– Чего?! – Клео резко подпрыгивает на месте и тут же жмурится, как при головокружении.

Она с остервенением трёт виски, явно пытаясь прогнать сонливость. А к нашей четвёрке приковываются сразу несколько десятков взглядов. От Ривейлы и сидящих сверху сокурсников до Рейва и Арма. Греаза принц предусмотрительно утащил на нижние ряды.

– Да тихо ты, – шикаю на драконицу и натужно улыбаюсь тьютору. – Всё в порядке. Клео просто какой-то кошмар приснился.

Ривейла, слегка нахмурившись, кивает мне и возвращается к прерванному занятию, а именно к расстановке нескольких десятков горшков по преподавательскому столу. По возобновившейся болтовне на задних рядах понимаю, что и компания Ильке теряет к нам интерес. А вот Рейва от меня с трудом отвлекает Арм.

– Так что случилось? – шепчет Мирра, кивая последним заходящим студентам, среди которых обнаруживается и Миллат.

Без костюма альв Андреас выглядит куда уверенней. Не обращая ни на кого внимания и окружённый личной свитой, он гордо шествует к местам на первом ряду. Туда, где обычно размещается Пелагея.

– Ильке вызверился на меня из-за подарка Рейва, – отвечаю я, то и дело посматривая на дракона внизу.

Греаз хоть и занят разговором с принцем, но мы всё равно пересекаемся взглядами. Раздрай в душе ещё больше усиливается. У меня возникает чувство, что я насильно себя чего-то лишаю. И судя по глазам Рейва, я в своих ощущениях не одинока.

– Ну, я бы тоже разозлилась, нацепи мой парень подарок, – Лери покусывает губу, обводя аудиторию взглядом, – да той же Пелагеи. Учитывая, какой Ильке собственник, его реакция не удивительна…

– Ты что, защищаешь Эрто?

И я, и Мирра в удивлении глядим на подругу.

– Другое дело, что его реакция непозволительна, – заканчивает Лери так, будто я и не прерывала её. – И что ты ему сказала?

– То же самое, что и ты. – Я хмурюсь, украдкой оглядываясь на задние ряды. – Что он не имеет никакого права так себя вести.

– А он? – спрашивает Клео.

Девочки, кажется, даже дыхание задерживают в ожидании моего ответа.

– А он повёл себя очень странно, – шепчу я.

Объект нашего обсуждения в этот момент замечает моё внимание и прекращает весело болтать с друзьями. Виновато вздёргивает брови, будто спрашивает: «Что случилось?»

– Сказал, что не понимает, что на него нашло. – Отворачиваюсь и сосредотачиваюсь на подругах. – И это реально так и выглядело. Вот он в ярости – а в следующую секунду просит прощения.

Девочки растерянно переглядываются между собой, и Мирра осторожно переспрашивает:

– Думаешь, он находится под демоническим влиянием?

– Либо пытается на него всё списать. – Снова бросаю короткий взгляд назад, где Ильке опять весело балагурит с однокурсниками и присоединившимися к ним драконами.

– Ставлю на второе, – уверенно произносит Лери. – Ильке – тот ещё манипулятор и любое событие сумеет использовать ради своей выгоды.

– Но откуда он узнал про присутствие демонов в академии? – Клео озадаченно сдвигает брови и обводит нас непонимающим взглядом.

– А это очень хороший вопрос. – Я поджимаю губы, понимая, что с Ильке всё становится ещё сложнее. – Он общается с Андреасом и с Пелагеей. Отсюда какой вывод?

– Кто-то из этой парочки в курсе и рассказал обо всём Эрто? – делает предположение драконица. – И значит, либо Миллат, либо Аксамит связаны с демонами?!

– Либо мы в своём поиске заговорщиков пытаемся притянуть шушарика за усики, – хмыкает Лери.

Мы замолкаем, потому что Валейт права. Без доказательств все наши рассуждения так и остаются голословными обвинениями.

– Но одного Ильке добился, – с горечью усмехаюсь я и, поймав на себе недоумённые взгляды подруг, дополняю: – Мне так и не удалось расспросить его о связи с нашей сладкой парочкой.

– Успеем. – Мирра уверенно кивает и тут же замолкает, напряжённо глядя вперёд.

Я вдруг понимаю, что вокруг тихо. Всё внимание сидящих в аудитории адептов приковано к изящной фигурке Ривейлы. Тьютор обводит нас довольным взглядом, останавливается на мне и внезапно подмигивает.

– Адепты, я рада приветствовать вас на лекции по магическому взаимодействию драконов и альв. Меня зовут Ривейла Осот, я альва Матери. И сегодня мы поговорим о таких интересных эффектах, как привязка и истинность.

По аудитории пробегает лёгкий ропот. Студенты, как драконы, так и альвы, ошарашенно переглядываются. А я ловлю на себе взволнованный взгляд Рейва. И снова разделяю его чувства. Неужели мы сейчас узнаем, что с нами происходит?

– Госпожа Осот, а можно вопрос? – установившуюся тишину прерывает голос Миллата.

Замечаю, как недовольно морщатся Арм и Рейв, а Ривейла с вежливой учтивостью на лице поворачивается к Андреасу.

– Если он касается темы урока, то конечно.

– Я думаю, касается.

Даже не видя лица Миллата, я явственно представляю хищную улыбку на его губах.

– Мне всегда было интересно, что такого в даре альвы Матери. – Миллат бросает на меня косой взгляд, в котором мне чудится злорадство. – Вы же просто травку выращиваете, нет?

По аудитории пробегают шепотки – от любопытствующих со стороны драконов до возмущённого шипения наших девчонок. Травку мы просто выращиваем, видите ли.

Вместо ответа, Ривейла лишь хмыкает и, сделав несколько пассов, направляется к дракону. За спиной тьютора из горшков поднимаются высоченные лозы и стебли, усеянные шипами и цветами. Среди призванных растений я узнаю и атакующие разновидности, и вполне мирные лечащие травы. Только вот размеры у них всех пугают даже меня!

Едва госпожа Осот подходит к первому ряду, как от Миллата отшатывается вся его свора. Выглядит это несколько комично, но атмосфера в аудитории настолько напряжённая, что все присутствующие задерживают дыхание в ожидании развития событий.

– Дар Матери уникален в своём многообразии, – обманчиво ласково щебечет Ривейла, полностью сосредоточившись на Андреасе. – Растения могут быть нам друзьями.

Одна из лоз тянется к тьютору, поднося ей тут же сформированное яблоко. Она надкусывает сочный плод и щурится от удовольствия.

– Попробуй. – Ривейла протягивает второе поданное яблоко дракону.

Миллат хоть с задержкой, но всё же кусает угощение.

– Могут быть врагами, – продолжает ворковать тьютор, в то время как дракон хватается за горло и, развернувшись к аудитории, демонстрирует синеющее лицо.

– Могут быть спасителями.

Госпожа Осот очередным пассом окутывает ближайший к себе куст сияющим зелёными искрами облаком. Листья растения раздаются вширь, и я узнаю в нём животворку, сок которой служит противоядием. Тёмно-зелёные стебли протягиваются к дракону и окутывают его коконом. Миллат сразу же начинает судорожно хватать ртом воздух.

– Дар Матери может дать многое, – заканчивает Ривейла, похлопывая пришедшего в себя Миллата по щеке.

Она отходит от дракона, за ней следуют призванные листья и лозы.

– А новую жизнь он может дать? – хрипло, растирая горло, спрашивает Миллат.

– Нет, конечно, – не оборачиваясь, отвечает тьютор.

– То есть розу Илларии, которая сейчас цветёт и пахнет под стенами гостевого крыла, вырастила не альва Матери? Насколько я помню, схожим даром обладают другие представители вашего народа.

Его вопрос заставляет вздрогнуть не только тьютора, но и меня. Стараясь не показать, насколько сильно испугалась, я закусываю губу и жду ответа Ривейлы. Теперь становится понятно, зачем Миллат вообще завёл этот разговор. И не особенности альвы Матери его интересовали!

– Миллат, отцепись. А то на тебе сейчас ещё что-нибудь из арсенала Матерей испытают, – шутливо произносит Арм, и его нестройными смешками поддерживают несколько адептов из драконов.

Но в остальном народ ждёт, что скажет госпожа Осот.

– Посмотри на Ильке, – шёпотом прошу я Мирру.

Сама я не хочу подставляться и показывать, насколько меня тревожит интерес Миллата.

– На тебя пялится, – вместо Мирры отвечает Лери. – Думаешь, его провокация?

Я молчу. Потому что не хочется в это верить. Но факт остаётся фактом: Ильке заодно с Андреасом. Просто так Миллат не стал бы развивать тему альв Жизни. А значит, пока ещё мой парень подозревает этот дар у меня.

Только вот зачем ему тогда меня раскрывать?

– Я поняла, к чему вы клоните, адепт Миллат. – Ривейла тем временем возвращается к преподавательскому столу, одним пассом успокаивает колышущиеся стебли и лозы. – Да, существуют альвы Жизни, чей дар считается самым ценным, ведь они могут эту самую жизнь дарить. Но розу Илларии вырастила именно альва Матери. Как рассказал мне ваш ректор, раньше это удивительное растение произрастало на всей территории академии. Видимо, её семена дремали глубоко в слоях почвы, а наши девочки случайно коснулись их своей магией. Я удовлетворила ваш интерес, адепт Миллат?

Во взгляде Ривейлы, обращённом к Андреасу, чётко считывается посыл: «Только попробуй ещё раз сорвать мне урок – скручу в голубец!»

– Да, госпожа Осот. – Миллат хоть и хочет казаться спокойным, но голос его предаёт.

Андреас определённо находится под впечатлением от демонстрации сил «какой-то там» альвы Матери.

– Вот и отлично. – Тьютор с облегчением хлопает в ладони. – Теперь по теме. Изначально мы не хотели затрагивать историю привязок и истинности. Точнее, это в принципе запрещённая тема. Но Владыка и император дали нам разрешение.

Ривейла обходит стол, придирчиво осматривает горшки и выбирает два из них – драконий солнцецвет и ту самую животворку.

– Итак, привязки и истинность, – начинает лекцию тьютор, а все адепты, как по команде, подаются вперёд. – Кто-нибудь слышал о таких понятиях?

Мой взгляд снова сам собой возвращается к Рейву, а тот дёргает плечом, будто ощущает его. Но ни я, ни Греаз не тянем руки.

– Отлично, – резюмирует Ривейла с лёгкой улыбкой. – Значит, не придётся бороться с неверной информацией.

Госпожа Осот занимает место сбоку от стола, взмахивает руками, и оба растения резко вырастают в размерах. Я в который раз восхищаюсь той лёгкости, с которой тьютору даются подобные манипуляции. Вот что значит опытная альва Матери.

Солнцецвет тем временем обретает контуры мужчины с драконьими крыльями за спиной. Животворка получает женский образ, вытянутые уши которого ярко свидетельствуют о её принадлежности к альвам.

Ривейла прохаживается за столом, а её взгляд гуляет где-то в пространстве.

– Как многим из вас известно, магия моего народа черпает силу из самой природы.

По тёмно-зелёным листьям животворки скользят золотистые потоки энергии.

– Мы есть сам мир, его живая сила. Драконы же – порождение этого мира.

На этих словах тьютора древесные стебли солнцецвета окутывают радужные нити магии.

– Драконы повелевают стихиями, черпают их силу и преобразуют внутри себя.

Вокруг солнцецветного мужчины появляются магические завихрения, которые втягиваются в потоки внутри самого растения. Они растекаются по его жилам, насыщая солнцецвет силой.

– Альвы же не берут энергию взаймы, они пропускают природную силу через себя, а потом отдают миру.

Животворка раскидывает руки в стороны, и её окутывает поток золотистого сияния, который проходит сквозь растение, заполняя его жилы и изливаясь из её рук радужными искрами.

– Это схематичная демонстрация работы нашей магии, – замечает Ривейла, останавливаясь у края стола. – Понятно, что у каждого дракона в подчинении своя сила стихии, у альв – свой дар. Но в целом оно работает именно так. А теперь к привязкам.

Тьютор поворачивается к своим моделям. Те послушно разворачиваются друг к другу и берутся за руки.