– Прости, Карин, если задела, – снова качает головой. – Да, вчера я расстроилась. Выплюнула все в лицо мужу. Он, конечно, стал отрицать. Я тогда и сказала, что его партнеры верны своим женам, а он нет. Примером привела Ивана, чтобы заодно понять, знает ли мой муж что-нибудь о его гулянках. Так Олег мне ответил, что…

Она замолкает, а я, склонив голову набок, жду.

– Что?

– Что такой женщине, как ты, грех изменять. А мне типа можно. Я не примерная жена…

Невольно закатываю глаза и нервно усмехаюсь, глядя в бледное лицо этой женщины.

– Таня, Олег явно сказал это со злости. Наверняка чтобы причинить тебе боль, – успокаиваю ее. – Чтобы из равновесия вывести, вызвать чувство вины и сомнения. Но … Ты из-за этого решила наговорить мне гадостей?

– Я ничего такого не говорила, Карина. Да, была немного грубовата, но ты права… Все от злости. Прости.

– Ладно…

– Ты так веришь Ивану? Действительно не сомневаешься в нем? Только честно скажи…

– Нет, не сомневаюсь, – нагло вру. – Но даже если узнаю что-то такое, по-любому мы будем обсуждать это между собой и только потом примем решение. Измену я тоже не прощу, естественно, но пока нет оснований наезжать на мужа. Дождусь, когда он вернется из командировки.

– Командировка, – нервно смеётся. – Боже…

– Ты видела ту девушку? Ну, любовницу Олега?

– Да. Красивая, молоденькая… Прямо как наша дочь. Даже похожа немного.

Выдыхаю, почувствовав вибрацию телефона. Он лежит на столе. Беру и всматриваюсь в экран, где большими буквами написано «ВАНЯ».

– Извини, мне муж звонит.

– Да, конечно…

– Алло, Вань, – специально говорю мягко. Ибо мне не нужно, чтобы ещё и Олег с ним был заодно и они строили планы, как бы нас, женщин, выбить из колеи. Уничтожить. Я уверена, у них уже есть четкий план действий, знают, как поступят, если спалятся перед женами. Ведь мужики любят ставить противоположный пол «на место», считая женщин своей собственностью.

Мне пока нельзя сдаваться. Свои планы строить буду. Добьюсь целей.

– Карина, что ты наговорила Кате?

– В смысле?

Сердце учащает свой ритм, в висках начинает стучать от напряжения.

Катя! Я же просила не лезть! Просила молчать! Неужели так сложно услышать меня, а?

– Не строй из себя дуру. Отвечай, что ты ей наговорила. Почему она со мной не разговаривает?

– Меня сейчас нет дома. Доеду – позвоню. Хорошо?

– Да мне плевать, где ты!

– Родной, – перебиваю с улыбкой. – Я с женой Олега. Уже забыл? Ведь вчера говорила.

Он замолкает. Потому что ему не выгодно скандалить при жене своего партнёра.

– Езжай домой. Срочно. И звони мне, – наконец подаёт он голос.

– Договорились.

Отключаюсь, кладу телефон на стол. У меня щеки горят. Так и хочется приложить ладони к лицу, потому что они-то у меня ледяные.

– Он будто кричал. – Таня крутит в руке стакан с водой. – Не буду ничего спрашивать. Даже если между вами есть разногласия… Ты не такая, как я. Не станешь выворачивать душу наизнанку.

Сейчас точно не стану. В этом она однозначно права. Может, потом… Объединим силы.

– Очень надеюсь, что у вас с Олегом все устаканится. Поговори с ним спокойно. Возможно, ты все не так поняла. Есть вероятность, что кто-то специально вас пытается рассорить.

– Мне бы твою уверенность, – грустно усмехается она.

– Так сильно любишь мужа?

– Как можно не любить человека, с которым тридцать лет вместе… В горе и радости…

Порой тот самый человек такие ошибки совершает, милая, что никакой его поступок не действует на тебя. Даже предательство кажется нормой. Наверное потому, что это второй раз. А у Тани впервые…

Положив ладонь поверх ее, сжимаю в знак поддержки.

– Все будет хорошо.

Она кивает.

– Надеюсь.

– Мне пора, Таня… возьми себя в руки. Ты сильная женщина и со всем справишься, – поднимаюсь. – Всего хорошего.

– Спасибо, что выслушала.

В ее глазах стоят слезы. Сглотнув, беру сумку и телефон, разворачиваюсь, иду к выходу.

Сажусь за руль и, откинувшись на спинку сиденья, прикрываю глаза.

Не хочется мне домой ехать. Потому что родные стены теперь кажутся чужими. Давят, сжимают в тисках.

Звоню дочери, чтобы узнать подробности и лишь потом поговорить с Иваном. Но она сбрасывает оба звонка. От злости сжимаю руль до боли в пальцах.

– А-а-а, – нервы окончательно сдают. – Да что же такое?! Почему вы все такие предатели?!

Мне бы поплакать, опустошить душу. Но я не могу. Слезы тяжёлым грузом застревают в горле.

Через какое-то время завожу двигатель и еду домой. Благо Иван не звонит. Потому что чувствую… Я на пределе. Нервы у меня не железные.

Господи, пожалуйста, не испытывай мое терпение и выдержку на прочность.

Принимаю душ, натягиваю на себя спортивный костюм. Поеду в зал, немного побегаю. Может, остыну. Мозги в порядок привести надо.

Как бы дождаться новостей от адвоката?!

Муж звонит в тот момент, когда я выхожу из дома.

– Да, – надев наушники, беру трубку. – Говори теперь, что хочешь.

– Ты что-то рассказала Татьяне о наших отношениях? – начинает он с совершенно другой темы.

– Я что-то должна была ей рассказать? – цежу сквозь зубы.

– Тебя частенько уносит и ты начинаешь нести всякий бред.

Я уверена, что Таня сегодня устроит очередной скандал. И что-то про меня бросит своему мужу, а Олежка точно не выдержит и наберёт моего. Почему бы не воспользоваться ситуацией? Я весь день на иголках, так пусть и Ванечка ощутит, какое это ужасное чувство – нервничать, ждать подвоха.

– А мне кажется, Ваня, что ты меня с собой путаешь. Никогда не говорила лишнего Татьяне, но в этот раз решила высказаться. Она считает, что у тебя есть другая. Что ты мне изменяешь… Жди звонка от Олега, милый.

Глава 7

– Твою мать, – слышу в ответ сиплое и потерянное. – Ты что несешь?

Затем воцаряется такая звенящая и угрожающая тишина, что мне приходится посмотреть, не сбросил ли муж вызов. Но секунды идут, а Иван молчит. Да и я не отключаюсь, хочу знать, что он сходит с ума от страха.

Лишь через мгновение до него доходит полный смысл моих слов, и он взрывается хуже атомной бомбы, заставляя меня улыбаться.

Господи, как же он зол.

– Ты… бл… Что ты там наговорила им? Ты что творишь, я не пойму? Какая еще, сука, другая? И Кате тоже? Ты и ей наговорила что-то о другой? Я ей звонил, а она не стала со мной говорить, только ныла всякую чушь. Что я тебя не люблю, что у меня другая и всякое подобное дерьмо. Это твоих рук дело, Карина. Я, твою мать, уверен в этом.

Вот же сволочь.

Господи, просто беспардонная, трусливая сволочь.

Меня всю выворачивает наизнанку от его поведения и попытки перевалить всю вину на меня даже когда, казалось бы, все лежит на виду. Подлец, играющий свою роль до победного конца. Но мы еще посмотрим, кто в итоге выйдет из этой ситуации победителем, а кто останется стоять на коленях.

– Екатерине я ничего такого не говорила, – холодным и бесстрастным голосом отвечаю. – Но знаешь, Иван, у меня есть идея. Возвращайся домой. Мы сядем за стол всей семьей, а после поговорим. Думаю, такие темы заслуживают присутствия каждого члена семьи, потому что касаются всех. Детей в том числе.

На это он ничего не отвечает. Кто бы сомневался. Осмелина в крови поуменьшилось.

Однако на следующем моем вопросе он отрывается по полной.

– Кстати, когда ты приезжаешь?

– Какое тебе дело? – орет муж так, что звон в левом ухе заставляет меня зажмуриться.

Сердце ликует от того, насколько он заведен. Ваня напоминает мне загнанного в клетку зверя. Рычит и лает, да только я эту клетку в итоге и закрою за ним.

– Ты чего разорался? – повышаю голос в ответ, потому что мне надоедает его тон. – Чего вышел из себя-то на ровном месте? Если ты не виноват и у тебя нет любовницы, тогда вообще не о чем беспокоиться. Будь спокоен, Вань. А ты орешь мне тут в ухо. Успокоишь детей, и все решим за столом переговоров.

Снова тишина. С губ срывается смешок.

Такой самоуверенный… и внезапно стал кротким? Надо же. Видимо вспомнил, что я ему ещё нужна как актриска с обручальным кольцом на пальце и улыбкой на лице.

Мне кажется, я так давно не улыбалась по-настоящему. Про чистый и искренний смех и вовсе молчу.

Самое страшное, что пока мы сосуществовали эти годы, уже не пытаясь сблизиться достаточно, чтобы что-то там возродить, я и не задумывалась о нормальности наших отношений.

Меня всегда поражало то, как люди привыкают, смиряются с тем, с чем никогда не планировали мириться. И в итоге я который год именно такой человек.

Видимо, мне не хватало толчка для подобных мыслей. А теперь я в своих же глазах выгляжу полной идиоткой.

Все это время, пока я позволяю себе минуту жалости, муж молчит. Я уже собираюсь закончить разговор, но он внезапно прерывает молчание.

– Я приеду через пару дней, – бросает так, будто я умоляла назвать сроки, затем слышится протяжный вздох. – Как всегда от тебя только нервы, ничего другого и не видел.

Ноздри раздуваются от злости на его слова. Боюсь, что мне самой понадобится психотерапевт, пока я выйду из этого брака свободной женщиной. Ваня меня доведет.

Поэтому я собираюсь с мыслями и выговариваю ему все, что должна была сказать давным-давно.

– Что вообще значат твои слова, Вань? Вот ты когда кидаешь их мне со своей вселенской усталостью на плечах, хотя бы задумываешься о смысле этих слов? Столько лет я кручусь вокруг тебя и наших детей. Столько лет нервов, боли, радости, счастья и так по кругу, а в ответ я слышу, что я дерьмовая, надоедающая жена? – быстро перевожу дыхание и продолжаю, чтобы не перебил, потому что я ему этого не позволю: – Ты ценишь себя как проклятое золотое яйцо, так вот знай, что я себя тоже ценю. И с сегодняшнего дня я тебя ни слышать, ни слушаться не хочу и не буду. Живи для себя, люби сам себя, уважай и оберегай. Одним словом – делай что хочешь. Мне наплевать.

Перед глазами белые пятна, так сильно я зажмурилась, пока он ошеломленно переваривает мой монолог.

– О, и еще кое-что. Предупреждаю, если с твоей стороны хоть один косяк будет, то на этом все, развод неизбежен. Я за-дол-ба-лась, – цежу по слогам. – И больше терпеть это не буду.

Быстро провожу пальцем по красной кнопке сброса и смотрю по сторонам.

Шок такой приятный, что я начинаю улыбаться.

– Господи, я это сказала. Вот и пошел к черту, сволочь.

Рукой тру грудную клетку и подхожу к машине, вынув наушники из ушей.

До спортзала доезжаю буквально за десять минут. В очередной раз радуюсь, что оформила годовой абонемент именно здесь, в своем районе. Сейчас у меня бы не нашлось сил ехать в центр города.

Заняв беговую дорожку, начинаю с комфортной ходьбы и выставляю угол подъема. Потом выбираю любимый плейлист, ставлю телефон на подставку. Увеличиваю скорость до шести километров и перехожу на бег.

Спустя сорок минут мои ноги горят, а отметка пульса доходит до ста сорока ударов в минуту. Тело влажное и приятно уставшее, я медленно снижаю скорость беговой ленты и схожу с дорожки.

Забираю свой телефон и бутылку воды, подношу ее к губам. Делаю пару глотков, направляясь к выходу из зала, и неожиданно сталкиваюсь с одноклассницей, которую не видела сотню лет.

– Люба?

– Каринка?

Мы смотрим друг на друга и заторможенно реагируем на эту встречу.

– Бог мой, это ты?

– Я… даже не знаю, насколько сильно шокирована по десятибалльной шкале.

– Не больше меня, уж точно.

Делаем шаг навстречу, но тут я вспоминаю, что вся потная.

– Прости, я только с дорожки, – указываю на себя.

– Да плевать я хотела на это. Карина, – верещит она приглушенно и обнимает меня.

– Ты надолго сюда? – киваю на тренажеры.