Советских политиков мы еще послушали, деваться-то некуда, идеологический вопрос, а вот когда начали выступать иностранные, под перевод на русский, или сами коверкая русские слова, смогли уже немного отвлечься. Все равно все речи, как под копирку. Молодежь – это наше будущее. Социализм – это наша цель и идеал. Империалисты хотят нам помешать исправить мир к лучшему, им важна только нажива. Но мы, коммунисты, социалисты, и прогрессивные люди всего мира, объединившись, преодолеем все препятствия на своем пути! Да я сам лично мог бы в любой момент выйти к микрофону и полчаса мучить присутствующих вариациями на эту тему. Нет тут еще искусства политического выступления с пониманием, что собравшиеся люди ни в коем случае не должны скучать… Стагнирует страна без оратора уровня Жириновского… Вот уж у кого никто бы не скучал и не отвлекался.

От нечего делать стал расспрашивать Эмму Эдуардовну, кто именно из верхов нашей делегации сидит на соседней трибуне. А то мало ли удастся все же переговорить, надо же человека без ошибок и узнать, и именовать правильно… А я путался. Когда в той жизни я вырос, чтобы начать осознанно интересоваться такими людьми, все они были уже старичками, совсем не похожими на нынешних людей с гордо поднятыми головами победителей…

К ее чести она знала всех, кто сидел на той трибуне. В том числе и имена с отчествами. И с большим удовольствием, сама уже явно утомившись от однотипных речей с высокой трибуны, перечислила мне каждого, да еще и с именем-отчеством. А я старался запомнить правильно… К счастью, речи еще долго не заканчивались, так что времени для тренировок было полно. Тем более, что лучшие люди страны тоже скучали и постоянно оглядывались по сторонам, что позволяло получше запомнить их лица…

Все же, наконец, и выступления закончились. Затем дали грандиозный салют в потемневшем небе. А потом объявили, что первый день фестиваля закончен. И мы начали организованно расходиться со стадиона по своим автобусам.

Ужин состоялся в ресторане все в той же гостинице. Снова простенько, но достаточно сытно – немецкий вариант вермишели по-флотски, да булочка с компотом или чаем, на выбор. А я что-то по киселю соскучился, но чего не было, того не было.

Ну а затем разошлись по своим номерам. С самого утра все снова продолжится.

Василий Петрович меня принципиально игнорировал. Подумал было предложить ему бутылку водки, что с собой привез на продажу, но решил, что не сработает. Доцент, все же, невместно ему со студентом пить. Да еще с таким, который ему не нравится. Жаль, но это не тот случай, когда бутылка водки может сыграть роль трубки мира…

***

Паланга

Когда Галия с Валентиной Никаноровной и малышами вышли со здания аэропорта на улицу, улыбка сама появилась на лице Гапии. Взглянув на няню, она увидела, что та тоже улыбается мечтательно и предвкушающе.

– Так давно здесь не была! – с легким вздохом сказала Валентина Никаноровна. – Так морем пахнет… Спасибо, что уговорили поехать. Чудесные воспоминания.

Галия радостно кивнула ей и тут же повернулась к Валентину Петровичу с сыном, которые любезно согласились поднести их багаж, и, подойдя, поставили рядом.

– Спасибо вам огромное, Валентин Петрович, Гена, – сказала Галия, приветливо им улыбаясь.

– Да не за что. Нам в радость. Спасибо вам за приятную компанию в дороге, – поблагодарил их старший из мужчин. – Надеюсь, еще не раз увидимся здесь, пока на отдыхе будем, – добавил он.

– Конечно. Будем рады, – кивнула им Валентина Никаноровна. – Адрес наш у вас есть, заходите в гости. И супругу с дочкой приводите. Столько про них рассказывали, хочется вживую с ними познакомиться.

– Обязательно. Как устроимся, нагрянем, – рассмеялся Валентин Петрович. – Ждите в гости.

Мужчины помогли дамам донести багаж до стоянки такси и договорились с одним из водителей. Усадив всех в машину и загрузив чемоданы в багажник, попрощались и пошли искать себе транспорт, чтобы добраться до дома.

– Повезло нам с попутчиками, – довольно сказала Валентина Никаноровна. – Такие люди интеллигентные, семья интересная…

– Да, очень понравилось с ними общаться, – подтвердила Галия. – Прямо не терпится с женской половиной их семьи познакомиться. Жаль, что Паши здесь нет. Мне кажется, ему с Геной интересно было бы поговорить.

– Согласна. Парень эрудированный, многое знает, – кивнула няня, – надеюсь, когда Павел приедет, сможем с ними посиделки устроить.

– Обязательно. Правда, дети? – потормошила Галия немного пацанов, которые начали клевать носом. – Потерпите до дома, скоро приедем, – ласково потрепала она их.

– Смотрите, какие здесь машины ездят, – подыграла ей Валентина Никаноровна и показала в окно, чтобы отвлечь детей немного. – Видите, какие интересные.

Мальчишки немного оживились, но было видно, что глазки все равно слипаются.

– Хорошо, что нам с чемоданами помогли и с такси, – сказала Галия, снова благодарно подумав о попутчиках.

– И не говори. Помогли нам с тобой очень. Что бы мы сами сейчас делали, представь. Носились бы по очереди туда-сюда, да еще с засыпающими детьми. Умаялись бы… Ой, смотрите, птичка полетела, – воскликнула Валентина Никаноровна, снова привлекая внимание детей. Те встрепенулись было и опять начали клевать носами.

Пани Нина выбежала встречать их, едва такси остановилось у забора ее дома. Тут же начались приветствия, объятия, слезы. Пани Нина была так искренне рада им, встречала, словно родных. Познакомилась с Валентиной Никаноровной и начала виться вокруг мальчишек, восхищенно их разглядывая и нахваливая.

– Какие уже большие дети, аж не верится, – восклицала она. – А кажется, словно вчера только ты беременная ходила.

– Да, время быстро бежит, – усмехнулась Галия. – Как мы по вам соскучились! – добавила она искренне.

– Ой, и я тоже, деточка, – всплеснула руками пани Нина. – Ну не стойте, проходите в дом. Все готово уже к вашему приезду…

Мальчишки, как началась чехарда с выходом из такси и приветствиями, сразу немного проснулись. Их любой кипеш радует, наблюдали с удовольствием, как все вокруг мечутся. А когда во двор зашли и взгляд их упал на здоровенного черного как смоль кота, лежащего на крыльце, сон у пацанов как рукой сняло. Просияли оба и бодро потопали знакомиться. Ходили они оба уже довольно уверенно… Правда, уставали быстро и тогда сразу же опускались привычно на четвереньки…

– Ой, пани Нина, а откуда у вас кот? – удивленно спросила Галия, тоже заметив питомца. – Такой красивый.

– Это Вильгельм, – неожиданно мрачно ответила ей хозяйка. – Осенью снимали у меня комнату пара супружеская вот с этим котом. Сами из Вильнюса, музыканты оба из консерватории. Жили у меня недели две. Собрались уезжать, а кот забился в угол, шипит, вылезать не хочет. Кое-как его вытащили, посадили в сумку специальную, переноску для животных, и ушли на вокзал. Я по хозяйству хлопочу, уже и думать про них забыла. Вечером вышла на крыльцо, а там Вильгельм этот их сидит, смотрит на меня. Позвонила им назавтра, сообщила. Они обыскались его, оказывается, из вагона как-то сбежал. Хозяйка за ним на следующий день приехала, забрала. А через пару недель примерно снова он у меня во дворе появился. Мокрый весь, грязный, уставший. Дня три отъедался и отсыпался на батарее. Оказывается, уже в Вильнюсе из квартиры снова сбежал от них и как-то умудрился сюда добраться. Ума не приложу как. Так и остался, не гнать же его теперь…

– Ничего себе история, – пораженно посмотрела на хозяйку Галия, вместе с мальчишками наглаживая кота, который, вполне довольный привольной жизнью у моря, растянулся на крыльце во всю длину и довольно громко мурчал, выражая одобрение действиями гостей.

– Чем же это вы его таким кормили? – понимающе усмехнулась Валентина Никаноровна.

– Да он рыбу свежую полюбил очень, – немного смущенно улыбнулась в ответ пани Нина. – Я у рыбаков ему каждое утро брала понемногу… Кто ж знал, что он на нее дом родной и хозяев променяет…

Валентина Никаноровна с Галией аж рассмеялись, услышав ее ответ.

– Рыба здесь вкусная. Его можно понять, – смеясь, сказала Галия.

– Ну все. Пойдемте уже в дом. Стол накрыт, – спохватилась пани Нина. – И Вильгельма давайте с собой возьмем, – сказала она ласково мальчишкам, которые явно не собирались отпускать котика так быстро. – А вечером я вам ежиков покажу, – добавила пани Нина загадочным голосом, – тут их теперь уйма из-за кота этого, будь он неладен, каждый вечер приходят.

У пацанов аж глазки загорелись, когда они услышали, что им еще кого-то интересного покажут. Вряд ли они поняли кого, но само обещание какого-то чуда, прозвучавшее в голосе, распознали сразу.

– А откуда здесь ежи? – поинтересовалась Галия, занося в дом чемоданы. – В прошлый раз вроде не видела…

– Так раньше и не заходили. А из-за кота теперь каждый вечер паломничество, – пожаловалась пани Нина и пояснила, видя недоуменные взгляды гостей. – Кот мышей ловить любит. Но не ест их, а душит и по участку мне раскладывает. Пугает меня, – погрозила она коту пальцем. – А ежи повадились каждый вечер приходить и этих мышек есть. Вот такой у меня здесь теперь зоопарк получился по воле Вильгельма.

Пани Нина горестно всплеснула руками, качая головой, а Галия с Валентиной Никаноровной снова рассмеялись.

– Да-а-а! Даже не знала, что ежи мышей едят. – удивилась Галия. – Всегда думала, что они молоко любят.

– Многие почему-то так думают, – кивнула пани Нина. – А на самом деле молоко коровье ежам даже вредно. Они мясо любят.

– Это логично, на самом деле, – согласилась Валентина Никаноровна, – где бы ежи в природе молоко смогли добыть, если подумать?

А ведь и правда, – задумалась Галия…

***

Святославль, Механический завод

Шанцев пришел в полный восторг от детской площадки, что придумал поставить Паша в своем дворе, так что с удовольствием принял от него и схемы площадки с эскизами, и фотографии уже готовой площадки. Понравилась ему и идея озадачить изготовлением этого чуда собственный Механический завод.

Вначале он думал вызвать директора Механического завода, своего бывшего заместителя Сергея Ильича Фокина, чтобы переговорить с ним в горисполкоме. Но потом передумал. На это было много причин. Первая – он давно не был на своем заводе, и успел по нему соскучиться. Все же столько лет жизни отдал ему… Вторая – смысл разговаривать об этом в кабинете, если может понадобиться тут же пройтись по цехам и прикинуть, где найдутся нужные станки и достаточно места для ее изготовления? Он же помнит, как все было при нем, а мало ли при Вагановиче и Фокине что-то изменилось. А ведь Фокин даже возразить ему не осмелится, уж больно он придавлен тем, что бывший начальник так высоко взлетел… И кому это надо, чтобы в результате они выбрали негодное место для нового производства?

Так что, позвонив Фокину, он приехал на завод. Тот, конечно, ждал его у проходной в знак уважения к первому секретарю…

– Что ты, Ильич, тут маячишь, как будто я дорогу до своего бывшего кабинета не найду, – сказал ему Шанцев сразу, как поздоровался.

– Да как же можно, Александр Викторович… Люди подумают, что я зазнался, если не встречу лично… – ожидаемо ответил тот.

Шанцев махнул рукой, и они прошли до кабинета директора.

Уже там Шанцев открыл свой старый портфель, который так и отказался менять, заняв высокую должность, и извлек из него все бумаги, связанные с московской площадкой.

– Что это, Александр Викторович? – робко спросил директор завода.

– А это, Ильич, новая специализация Механического завода. Будем детские площадки современные для детей делать. Ивлева Павла помнишь же? Он все это придумал и на заводе «Полет» уже начато производство для столичных нужд. Мы рылом не вышли в московский заказ влезать, там сотни площадок для столицы отгрохать надо, так что Павел разрешил нам самим себя обеспечить. Тут вся документация и фотографии, как в готовом виде должно выглядеть…

Сергей Ильич был в откровенном шоке. Почесав затылок, он только и сказал:

– Так в плане же нет ничего подобного…