

Мы никогда не смотрели кино вместе просто так. Всегда схема была одна: трейлер, заставка, начало фильма и, возможно, финальные титры. Мы не посмотрели ни один фильм от начала и до конца.

– Предлагаешь марафон кино? – прищуриваюсь, он же не намекает так, что хочет, как раньше?

– А почему бы и нет? Я недавно начал смотреть увлекательный сериал.

– Ты? – усмехаюсь, почти хрюкая, – сериал? Не смеши меня.

– Здесь скучно и одиноко, – пожимает плечами. – Вот и подсел.

– Почему домой не вернёшься? – спрашиваю шёпотом, будто это запретный вопрос.

Хотя так оно и есть. Зачем я усложняю себе жизнь? Одно дело знать, что где-то там ходит-бродит Ярослав Соколов. И совсем другое, знать, что он совсем рядом, но больше не мой.

– Меня там никто не ждёт, – отворачивается, и впервые вижу, что ему не хочется шутить.

– А как же мама?

– Умерла три года назад. Сердце. С тех пор я обитаю здесь, – натянуто улыбается.

– Прости, пожалуйста. Я не знала, – чуть не плачу.

– Откуда бы. Ладно, давай, отнесу тебя в зал.

– Я и сама могу, – бурчу.

Но вместо ответа получаю недовольный прищур.

– Тогда верни мне хотя бы трусы, – свожу брови.

– Трусы, – Яр будто смакует это слово. – Те три верёвочки нельзя назвать трусами. Но если они тебе так нужны, они в ванной. Зайдём по дороге.

– Я, правда…

– Я тоже, – цокает и без спросу хватает меня на руки.

А я хватаюсь за шею бывшего, напрочь забыв, что белья на мне нет.

– Ты вредный, – шиплю. – Хорошо, что мы расстались.

– Ага, очень…

Яр и согласился со мной? Что-то здесь неладное.

А с чем конкретно он согласился? С тем, что вредный, или тем, что хорошо, что мы расстались?

Пожалуй, уточнять не буду.

С великого позволения Яра забираю свои стринги с сушилки. Думаю, он точно прав – что в них, что без них. Но в них, почему-то спокойнее.

Соколов укладывает меня на диван и выдаёт подушку под ногу, а потом врубает телевизор. Приподнимаю брови.

– Это на каком языке? – смотрю на бывшего.

– На испанском, – как ни в чём не бывало сообщает Яр и падает рядом со мной.

Испанский? Это он собирается без меня смотреть кино или впрямую намекает, что я приехала, образно выражаясь.

Пока Яр смотрит кино, я смотрю на него.

В моей буйной голове рождается целая история. Как же так вышло, что бывший оказался здесь. Говорит на испанском. Живёт в таком большом доме. Что в его жизни и в какой момент пошло не так?

– Яр, – решаюсь удовлетворить своё любопытство.

– М? – даже не думает отвлекаться.

– Почему ты бросил военную авиацию?

– Ай, – отмахивается от меня и становится совсем хмурым.

– Ну, Яр, – канючу, – что случилось.

– Ранение.

– Что?! – подползаю к бывшему. – Куда? Что произошло?

– Я так понимаю, кино ты мне посмотреть не дашь? – переводит на меня взгляд.

– Какое к чёрту кино? – возмущаюсь.

– Что ты хочешь знать? – скрещивает руки на груди.

– Когда это произошло? Нет. Что произошло? Нет. Как так вышло?

Смотрю в глаза Яра и жду, когда он поведает мне, как жил эти годы.

– Ну, на кой тебе это, Лерок? – замечаю искринки во взгляде бывшего. – Ты скоро поправишься и укатишь к себе домой. К своему бойфренду.

– Да нет никакого бойфренда, – свожу брови. – И вообще, Соколов, не переводи тему!

– То есть мужа нет, парня нет. Так ты совсем свободна, что ли? – щурится.

– Куда же тебя ранили? – усмехаюсь. – Если верить легендам, – начинаю говорить с загадкой в голосе. – Вы, мужики, любите компенсировать отсутствие одних органов другими. Судя по твоим мышцам, я уже знаю, куда тебя подстрелили.

Разве что моську не строю и язык не показываю.

Яр изгибает одну бровь и усмехается:

– Лерок, Лерок, ну допросишься же, – даже не шевелится.

– Бедненький мой, – глажу Яра по голове. – Отстрелили, да? – делаю самое жалостливое лицо, на какое способна. – А то и дом вон какой огромный.

– Откушу я твой острый язычок, – усмехается Яр.

– Что, правда глаза колет?

– Если тебе на самом деле интересно, самолёт взорвался во время испытаний. Я катапультировался, но кусок обшивки прилетел-таки мне в булку.

Сижу и давлюсь от смеха.

– Это очередной прикол? – выговариваю с трудом.

– Если бы, – пожимает плечами Яр. – Хочешь, покажу? – тоже начинает ржать.

– Нет, спасибо, – мотаю головой.

– Ну и зря, я татуху себе набил на месте шрама.

– Шутишь? – замолкаю.

Яр и тату? Да кто это передо мной? Тот Яр, которого я знаю, ни за что бы не испортил своё тело татуировкой. Он это дело терпеть не может.

– Отнюдь, – улыбается на одну сторону.

– И что там?

– Твой портрет, разумеется.

Моментально затыкаюсь. Глаза мои становятся огромными.

– Что?! Ты опух? Мой портрет на заднице? – подрываюсь и хватаю Яра за штаны. – А ну, снимай!

– Тише, тигрица, – ухохатывается Яр. – Поезд уехал. Я предлагал, а ты отказалась. Теперь будешь жить в неведении.

Вижу во взгляде Соколова искорки веселья, но понять, прикалывается он или говорит всерьёз, не могу.

– А ну, немедленно снимай штаны! – требую командирским тоном.

– Только при одном условии, – Яр разъезжается в безумно вкусной улыбке…

Глава 8 «Неожиданная страсть»

Задумываюсь на секунду, но сразу же прихожу в себя. Вот ещё! Что это Яр выдумывает?

– Какие условия? – упираю руки в боки. – Если ты набил мой портрет на своих булках, тебе кранты! Я… я… я засужу тебя!

– Это за что, позволь спросить? – Яр приподнимает одну бровь.

В его взгляде так и пляшут озорные бесята. Как же я любила этот взгляд.

Обычно Яр так смотрел, когда безумно хотел меня. Но желание выяснить правду о возможном портрете на его заднице меня поглощает:

– Не знаю, – мотаю головой, – но я придумаю! Снимай штаны, говорю! – требую и снова тяну за резинку этих самых штанов.

Всё уже превратилось в фарс. Мне самой начинает казаться, что я вру сама себе. Зачем я так упорно пытаюсь стянуть с бывшего штаны?

– Не стоит искать поводы, чтобы увидеть меня без одежды, – говорит Яр, будто читая мои мысли. – Только попроси.

Гневно раздуваю ноздри. Ага, попроси. Я-то знаю, чем грозит такая просьба. Да и на кой мне это надо? Я лишь хочу убедиться, что моё лицо не красуется на ягодицах бывшего.

Вернее, хочу убедить себя в том, что это моё единственное желание.

Но чем дольше держу резинку штанов Соколова, тем больше думаю, что он прав. А в голове быстро воскресают образы бывшего без одежды. Какой он был всегда соблазнительный. А вчера…

М-м…

– Н-но, – моментально хмурюсь, вспомнив, как Яр переодевался. – Я не видела вчера никакой татуировки, – подвисаю.

Неужто я не заметила бы татуировку на его пятой точке? Она же не может быть такой маленькой. Всё-таки портрет, даже карикатурный, займёт немало места.

Кажется, я слишком долго торможу.

Соколов соблазнительно улыбается и смотрит на меня исподлобья.

Боже, этот взгляд. Я таю под ним, как зефир в микроволновке. Просто превращаюсь в липкую, мягкую массу. Ещё чуть-чуть, и меня будет невозможно оторвать от Ярослава.

Так было всегда, и, боюсь, есть все шансы, что это повторится.

– Что? – спрашиваю, не выдержав этого возбуждающего взгляда.

– Так значит, ты всё-таки подглядывала, – шепчет мне Яр.

– Ой, да подумаешь, – закатываю глаза и делаю вид, словно всё это не имеет значения. – Будто ты случайно оставил дверь открытой. Уверена, это был твой хитрый план.

– И он сработал, – кивает бывший, согласившись с моими словами.

Пока ошарашенно смотрю на Ярослава, он резво прижимает меня к дивану. Нависает на вытянутых руках и смотрит прямо в глаза.

Внутри меня тысячами маленьких огней разгорается возбуждение. Оно поглощает меня. В каждой клеточке моего тела вспыхивают воспоминания от ласк Ярослава.

Сколько всего я узнала с ним. Сколько новых и незабываемых ощущений подарили мне его руки и губы.

За те два года, что мы были вместе, Яр изучил моё тело вдоль и поперёк. Каждый миллиметр, каждую эрогенную зону.

Ведь это только поначалу мы просто предавались дикой и необузданной страсти. А потом наступил затяжной период экспериментов и изучения друг друга.

Да что ты будешь делать…

Как можно сопротивляться этому напору, соблазнительной улыбке, таким знакомым и мягким губам?

Губам?

Закрываю глаза и глубоко, и неровно дышу, но позволяю Яру себя поцеловать.

И нет. Не так, как утром. Не дежурный поцелуй. Самый настоящий и полный неистовой страсти.

Вопреки своему желанию извиваюсь и издаю громкий стон, когда Яр нагло засовывает свой язык в мой рот.

Сволочь, он точно знает, на что надавить, чтобы я капитулировала перед его натиском.

Хочу схватить Соколова за шею и как можно плотнее притянуть к себе. Хочу ощутить его всем телом. Я так скучала все эти годы.