– Тогда до завтра, Птаха.

Я уже отвернулась, когда услышала его последние слова:

– В библиотеке, за восточным крылом, есть книги по медицине. На случай, если твоей матери станет хуже.

Не оборачиваясь, я кивнула и быстро зашагала по тропинке. Только когда лес скрыл меня от глаз, я позволила себе дрожать не только от холода.

***

В хижине горел тусклый свет. Мать, бледная, но уже более оживленная, сидела у очага с младшей сестрой на руках.

– Ты вся мокрая! – воскликнула она, когда я подошла ближе и передав узелок от экономки, поцеловала её в щеку.

Я повесила платок сушиться и рассказала о своем «приключении», опустив, конечно, детали разговора.

– Библиотека? – отец нахмурился, когда я упомянула об этом. – Мария, ты же понимаешь…

– Я не пойду туда, – быстро сказала я.

Но когда все уснули, я ещё долго смотрела в потолок, вспоминая серые глаза, которые в сумерках казались почти серебряными.

***

Тем временем Уильям Сент-Клер стоял перед камином в своей спальне, разглядывая мокрый листок, который нашёл в кармане после возвращения.

Это была страница из молитвенника – та самая, что выпала из узелка той странной девушки, когда она убегала.

На полях кто-то неумелой рукой вывел:

«М. Барлоу»

Говорите – любит читать…

Он осторожно положил листок в ящик стола, прямо поверх приглашения на бал к герцогу Норфолку.

Глава 4 Неожиданный интерес

Утро в Уитмор-холле начиналось как обычно: крики экономки, стук кастрюль с кухни и бесконечная вереница дел. Я уже успела вымыть ступени парадного входа, когда миссис Харгривз сунула мне в руки корзину с хлебными крошками.

– Покорми птиц у фонтана, да поживее! Леди Агата сегодня приезжает – негоже, чтобы воронье кружило над головами гостей.

Я кивнула и направилась через сад, наслаждаясь редкими минутами покоя. Осеннее солнце грело спину, а под ногами мягко хрустели опавшие листья. У фонтана, как всегда, собрались голуби – жирные, важные, с блестящими шейками. Они уже знали меня и встретили довольным воркованием.

– Вот, ненасытные, – улыбнулась я, рассыпая крошки.

И тут почувствовала, что за мной наблюдают.

Осторожно оглянувшись, я заметила его. Уильям Сент-Клер стоял у окна восточного крыла, опершись о подоконник. Он не улыбался, не махал рукой – просто смотрел. Так, как будто разглядывал редкую птицу, которую боится спугнуть.

Я резко отвернулась, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. Что ему нужно?

Крошки быстро закончились, и я уже собралась уходить, когда из-за кустов выскочил рыжий кот – любимец кухарки. Птицы с шумом взметнулись в воздух, а он, довольный, уселся прямо на мою юбку.

– Спустись, бестия, – попыталась я его согнать, но кот лишь мурлыкал, упираясь лапами мне в колени.

Тут раздался смех.

Я подняла глаза и увидела, что Уильям теперь стоит на террасе, всего в нескольких шагах. На нём был тёмно-зелёный сюртук, и солнечный луч играл на пряжке кожаного пояса.

– Кажется, ты обречена, – сказал он, и в его глазах мелькнула та самая насмешливая искорка, что была при нашей первой встрече.

Я нахмурилась, отрывая кота от юбки.

– Он просто голодный, милорд.

– Как и те вороны, что ты кормила? Или голуби?

– Голуби, – поправила я, не понимая, зачем он вообще со мной разговаривает.

Уильям сделал шаг ближе. Теперь я отчетливо видела, как ветер шевелит непослушные пряди волос.

– Ты всегда так… разговариваешь с птицами? А ещё с котами?

– И с котами, – я пожала плечами. – Они хотя бы не называют меня «птахой».

Сказала и тут же прикусила язык… Как можно.. с хозяйским сыном… Но он лишь рассмеялся – искренне, по-юношески. И вдруг протянул руку, как будто хотел коснуться моей руки, но в последний момент остановился.

– Я хотел спросить… как твоя мать?

Этот вопрос застал меня врасплох.

– Лучше. Спасибо.

– А книги… ты нашла те, что я упоминал?

Я покраснела. Конечно, я не пошла в библиотеку – одна мысль была безумием. Но он, кажется, всерьёз ожидал ответа.

– Нет. Я… не имею права там находиться, милорд.

Уильям нахмурился, словно эта мысль никогда не приходила ему в голову.

– Я мог бы…

– Мария! – резкий голос миссис Харгривз прорезал воздух. – Ты где пропадаешь? Леди Агата Гриствуд уже у ворот!

Я метнулась прочь, даже не попрощавшись. Но успела заметить, как его лицо снова стало холодным и отстранённым – словно ставни захлопнулись.

В тот день я больше не видела Уильяма. Леди Агата Гриствуд – сестра старого герцога – оказалась дамой бойкого нрава, и весь дом бегал, выполняя её капризы. Только поздно вечером, когда мыла пол в коридоре у библиотеки, я услышала голоса.

– Ты что, всерьёз интересуешься этой девчонкой? – это был Марк Сент-Клер.

– Отстань, – ответил Уильям.

– Отец узнает – тебе несдобровать.

– Я сказал, отстань.

Затем шаги, хлопнувшая дверь.

Я замерла, сжимая тряпку. Интересуется? Мной?

И тут увидела её – маленькую книжку, аккуратно положенную на подоконник в нише. На обложке золотыми буквами было вытеснено: "Лекарственные травы Британских островов".

Я оглянулась – коридор был пуст. Сердце колотилось так громко, что казалось, его слышно даже сквозь стены.

Рука сама потянулась к книге. Это было редкое, очень дорогое издание. даже я, такая деревенская, необразованная девка это понимала…

Под обложкой лежала записка:

"Для М. Барлоу. Чтобы в следующий раз точно знала, какие травы собирать".

Я судорожно сунула книгу под фартук и быстро-быстро принялась тереть уже чистый пол, когда из библиотеки вышел Уильям.

Он прошёл мимо, не взглянув на меня. Но в уголке его губ дрогнула едва заметная улыбка.

Глава 5 Цена подарка

Книга жгла мне карман весь день.

Я прятала её под тюфяком в девичьей, завернув в старую шаль, и каждый раз, проходя мимо, бросала на свёрток тревожный взгляд. Что, если кто-то найдёт? Мысль о том, что меня могут обвинить в краже, заставляла сердце сжиматься.

Но ещё страшнее было другое – почему он это сделал?

– Мария, ты сегодня будто лунатик ходишь, – фыркнула кухарка Марта, когда я в третий раз перепутала содержимое подносов к ужину.

– Простите, – пробормотала я, спешно расставляя тарелки.

Леди Гриствуд, как оказалось, любила поесть, и кухня работала, как часовой механизм, готовя одно блюдо за другим. Я мельком увидела Уильяма, когда подавала суп, – он сидел рядом с тёткой, вежливо улыбаясь, но глаза его были пустыми, будто мысли витали где-то далеко.

Может, книга – просто шутка?

Но когда я вернулась в девичью поздно ночью, решив сегодня не идти домой, усталая и продрогшая, свёрток по-прежнему лежал на месте. Я зажгла свечу (хотя это было запрещено) и осторожно развернула шаль.

«Лекарственные травы Британских островов».

Кожаный переплёт был тёплым на ощупь, страницы пахли чернилами и чем-то ещё – может, его руками? Я машинально провела пальцем по золотому ободку, представляя, как он выбирал эту книгу, листал её, думал…

– Глупости, – прошептала я себе, но всё же открыла первую главу.

И замерла.

На листе, прямо под названием главы, аккуратной рукой было выведено:

«Для Марии. Чтобы знала, что ромашка лечит не только лихорадку, но и тревогу. У.»

Я захлопнула книгу так быстро, что свеча задрожала, отбрасывая на стены сумасшедшие тени.

Не думать! Об этом нельзя думать!

Утро началось с переполоха.

– Кто-то брал книги из библиотеки! – кричала миссис Харгривз, мечась по коридорам. – Герцог приказал проверить все полки! Пропало коллекционное издание! Хозяин хотел показать несколько книг леди Гриствуд, но одной не хватает!

Я стояла, прижавшись к стене, и чувствовала, как кровь стынет в жилах.

– Ты чего белая, как мел? – прошептала горничная Сара.

– У… у меня голова болит, – соврала я.

Вдруг в коридор влетел Марк Сент-Клер.

– Экономка! – его голос звенел, как натянутая струна. – Отец требует тебя немедленно.

Миссис Харгривз побледнела и бросилась в господскую часть дома. Сара шмыгнула следом, а я осталась…

Старший Сент-Клер же, вместо того, чтобы уйти, медленно обернулся и… посмотрел прямо на меня.

– Любопытно, – сказал он, играя тростью. – Кто бы это мог взять книгу? Про травы… Помниться, когда я узнавал об одной пташке у горничных, мне сказали, что она единственная из прислуги, не считая дворецкого и экономку, кто умеет читать…

Я стиснула зубы, чтобы они не стучали.

– Не знаю кто взял книгу, сэр.

Он сделал шаг ближе.

– Странно. Мой брат вчера допоздна сидел в библиотеке.

– Возможно, он и взял, милорд, – выдавила я.

Мужчина усмехнулся.

– Возможно. Но зачем тебе тогда дрожать, пташка?

Я не успела ответить – в коридоре появился Уильям.

– Марк, – его голос звучал холодно. – Отец ищет тебя.

Братья обменялись взглядом – словно два волка перед схваткой.

– Иду, – наконец, сказал старший и, проходя мимо меня, тихо добавил: – Будь осторожна, птичка. Книги – опасная пища для таких, как ты.

Когда его шаги затихли, Уильям вздохнул и провёл рукой по лицу.

– Он прав, – неожиданно сказал он. – Это было неосмотрительно.

Я подняла на него глаза.

– Вы… пожалели, сэр?

Он покачал головой.

– Нет. Но теперь тебе, из-за моей недогадливости, стоит быть осторожнее.

– Почему вы это сделали? – спросила я, не в силах сдержаться.

Уильям посмотрел на меня – долго, так долго, что я почувствовала, как по щекам разливается жар.

– Потому что жажду образования нельзя запрещать.

И, не дав мне ответить, он ушёл.

Я спрятала книгу в старый дубовый сундук под кроватью – там, где хранила свои немногочисленные сокровища: мамин напёрсток, первое письмо от младшей сестры, написанное её мужем. В прошлом году она выскочила замуж за мельника и уехала с ним в другой город, а так же пожелтевший кружевной платочек – подарок крестной.

Но даже когда я закрыла крышку, слова из книги будто витали в воздухе:

«Ромашка: успокаивает нервы, лечит бессонницу…»

И ещё одно слово, не написанное, но такое же настоящее:

Уильям.

Глава 6 Случай в саду

Яблони в старом саду Уитмор-холла гнулись под тяжестью плодов, их ветви почти касались земли. Миссис Харгривз велела мне собрать корзину самых спелых – для пирогов к ужину леди Агаты. Поздние яблоки – всегда одни из самых вкусных.

– Только смотри, не объедайся, – бросила кухарка Марта, суя мне в руки плетёную корзину. – В прошлом году девчонка так набила живот, что потом три дня отлёживалась.

Я лишь кивнула, радуясь возможности вырваться из душной кухни.

Осенний сад встретил меня тишиной и золотистым светом. Листья под ногами шелестели, будто шептались о чём-то важном. Я осторожно потянула ближайшую ветку, и румяное яблоко само упало мне в ладонь.

– Вот бы и мои проблемы так легко решались, – пробормотала я, кладя плод в корзину.

– А какие у тебя проблемы, Птаха?

Я вздрогнула так сильно, что чуть не выронила корзину. За спиной, прислонившись к стволу старой яблони, стоял младший Сент-Клер. На нём не было сюртука – только белая рубашка с расстёгнутым воротом, и строгие штаны из дорогой ткани. Солнечные блики играли в волосах и коже крепкой шеи.

– Вы… вы всегда так подкрадываетесь? – выпалила я, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Он улыбнулся.

– Ты была слишком погружена в свои мысли.