Сабина бежит в ванную, я следую за ней. Теплая вода, пена, нежные мыльные пузыри – все это успокаивает. Я промываю волосы дочери, а она осторожно умывает лицо. Улыбается, глядя на меня. А у меня в голове раздрай. Думаю… Строю план побега. Хотя более чем уверена, что опять ничего не получится. Феликс меня из-под земли достанет, благодаря своим связям.

Высушиваю волосы дочери. Она тихо сидит, а я плету две аккуратные косички. Сабина смотрит на себя в зеркало, а я с любовью на нее.

Поцеловав малышку в обе щеки, вдыхаю исходящий от нее аромат.

– Беги спать, дорогая.

Но она смотрит на меня с тоской.

– Мам, останься, пожалуйста, – просит, складывая руки в умоляющем жесте.

Не могу ей отказать, ложусь рядом в кровати. Дочь обнимает меня за талию, прижимается. Я чувствую ее тепло, ее маленькие руки на своем теле.

– Мамуль…

– М-м-м?

– Давай уедем отсюда. Пожалуйста, – тихо просит она.

– Спи, родная, – глажу ее по голове.

Она засыпает, а я, аккуратно встав, чтобы не разбудить дочь, выхожу из комнаты, плотно закрыв дверь. Нужно поговорить с Феликсом. Уверена, он будет орать, но мне плевать.

Опять нахожу его в кабинете. Он делает вид, что увлечен какими-то бумагами.

– Сколько это будет длиться? – остановившись напротив, складываю руки в груди.

– Ты о чем? – Феликс невозмутим. Он даже не поднимает на меня взгляда.

– О, боже, – из горла вырывается стон. Я горько усмехаюсь, не находя слов, чтобы ответить ему. Как высказаться, чтобы его задело?

– Прекрати строить из себя идиота! Я прекрасно знаю, что ты спишь с этой женщиной. Не стыдно приводить ее в дом? В дом, где живёт твоя дочь?

– Ты опять бредишь.

– Хватит! – буквально рычу.

Подхожу к столу и одним взмахом руки швыряю все находящееся на нем на пол. Бумаги разлетаются в стороны. Встречаюсь с бешеным взглядом мужа. Все, что он может, так это поднимать руку. А мне не привыкать. Хотя бы немного выскажусь. Дальше пусть делает, что хочет. Я молю бога, чтобы рано или поздно пришел конец не только его звериным поступкам, но и ему самому. Клянусь, я пойду до конца, но выберусь отсюда.

– Что ты, сука, делаешь?

– Что я делаю?! Хватит держать меня за дуру, ясно? Хватит! Устала! Дай мне развод, потом спи хоть сразу с пятью бабами. Мне плевать! Зачем мы тебе, скажи? Для чего ты нас держишь в этой клетке, если нет ни уважения, ни любви?! Мне от тебя ни черта не нужно, но хоть о Сабине ты можешь подумать? У нее психика сломана! У нее травмы на всю жизнь!

– Какие нахер травмы? Ты что несешь? – Феликс поднимается с кресла так, что оно с грохотом падает на пол. – Единственная ее травма – это ты! Мать психичка!

– Что?! – выдыхаю я, потрясенная его наглостью. Меня колотит от нервов. – Да что ты даешь нашему ребенку кроме своих гребаных денег, в которых она и не нуждается?! Что ты ей дал за эти девять лет? Ни разу не обнял ее, не обратился нормально. Постоянно орешь! Думаешь, она на догадывается, откуда у меня на лице синяки?

– Заслужила.

– А Сабина считает, что как раз ее отец псих! Ненормальный! Верно она думает. Моя девочка умная! Догадливая! Своих шлюх имей где угодно, но не в доме, где живет твоя дочь и жена, которая мечтает от тебя избавиться! Как таких, как ты, земля носит, не пойму.

Ну вот… Снова муж запрокидывает голову и хохочет, действуя на мои нервы, которые сейчас как оголенный провод.

– Ты такая хорошая, да? Поэтому никому не нужна? Ни матери, ни брату… Ни мне, – говорит, не прекращая смеяться. – Дура, да кому ты нужна? Нет ни уважения к тебе, ни любви… В этом ты права. Но не только я тебя терпеть не могу, но и все твои близкие.

Знает, сволочь, куда бить надо.

– Все тебя бояться, потому что ты с помощью своих связей дичь вытворяешь. Не будет у тебя денег – ты для всех станешь дерьмом! Впрочем, ты и есть дерьмо, просто… Людям твое бабло и связи нужны. Вот и пользуются!

Феликс обрывает смех, смотрит на меня в упор. Вздергиваю подбородок, выдерживаю его прожигающий взгляд. Я не должна его бояться. Обязана говорить все, что думаю!

– Ты кем себя возомнила, чтобы бросаться такими словами? Ты вообще кто такая? Откуда такая смелость?

– А что ты мне сделаешь? Будешь бить? И после своей тупости считаешь себя мужиком? – из горла вырывается смех. Это от нервов. – Феликс, мне нужен от тебя развод. Больше ничего… Дочерью ты по-любому не интересуешься, она тебе не нужна. Живи со своей любовницей сколько влезет. Женись, если она тебе так нравится. Только нас в покое оставь.

– Я бы с удовольствием, – разводит он руками, мерзко усмехаясь. – Но не время. Может, когда-нибудь…

– Когда-нибудь? – вырывается с хрипом. – Феликс, ты тринадцать лет держишь меня тут. Тебе мало?

– Да. Вали нахер, пока я тебя не уничтожил, Альбина. Бесить начинаешь. Но для начала все собери, – кивает на пол. – Пока я в хорошем настроении…

Усмехаюсь, качаю головой.

– Не мужик, а дерьмо… Только и умеешь командовать, полагаясь на деньги и связи. И руку на женщину поднимаешь, она ведь ответить не сможет.

– Альбина!

– Придет время, Феликс… Я обещаю. Тебе наступит конец.

Выхожу из кабинета, захлопнув дверь. Слышу рычание мужа. Слышу, как он орет, зовёт меня. Мне бы вернуться, чтобы он не пришел за мной, не разбудил дочь. Но не могу. Не хочется, чтобы он видел мой страх. Я ему не все сказала, но на сегодня достаточно.

Беру одежду, иду в ванную. Приняв душ, ложусь к дочери. Но сна ни в одном глазу. Спустя время всё-таки решаюсь спуститься на кухню. Пить хочу. Едва оказываюсь на последней ступеньке, слышу голос Феликса. Воришкой подкрадываюсь к его кабинету, останавливаюсь у двери.

– Она начинает зубы показывать! Избавиться от нее надо, но так, чтобы не смогла ребенка забрать. Чтобы все права на нее потеряла…

Черт. По спине пробегают колючие, ледяные мурашки. Что он задумал?

– Да! Я уже знаю, что сделаю… Дело времени! Но у меня всего два дня. Чую, она вот-вот что-то выкинет…

– Сукин сын, – шепчу сквозь зубы. – Дочь я тебе не отдам! Клянусь! Умру, но с тобой не оставлю.

Глава 5

Сабина сидит за своим маленьким столиком, склонившись над листом. Рисует что-то яркое, но я почти в каждом рисунке вижу окна, стены, закрытые двери. Внутри все сжимается.

Ночью я всё думала, как быть. Глаз не сомкнула. И поняла одну вещь: дочка все реже выходит из своей комнаты. Боится, прячется, не хочет видеть собственного отца. А ведь она совсем маленькая, нуждается в отцовской любви. Однако она ему нужна лишь для каких-то целей…

Спускаюсь на кухню, возвращаюсь через десять минут. Заношу в комнату поднос – пюре, котлета, рядом стакан апельсинового сока. Ставлю все рядом с Сабиной на стол, глажу по мягким волосам.

– Спасибо, мамочка, – шепчет она с улыбкой. Но в ее взгляде есть что-то такое, что меня ужасно беспокоит. Грусть, тоска, страх…

– Кушай, зайка, – тихо говорю.

Чувствую, как к горлу подкатывает колючий, горчащий ком. Хватит! Хватит, Господи! Ну сколько можно?!

Я не могу больше быть пленницей в этом доме. Не позволю Сабине вырасти в страхе. Мы должны попробовать выбраться отсюда.

Пока она увлеченно ковыряется вилкой в еде, я выскальзываю из комнаты, забрав телефон. Прячу его в карман, боясь, что Феликс может внезапно зайти и заметить. Захожу в ванную и захлопываю за собой дверь, включаю воду, чтобы меня не было слышно. Руки дрожат, сердце колотится, но я все равно набираю номер.

– Возьми трубку… Пожалуйста, просто возьми трубку… – шепчу, глядя на экран, как будто этим могу ускорить соединение.

Гудки тянутся бесконечно. Но Василиса не берет трубку. Лишь после второго звонка я слышу ее тихий голос:

– Алло, Аля… Привет.

– Вась, привет. Ты как?

– Нормально, Аль. А вот судя по твоему голосу… Опять что-то случилось?

– Да, случилось, – выдыхаю измученно. – Ты мне говорила, что у тебя есть брат оперативник. Всегда боялась, что руки Феликса доберутся и до него. Но сейчас у меня нет выбора, Вася. Нужно выбраться отсюда. Психика Сабины расшатана. Она боится оставаться тут. Боится собственного отца. Из комнаты без необходимости выходить не хочет. Нам только ты можешь помочь.

– Брата тут нет, Аля. Он в Америка. Приедет на днях. Вам нужно потерпеть.

– Феликс что-то задумал. Я услышала, как он разговаривал по телефону, жаловался, что я слишком дерзкой стала и… Он хочет избавиться от меня. Планирует что-то. Считает, что заставит меня молча сидеть в сторонке.

Вася выдыхает.

Да, она мне неоднократно говорила, что нужно как-то разбираться с этим делом, но я боялась, что из-за меня кто-то пострадает. Однако сейчас я нуждаюсь в поддержке. Я хочу избавиться от этого брака, дома, а больше всего от Феликса.

– С сыном брата поговорю. Он тоже оперативник, но недавно устроился. Если согласится – будет замечательно. Я очень на это надеюсь…

– Я тоже, Вась. Я тоже… – на глазах выступают слезы. Мне плохо от одной мысли, что я всю жизнь буду видеть, как Феликс уничтожает не только меня, но и собственную дочь. – Пожалуйста, дай мне знать, когда поговоришь с ним, ладно?

– Конечно. Все будет хорошо, Аль. Не переживай. Позаботься о Сабине. Как она там вообще?

– Боится собственного отца. Вторые сутки из комнаты не хочет выходить. Плюс меня в синяках видит. Представляю, как ей дурно. Но со мной не разговаривает. Избегает, даже поесть не спускается. Вася, я с ума сойду… Клянусь, если удастся отсюда уехать, первым делом отвезу ее к психологу.

– Ох, Боже ты мой… Зачем человеку поступать так с ребенком? Со своим же ребенком?! И развод не даёт… Если честно, я ни черта не понимаю. Зачем вы ему? Может, есть что-то, чего я не знаю?

– Без понятия, Вась. Сама хочу знать…

В трубке повисает пауза. Выключив воду, я прислушиваюсь к голосам. Мне показалось, что я услышала Феликса. Он мне уже везде мерещится. Ещё и этот телефонный разговор из головы не выходит. В ушах постоянно звучат слова мужа о том, что нужно заткнуть мне рот…

– Ладно, родная. Поговорим ещё. Иди к дочери, ни о чем не думай. Уверена, мой брат сможет решить вопрос. Всего хорошего, дорогая.

Попрощавшись с подругой, быстро удаляю ее номер из списка звонков. Не дай бог Феликс увидит, сразу проблем будет вдвое больше. Хотя… Те самые проблемы он может устроить даже на ровном месте. Без какой-либо причины. Возможно, мой телефон уже прослушивается, а я об этом даже не знаю.

От этой мысли жутко становится. Дрожащей рукой прячу телефон в карман, умываю лицо и только потом выхожу из ванной.

Подхожу к столу Сабины. Она толком ничего не поела, ее взгляд сконцентрирован на рисунке.

Решаю привести в порядок гардероб дочери, хотя там все идеально. Но нужно занять себя чем-нибудь, чтобы с ума не сойти. Во дворе несколько мужчин, собравшись в беседке, что-то обсуждают. Меня это, конечно, напрягает. Эти собрания не просто так…

Смотрю в окно. Наблюдаю за ними около двадцати минут. До того момента, пока Феликс не присоединяется к ним. Он, остановившись у своих подчинённых, вдруг поднимает взгляд на окно. Я сразу же отскакиваю назад.

Боже, как же мне хочется знать, что у него в голове.

Через три часа телефон в кармане вибрирует. Сразу же прячусь в ванной, посчитав, что это Василиса. Но на экране вижу имя свекра.

– Здравствуйте, – отвечаю, выйдя из укрытия.

– Добрый вечер, Альбина. Как вы поживаете? Как моя внучка?

Меня трясет. Я не знаю, что происходит. Этот человек звонит мне крайне редко и только в дни рождения. Либо в мой, либо дочери, если не может приехать, чтобы поздравить. А тут такие вопросы.

– Все хорошо, спасибо. Вы как?

– Я тоже нормально, – он выдыхает, вгоняя меня в ступор. – Как у вас дела с Феликсом? Не обижает вас?