– Вон видишь того мужчину в алом сюртуке и маске тигра? – спросила тётушка, когда мы медленно закружили с ней неподалёку от края плаца, в глубь танцплощадки заходить не стали. – Не туда смотришь, – поправила она. – Слева.

– И?

– Это имперский посланник сенатор Октавий, граф Зенодский. Тебе надо будет с ним познакомиться и поблагодарить.

– Ого, – удивлённо посмотрел на партнёршу. – Когда я успел ему что-то задолжать? Никак не вспомню. Намекни.

– Он вчера ко мне заезжал в особняк, – пояснила она. – Лично привёз то, о чём ты мне уже десять раз напоминал.

– Котёнка?! – обрадовался я.

– Двух, – рассмеялась тётушка. – Самца и самочку. И учти, дорогой племянник, денег он не взял, а котята прямиком из империи стоят не меньше полусотни драхм, – сказала таким тоном, будто для неё это большие деньги. Вот ведь скупердяйка. У самой муж много получает, плюс на изготовлении амулетов и алхимических зелий зарабатывает, да у них ещё и имение есть, где сотня с лишним рабов выращивает оливки и виноград, со своими маслобойней и винодельней. – Бедняжка, – вдруг произнесла Ника.

– Кто? Самочка? – расстроился, подумав, что кошечка, пока её везли из Юстиниана, приболела. – Так что же твой супруг или ты её не исцелили? Плетениям-то всё равно, кого лечить, людей или зверей.

– Да всё нормально с твоими котятами, – успокоила она меня и показала взглядом в сторону стоявшей в окружении фрейлин королевы-матери. – Я про нашу протеже миледи Берту. Посмотри на неё. Грустная. Хм, не ожидала от Матильды такой невнимательности. Надо будет ей сегодня намекнуть, что негоже так с воспитанницами обходиться.

Да, теперь тоже увидел свою Берту. Наряд-то ей подобрали совсем неплохой – длинное светло-зелёное платье с накинутой поверх бежевой жакеткой, вот только ни одного украшения, ни на волосах, ни на шее. Её рук не вижу, но, похоже, и там ничего нет. Стоит, бедняжка, печальная, тенью в трёх шагах позади покровительницы, никто её на танец не пригласит. Кому такая нищая приживалка нужна в партнёрши или спутницы? Прямо иллюстрация к пьесе Островского «Бесприданница». Нет, разумеется, пьесу как таковую не читал, зато фильм по ней снятый, «Жестокий романс», один из любимых Дашиных, был вынужден много раз смотреть за компанию.

Кому, говорите, миледи из Новинок нужна? Мне. Мне нужна. Надо её срочно развеселить. Тем более есть чем, в кармане у меня подарки в виде драгоценностей. Вручить ещё никому не успел, и отлично, отдам всё Берте, пусть украсится, а той же Нике хватит и тех готлинских ходиков, которые я ей и её мужу подарил на прошлой неделе. А то реально жалко смотреть на девчонку. Вроде и плакать ей не с чего, принята и обласкана при дворе, начала учёбу в университете, и тут во дворце познаёт разные политесы, только всё ведь познаётся в сравнении. На общем фоне придворных она смотрится почти служанкой. Хорошо, белое платье прислуги на неё не надели, и за то спасибо.

Попросил баронету:

– Ника, слушай, как танец закончится, и я пойду знакомиться с сенатором, ты того, отведи-ка Берту в сторонку подальше. Можешь ведь? Вон туда, к оранжевой беседке.

За танцующими с отеческими улыбками наблюдали отцы церкви, в том числе и прецептор Ульян, место встречи с девушкой выбрал подальше от их глаз, в глубине парка, на половине пути к внешней ограде среди высоких кустов жимолости. Не хочу, чтобы глава Наказующих что-то заподозрил в отношении моего участия в судьбе миледи из Новинок.

– Ты и сам можешь её отвести, – удивилась баронета Ворская. – Матильда после беседы с тобой и полученного подарка о тебе очень хорошо отзывается. Тебе ведь передавали от неё приглашение посещать в любое удобное время? Вот. А тебе всё некогда.

– Правда, некогда.

– Это всё отговорки, Степ. Такими знакомствами пренебрегать не следует. Ладно, – отпустила она мои руки, едва прозвучал последний аккорд. – Иди к графу, а я выполню твоё поручение.

– Просьбу, – поправил её.

– Ты в нашем роду старше по положению, потому твои просьбы для меня поручения.

– Зато ты… – Чуть не ляпнул «старше по возрасту», молодец, что вовремя сообразил. – Умнее и опытнее.

– Степ, Степ, – рассмеялась она. – Ты у нас не только красавчик и могучий воитель, но ещё сахароречивый. Предсказываю огромное количество разбитых женских сердец. Всё, иди. Встретимся у беседки. Только не вздумай графу ничего обещать.

– Само собой, – приложил руку к сердцу.

Пока имперского посланника не успели вовлечь в следующий круг танцев, поспешил к нему. Карл, весьма невежливо оставив партнёршу, заторопился за мной. Впрочем, тут нет обычая провожать даму к месту, откуда её ангажировал, так что хамством поведение милорда Монского не выглядит. К тому же тут не дети собрались, и что такое вассальные обязанности, дворянки знают отлично.

– Граф Зенодский? – остановился я перед имперцем.

– Да, я. С кем имею честь? – вгляделся он в моего грифона и в то, что под ним.

На кой чёрт нужен этот маскарад, если все, кому надо, друг друга узнают? Ах да, дань традициям, читал же. Пережиток языческих времён, когда члены родов закрывали лица, в те времена полностью, тотемами своих племён, кланов и родов.

– Милорд Неллерский, – представился я. – Степ Неллерский. Аббат Готлинской обители. Хочу выразить вам признательность за столь ценный для меня дар.

Губы графа раздвинулись в широкой улыбке, обнажив два ряда белоснежных зубов, тут не без магии. Он приподнял в знак вежливости своего тигра, я ответил тем же, задрав кверху клюв грифона.

– Рад знакомству, ваше преподобие, – учтиво кивнул он. – Или, если позволите, перейдём на «ты»?

– С удовольствием, Октавий, – легко согласился.

А правда, зачем чиниться, если можно по-простому. Тем более понятно, просто так подарками не разбрасываются, у графа имеется ко мне какое-то дело или как минимум важный для него разговор.

Бал-маскарад не то место, где нужно и можно говорить о серьёзных вещах, граф Зенодский настоятельно зазывал меня к себе в особняк для продолжения знакомства. Нарвавшись на моё привычное сетование, дескать, некогда, напросился в гости на следующий же день после праздников. Это что у нас получается? Четверг? Тьфу, чёрт, какой ещё четверг? Просто четвёртый день недели. Ладно, пусть приезжает вечером, послушаю, что вдруг от меня потребовалось представителю самого мощного государства континента, лезущего в политику всех остальных стран.

– А сейчас прошу меня простить, – сказал, возвращая маску на место. – Меня ждут.

Не обманывал, действительно увидел спины Ники и Берты, уже почти дошедших до выбранной мною беседки.

– Конечно, я понимаю, – усмехнулся сенатор, заметивший мой взгляд. – С юными девицами вам сегодня намного интереснее, чем с пожилым графом.

Вообще-то, не только сегодня, но да, так и есть.

Глава 6

Дорожка, по которой удалились Ника с Бертой, начиналась на южной стороне танцплощадки, неподалёку от пруда, и пройти мне и Карлу пришлось почти через всех танцующих, среди них узнал и принцессу в маске енота, кивнувшую мне, когда мы встретились взглядами. Чего это она? Вроде венценосные особы первыми не приветствуют? Ах да, мы же тут все считаемся инкогнито, она сейчас на общих правах формально.

Похоже, Хельга сделала толстый намёк, что ждёт от меня приглашения на танец. Что ж, за мной не заржавеет. Только вопрос свой с понравившейся мне девушкой решу, и сразу же к тебе, прекрасная принцесса.

Жаль, так и не могу определиться насчёт тебя. Вот зачем я обаял твою душу, рассказав удивительную сказку? Воистину, тщеславие – мать всех грехов, и я тогда не устоял, захотелось показать себя с лучшей стороны. А может, и хорошо, что так? С корольком не ладится, так у Матильды и Хельги вполне получилось вызвать симпатию. Авось и пригодится.

Не успели мы с милордом Монским ступить на тропу, мощённую среднего размера булыжниками, как путь нам преградила белокурая красавица-служанка с подносом в руках, на котором находились три небольших серебряных кубка, наполненные вином.

– Благородные господа не желают освежиться? – спросила достаточно громко, чтобы звуки музыки не заглушали её голоса.

Поблизости никого не было, все гости толпились либо на плацу, либо вокруг него, либо возле столов с яствами, впрочем, последних было пока очень немного.

– Что ты туда на этот раз сыпанула, Люсильда? – подозрительно посмотрел на свою агентку. – Крысиный яд?

На глазах обворожительной потаскушки мгновенно выступили слёзы, нисколько не сомневаюсь, крокодиловы. Это она умеет, вызывать жалость, когда нужно. Ну, меня-то ты не проведёшь, я, как тот рентген, тебя насквозь вижу. Даже то, что в последнее время ты изменилась, во всяком случае, в отношении ко мне. Наверное, влияние Эльзы сказывается, с ней Люська подружилась, обретя первую в жизни подругу, пусть и намного старше возрастом, да и доброта аббата Степа, а главное, открывшиеся благодаря мне возможности и изменившийся статус, всё это как-то тоже повлияло на неудачливую отравительницу.

– Как вы могли такое подумать, господин? – всплакнула девушка. – Я же вам верна всем сердцем.

– Ага, – кивнул я. – Вижу, что прямо жизнь готова отдать. Но мы об этом сейчас не будем. Я так понимаю, ты не просто так нам пройти помешала?

Бросил короткий взгляд по сторонам, рядом с нами вблизи никого нет, хотя какие-то парочки уже направились по ведущим в разные стороны дорожкам подальше от посторонних глаз, и танцы им неинтересны. А ещё в глубине аллей изредка сновали слуги на случай, если кому-то понадобятся их услуги или надо будет что-нибудь принести.

Мы с приятелем взяли по кубку и выслушали, о чём доложила опустившая голову Люсильда. Со стороны два аристократа просто остановились поговорить друг с другом и освежиться вином. А служанка? Да просто рядом стоит, примус починяет, то есть поднос держит.

– Я предупредить хотела, хозяин, – сказала агентка. – Вы же сказали внимательно приглядываться ко всем новым людям во дворце. Вот я и увидела кое-что подозрительное.

Вот кому бы докладчиком на конклаве выступать. Коротко, внятно, и всё по делу. Интересно, кто её такому научил? Жирный боров Леопольд, ныне покойный? Да ну, ерунда. Тот мог объяснить только, как жрать в три глотки, воровать, подслушивать и отраву добрым людям подсовывать. Моя Люсильда, кажется, самородок. У неё, как говорится, природный дар.

Во дворце большой штат прислуги, но для обслуживания такого мероприятия, как ежегодный бал-маскарад, его явно мало, к тому же большинство слуг не подходят в качестве разносчиков возрастом, приятной внешностью или расторопностью. Вот и привлекли на эти три дня дополнительный персонал со стороны. Всегда так делают, пояснила агентка. Где их набрали? У короля имеется ещё и загородный дворец десятках в двух миль от Рансбура, у обеих королев и принцессы есть имения, вот оттуда и доставили лакеев с горничными, тех, что почистоплотнее, симпатичнее, моложе и расторопнее.

Внимание Люсильды привлёк один слуга лет тридцати, точнее, его реакция на полученный от одного из дворцовых распорядителей подзатыльник. Нормальный раб втянул бы голову в плечи, ссутулился и постарался побыстрее броситься исправлять допущенную ошибку, этот же лишь побледнел, а взгляд, которым он посмотрел в спину удалявшегося начальства, выражал что угодно, только не рабскую покорность судьбе.

Это произошло ещё вчера, когда парк готовился к торжествам, и Люська стала приглядывать за этим молодым мужчиной, очень быстро поняв, что он здесь не один такой странный, и они все друг с другом иногда о чём-то переговариваются.

– Их пятеро точно и, возможно, с ними шестой, но в последнем я не уверена, – пробормотала агентка, пока мы с Карлом потягивали винцо. – Всех доставили из имения королевы Люсинды. Я вам их могу показать. Только их сейчас рядом нет.

– Степ? – встревожился милорд Монский.