Алан Чароит: Пути Дивнозёрья

© А. Чароит, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Пролог
Неладно что-то в Дивьем царстве…

– Ведьма столько раз нам помогала, теперь моя очередь её выручать! – пробормотал Пушок себе под нос.

Он стоял в ночном лесу перед вязовым дуплом, открывающим дорогу в волшебный мир, и разговоры с самим собой придавали ему храбрости.

– Заодно наведаюсь в коловершьи пещеры, навещу родственников.

Пушок и сам до конца не понимал, с чего вдруг так робеет. Он ведь коловерша – наполовину кот, наполовину сова, волшебный зверёк. Значит, запросто может летать из мира смертных в Дивь и обратно хоть каждый день.

Наверное, всё из-за дурных воспоминаний. В прошлый раз, когда Пушок сунулся в вязовое дупло в одиночку, он лишился семьи и дома, едва не погиб от горя и одиночества…

– Эх, была не была!

Зажмурившись, Пушок нырнул в сияющий золотистым светом проём.

Ради Тайки он был готов на любые подвиги.

* * *

Уже третью неделю кряду его ведьма ходила словно в воду опущенная. Отвечала невпопад, роняла предметы, наливала чай мимо кружки, забывала в печи пирожки… Мыслями она была где-то очень далеко. Пушок настойчиво расспрашивал, что случилось. Тайка сперва отнекивалась, мол, всё нормально, но потом призналась:

– Яромир больше не снится.

– Может, он просто занят? – предположил коловерша.

Но Тайка покачала головой:

– До бабушки тоже не получается достучаться. А вдруг там что-то плохое случилось?

– Или они просто криворукие балбесы и разбили волшебное зеркало. Ты же знаешь, какая это редкость. Новое нужно у самого Кощеевича из Нави заказывать. Пока довезут, пока настроят…

После этого объяснения Тайка на некоторое время повеселела. Но летели дни, и надежда начала угасать.

– Ох, уже два месяца прошло. За это время можно было до Нави и обратно пешком дойти.

Пушок понимал, что она права. Ему тоже стало страшно: а вдруг у друзей и впрямь случилась беда? В отличие от Тайки, он мог отправиться на разведку хоть сейчас, но вместо этого маялся глупой нерешительностью. Ведь пока доподлинно не знаешь, что случилось, можно убеждать себя, что всё в порядке.

Он пытался позвать с собой Никифора, но домовой наотрез отказался:

– Я ж тебе токмо обузой буду. Ты вона какой легкокрылый. Раз-два – и обернулся. А у меня ноги короткие, пока дотопаю… Да и, знаешь, я вообще по натуре домосед.

А больше и попросить было некого. Не в том смысле, что за родную ведьмушку никто из дивнозёрской нечисти не впишется. Наоборот. Кинешь клич – выстроится очередь из желающих. Да только у них язык без костей. Начнутся потом суды-пересуды. Тайке это вряд ли понравится…

Так Пушок решился лететь один.

* * *

Оказавшись в волшебном лесу, он взмыл над верхушками деревьев, чтобы сориентироваться по звёздам.

– Ну-с, в какую сторону у нас Светелград, дивья столица? Ага, значит, западнее забирать надо. Отличненько. К рассвету как раз доберусь.

Он усердно замахал крыльями и даже не остановился, когда заметил внизу манящую ягодную поляну.

– Ох, черничка моя, черничка… Не до тебя сейчас.

Видел бы Никифор, на какие лишения приходится идти – больше не называл бы его проглотом. Даже в шутку.

Внизу простирались поля. Ветер сонно перебирал спелые колосья. В придорожных зарослях заливались голосистые соловьи. Вечное лето Дивьего царства казалось безмятежным. Никаких признаков войны или иного бедствия на протяжении всего пути Пушок не увидел, поэтому немного успокоился.

Рассвет окрасил белые стены Светелграда в розовый. Даже издалека было видно, как на зеркальной черепице пляшут солнечные блики. Это выглядело… аппетитно. Почти как торт. Пушок не отказался бы получить такой в подарок на день рождения. Он сглотнул слюну и продолжил работать крыльями. Если повезёт, можно как раз успеть к завтраку у царя Радосвета.

Коловерша помнил, каким увидел Светелград в прошлый раз. Была война. Столицу атаковали войска княжны Доброгневы, возомнившей себя истинной правительницей Нави. Битва шла и на земле, и в воздухе. Горынычи изрыгали огонь, и светлые башни пылали. Ух и страшно было! Хорошо, что всё это уже позади. Сейчас о прошедших боях напоминала разве что кое-где видневшаяся копоть, да ещё у нескольких башенок отсутствовала крыша – их пока не успели отстроить.

Пушок начал снижаться. Ему чудилось, что в воздухе уже пахнет пирожками, – городские пекари начинали трудиться затемно, чтобы утром у горожан была свежая выпечка.

Он пролетал над крепостной стеной, когда его вдруг окликнули:

– Р-рыжик, стой! Куда пр-рёшь?

Голос был очень знакомый. Пушок спикировал на стену и огляделся:

– Кто меня звал?

– Своих не узнаёшь? – усмехнулся голос.

И тут коловерша наконец разглядел обычную серую ворону. Ладно, не совсем обычную. С приметным белым пером в крыле.

– Май? А ты-то что здесь делаешь?

– Вер-роятно, то же, что и ты.

– М-м-м, летишь к царю Радосвету в гости на пирожки?

– Ну, не совсем. – Май вышел из тени, подошёл к Пушку и попытался понизить голос до шёпота, но в вороньем обличье это получалось плохо. – Р-радосвета нет в Светелгр-раде.

– Ну, значит, к царице Таисье. Как-никак она моя бывшая ведьма. Родной человек. Уж не пожалеет пирожка для любимого питомца?

– Её там тоже нет, – Май почистил клюв о каменную кладку. – Кажется, ты сильно отстал от жизни, пр-риятель.

Только сейчас, приглядевшись, Пушок заметил, что улицы выглядят непривычно пустыми. Обычно на рассвете в Светелграде уже кипела жизнь. Рано просыпались не только пекари, но и мясники, и торговцы рыбой. Бабы с вёдрами и коромыслом шли к реке, чтобы зачерпнуть молока и киселя, чумазые дети носились по улицам, а тут – никого.

– Да что вообще происходит?! – жалобно мявкнул он.

– Лучше поговор-рим не здесь, а где-нибудь в безопасном месте. Давай за мной.

Не дожидаясь ответа, Май взмахнул крыльями и полетел к лесу. Коловерше ничего не оставалось, кроме как отправиться следом. Пожалуй, лучшего рассказчика ему было не сыскать. Кто, как не советник Лиса Кощеевича, знает всё, что происходит в волшебном краю, и даже немного больше? А дело-то, похоже, серьёзное. Иначе для чего Маю самолично в Светелград лететь? От Нави дорога не ближняя…

Так рассуждал Пушок, пока его провожатый не приземлился на неприметной лесной полянке – подальше от человеческого жилья. Там Май ударился оземь, обернулся человеком и потянулся, разминая кости.

– Ох и устал я… Кашу будешь? Не пир-роги, конечно, но чем богаты.

Только сейчас коловерша заметил прикрытый листьями схрон. Значит, у Мая тут лагерь и настоящая тайная миссия.

– Конечно, буду! И чаю бы ещё.

– Дер-ржи флягу. Там р-родниковая вода. Чаю, извини, не завар-рю. Огонь р-разжигать опасно.

Май развернул на пеньке салфетку-самобранку, и перед Пушком появились горшок с ароматной пшёнкой, пара кусков ржаного хлеба и резная деревянная ложка.

– А можно я буду есть, а ты – рассказывать? Сразу два дела сделаем.

Май с усмешкой кивнул, тряхнув смоляной гривой волос, и уселся на поваленное бревно напротив.

– Даже не знаю, с чего начать. Навер-рное, с того, что в Диви тепер-рь два цар-ря. И они др-руг с др-ругом не ладят. Помнишь, навер-рное, что заклятие вечного льда р-развеялось, и все, кого Лис замор-розил, вер-рнулись к жизни? Ср-реди них был и отец цар-ря Р-радосвета Р-ратибор-р. Едва отгр-ремели пр-раздники в честь чудесного спасения, он потр-ребовал пр-рестол обр-ратно. А Р-радосвет возьми да и не отдай.

– М-да, неловко получилось, – Пушок вытер вымазанные в каше усы. – И что же теперь делать? Может, им всё поделить, как в сказках? Полцарства одному, полцарства другому.

– Не выйдет, – поджал губы Май. – Р-ратибор-р та ещё сволочь. Он делиться не станет. И мир-р с Навью, котор-рый Р-радосвет собирался подписать, не пр-ризнает. Пр-редставляешь, какие могут быть последствия?

Пушок захлопал глазами. Чем больше он представлял себе эти самые последствия, тем сильнее у него болела голова. Хотелось привычно взмолиться: «Я не хочу об этом думать, я котик, у меня лапки!» На Тайку это подействовало бы. На Мая – вряд ли.

– А где сейчас царь Радосвет с царицей? И Яромир?! Я вообще-то про Яромира прилетел узнать. Почему он своей невесте не звонит, не пишет, негодяй этакий?! Она там, в Дивнозёрье, уже вся извелась…

– Цар-рица, насколько я знаю, у твоих сор-родичей в коловер-ршьих пещерах пр-рячется. Ей дор-рогому свёкр-ру на глаза лучше не показываться.

Май заправил за ухо единственную седую прядку. Ту самую, что в вороньем облике становилась приметным белым пером.

– Потому что она смертная?

– Ну да. А ещё потому, что на сносях. Со дня на день у Р-ратибор-ра появится ещё один внучок-полукр-ровка. А может, уже появился.

– Ха, узнав об этом, старый царь лопнет от злости! – фыркнул Пушок.

– Ах, если бы… Но, будь увер-рен, он ищет цар-рицу и её дитя не для того, чтобы заключить их в объятия.

У Пушка в горле встал ком. Он даже кашу есть перестал.

– Ох… Выходит, Таисья в большой опасности.

– И не только она. Р-радосвет со стор-ронниками покинули Светелгр-рад и отошли на север-ро-запад, в Звёзднокамень. Это город-кр-репость, котор-рый давным-давно построили для защиты от р-разбойников из Полуночных земель. А тепер-рь – втор-рая столица Дивьего царства. Думаю, Яр-ромир-р тоже там, вместе с Р-радосветом.

Пушок слушал и шевелил губами, чтобы не забыть новое мудрёное слово. Звёзднокамень… Звёзднокамень… Про Полуночные земли он хотя бы слышал. Это государство находится к северу от Дивьего царства. Граница пролегает по горному хребту, где обитают симарглы. Фу, пёсье племя! Он поёжился, вспомнив об этих вредных созданиях, ненавистных каждому коловерше.

– Это что же получается? Радосвету и Яромиру пришлось драпать из Светелграда, сверкая пятками?

– Будем милостивы к ним и назовём это отступлением, – невесело усмехнулся Май.

– И, наверное, они в спешке забыли захватить навье зеркало. Поэтому являться в Тайкины сны теперь никто не может, и она там сидит, бедная, в неведении…

Только-только Пушок решил, что во всём разобрался, как Май подкинул ему новой пищи для размышлений:

– Всё несколько сложнее. Мы больше не можем пользоваться навьими зер-ркалами. Никто. Даже Лис. Иначе, думаешь, зачем бы мне летать возле Светелгр-рада самому? Я всё-таки княжеский советник, а не вор-рона-соглядатай.

Над их головами затрещала сойка, и Май сделал охранный знак. Заметив изумлённый взгляд Пушка, он пояснил:

– Подновил чар-ры, чтобы нас не подслушали. Нынче ведь не знаешь, кто вр-раг, кто др-руг.

Пока они беседовали, лес посветлел и наполнился птичьим гамом. В зарослях медуницы жужжали дикие пчёлы. Прямо на нос коловерше села бабочка, перепутав его с цветком, и Пушок чихнул. Вот вечно так у этих дивьих: на первый взгляд – рай на земле, а присмотришься – опять распри, интриги… Дурдом какой-то!

– Май, не томи! – взмолился коловерша. – Что не так с зеркалами-то? Почему они перестали работать?

– Вот это я и пытаюсь узнать. Пока ясно одно: любой, кто попытается ими воспользоваться, столкнётся с мощными чар-рами. Лис пр-робовал было сунуться, но его так пр-риложило, что он потом тр-ри дня не мог пр-рийти в себя. Тар-ращил глаза, шар-рахался от каждой тени. А он у нас чар-родей хоть куда. Хоть теперь и не бессмер-ртный. Ох уж эти стар-рые пр-ривычки… Не бер-режёт он себя совсем. – Май помассировал виски. Похоже, навий княжич – без пяти минут князь – доставлял ему немало головной боли. – А тех чар-родеев, кто послабее был, но тоже к зеркалу полез, добудиться не могут. Заснули мёр-ртвым сном.

– Мамочки! А что, если Яромир тоже?.. – От этой мысли у Пушка аж лапы похолодели.