Я закатила глаза и, покачав головой, скрылась в своем кабинете. Сбросив куртку на диван, прошла за рабочий стол и выдохнула. Сегодня у меня будет много бумажной волокиты и встреча с поставщиком. Кстати, нужно спросить у Тани, что она там вчера выбрала. Может, нашла какой‐то уникальный сорт кофе и решила, что нам в кафе именно такой нужен?

Кафе открывалось в десять часов, но сотрудники приходили за час и полтора раньше до открытия. Делали заготовки, натирали бокалы, наводили порядки в зале. Все дружно и слажено работали. А с первыми посетителями приступали к своим непосредственным обязанностям.

Пока я разгребала документы и изучала бухгалтерский отчет, в кафе уже не было свободных мест. Да‐да, именно поэтому в свое время Велесов хотел оттяпать у меня лакомый кусочек. Кафетерий находился в очень проходимом месте. К нам могли зайти и обычные студенты, у которых не имелось огромных денег на дорогой кофе, и гости из высшего общества, которые могли купить элитный напиток нашего заведения. И всегда зал был наполнен людьми, смехом и тихими голосами.

Почему я до сих пор не открыла второе кафе? Все просто. Пару лет назад я купила в ипотеку квартиру. Цены не маленькие, да и квартиру я покупала в новострое, чтобы моей дочке потом досталось хорошее жилье. Потому я и выплачивала, мечтая, что уже скоро внесу последний платеж и смогу откладывать на развитие своего бизнеса.

― Катерина Олеговна, можно?

В кабинет заглянула Тамара, второй кондитер и по совместительству повар горячего цеха. Да‐да, у нас имелись не только сладости в меню. Так как мы находились в людном районе с большим количеством бизнес‐центров, на обед мы готовили еще и вкусные сытные блюда на первое и второе. Ассортимент не огромный, но все очень вкусно.

– Проходите, Тамара. Что‐то случилось?

– Хотела спросить, где вы взяли такую девочку? Ей же всего восемнадцать.

– Да. А она не сказала вам? Она здесь на практике.

– Да я не о том, Катерина Олеговна. Она же фору даст любому шеф‐повару. Зачем ей практика?

Я улыбнулась, радуясь, что девочкам не придется с ней возиться.

– Толковая, говорите?

– Очень. Таких надо брать с руками и ногами.

Я прищурилась и задумчиво закивала головой. Если это так, то Тамара действительно права, только вот я не уверена, что Александру Романовичу придется по душе такая идея.

Так, стоп. Я же, вообще, не хочу иметь с ним никаких дел. О чем я только думаю?

По кабинету раздался стук. Я перевела взгляд на дверь, и уже через несколько секунд та открылась, являя моему взору господина Велесова. И чего это его волосы блестят от капелек воды?

Перевела взгляд за окно и с удивлением отметила, что на улице идет мелкий дождь и уже практически стемнело.

– Добрый вечер, дамы.

– Добрый вечер, ― тут же стушевалась Тома, а я ничего не ответила мужчине, продолжая смотреть на сотрудницу.

– Я вас услышала, Тамара. Спасибо.

– Хорошо, Катерина Олеговна. Тогда я пойду.

Я кивнула и, дождавшись, пока женщина закроет за собой дверь, перевела взгляд на Александра. Он уже прошел по кабинету и, расстегнув пуговицу на пиджаке, сел в кресло.

Я склонила на бок голову и ждала, что он скажет. А он смотрел на меня сканирующим взглядом, на секунду замерев на моих ногах и тут же вернув взгляд к глазам.

– Поговорим, Катерина Олеговна?

Глава 4

О чем нам говорить с Велесовым, я не понимала. Кажется, утром я все ему сказала, хотя он меня и не услышал, оставив свою дочь на меня. Марина хоть и взрослая девочка, видно, что хорошо воспитанная, но ее отец не вызывал у меня симпатии. И огромного желания разговаривать с ним я тоже не испытывала.

Сняв очки для зрения, да документы я просматривала в очках, отложила их на стол. Откинулась на спинку кресла и устало посмотрела на мужчину в надежде, что у него ко мне не слишком долгий разговор. Сегодня я хотела пораньше уехать домой, чтобы отдохнуть и провести время с дочкой. Вряд ли это как‐то растрогает Александра Романовича, скажи я ему о своих желаниях.

– Не предложите кофе, Катерина Олеговна?

Я приподняла брови в удивлении и пожала плечом.

– Пожалуйста. Вы можете пройти в зал и заказать себе самый лучший кофе. Вы, наверное, просто перепутали кабинет с залом.

Велесов одарил меня строгим взглядом.

Вот как, значит, не перепутал.

– Может, вы с дочкой хотели увидеться? Или забрать? Так рабочий день еще не завершился. А если хотите каких‐то поблажек, тогда это не ко мне.

– Катя, а хочешь я скажу, почему ты такая злая?

– Давайте не будем переходить на «ты», мне неинтересно близкое общение. Говорите, зачем пришли. Меня ждут дома. И рабочие дела никто не отменял.

– У тебя нету мужика, к нему ты вряд ли торопишься.

Я плотно сжала губы глядя на Александра со злостью. Зачем он лезет ко мне в душу?

– Кто вам подобное сказал?

– Твое поведение. Ты ведешь себя, как нетраханая баба.

Я закатила глаза, и, убрав руки под стол, сжала кулаки.

– Вы знаете, как обычно ведут себя нетраханые бабы?

– Я знаю, Кать, как ведут себя траханные бабы. Они мягкие, ласковые, покладистые, готовые принимать мужскую заботу. Ты же напротив.

– Я не принимаю чужую мужскую заботу.

Он прищурился и откинулся спиной на кресло. Мы молча играли в гляделки. Я пыталась понять, к чему он клонит и чего от меня хочет. Он же думал о чем‐то своем. Наверняка гадал, кто меня трахает, в какой позе и сколько. Только я не могла понять, какое ему дело?

– Ладно, ― неожиданно произнес он, ― как там моя дочь? Справляется?

– О, я рада что вы о ней вспомнили. Так необдуманно бросили ее утром на крыльце моего кафе, что я уже испугалась…

– Знаешь, Катерина, иногда женщине стоит лучше помолчать. В данном случае речь о тебе.

Я склонила голову и выгнула правую бровь ошарашенная его словами.

– Вам не кажется, что вы переходите все границы? Мало того, что без моего согласия вы оставляете девочку на практику, так еще и, ворвавшись в мой кабинет, хамите мне.

– Следи за языком, Катя.

– Хм, ладно. Что я не так сказала?

Я вернула руки на стол и сцепила их в замок, пытаясь таким способом совладать с эмоциями. Но получалось плохо, потому что рядом находился Велесов. С ним у меня изначально как‐то не задалось общение. И вряд ли когда‐то мы перейдем на более дружественный тон.

– Я не бросал свою дочь. Ей восемнадцать. Она взрослая девочка для того, чтобы прогуливаться по городу без сопровождения родителей. И взрослая, чтобы проходить практику без моего присутствия.

– Что‐то еще?

– Как у нее дела здесь? Когда я пришел, она была занята и мне не позволили зайти на кухню.

– Вас это удивляет?

– Нет, вызывает восторг, что вы придерживаетесь санитарных норм.

Ну что же, приму это за комплимент.

– Марина ― хорошая девочка, тут я с вами соглашусь. Она приятная, воспитанная, и не хамит мне, ― думаю, намек он уловил. – Вот, кстати, когда вы зашли, у меня в кабинете находилась Тамара, наш кондитер. Она хвалила вашу девочку. У нее явный талант.

– Несомненно.

Кто бы сомневался, что он продолжит язвить, а не поблагодарит за приятные слова.

– Теперь я хочу обсудить данное сотрудничество, Катерина Олеговна.

– О чем вы? ― не до конца понимая его слова, уточнила я, и, нажав кнопку внутренней связи, позвонила на бар. ― Извините, – сказала Велесову, ― Ярослав, принесите нам пожалуйста две чашки кофе.

– Сливки, сахар?

Я посмотрела на Александра, и он медленно при этом внимательно глядя на меня, покачал головой.

– Один с сахаром, другой без.

– Хорошо, Катерина Олеговна.

Отключив связь, я снова откинулась на спинку кресла.

– Так о чем вы говорили? Какое еще сотрудничество, Александр Романович?

– Моя дочь теперь здесь практикуется. И я должен оплатить ее практику.

Я снова выгнула бровь и, сложив руки в замок, поднесла их к губам.

– Вот как… Боюсь огорчить вас, но мы с вами никак не сотрудничаем. Да, ваша дочь на практике, но она работает. Она готовит сладости для наших гостей. И как я говорила ранее, готовит она превосходно. Как бы вы мне не были неприятны, засаживать девочку я не намерена. Она талантливая.

– И тем не менее…

– Так вот, ― перебила его, глядя в темные глаза напоминающие ночной полумрак, ― я буду платить Марине за ее работу. Да не полная ставка, но заработок у нее будет приличный. А по окончанию практики выдам ей справку. Официально, естественно.

Велесов смотрел на меня так, будто пытался разгадать или прочитать мои мысли. Но вряд ли у него это получится. Если он, конечно, не обладает каким‐то даром.

Постучав в дверь, в кабинет вошел Ярик с небольшим подносом в руках. Извинившись, он поставил чашки на стол и так же быстро удалился, снова оставив меня наедине с хищником. Опасным и очень властным.

Эх, знал бы ты Ярик, кому кофе принес, наверное, плюнул бы в чашку. Ну или как минимум тебе б перехотелось флиртовать с Мариной.

– Для такой справки нужны соответствующие документы и печать. Это вы тоже на себя возьмете, Катерина Олеговна?

Я взяла чашку и сделала пару глотков ароматного кофе, при этом улыбаясь и глядя в глаза Велесову. Он наверняка не понимал и не разделял моего веселья, а мне было радостно. Хоть в чем‐то я могу утереть нос этому зазнайке.

– У меня не впервые проходят практику студенты.

Он нахмурился и отпил из своей чашки горький кофе.

– Тогда к чему был весь этот спектакль.

– Какой еще спектакль?

– Почему вы не хотели брать мою дочь.

Я хмыкнула и, поднявшись из‐за стола, прошла к окну, чтобы закрыть штору. На улице уже потемнело ,и я не любила сидеть с открытыми окнами, когда в помещении был включен свет.

– Задайте этот вопрос лучше себе. А сейчас прошу простить, но мне нужно еще подписать кое‐какие бумаги.

– Катерина, ― Александр поднялся из кресла и, подойдя ко мне, остановился в полуметре, что меня несомненно напрягло.

Зачем так близко?

– Да?

– Я знаю, что ты свободная женщина и, предупреждая твои твой вопрос, говорю сразу: справки о тебе я не наводил. Хотя мне это ничего бы не стоило.

– К чему вы клоните? ― я опешила от его слов, почувствовала, как на шею набросили удавку и принялись душить.

Как же я ненавидела подобное состояние. Еще и подошел так близко, нарушил мои границы и дышать нормально не дает. Сейчас бы набрать в легкие побольше воздуха, да громко выдохнуть. Ну не в лицо же ему, правда.

– Я хочу тебе предложить стать моей.

– Аха‐ха, что? ― ошарашено уточнила я и тут же закрыла рот, когда Велесов начал давить меня взглядом.

Черт! Кажется, с таким мужчиной, как он не шутят.

– Уходите! И прекратите со мной играть! Я взрослая девочка, а не какая‐то там… шлюха.

Велесов поднял руку и накрутил на палец прядь моих пшеничных волос. Какого черта он себе позволяет? А я? Что у меня за реакция на подобный жест? Внутри все сжимается от ожидания его дальнейших действий. Какая же я идиотка.

А он склонился к моему уху и, кажется, даже сделал глубокий вдох, словно меня нюхал. Мне же в нос ударил терпкий аромат его парфюма. Я, не осознавая своих действий, прикусила губу.

– Шлюхам не делают такие предложения.

Мне словно под дых дали.

Что он имеет в виду? О чем говорит? Господи, я уже забыла, что за предложение он мне сделал, потому что его близость не столько будоражила, сколько выбивала почву из-под ног.

– Послушайте, ― я положила ладонь на его каменную грудь, сама не понимая, какую совершила ошибку, потому что Александр тут же накрыл ее своей рукой.

Его сердце. Оно билось учащенно.

– Хватит, прекратите мне делать неприличные предложения. И, вообще, я видеть вас не хочу!