Мирале сделал глоток и, зажмурившись от удовольствия, улыбнулся, затем провел ладонью по гладкой столешнице, любуясь ярким разноцветным стеклом.

– За что всегда ценил вас, леди Мелевин, так это за то, что вы знаете, как порадовать глаз – и собой, и красивыми вещами, которыми себя окружаете.

– Благодарю, лорд Мирале, – я скромно опустила ресницы.

Его самого вряд ли язык повернулся бы назвать обладателем хорошего вкуса. Будучи худого телосложения, Мирале так плотно заворачивался в расписанный яркими узорами блестящий шелк, что казался круглым, как мельничный жернов. В такой одежде летнюю жару в самом деле вынести было невозможно, но он так любил демонстрировать свое состояние, что был готов ради этого терпеть любое неудобство.

Образ венчал огромный шелковый же тюрбан, украшенный драгоценными камнями. Как эта конструкция держалась на лысой голове и тоненькой стариковской шейке, я не представляла. Ну не гвоздями же прибит этот тюрбан и не на клей посажен? Может, Мирале хелсарретским магам приплачивал не только за «счастливую руку», но и за то, чтобы тюрбан не падал?

– Вы, должно быть, хотите возобновить прошлогодние переговоры о закупках кофе? – взяла я быка за рога.

Мирале, однако, не торопился обсуждать причину своего настолько раннего визита и сделал очередной медленный глоток, притворяясь, будто любуется померанцевыми деревьями в саду.

– Когда я был молодым, то тоже любил поспать до обеда и всегда с трудом вылезал из кровати. Для нежной девушки вроде вас это более чем понятно. Хотя… у вас ведь появился обольстительный раб, ночи с которым наверняка могут стать слаще, а утром так не хочется покидать постель.

В этот момент я отпивала кофе и притворно закашлялась, услышав последнюю фразу.

– Боги с вами, лорд Мирале! Вы его видели вблизи? Он такого цвета, будто весь обуглен, а его тело изломано и покрыто шрамами. Глазами же с ним вовсе лучше не встречаться – он словно дикий зверь зыркает в ответ. Я даже не знаю, где он сейчас. Наверное, где-то со слугами, – я повертела головой, ни капли не обманывая собеседника. Вчера я начисто забыла уточнить у Кидата, какую из комнат отдали Аштару. – Строго говоря, это вас совершенно не касается, но ночь я провела за другим, гораздо более приятным занятием – проверяла свои доходы. Вот что в самом деле способствует тому, чтобы сладко спать ночью и нежиться в постели утром.

Старик искренне рассмеялся.

– Охотно верю! В этом мы с вами похожи. Кажется, у нас с вами гораздо больше общего, чем можно было бы подумать.

– Возможно, – согласилась я, не отводя взгляд.

Глаза Мирале когда-то были карими, а теперь, поблекнув от возраста, стали скорее горчичными. Смотрели они так же остро.

– Что же насчет раба… – произнес старик. – Значит, он вам не по душе и вы готовы с ним расстаться – за разумную цену, конечно же.

Проклятье, так вот зачем он явился спозаранку.

Настал мой черед прикидываться, будто я наслаждаюсь напитком и видом аккуратно подстриженных шарообразных цитрусов.

Мирале, видимо, отчаянно хотел получить Аштара, раз нарушил традиции. В Сенавии было принято долго обхаживать партнера, сначала притворяться, будто совсем не заинтересован в сделке, а потом как бы давать себя уговорить, дожидаясь, пока не будут предложены лучшие условия. Никто не спешил. Старик, конечно, вытерпел несколько дней, но этого было слишком мало, особенно если он считал, что дроу используют для любовных утех.

Задумавшись об этом, я сделала еще глоток. И Мирале, и Элай поразительно легко говорили о том, что я сплю с рабом. Предполагалось, что девушки должны выходить замуж целомудренными, однако в моем случае – главы рода – торговля велась совсем на другом уровне. Когда шел разговор о браке, подразумевались не любовь и не продолжение рода, а присоединение к владениям мужа моих плантаций, которые давали весьма и весьма приличный доход. Ради такого почти любой потенциальный супруг закрыл бы глаза на то, что его жена давно не девственница. А уж в том, что хозяева используют для удовлетворения рабов, и вовсе никто не видел ничего предосудительного. Наоборот, это было скорее нормой для сенавийской знати.

Но все же старик и принц удивительно слаженно пели одну и ту же песню. Не потому ли, что вместе ее сочинили?

Если подумать, Элай, упорно желавший отыграться в злополучный вечер, сразу сдался, когда потерял еще и раба. Конечно, до него могло дойти, что шансов против «счастливой руки» у него нет, а трюки закончились. Если те вообще были. При личной встрече принц с трудом вспомнил о поместье, которое так жаждал вернуть, и хотя забрал его, но добровольно отказался от Аштара. Это тоже укладывалось в картину – Элаю после такого было бы сложно объяснить, почему раб вдруг снова оказался у Мирале.

Допустим, между Элаем и Мирале действительно существовал договор, по которому генерал дроу «случайно» должен был перейти из одних рук в другие. Оставалось понять, зачем это им обоим – и принцу, и старику. Если жадный до денег и почестей Мирале мог бы кичиться тем, что обладает королевской игрушкой, то Элаю все это на кой? Он и без того на вершине мира. Если бы хотел, мог бы стать правой рукой первого принца, своего старшего брата. Так нет же, он сам выбрал прозябание в Тайезе, где никогда ничего не происходит.

Я опустила чашку, будто бы с наслаждением выдыхая. По правде говоря, этот напиток я никогда не любила, но владеть кофейными плантациями и не пить кофе было бы слишком странным в глазах окружающих. Тем более мой отец его просто обожал, а мне в первое время приходилось ему подражать, чтобы аристократы не забывали, с кем имеют дело, видя перед собой девчонку, едва преодолевшую двадцатилетний рубеж.

– Лорд Мирале, позвольте, зачем бы мне расставаться с рабом, которого я только получила? – вкрадчиво спросила я. – Мой управляющий еще даже не проверил, каковы его умения.

– Хитрая вы лиса, леди Мелевин, – он шутливо погрозил пальцем. – Все знают, в каких областях лежат умения Погибели Драконов.

– Разве? – я равнодушно взяла десерт и отправила себе в рот. – Все откуда-то знают, что дроу обладает некими сказочными навыками в любовных утехах, а мне, например, об этом ничего неизвестно. Вчера я выяснила, что благодаря содержанию у его высочества Элая раб начал неплохо разбираться в стихах. Возможно, мне стоит отправить его работать в мою мастерскую – будет ценным помощником при выборе книг, которые стоит переписать. Может, потом я их буду продавать принцу втридорога?

Мирале прищуренно посмотрел на меня.

– Я мог бы предложить вам двух каллиграфов вместо него.

– А эти каллиграфы тоже умеют сражаться на мечах и прекрасно знакомы с культурой темных эльфов? – деланно удивилась я.

Он натянуто улыбнулся.

– Вижу, к чему вы клоните. Как насчет… скажем… небольшого участка земли у моря? Моя вилла Темерзин – вы должны знать о ней. Что если она достанется вам почти даром? Кофейные деревья там наверняка росли бы великолепно.

Моя рука, тянувшаяся к еще одной пахлаве, застыла на полпути. Я выпрямилась на сиденье и, с сомнениями поглядывая на собеседника, задумчиво облизнула пальцы, по которым стекала патока.

Предложение выглядело хорошо. Даже очень хорошо. С одним маленьким «но» – мне оно к демонам не сдалось.

О вилле я, конечно, слышала. Красивое место, летом в нем благодаря бризу жара переносилась намного легче, чем в городе. А вот кофе… Если бы он мог там расти, то уже рос бы. Мирале не дурак, на мои плантации заглядывался уже давно, и я точно знала, что он сам пытался заняться выращиванием кофе, но что-то не задалось. Проще говоря, мне хотели всучить ненужную, но симпатичную безделушку, статусную вещь, которая не приносит доходы, а сжирает их.

Впрочем, пусть Мирале верит, что ему удалось меня заинтересовать.

Он зачарованно следил за тем, как я медленно веду языком по собственной ладони и облизываю с губ капли меда.

Старый извращенец. Я на сорок лет младше.

– Любопытное предложение, – наконец сказала я, закончив ритуал. – Но поймите меня правильно, мне все-таки нужно повнимательнее присмотреться к новому рабу, а потом уже что-то решать.

Мирале понял посыл верно.

– Возможно, принятию решения поможет, если мы вместе съездим на виллу и я лично вам ее покажу?

– Да, наверное. Как насчет… – я задумчиво постучала пальцем по подбородку. – Ох, у меня все так загружено в ближайшие дни… Может быть, в день Эльметры Дарительницы?

Это было через десять дней от сегодняшнего. На морщинистом лице лорда, похожем на орешек кешью, промелькнуло разочарование. Он наверняка рассчитывал заключить сделку быстрее. И это снова заставило меня задуматься, к чему бы ему так спешить. Причин для этого, казалось, нет совершенно. Аштар с его секретами за это время никуда не денется.

– Договорились, – все же ответил Мирале.

Похоже, он боялся проявить настойчивость и спугнуть меня. Ведь тогда я могла бы догадаться, что раб для него стоит намного больше, чем вилла, и заупрямиться. Загадочно…

Старик допил кофе и поставил чашку с явным намерением завершить на этом разговор. Однако меня снедало любопытство. Понимая, что вполне могу совершать ошибку, я рассеянно покрутила свою чашку в руках.

– Лорд Мирале, буду с вами откровенной. Я уже предложила его высочеству в знак нашей дружбы забрать раба, если он того пожелает. Но не волнуйтесь – он отказался.

Старик вдруг расхохотался. Да так, что чуть тюрбан не рухнул.

– Почему вы смеетесь? – с недоумением спросила я.

– Милая, – снисходительно, как к ребенку, обратился он, – ваши стремления очевидны.

– Какие стремления?

– Леди Мелевин, я стар, но пока еще не слеп. Многие уже заметили, что вы всеми силами стараетесь заинтересовать принца Элая.

Да уж, досужие сплетники невероятно «внимательны». Если бы у них кроме глаз был еще и мозг, они бы заметили, как старательно я избегаю оставаться с ним наедине и в целом его компании. Если бы не задания Хведера, которые то и дело приводили меня в королевскую резиденцию, у меня бы это еще и получалось.

– У вас даже что-то получается, но видите ли, – с легкой насмешкой продолжал Мирале, не подозревая, что отчасти извратил мою собственную мысль, – истина в том, что вам не стоит надеяться на брак с принцем. Он не возьмет вас в жены, и сомневаюсь, что вообще хоть когда-нибудь женится. Лучше вам поискать достойную партию где-то в другом месте.

– Да почему же вы так считаете?!

Старик нехорошо улыбнулся.

– Потому что Аштар Погибель Драконов несколько лет назад захватил лорда Газима вей-Ширвала, которого во главе небольшого войска отправили отвоевать одну из захваченных темными эльфами крепостей. А вместе с лордом – его взрослую дочь. Оба они были драконами. Обоим Аштар собственноручно отрубил головы. А эта девушка была возлюбленной принца Элая, которую он хотел взять в жены…

Глава 8

До приторности сладкий десерт быстро исчезал с тарелки. Я брала кусочек за кусочком и смотрела на белые цветки померанца, на самом деле не видя их.

Мирале уже ушел. Рассказанная им история прояснила немногое, скорее запутала еще больше. О помолвке Элая, если ее вообще заключали, никогда не объявлялось, поэтому я ничего об этом не знала. Становилось понятно, отчего он так погружен в глупые стишки о любви и почему Аштар сказал, что книга поэта, потерявшего любимую женщину, служит для принца зеркалом.

Я даже могла понять, почему его старший брат не оставил дроу себе, не казнил и не подарил кому-то из придворных, а отдал Элаю. Но почему Элай столько времени держал убийцу возлюбленной у себя и ничего не делал? Нет, он, конечно, поиздевался над Аштаром, заставляя прыгать на одной ноге, но я бы на его месте этим не ограничилась. Когда убийцы семьи попадут мне в руки, я убью каждого. Медленно. Мучительно. И уж точно не стану терпеть хоть кого-то из них рядом с собой полгода, чтобы потом проиграть в карты вредному и жадному старику.