На самой высокой и самой большой башне стояла мраморная, в легком платье женщина. Лицо ее было скрыто вуалью, а тело, наоборот, было почти обнаженным. Легкая, прозрачная накидка из черного камня, как струящийся источник, обтекала грациозное тело богини. Как смогли мастера отразить в камне прозрачность ткани, кружево вуали и легкость одеяния – загадка, которую никто и никогда не разгадает.

Эту богиню знали во всех мирах – Равновесие. Дочь Жизни и Смерти, рожденная в одном из миров. Единственная живущая среди смертных, а не в эфире богиня. Единственная рожденная по нашему подобию. Говорят, именно она создала наш мир.

Будучи ребенком, я слышал легенду о Равновесии. Брат часто рассказывал мне придания древности, пока родители пропадали на охоте. Я слишком боялся их потерять, – что однажды и случилось, – и Палан пытался отвлечь меня прекрасными сказками о сотворении миров, о войне Всевышних и прекрасной любви бога Смерти и богини Жизни. Невозможный союз, обреченный остаться мечтой, воплотился в жизнь. Боги слишком любили друг друга, чтобы сдаться, так и не начав отношений. Они спустились в первоначальный мир, который создали для себя, обрели телесную оболочку и жили как смертные. Но век воплотившихся не долог, конец настигает всех живущих. Неизбежность разлуки отяготила и высосала всю радость из последних десятилетий их счастья. И случилось чудо, богиня смогла зачать. Невозможное свершилось и тогда, зная, что их любовь всегда будет жить в существе, смешавшем кровь Всевышних, боги покинули первоначальный мир с легкой душой и тоской в сердце.

Так родилась богиня Равновесия. Она впитала в себя и жизнь, и смерть. Она стала твердой опорой всех миров. Единственная богиня воплоти, ходящая между мирами! Cuilagur !

Я заворожено смотрел на девушку, что одной рукой тянулась к облакам, широко раскрыв ладонь, а другой, легко повесив вдоль тела, желала коснуться указательным пальцем сокрытого под миром. Взгляд богини был устремлен параллельно земле, застывая между высью и глубинами, смертью и жизнью, удерживая взором хрупкое непостоянство наших миров.

Миг, и покров растворился, открывая лицо. Уголки губ девушки дрогнули, а взгляд опустился туда, где стоял околдованный я. Черный оникс бушующего океана, расколотый размеренными сапфировыми волнами, в обрамлении широко распахнутых кошачьих глаз околдовывал меня. Жизнь и смерть. Могущество. Равновесие.

«Мы ещ-щ-ще вс-с-стретимс-с-ся» – нежно просвистел ветер где-то на грани звука и мертвой тишины.

Я вздрогнул. Резко осмотрелся, ища говорящего, хоть и не сомневался в его отсутствии. Гляделки с богиней длились всего пару вар, за которые мои спутники отошли на приличное расстояние. Я снова вскинул голову, ища пронзительный, всевидящий взор, но статуя была неподвижна. Губы богини были плотно сжаты и безэмоционально расслаблены одновременно. Глаза настороженно и в то же время спокойно оглядывали все вокруг, как и смотрели в одну точку параллельно горизонту. Богиня противоречий – Danquenya .

«Да, это имя подходит ей куда больше», – усмехнулся про себя я и поспешил за всеми.

«Мне-е-е нравитс-са-а-а».

***

Мы бежали по коридору с такой скоростью, что почти создавали воздушные вихри вокруг себя. Кайя, все также болтаясь на моей руке, как я совсем недавно на его братце, только изредка корректировал своим затравленным писком направление.

Душещипательный девичий крик раздался недалеко от нас, и я ускорилась. Подбежав к ближайшей двери, дернула за ручку – закрыто.

– Кайа, отойди, – предупредила я, хотя жеребенок и так держался от меня на максимальном расстоянии. А вот будет знать, почему я его братца зверолошадью обзываю. Он меня еще хуже тащил.

Я закрыла лицо скрещенными предплечьями и выбила дверь ногой. Она вообще-то магическая, – эльфы защищают личную жизнь и безопасность, – однако было одно но. На любых апартаментах столько охранок понавешано, что и архимаг час взламывать будет. По понятным причинам для меня такой способ оказался недоступен. Но как я и говорила, лазейки есть везде. Дверь была сделана из маренного дуба и укреплена магически. Такое и Ванькина голова не пробьет. Единственное, чем разрушаема такая дверь – водой, в которой был вымочен дуб. Но на это уйдут века. По счастью, когда я была у водного народа, они позволили мне забрать шкуру, вымоченную в их источнике, из которой, впоследствии, я заказала себе сапоги. А теперь угадайте, у кого самая бронебойная обувь в этом мире?

– Ты зверь!

– А ты думал, – я подмигнула кельпи. Восхищение моими физическими возможностями пришлось отложить. Я отчетливо услышала очередной женский визг и плеск воды. Темень и ее твари!

Не останавливаясь ни на ван, я пролетела комнату для отдыха и спальню, тривиально выламывая очередную дверь, и застыла в паре шагов от маленького бассейна. Речь отняло, будто я никогда и не умела говорить.

– Как неожиданно, – хрипло выдал обнаженный мужчина в бассейне, держа в объятьях одну из служанок. А «одну из», потому что их здесь было две!

– Я… Я…. А ты… – Безрезультатно пытаясь осознать ситуацию, я пытала свой разум, которому чихать было на мои потуги. Он упорно не хотел возвращаться и объяснять мне сию картину.

– Для начала, извините… – проворковал маг.

– Извините… – послушно повторила я.

– Умница, а теперь закрой-ка дверь. Можешь за собой, а можешь присоединиться. – Мне похабно улыбнулись, щуря изумрудные глаза с огненными искорками.

– За… Собой, – выдал ошарашенный мозг, тут же отметив длиннющие пепельные волосы и знакомые черты лица.

– Жаль. Приходи, если передумаешь, – произнес воин, повернулся к голым девицам и увлек их на середину бассейна. И тут меня накрыло.

– Какого голодного вампира, дракон поджарь? – Служанки вздрогнули, а маньяк нехотя обернулся.

– Расслабляюсь. Что, не видно? – с ленцой ответил Ван.

– Ты, озабоченный зомби на случке, где Малыш, и откуда эти… Эти тут? – Я рассеянно указала на девушек. Как их назвать правильно, я не знала.

– А с чего я должен отчитываться перед тобой? Служаночки сами ко мне зашли. Я свободный, сильный мужчина, и все по взаимному согласию, – победно усмехнулся воин.

Демон! А ведь он прав. По сути, я никто ему. Особенно ему. Он на самом деле здоровый, взрослый мужчина и все случившееся неудивительно. Но что-то кольнуло меня, и злилась я похлеще мегеры.

– Вон, – тихо прошипела я, не хуже гадюки.

Выкидыши эльфийского света вздрогнули и обратили свои вопрошающие взгляды на Таривана.

– ВОН! – как раскат грома прогремел мой голос. Всунувший было свою любопытную мордашку в проем, Кайя резко скрылся снова.

Девушки засуетились, похватали одежду и быстро выбежали из ванной комнаты. Тар же расслабленно облокотился о бортик, положив на него локти, и запрокинул голову.

– Присоединишься? – протянул мужчина.

Не говоря ни слова, я развернулась, захватила по пути осоловело глядящего вслед полуголым служанкам Кайю и вышла из покоев маньяка.

Меня трясло, даже пальцы подрагивали от сдерживаемых эмоций. К упырю этого озабоченного! Мне хватило выходок Широ, почему я должна снова терпеть такое?

«Терпеть что»? – вклинился разум.

«Такое отношение!» – тут же отозвалась я.

«Но ты им обоим никто!» – твердила здравая часть моего рассудка.

– Гребанный зомби! – выкрикнула я и разбила костяшки пальцев о ближайшую стену. Было больно…

– Дана?

– Прости мелкий, я сорвалась. – Закусив губу, старалась не завыть от боли, держа пострадавшую конечность за кисть.

– Я понимаю. Ты думала, что Ван в опасности и напуган, поэтому так неслась на помощь, а он… – Кайя предусмотрительно не продолжил.

Да уж, мальчишка совсем, а на раз раскусил причину моего гнева. Даже злиться расхотелось. Подумала о Малыше – как бы ему не досталось. Надеюсь, не подхватил какой заразы от этих безродных эльфиек. Все же было очень неприятно, что маньяк распоряжается телом Вана так, как хочется ему и не учитывает желания своего Альтер эго.

– Пойдем ко мне.

Кошмарик кивнул и посеменил за мной предусмотрительно на расстоянии вытянутой руки, боясь моего очередного приступа спасительницы. Я не обиделась. Сегодня я была через чур эмоциональной.

***

В эту ночь я не видела сновидений. Морфей сжалился над моим сознанием и подарил ему блаженный покой. Я, плавно раскачиваясь в полудреме, медленно выходила из услужливо подаренного спокойствия. Кто-то родной поглаживал меня по голове и полушепотом напевал знакомую песенку. Мечта, а не пробуждение.

– Вернись в свой дом,

Его двери открыты.

Отпусти свой сон,

Пока глаза закрыты.

Мечтай о своем.

Воскрешай, что забыто.

Ты слышишь в дали

Стон скалы

И грома раскаты.

Открой мне тайну,

Не таись в темноте.

Заставлять не стану,

Решать судьбе.

Грез страну,

Сокрытую во мгле,

Отыщи в глуши

Своей юной души.

Родному не откажи.

Позови с собой

В чуждые дали,

Где правит зной,

Какой мы невидали.

Где смывает волной

Всех, кого мы знали.

Куда не летает ветер

И нет опасности встретить

Обмана раскрытые сети.

Я пойду в глубину.

Там, за горизонтом,

Вопреки желанию

Тянутся к звездам,

Обвивая луну,

Тучи монстры —

Переживания твои,

Что серыми лапами

Душат надежды.

Не бойся сестра,

В мире мечтаний

Ты не одна.

Коснись желаний

И увидишь сама,

Тьму мирозданий

Разрывает тот,

Кто от бурь и невзгод

Тебя укрывает.

Как давно я не слышала эту колыбельную. Баск перестал мне ее петь еще лет триста назад, так и не объяснив причину. Хотя, скорее боялся, что она поможет мне вспомнить, то из-за чего я чуть не умерла. А я этого не хотела, равно как и Владыка.

– Проснулась? – низкий бархатный голос ласкал сонный слух.

– Нет, – тихо выдохнула я. – Спой еще.

Певец хрипло рассмеялся.

– Пора вставать, дорогая. Солнце прошло полукруг. – Любят же эльфы красиво выражаться.

– Только рассвело, пусть светило пройдет еще четверть своего полного пути по небосводу.

– Прости, Широварт не будет ждать. Я хотел развеять твой сон нежно, но если ты не встанешь, Суа, учитель поднимет тебя пинками.

О гнилостный зомби! Широ же из меня дух выбьет, если не встану. А я уже забыла за пятьдесят лет, что во дворце я воин и мне положено тренироваться. Темень! Пришлось открывать глаза.

Владыка сидел в изголовье и наслаждался теплыми лучами солнца, не сводя глаз с пробуждающегося существа в моем лице. Высокие шоколадные брови полумесяцем нависали над бирюзовыми раскосыми глазами. Легко очерченные бежевые губы на бледном лице чуть припухли со сна, а ровный, слегка вздернутый нос придавал непосредственности облику эльфийского Владыки. Шоколадная масса волос была предоставлена сама себе и лишь немного упорядочена заколкой, прихватившей пряди на конце. Одет Баск был, скорее, как сорванец, чем как Владыка. Распахнутый ворот белоснежной рубахи длиной до бедра, обтягивающие коричневые штаны из оленьей кожи и мягкие черные тапочки с пяткой. Весь вид говорил, что Баск очень спешил разбудить меня первым. Даже толком не расчесался.

Я улыбнулась. Забота этого эльфа всегда дарила мне подобие родственных уз, за это я была безмерно благодарна.

– Луч дня нового взывает к свершениям, – улыбнулся первородный.

Наше приветствие нового дня. Никто другой не знал о нем.

– Так откликнемся на его зов, – проговорила множество раз звучавший в этих стенах ответ.

– Могу я спросить, Суа? – Как же мне нравится, когда он тянет мое имя таким образом. Суа-а-а, прям мурашки бегают. – Кто этот мальчик?